-Никогда, никогда больше не поеду в плацкарте!
.
Вася Курочкин протискивался сквозь толпу выходящих, мысленно придумывая им различные прозвища.
«Ух, ну и Черепахов!» и взгляд устремился в затылок медленно тащащему багаж мужчине.
-Девушка, можно немного побыстрее? Я очень сильно опаздываю! – Курочкин готов был дать каждому, кто преграждал ему путь, по сто рублей – лишь бы они исчезли с него.
Пот стекал соленой струйкой по выдающемуся лбу Василия, и он небрежно тер его кулаком. Надев по невнимательности зимнее пальто вместо весеннего, Курочкин уже успел вспотеть в вагоне, ожидая выхода.
Вокруг происходило что-то невероятное: люди спешили и норовили толкнуть Василия в бок, или того гляди наступить на ногу. А у него между прочим ботинки начищены! Специальным кремом, с воском. Ему сегодня как никогда очень нужно выглядеть безупречно. У Василия сегодня решается судьба! Он впервые едет на свидание!
Его дама сердца, ожидала его в библиотеке имени Ленина ровно в три часа по полудни. Опаздывать Курочкину ну никак нельзя, Курочкин – джентльмен. Нельзя подводить ни даму, ни маму.
Кое-как добежав до метро, Василий достал схему и принялся составлять маршрут до библиотеки. И ровно в тот момент как он развернул карту до формата газеты, проезжающая мимо машина окатила его с ног до головы свеженькой грязью из лужи.
Грязь попала в лицо, стекла по носу, подбородку и уже чувствовалась за воротником рубашки.
Курочкин, онемев от ужаса, даже не сразу вспомнил в какой карман ему положила носовой платок матушка. Наверняка в левый.
Василий вытер лицо, аккуратно положил платок в целлофановый пакетик и убрал его снова в карман.
«Пригодится еще», - подумал он и оглянулся по сторонам,- «В этой Москве все что угодно может произойти». Как в воду глядел Курочкин. В той грязной может и разглядел.
Спускаясь в зал метро, он заметил как продают мимозы. Прикинув, во сколько ему обойдется букетик для возлюбленной, Василий полез за своим капиталом. Деньги матушка подшила во внутренний карман пиджака. Осторожно расстегнув пальто и нащупав сбережения, Курочкин попытался оторвать пришитый кошелек.
Дернул раз - крепко пришит, два - не помогло (сильна матушкина забота!).
Дернул третий раз, да так сильно что вырвал подкладку у пиджака! Теперь длинные нитки и куски ткани торчали из-под пальто.
Курочкина бросило в жар: неловко то как! Достав из пакетика испачканный платок, Василий начал вытирать вспотевший лоб: не по-джентльменски это, с нитками-то.
Через полчаса наш герой уже стоял у высоких дверей библиотеки имени Ленина и робко держал в руках увядающий букет мимозы. Из левого кармана торчал целлофановый пакетик, из правого грязный платок. Из-под пальто тянулся след матушкиной заботы в виде лоскутьев подкладки. На лбу Курочкина засохли капли неоттершейся платком грязи, а сам Василий, похоже забыл собственное имя: так робел перед будущей супругой.
-Василий! – услышал он за спиной и повернулся. Перед ним стояла его нимфа: в серых, как у матушки чулках, небольшой сиреневой шапочке на голове и неопределенного цвета полушубке - ярким пятном выделяющимся на фоне весеннего солнца.
Она так напомнила ему матушку, что Курочкин невольно расплылся в улыбке, забыв про разорванная подкладка и слой грязи на лбу.
Ура! Супружеству – быть! Матушке она понравится!