Утром в доме стоял бедлам. Тётя Фели, что снимала стресс экстравагантными выходками, организовала митинг.
Её позитивная натура жаждала отвлечься, и к Вирхинии в изолятор она сходила только раз — принесла ей одежду, еду и книги. И больше не пошла, сетуя — Вирхиния в одной камере с воровками и убийцами, а тётя не хотела видеть её в этой компании. Да и у Вирхинии кукушка явно отъехала. Про Эдди, которого похоронили накануне, она и не вспомнила, но называла себя ангелом, что отрезал крылья и притворяется человеком. Её миссия на земле — родить нового Иисуса, хотя первый получился бракованный. Она созналась: анализы показали патологию ещё до родов, но Вирхиния считала аборт грехом, а совершённое ею убийство Эдди — святым жертвоприношением богу.
Тётя Фели, наградив дочь тумаками, отказалась слушать эту ахинею и ударилась в творчество — сказку «Мой розовый пудель», которую дописала в день смерти Эдди.
Ухлопала тётя на это три месяца — подвиг для её неусидчивого характера. Первой она заставила прочитать шедевр Маргариту. Наперекор скептицизму Фэр, та сказку похвалила.
— Это, конечно, не Шекспир, — заключила Марго, — но для первого раза неплохо. Миленькая сказочка для детишек.
Маргарита посоветовала тёте Фели отнести работу в издательство. И тётя сходила. Аж в три. В одном ей моментально указали на дверь, ссылаясь на неформат. Во втором скривились: графоманов, жаждущих, чтобы их издали, — тьма. И никому не докажешь, что они не Коэльо и не Гарсиа Маркесы. Тогда тётя Фели пошла в третье издательство — детской и юношеской направленности. И её сказку взяли на редактуру.
Сегодня она получила свою писанину назад. А там… Мили! Тысячи миль правок! Всё зачёркнуто и море красно-жёлто-зелёных примечаний злобного редактора. А приписку в конце тётя вообще сочла издевательской: «Если вы всё исправите, возможно, мы вас опубликуем. И добавьте экшена, читатели это любят».
Тётя Фели впала в такую истерику, что решила пожаловаться всему кварталу. Но обегать каждого соседа было муторно, поэтому она залезла на крышу.
— Это сказка! Детская сказка про дружбу! Про миленькую собачку, которая любит косточки, своего хозяина и своих друзей! Какой экшн? Ещё бы эротику потребовали! Чокнутые редакторы! Совсем долбанулись! — вопила тётя в рупор. Лысая Барби, тявкая в унисон, играла с пластмассовой косточкой, скрябая ею по вазонам с цветами-мухоловками — единственными выжившими из сада тёти Фели. — Какая вопиющая несправедливость! Но в обморок я не упаду! Я им ещё покажу! Я нарисую транспарант и выйду на улицу! Я поведу за собой народ! Мы встанем у двери этого гадской конторы и будем орать, пока они не оглохнут. Долой бюрократию! Долой неграмотных редакторов, которые перекрывают дороги талантливым авторам, публикуя одних бездарей!
Весь квартал, собравшись под окнами, глазел на это любопытное зрелище. Кто-то хихикал в кулачок, а кто-то откровенно ржал. Одни качали головами с негодованием — им загадили субботнее утро. Иные вещали: тётя Фели опасна и ей нужна психиатричка. А третьи были уверены — скоро дамочке надоест и она утихнет.
Замученная Фэр, которая еле сползла с кровати, вмешиваться не стала. Растолкав Маргариту, велела ей тётю заткнуть — по её вине та попёрлась в издательство. Но Марго была занята — ошивалась у зеркала, чтобы идти в Рехистро Сивиль подавать заявление на регистрацию брака с Тосом.
Быстро перекусив, Фернанда выскочила из дома, по пути вскрыв конверт, найденный в почтовом ящике. Пришёл он на имя Вирхинии из медицинского центра — результат анализа на ДНК. Пробежав его глазами, Фэр узнала: вероятность отцовства Берни — 99,9%.
Этого следовало ожидать. Ну Вирхиния и дура! Повесила бы ребёнка на Амадо или Берни, глядишь, замуж бы вышла. Но она полезла к Джерри! Фернанда не могла простить кузину, а после трепанации черепа Эдди презирала её до глубины души. Лицемерка! Ведь кичилась животом, привилегии выбивала, но раз не вышло похвалиться младенцем перед подружками и в соцсетях, он стал ей не нужен.
Пихнув конверт назад в ящик, Фэр села на мото. Зарулила в Пуэрто Мадеро. Наврав консьержу, что оставила у Джерри вещи, поднялась наверх.
В квартире изменений не было. Кровь, засохнув на полу, превратилась в чёрно-коричневое пятно. Дамас отсутствовал. Наверное, Нанси забрала его в особняк. Не каждый человек способен вернуться в квартиру, где совершено преступление. Она тоже еле-еле домой заходит. Пусть детскую и комнату Агустины заперли, а холодильник выбросили, Фернанда думала о переезде. Да, это родительский дом, где живут воспоминания, но убийства перечёркивают их все.
Поблуждав по квартире, Фэр вспомнила о цели визита. Джерри говорил про зеркало, которое надо вынуть из рамы. А их здесь три!
Она поднялась наверх. Большое зеркало в спальне было громоздким. Закрывая полстены, оно рамы не имело. Фэр не увидела в нём ничего подозрительного. Второе зеркало, овальное и тоже без рамы, занимало потолок. Туда она не залезет!
Третье зеркало находилось в ванной, куда Фернанде заходить не улыбалось. Хотя Джерри жив и крови там не было — только засохшие лепестки. А воду с пола убрали. Вставленное в медную раму, зеркало никаких креплений и защёлок не имело. Взяв плоскую пилку для ногтей, Фэр вставила её между рамой и зеркалом — и, чудо! — стекло сдвинулось. Девушка толкнула его, и оно повернулось, явив заднюю стенку. К ней скотчем был приклеен коричневый конверт.
Фернанда вскрыла его — письмо и некая схема. В уголке обеих бумажек — рисунок крылатой змеи, ползущей по розе. То была структура секты Angelis Pacis Amare с иерархией и именами людей, в ней состоящих, включая Брата и Астралис. И главное — жертв. Джерри всех сдал. Ну даёт!
Покинув ванную, Фэр залезла на третий этаж и села в шезлонг-качели. Тут не было напоминаний об убийствах, поэтому она смогла сосредоточиться. Развернула письмо:
«Angelis Pacis Amare — Братство мира и любви. Организовано в 1971 году Николасом Шультсом. После того, как секта была запрещена в Чили, Шультс сбежал в Аргентину, где получил срок за наркоторговлю. В 2005 году был освобожден досрочно благодаря адвокату Касперу Брёкке. Секта возобновила деятельность в 2014 году в Аргентине. Возглавлена сыном Николаса Шультса, Тобиасом Прадо, бывшим музыкальным продюсером. Структуру и иерархию Братства ищите в схеме*…».
Так стоп! Фэр прервала чтение. Ведь адвокат Брёкке рассказал ей эту историю. Мельком. Мог и специально давать наводку, а она не просекла — тогда не знала о Братстве. Николас Шультс — наркобарон, которого Брёкке вытащил из тюрьмы. Он и подарил ему поместье, расплатился за свободу. И Каспер Брёкке дружил с его сыном, продюсером Тобиасом Прадо, поэтому и вытащил его отца. Это было последнее дело Брёкке как адвоката. Но сначала он и Тобиас выручили из колонии Джерри. И именно Тобиас раскрутил его в дуэте с Леонелем Лоэ, младшим сыном своего друга. Выходит, Джерри с организаторами секты знаком давно. А когда Тобиас из продюсеров переквалифицировался в Брата, он втянул в секту и Джерри, и Марлене. Всё складывается.
Да, ни она, ни комиссар точно не раскрутили бы это, если бы не подсказка Агустины и помощь Джерри. Развернув схему, Фернанда углубилась в её изучение.
На вершине «Олимпа» располагалась Главная змея — Амару, которой поклонялись все адепты. Ниже её находился лидер — Брат Света. Был им Тобиас Прадо. Далее по иерархии стояли Астралис. Их было девять, и носили они сокращенную в схеме аббревиатуру — AS. Фэр вспомнила эти буквы — они были в списке жертв. Среди Астралис она обнаружила и неизвестные имена, но также и старых знакомых. К некоторым именам своим микроскопическим почерком Джерри сделал пояснения.
Адриана Вархес — Астралис Апокалипсиса. Трус, от страха потери любовника покинула Братство. Казнена, заменена — Андрес Толедо.
Дорис де Гарсини — Астралис Процветания. Отступница, вместо веры в Брата поклонялась католическим иконам. Казнена, заменена — Доминго Хименес.
Пабло Монтефьоре — Астралис Правды и Лжи. Иудам отрубают пальцы. Обманул Брата, чтобы написать статью в газету. Казнён, заменён на Леопольдо Магальяэс — шпион Чужих. Подглядывал, остался без глаз. Казнён, заменён — Карла Торрегроса.
Марлене Монтанари — Астралис Трав и Ядов.
Иван Пальо — Астралис-Шпион.
Джереми Анселми — Астралис Власти.
Следующая троица из круга приближённых Фэр была незнакома:
Сабрина Ли — Астралис Добра и Зла.
Анхель дель Романо — Астралис Правосудия.
Гастон Андраде Молино — Астралис Ритуалов и Чудес.
С другого бока схемы располагались Ангелис — остальные адепты. Обозначились они аббревиатурой AL. Всего их указывалось — 3524 человека. Из них отдельным пунктом выделялись Новички, вступившие в Братство недавно. Поимённо, под заглавием «Выбывшие», были указаны все жертвы маньяка, бывшие и будущие:
Орасио Шейденберг — должник, отказался платить взносы Святому Брату, казнён.
Сесилия Монтерра — трус, покинула Братство из-за запугиваний работодателя, казнена.
Армандо Лопес — глупец, помещён родственниками в сумасшедший дом из-за неспособности скрыть сотрудничество с Братством, казнён.
Арчибальдо Бартоломе Веласкес — слабак, открыл тайну Братства жене и довёл её до суицида, казнён.
Рената Коста — проблемы с законом, попала под следствие за убийство, могла выдать тайны Братства полиции. Казнена.
Патрисия Леон — курица, покинула Братство добровольно, чтобы опека не забрала её сына. Казнена.
Вивиана Косме — психопатка, помещена на лечение от анорексии, могла выдать секреты Братства. Казнена.
Ладислао Солер — подкаблучник. Вышел из Братства по требованию жены. Казнён.
Ксимена Медина — лживая. Пришла в Братство не по велению души, а чтобы сделать вероотступником своего сына. Но он, как истинный Ангелис, сдал её Брату. Казнена.
Мартина Гарсиа — должница. Не платила взносы Брату. Казнена.
Анибал Руис — подкаблучник. Вышел из Братства по требованию семьи. Казнён.
Инес Доурадо — за длинный язык отрезают язык. Рассказала о Братстве журналисту Пабло Монтефьоре. Вступила в интимную связь со своим Наблюдателем Самуэлем Дамиани, что противоречит уставу Братства. Казнена.
Сандра Вэйс — дефективная. Ветвь должна быть прервана. Казнена.
Лали Олмас — премудрая, отказалась совершать Ритуалы и Чудеса и курить травы Озарения. Казнена.
Агустина Акоста — тайная протеже своего Наблюдателя. Вышла из Братства от страха и глупости. Казнена.
Следующие имена в схеме — жертвы, до которых маньяк не добрался. Объявленные в розыск, они нашлись быстро и оказались эпизодическими знакомыми Фэр:
Ромина Геррейро — казнить за любовную связь с Наблюдателем. Та блондинка, что фотографировала Джерри для рекламы парфюма «Серебряная кожа».
Марина Ортис — казнить за отказ выполнять требования Брата. Девушка-модель, что снималась с Джерри в этой же фотосессии.
Самуэль Дамиани — казнить за длинный язык, рассказы о секретах Братства непосвящённым и связь с протеже Инес Доурадо. Охранник из «Угарте», что прогнал Вирхинию из туалета. Сэмми, как величал его Тос.
Давид дель Риос — казнить за самовольный уход из Братства под предлогом «надоело». Диджей из «Угарте».
Все были из одной клубно-светской тусовки. Но последнее имя — Ингрид Тьетто (казнить за систематические прогулы собраний Братства), Фэр никого не напомнило.
Напротив каждого Астралис была изображена красная роза. Напротив Ангелис — белая. И до Фэр дошло, почему убийца менял их цвет — согласно иерархии Братства.
Пока она вчитывалась в эту омерзительную схему, по шее её струился липкий пот. Насколько же Джерри был близок к лидеру, что ему удалось раздобыть и чёрный список, и схему? Он даже знал состав яда, раз подобрал антидот.
Но, кроме шока, восхищения, недоумения и благодарности, Фернанда испытывала и досаду. Эти схемы и списки — дело хорошее и нужное, но имени убийцы нет нигде.
Фэр установила зеркало на место, толкнув его в другую сторону (оно вошло в раму). И, взяв находки, покинула квартиру.
В комиссариате её ждали новости. Доктор Гильермо не стал писать на Амадо заявление — сказал, что тот болен, и надо ему к психиатру, а не в тюрьму. Но отпечатки пальцев Амадо совпали с отпечатками на шпильке (её эксперты квалифицировали, как орудие убийства), и главное — с дневником Агустины. Значит, у Амадо побывал и он.
Комиссар был уверен — это подстава. Явные улики против Амадо появились именно сейчас, когда маньяк близок к разоблачению. Сам Амадо, за ночь придя в себя, клялся: ни орудия, ни дневника он не видел. Но когда Фэр оповестила его, что его брат Матео оказался трансом Сандрой Вэйс, а следовательно — жертвой убийцы, Амадо сознался — дневник отослал Фернанде он, обнаружив его у своей двери.
— А когда я говорил, что не ходил на показ Лали Олмас, это тоже было враньё, — потупил взор Амадо. — Ходил много раз. Но я не хотел, чтобы об этом знали.
— Почему? — удивилась Фэр. — Что тут ужасного? Подумаешь, показ мод.
— Я шпионил за Лали Олмас, — он отковырял с ладони мозоль, — пока её не убили.
— Зачем?
— Ну… я знал, что Сандра Вэйс, этот жуткий транс, — это Матео, — брезгливо сморщился Амадо. — Мы не виделись много лет, но я слышал, что он сменил пол. А однажды Сандра сама пришла ко мне. Сказала, что она — мой брат и хочет соединить нашу семью. Она искала Маркоса, наводила о нём справки. Кто-то из «Центра эстетической медицины» сказал ей, что он дружит с Лали Олмас. Тогда я тоже решил найти Маркоса, чтобы отомстить за мою ногу. Поэтому стал следить за Лали. Этот попугай Джерри Анселми мелькал на её показах часто, но мы с Матео не узнали в нём Маркоса. Мы искали урода, а он, оказывается, рожу себе сделал. Но когда Олмас убили, я напугался и перестал Маркоса разыскивать. Я думал и думаю, что маньяк — это он. И он хочет меня подставить, пихает мне то дневник, то орудие, — наигранно Амадо шлёпнул руками по коленям.
— Мы все думаем, что это подстава. Но Маркос тут ни причём, — сказала Фэр, покидая камеру.
Следующей годной новостью стало подтверждение личности Конрада. Для дактилоскопии был сделал запрос в архив Соединенных Штатов, где в картотеке по идентификации личности нашлись отпечатки братьев Палло. С отпечатками Ивана они не совпали, а Конрада — на 100%.
Впрочем, Конрад и не отрицал, что он самозванец, а после результатов дактилоскопии разъяснил: превратиться в Ивана его вынудили обстоятельства. Его разыскивает Интерпол. В Соединенных Штатах одна чокнутая написала на него заявление об изнасиловании, поэтому он сбежал в Бразилию. Фэр не поверила в его невиновность, не сомневаясь, что он мучил бедняжку в каком-нибудь подвале. Но девушке хватило мужества обратиться в полицию — жаль, что некогда его не хватило самой Фернанде. В Аргентину же Конрад приехал (по его заверениям) искать сына, которого ему родила Фэр.
Та лишь пальцем у виска покрутила.
— Говорю в последний раз, для особо одарённых, — прошипела она Конраду в лицо, — от живота я избавилась. Он не родился! Надеюсь, этот бред я больше не услышу.
— Врёшь! — Конраду было, как об стенку пёрышком — непробиваемо. — Любая девка родит, если её обрюхатить. Вы только и мечтаете о куче детей. А кто спорит, набивает себе цену. Дураку же ясно! Я найду своего ребёнка, так и знай, сука!
Фэр отшатнулась — на неё смотрело воистину безумное чудовище. Жёлтые глаза, наполненные злобой. А она ещё Джерри боялась! Что бы он не вытворял, а такого дерьма в нём не было. Глядя на Конрада, когда-то любимого человека, Фернанда испытывала презрение и желание упечь его в тюрьму навсегда.
Яд из шпильки, наконец, идентифицировали — им оказалась очень сложная смесь. Яд малайзийского крайта — нейротоксичный, похожий на яд кобры, но мощнее. Он и содержал вещество-антикоагулянт, разжижающее кровь до состояния воды. Источником добычи яда служила Амару — змея Джерри, что являлась и Главной змеёй Братства. Эксперты сверили яд Амару с ядом из шпильки — они были одинаковы.
Но яд-убийца содержал ещё один компонент. Дзагарасияку — яд, убивающий мгновенно. Он относился к разряду цианидов и с древности применялся в Японии женщинами-куноити и мужчинами-ниндзя для ликвидации врагов. За минуту он убивал целую комнату людей. А изготавливался вручную. Нужно было в равных пропорциях взять косточки зелёных слив и зелёных персиков. Их долго варили (обязательно вместе), высушивали и клали в еду, питьё или бросали в жертву.
Фантом, соединив яды, получил адскую смесь — яд змеи парализовал, разжижая кровь, а косточковый яд убивал на месте. У жертв не было шанса. И то, что Джерри выжил, — чудо. Всё благодаря антидоту, которым послужил тот же яд крайта. Змея-убийца оказалась и змеёй-спасительницей. Создать антидот было трудно. Собирался змеиный яд; из него химическим способом выделялись протеины, которые вводились подопытным животным — лошадям. Организм лошади вырабатывал антитела, что и являлись антидотом. Противоядием же к яду слив были измельчённые листья токвы — адамова дерева.
Фэр хотела Джерри навестить, но её тормозило его вчерашнее поведение. Пока она видео не посмотрит, он маску не снимет.
Ожидая записей, Фернанда шаталась по комиссариату и не испытывала ностальгии — что-то перегорело в ней. Маньяком она занималась из-за Джерри и Агустины. Дело чести — поймать эту мразь.
Пока Фэр гуляла по двору, перебрасываясь шутками с экс-коллегами, обратила внимание на человека. Высокий, в бейсболке, с длинным рыжим хвостом и в бесформенных штанах, он махнул ей рукой.
— Берни? — вытаращилась она.
— Хорошо, что я тебя это, встретил, — он был бледен и отощал, хотя иных признаков болезни Фэр не заметила. — Я зашёл сегодня, чтобы это, попрощаться со всеми. Я уезжаю это, в Уругвай.
— Вот как?
— Ну да, ну это… так получается. Я буду это, проходить там курс антиретровирусной терапии. Чтобы заплатить за неё, пришлось это, продать мой любимый Фиат. Но зато меня там никто не знает, а тут я это, не хочу, чтоб в меня пальцем тыкали.
Фернанда не знала что сказать. Эгоистично думала, как хорошо, что она не легла с Берни в кровать. Но парень сам поднял животрепещущую тему — хотел объясниться.
— Вот к чему приводит это, секс с кем попало, — вздохнул он. — Никогда не спи с первым встречным. Не повторяй моих это, ошибок.
— А кто тебя осчастливил, ты знаешь? — спросила Фэр.
— Да девицу в кабаке это, подцепил. И вот, здравствуйте.
— Ясно. Ну что ж, счастливого пути! Надеюсь, терапия поможет тебе, — она старалась выглядеть приветливо. Пожала ему руку.
— Спасибо. Тебе тоже это, всего хорошего, — и Берни вошёл в комиссариат — попрощаться с экс-коллегами.
Да, жизнь штука сложная и непредсказуемая. Кто бы подумал, что забавный паренёк Берни так кончит?
Фернанда тоже возвратилась в здание и устроилась в буфете, лопая булочки с повидлом и запивая их кофейной бурдой.
Наконец дождалась часа Икс — буфет огласили шепелявые крики Гонсалеса:
— Вот вы где! А я ваш вежде ищу! Комишар ваш жовёт к шебе! Там видео принешли!
Дожёвывая булку, Фэр рванула в кабинет комиссара. Сейчас она увидит истинную физиономию маньяка!