Он не был красавцем – ни в молодости, и когда она увидела его в первый раз. Но, время оставляет свои шрамы, а шрамы, как известно, украшают мужчин.
Честное слово, сейчас его можно было принять за странствующего рыцаря, который решил, что пора бы ему отойти от дел, отдохнуть. Он сидит в своём поместье у окна в глубоком кресле, смотрит то в разгорающийся закат, то на оружейную стойку.
Подходишь к ней и замечаешь – здесь нет его верного меча!
Да вот же он – у него в руках. Скрипят старые ножны, блестит клинок, сам весь в царапинах и сколах. И видишь, как загораются глаза у этого старика в кресле, как оживают его воспоминания, и всё, что они несут с собой. Сердце бьётся сильнее, большой палец правой руки поглаживает гарду. Рыцарь любуется своим отражением, смотрит на гостя, благосклонным жестом подзывает к себе.
- Ну что же Глория, теперь он твой, - и протягивает ей меч.
***
Он постарел. За тот месяц, что она его не видела, он сильно постарел. Но не глаза – они горели по-прежнему. Этот самый взгляд, когда они в первый раз встретились – смешливая, добрая улыбка.
Да, это он.
Квадратный подбородок покрывала седая щетина, дырки от серёг в ушах ещё не зажили. Чего не скажешь о трёх продольных полосах на левой щеке – на одном задании он чуть не лишился глаза.
На серо-коричневой робе заключённого, перетянутой матерчатым ремнём на поясе, светоотражающей краской были намалёваны цифры. Через стекло не особо видно, отблескивает. Но ей и не цифры нужны, а тот, кто их носит на себе.
- Привет, бусинка, - усталым голосом сказал он.
- Привет, Феликс, - ответила она.
Не сказать, что он похож на бездомного. Хотя, при жизни он не особо следил за собой. Но, если было надо – тут он всегда мог постараться.
- Как ты здесь?
- Я?
- Ну не я же, - улыбнулась Глория.
- Да, как. Нормально! Ничего так! Скучновато, правда, но ничего, это поправимо! Вот с тобой сегодня увиделся, так что сегодня у меня праздник.
- Я уже несу шампанское.
- О, да, до краёв!
Они взяли по воображаемому высокому бокалу – каждый со своей стороны. Немного поиграли ими в руках, беззвучно стукнулись ими о стекло.
- О, мой любимый год, какая крепость! Люблю эти нотки зелёного винограда! Так и будоражит кровь! – сказал он, закончив представление.
- Я знала, что тебе понравится.
Глория улыбалась, а на душе кошки скребли.
Тот самый мужчина, который спас её в шесть лет. Тот самый мужчина, который выиграл её жизнь в карты.
***
Жизнь в этом секторе города была как в сказке – той самой, страшной, после которой не спят по ночам. Сюда неофициально сгонялись злостные неплательщики и должники, те, кто проигрались полностью, заложили свои квартиры, дома – истории у всех были почти одинаковые. Семьи пытались им помочь, конечно, но это не помогало – только усугубляло ситуацию. В итоге – все они отправлялись сюда. Впрочем, им давался выбор – отказаться от должника и жить дальше или делить с ним все тяготы жизни в нищете. Как ни странно, вторых оказывалось больше.
Феликс называл их дураками. Но именно таких дураков он и спасал.
Однако беднота в гетто не могла вылечить зависимость. Особо предприимчивые экземпляры тех, кто и посадил игроков в долговые ямы, не хотели так просто упускать добычу. В каждом районе, а иногда – одно на целых два – открывалось подпольное казино. И снова пущенных по миру обирали до нитки – и на этот раз уже забирали действительно всё.
Феликс помнил это. Первое «предприятие», как он любил их называть, он накрыл, когда ему шёл двадцать седьмой год. Особо молодых не брали – предпочитали тех, у кого было больше опыта и кто не особо отвлекается.
Деньги делают всё, открывают любые двери, отводят глаза, и заставляют безучастно посвистывать себе под нос, стоя в сторонке. Он это прекрасно понимал – и это вызывало у него только улыбку.
- Какие же люди тупые. Какие же… Ой, мама! – невольно вырвалось у него, когда он стоял под ржавой аркой. Дешёвая папироса во рту – старая зажигалка ещё работает – любит он этот горький привкус.
- Ещё одна пошла, - сказал он, глядя, как из двухэтажного железного барака рослый загорелый небритый мужчина лет сорока тащит за собой шестилетнюю девочку.
- Разревелась как, - заметил Феликс. – А её папаша?
Мужчина в серой робе стоял в дверях барака и что-то пересчитывал. Поднял взгляд, отвернулся и продолжил счёт.
- Тварь, - сплюнул Феликс и бросил бычок на дорогу. Потом прислонился к стене – машина с тонированными стёклами пронеслась мимо него.
- Хе, точно рассчитал, господа хорошие, - он достал из кармана телефон и стал следить за красной точкой на экране. – Скоро увидимся. О! И даже в знакомом месте!
***
Спустя полчаса в подвальную дверь барака на окраине постучали. Дожидаясь ответа, Феликс смотрел на пустырь за ржавым забором. Когда-то здесь была роща – по углублениям в почве видно. Сухая низкая поросль закрывала почти всё пространство, но тропинки всё же можно было углядеть.
- Окольными путями, как воры. Хотя почему «как»?
Скрипнула дверь, Феликс резко обернулся.
- Чего надо, усатый?
Рослый вышибала был не особо рад незваному гостю. Феликса это покоробило. Он надел свой лучший плащ, шляпу и даже подстриг усы – редкое явление для него.
- Мне сказали, что здесь лучшие апартаменты в городе! Не подскажете…
- Апартаментов нет, есть только погреб, - вышибала освободил проём и стал выжидающе смотреть на пустырь.
Феликс не теряя времени скрылся за дверью.
«За столько лет не сменили пароль? Совсем страх потеряли?»
Эй, какое знакомое место – года три тут он уже не был. Ага, с тех самых пор, как его завербовали в одном из таких же подпольных казино. Тогда поставили перед выбором – или пожизненное, или – работа на спецслужбы.
- Да что тут выбирать! – ответил он и попросил сигарету.
Феликс почесал лоб и поспешил вниз по щербатой лестнице. По памяти, перепрыгнув через нижнюю ступеньку, он подошёл к столу посередине комнаты и сел на свободный стул. Лампочка всё так же висела над головой, а недобрые взгляды завсегдатаев сошлись на новичке. Феликс сразу же узнал мужчину из машины – и понял, что он поставил на правильную лошадь.
- Кто такой?
- Господа, во-первых, здравствуйте! Во-вторых…
- Иди отсюда!
- Как бы я зашёл, если бы не знал пароля?
- Мог узнать где угодно.
- Я так не думаю. А учитывая, что я всё ещё стою на своих двоих и лодыжки у меня не прострелены, - он показал на растяжку на последней ступеньке. – То я вполне в теме всего происходящего.
Молчание.
Феликс воспринял его как одобрение.
- Ну что, надеюсь, я вас не прервал.
- Мы ещё не начинали.
- Отлично! Тогда я как раз вовремя!
Он порылся в карманах. На стол упала небольшая картонная коробочка.
- Своими нельзя!
Феликс улыбнулся.
- Да так уж сразу.
- Не соблюдаешь правила – вали…
Пререкание оборвалось. На стол упали карты – видно, что не особо новые, но ещё готовые нести свою долгую верную службу. Один из игроков недоверчиво взял одну из карт, потёр её пальцами, поднёс к глазам, потом посмотрел на свет.
- Бумажные! – выдохнул он.
- Да ладно!
- Быть не может!
- Где взял?
- Молчит, зараза.
- Ничего мы быстро уберём эту улыбочку с твоей морды. Сдавай!
- Ох, сразу сколько доверия! – Феликс оперся локтями на стол. – Я же пришлый, чего так?
- Твоя колода?
- Разумеется! Я же её и принёс, и достал, и…
- Сдавай! – рявкнул кто-то.
- Э, господа, не так быстро.
Феликс подвинул к себе колоду и стал медленно перебирать её. Потом ускорил темп – раздался хруст бумаги. Игроки побледнели.
- Да ты что! – раздалось слева.
- Не злись, парень. Вот, выпей, - ему подвинули стакан с виски.
- Благодарю, но это подождёт. Ставки, господа?
- А ты что ставишь?
- Да самое дорогое, что есть!
- Свои усы? – пошутил кто-то.
- Обижаете!
Хруст бумаги продолжался.
- Колоду? – возмущённый вопрос повис в воздухе.
Феликс победно улыбнулся. Остальные притихли.
- А что вы можете предложить, джентльмены?
Посовещавшись между собой, игроки выбрали, видимо самого главного среди них.
- У меня тут есть кое-что в задней комнате, точнее, кое-кто, - начал он.
Феликс сверкнул глазами. Поклёвка была удачной.
***
Он не слушал проклятия в свою спину – папироса сама себя не прикурит. Всё как по нотам – уже который раз. Выигрыш в последней партии, обвинения, угрозы и как всегда – какая неожиданность! – спецслужбы подоспели вовремя и никто не успел уйти безнаказанным.
Дурацкая тактика – нет и правда! Он всегда так думал. Но она всегда срабатывала. Именно с бумажными картами – их невозможно достать. Пластик под пальцами – это не то, что бумага. Настолько непривычно, настолько классически. Все эти электронные платы с приданным им лоском, экраны и планшеты с цифровыми программами не могли сравниться с эти цветными кусочками картона. Пальцы сами как будто впивались в них, чувствовали, не хотели отпускать. И мозг сам рисовал картину на уровне подсознания – ты играешь, как люди прошлого, когда ничего этого не было – а лишь эти куски бумаги, которые так и норовят тебя обмануть. Но нет – это же просто бумага! – ты сам их обманешь и подчинишь себе.
Но карты служат только одному хозяину. И этому хозяину, наконец, удалось прикурить.
- Агент Феликс?
- Да-да? – обернулся он.
- Тут тебя спрашивают.
- Да? И кто же? Если что – я не жульничал!
- Да не эти.
Феликса подёргали за рукав, он закусил папиросу и обернулся.
- Меня Глория зовут, - сказала девочка в драной куртке. – Спасибо вам.
***
Глория смотрела на картонную коробочку, заклеенную прозрачным скотчем. Под него попала пыль – углы посерели, шершавые на ощупь. Со вздохом она встряхнула её в руке, опрокинула - на ладонь в тонкой перчатке высыпались бумажные карты.
- Простая бумага. Ну, картон, - она помусолила пальцами потрепанный край. Отогнула указательным – с уголка карты прыснуло облачко бумажной пыли. Она сложила остальные карты в коробку, повернула оставшуюся.
Король пик.
Плёнка уже сморщилась от времени, пошла бороздами. Лицо старого короля покрывали шрамы.
Глория ещё немного посмотрела на старика в короне, спрятала его к остальным, встала. Сюда она больше никогда не вернётся.
Брали только картёжников, вымогателей, таких, как тот, кто её купил у её отца – в часть долга. А Феликс взял её с собой – только потому что она его попросила. Потом она взяла без спросу его колоду и попыталась научиться играть, а затем он и сам начал её учить.
Как много для него значила эта коробочка. Эти карты, которые достались ему по наследству от кого – деда, что-ли? Сейчас уже таких не делают - по крайней мере, здесь. Даже ценник на боку остался – сущие копейки, а ценятся, чуть ли не на вес золота.
Месяц назад он сказал ей, что устал и хочет отдохнуть.
- Наигрался, всё, малыш! – голос звучал действительно усталым.
И на следующий день его не стало – видимо, поговорил с нужными людьми, и они предложили ему такой выход. Ну что же – так и правда безопаснее и то, что он так хотел – безопасная старость - действительно будет доступна ему.
***
На следующий день в газетах как обычно появилась небольшая заметка с некрологом из местной тюрьмы. Знакомые ей фамилия и имя не испугали Глорию. Она прекрасно знала, что это просто ещё одна его афёра – как всегда согласованная с кем-то из персонала или властей. Он уже был далеко, с безопасности. Интересно, а ей дадут его навещать? Наверное, надо подождать – он всегда учил её, что надо ждать.
Погладив потрепанную колоду карт во внутреннем нагрудном кармане, она направилась в один из кварталов. Там, кажется, было подпольное казино и туда только что подъехала машина – надо, пожалуй, проверить.