В день последнего ЕГЭ встала рано, похватала свои бумажки, позавтракала и понеслась в лицей. Было почти не страшно, было уже весело и пусто: последний ЕГЭ! Последний рывок!
Накануне никак не удавалось собраться с мыслями и сесть заниматься. Я сидела одна в полутёмной душной зашторенной комнате, бессмысленно глядела на тестовые варианты, а потом ушла на диван и задумалась о Натаниэле. Это не мой друг, к сожалению. Это персонаж «Трилогии Бартимеуса» Джонатана Страуда – о джиннах, духах и лондонских колдунах. Я недавно закончила перечитывать третью часть и теперь, вместо того, чтобы повторять формулы, села писать фанфик.
Не писала фанфики уже полгода, и знакомое опьянение от того, как оживают чужие герои, сбило с толку. Но я была довольна написанным; рассказ вышел недлинным, но крепким. И, главное, патетическая фраз в конце: «Она бы гордилась мной, - тихо произнёс Натаниэль, глядя на шпиль Парламента в туманной дымке». Почти как в оригинале!
После фанфика в голове странным образом прояснилось. Я уселась за учебники и спокойно и даже с удовольствием разобралась со всем, что планировала на предэкзаменационный вечер. Кажется, мне снился Натаниэль, а утром… Утром меня ждал просто роскошный завтрак. Пока я сдёргивала со стола свои черновики и записи, мама приготовила мне бутерброды с сыром, колбасой, огурцом и яйцом, а ещё чай с шоколадом.
- О! Я бы ради такого завтрака каждый день ЕГЭ сдавала!
Мы с мамой посмеялись, и я рванула на автобус. Назревал дождь. Мне было весело и почти спокойно.
Когда я добралась до лицея, дождь начал набирать силу. Было довольно рано, холл пустовал, и огромная рекреация перед кабинетом физики отзывалась на шаги эхом. Может быть, как раз тут мы «забирали напрокат» платья из театральной студии лицея – да-да, для нашего феерического домашнего задания на музыкальном конкурсе, о котором я до сих пор так и не рассказала. Ничего, всё впереди, и всё, что должно, рано или поздно происходит. И проходит. В том числе последний ЕГЭ.
Следующей после меня в пустой пасмурный холл вошла Екатерина Григорьевна, наша учительница физики. Я, с тетрадью в руках, кайфовала на мега-мягком диване, который в перемены обычно забит до отказа.
- У меня, конечно, было подозрение, что ты здесь ночуешь, - поздоровалась Е.Г., открывая кабинет. – Заходи.
Она села за свой стол, я привычно пристроилась рядом, вытащила листок с вопросами. Пока она, надев очки, изучала мой черновик, я попыталась подсчитать, сколько раз обращалась к ней за помощью. Пожалуй, практически после каждого урока. Сдвоённая физика у нас три дня в неделю. В месяц, выходит, двенадцать раз. Десятый-одиннадцатый класс – это восемнадцать месяцев. Уберём праздники, случайные и намеренные пропуски, прогулы из-за олимпиад, всякие репетиции и конкурсы – пускай останется четырнадцать месяцев. Умножаем на двенадцать…
Четырнадцать на двенадцать… Да, спустя пять лет после школы считать в уме очень сложно. Ладно, в общем, в любом случае, больше ста пятидесяти. Сто пятьдесят раз я подходила после урока к столу Е.Г. со своей тетрадью и вопросами!
О ужас. Как у неё хватило терпения. Ну ничего, кажется, это последний раз.
Ох, как я ошибалась. Это был не последний, это был предпоследний. Последний
настала перед апелляцией по физике, когда мне решили снять три из моих ста баллов за ЕГЭ. Но это впереди. А пока она просмотрела мои записи и согласилась с решением задачи на закон сохранения импульса.
- Хорошо, с мальчиком сошлось, - пробормотала я, собирая разлетевшиеся по полу бумажки.
- С каким мальчиком? – спросила Е.Г.
- Ну, который прыгает по тележкам. В законе сохранения импульса.
- Аа. Я-то подумала, что ты с кем-то вместе решала эту задачу.
Нет. Эту задачу я ни с кем не решала. Разве что с Натаниэлем.
***
Постепенно кабинет начал наполняться одноклассниками. Физика не была обязательным экзаменом, но в физико-математическом лицее её ожидаемо сдавал почти весь класс. Около девяти утра в кабинет вошла наш куратор, Н.В., как мы её называли. Ну никакой фантазии.
А ещё минут через десять мы выдвинулись к пункту проведения ЕГЭ. Школа, в которой нам предстояло писать физику, была на другом краю города, так что мы влезли в автобус и, под раскочегаривающийся дождь, погнали навстречу безудержному веселью.
Когда мы приехали, дождь, наконец, распалился вовсю, и, чтобы не промокнуть, мы сгрудились на школьном крыльце. Кроме нас там тусили выпускники и других школ, рискнувши сдавать физику, так что было немного тесно. Помню, я оказалась в уголке рядом с Настей, Аней и Софой. Настя очень нервничала и много смеялась, Аня внешне была почти спокойна, а Софу я вообще редко видела взволнованной; типичный флегматик.
- Вот видишь, - заметила Аня Насте. – Для нас – обвела рукой меня, себя и Софку, - это уже четвёртый ЕГЭ. Мы уже не волнуемся. А у тебя это третий, поэтому ты ещё до сих пор переживаешь.
Я улыбнулась, вспоминая, как два года назад писала в этой школе олимпиаду по литературе. Задания я написала быстро, но уходить раньше отведённого времени – пф, когда я так делала? Так что сидела и выжидала, от нечего делать пялясь в снег за окном и сочиняя стихи. Что-то красивое тогда получалось, мне нравилось. Но сейчас ни строчки не вспомню.
***
Без четверти десять нас запустили в школу. Каждый из присутствующих сдал как минимум два ЕГЭ, так что процедура распределения по классам уже не вызывала ажиотажа. Все мирно разошлись по своим местам и чинно уселись за парты в ожидании раздачи заданий. Конверт с тестами вскрывали ровно в десять, так что у нас ещё было время попаниковать и раззадорить себя. Я снова пялилась в окно – на этот раз дождь вместо уютных позапрошлогодних снежинок – и думала, что место у меня не очень удачное: не видно часы. А это вообще-то плохо…
Но ладно. Больше всего на последнем ЕГЭ я боялась неправильно вписать данные своего паспорта. Раза четыре перепроверила.
В десять вскрыли конверт, раздали задания. Что мне нравилось в ЕГЭ, так это то, что его можно было писать чёрной гелевой ручкой. Обожаю гелевую ручку. Рисовать ею – одно удовольствие. А если писать, то даже самый уродливый почерк кажется аккуратней и даже приобретает какую-то эксцентричность.
Я решила задачи на черновике, перепроверила, немного отдохнула, потом переписала на чистовик. Снова перерешала на черновике. Результаты сошлись. Я порадовалась, вспоминая старые стихи и рассматривая ребят, которые оказались в одном кабинете со мной. Из знакомых здесь была Софка – с ней вместе мы уже сдавали информатику и русский, все три раза попали в один кабинет. Были и другие знакомые из прежних школ – за одиннадцать классов я сменила четыре школы, так что одноклассников разных времён у меня было много. Надеюсь, с одногруппниками в институте такого не будет. Хочу учиться в одной группе, в одном институте с начала и до конца.
Наивная.
Времени осталось чуть менее часа. На удивление, никто ещё не ушёл. Обычно одинадцатиклассники начинали покидать аудиторию уже после часа экзамена.
Когда осталось полчаса, я подумала, что пора приступать к решительной финальной проверке написанного. Поглядела на четыре листа, исписанные с двух сторон. И почувствовала натуральную тошноту. До этого момента я словно жила на азарте и энтузиазме, адреналине, нервах. А тут, за полчаса до конца ЕГЭ-забега, вся эта подпитка вдруг кончилась. Вовремя! Хорошо, что не раньше. Я с отвращением подцепила титульный лист, собрала волю в кулак и принялась проверять каждую строчку, каждую цифру. По сравнению с этим вчерашняя прокрастинация, результатом которой стал фанфик про Натаниэля, показалась попроще.
Титульный лист. Оборот. Третья страница. Последние задачки уровня C. Ну, давай, ещё чуток… чуточку…
И тут кровь отливает от лица, пальцы леденеют, а где-то внутри становится очень, очень неуютно и неласково. Кажется, я нашла ошибку. Чёрт! Ч1рт! Аааваывфпггш!
Судорожные перелистывания, подсчёты, формулы прыгают в голове, как сумасшедшие мячи-лизуны, а строки перед глазами двоятся, как под копирку. Аааа!
Ещё минута паники, и я понимаю, что первоначальный вариант был верен, а у меня уже горе от ума. Выдыхаю. В голове пустота и какие-то жёлтые цветы, обсыпанные пыльцой.
***
Преодолевая тошноту, я закончила проверку своей работы. В пятый раз пересмотрела данные паспорта в шапке бланка. Уточнила у организатора время: до конца экзамена оставалось ещё десять минут.
Все десять минут просто сидела и тупо смотрела в свою работу, чтобы хоть как-то оправдать своё нахождение здесь. На последней минуте спохватилась и давай наяривать – тут взгляд, там чёрточка, тут правочка, ой-ля-тру-ля-ля!
Клала свои листы на преподавательский стол с чувством такого кайфа, такой усталости, что от опустошения не было эмоций даже на радость. Мы нейтрально, хором с последними из оставшихся, сказали «ура» и разошлись вон.
Никогда не забуду этого ощущения: кладёшь листы на стол и этим жестом закрываешь целую эпоху. Конечно, впереди получение медали, и выпускной, и ещё до самого 1 сентября ты как бы школьник, но… Завершение ЕГЭ, по-моему, самое значимое из этой череды выпускных мероприятий.
А потом я под тихим дождём, который снова никак не мог ни разойтись, ни уняться, я через весь город дошла до маминой работы. По пути открыла отзывы на опубликованный вчера фанфик. Всего один. Да и тот от знакомой.
Ощущения, что всё закончилось, ещё не было. Было только ощущение пустоты, и ещё я проголодалась, кажется.
Миновала молодёжную пресс-студию, в которой занималась первую половину одиннадцатого класса (сколько воспоминаний; так там классно!), прошла около магазина канцелярии, где не раз выбирала дневники (теперь это уже не понадобится), оставила позади вокзал (кажется, скоро кого-то ждёт путешествие в новую, институтскую жизнь…). Наконец-то добралась до мамы.
Мы вместе пошли домой. По пути она предложила мне зайти в кафе – отпраздновать окончание экзаменов. Я согласилась с большим энтузиазмом – кушать хотелось всё сильней, я потихонечку начала отходить от этого серого ступора, который свалился на плеча за полчаса до конца ЕГЭ.
Мы были уже около кафе, когда мне позвонила Е.Г. – спросить, как чего. Я сказала, что мальчик с тележками был, но с ним всё хорошо. И весы тоже были, и закон сохранения энергии, и блоки, и с ними тоже всё в порядке. И вообще в целом я довольна, а голос не грустный, а просто усталый. Всё хорошо, Е.Г., я иду домой с мамой, скоро увидимся в лицее, да, спасибо, что позвонили, и вообще… спасибо за терпение… и… да, завтра увидимся, наверное, и будем ждать результатов.
На завтра мы действительно увиделись, а несколько недель спустя вместе смотрели результаты моих одноклассников. Они только-только появились на одном из сайтов, но чтобы войти туда, нужны были ФИО и то ли ИНН, то ли какие-то другие номера из официальных бумаг. ФИО-то мы, конечно, знали, а вот нужные номера подогнала нам куратор – дала огромную папку, где были ксерокопии документов на весь наш класс.
Так мы вместе с Е.Г., сидя за столом в кураторской, «проверяли» результаты. Мне было всё равно, я совсем не волновалась – свой-то балл знала. А вот Е.Г. заметно переживала. Самым напряжённым бывал момент, когда сайт прогружал балл того или иного ученика – на это уходило несколько секунд, но сердце в эти секунды трепыхалось.
И да, я вру, что не волновалась. Я волновалась – когда мы проверяли результаты «соперников», самых сильных учеников. Боялась – вдруг у кого-то ещё сто баллов? Как всегда, хотела быть не только лучшей, но и единственно-лучшей.
Так и не помню, были ли среди наших другие стобалльники по физике. Ну и ладно, не в этом дело, сейчас это уже настолько неважно… Тем более что эти сто баллов на первой же лекции в институте сыграли со мной не лучшую шутку, с последствиями которой мне пришлось мириться ещё пару лет, а то и больше.
Но тогда всё это было впереди, в тумане неизвестности и испуга, позади были все четыре ЕГЭ, а в настоящем – бизнес-ланч в кафе, котлета с начинкой из яйца и овощей, и вдруг снова тошнота, сонливость, усталость…
- Мам, я не хочу кушать, ладно? Голова болит.
И мы пошли домой, и я спряталась в кровать, но, кажется, так и не заснула.
Туманный сентябрь, когда мне придётся уезжать из родного города, был далеко, до оглашения результатов ЕГЭ, как минимум, неделя, а впереди – целых полтора месяца свободы без всякой учёбы, а ещё выпускной, где я выскажу им всё, что хотела, и моя ненужная, сладчайшая золотая медаль, и простое обычное летнее счастье, в последний школьный раз.