В далёкие, подёрнутые туманом Вечности, времена, внутри ортодоксальной иудейской религии возникла небольшая секта, именуемая "христианством". Чтобы её крохотные размеры не разрослись до Вселенских масштабов, людей, называющих себя христианами, всюду подвергали гонениям и кровавым расправам. Религиозные высказывания христиан нарушали традиционные устои Церкви, искажали Тору.
Преследуемые Синедрионом, христиане, бежав из Иерусалима, рассеялись по Иудее и Самарии.
Среди самых жестоких преследователей глашатаев Нового Завета, которые несли в массы "ересь распятого преступника", пожалуй, нет более известного имени, чем Савл, ставшего впоследствии Павлом. Казалось - он специально пришёл на эту Землю, чтобы с корнем вырвать вновь зарождающееся и быстро набирающее обороты, течение, совершенно непонятной, чуждой ему, религиозной элинской мысли.
Дорога в Дамаск, где обосновалась часть кумранской общины, была изнурительной. Палящее солнце жгло плечи и не было никакой возможности спрятаться от его лучей. Нестерпимо хотелось пить. Повернуть назад уже невозможно - нужно непременно выловить весь этот грязный сброд, выкрикивающий на каждом шагу, что их, такой же, как и они, нищий, босой предводитель воскрес!
Савл никогда не встречался с Иисусом на улицах Иерусалима, где он несколько лет жил в доме своего учителя. На момент, когда состоялась казнь Иисуса, Савлу было, наверное, немногим больше 22-х лет. Тогда подобные казни были в моде. Человека, неугодного Синедриону, могли запросто забросать камнями за вменённый ему грех, и это тоже было нормальным явлением, который соответствовал закону Торы. Мог ли Савл обратить своё внимание на такое незначительное и обычное в жизни иудеев событие, как распятие очередного преступника? Мало ли их распинают... Иерусалим того времени был жесток. Впрочем, Савл к грешникам не относился, а, следовательно, и опасаться ему было нечего.
Интересно, а если бы он, когда-нибудь"живьём" встретился с этим преступником, за которым шли толпы и взглянул в его, оливковые, по свидетельствам очевидцев, глаза, пошёл бы он за НИМ, мог бы ПОВЕРИТЬ ЕМУ? В чём то ведь таился ЕГО сверхъестественный секрет воздействия на массы? А может-быть не просто пошёл, а побежал бы, в первых рядах огромной толпы?.. Мысли... Савл пытался прогнать от себя эти мысли, которые роем проносились в голове. Конечно же, они рождались от нестерпимой жары, потому, что мозг переставал адекватно воспринимать действительность. Хорошо, что их, никто не может услышать.
Путь до Дамаска был долгим. Уже 7 дней караван, к которому он примкнул, находился в пути. Даже красота Галилейского моря, которое сверкало на солнце, всеми цветами радуги, не могла подавить усталость. Затем путь пролёг по каменистой степи, находящейся на Голанских высотах, где нужно было пройти пешком. Подул резкий ветер, немного остудивший солнечный натиск. Перед глазами замаячила заснеженная вершина священной горы Герм и, наконец, взору открылась долгожданная вода, появлению которой предшествовала всевозможная растительность, от которой исходили дивные ароматы. Предвосхищая отдых, Савл блаженно потянулся, разминая затёкшие мышцы и косточки. Слишком живительной была влага... слишком опьяняющей красота, хотелось любоваться ею вечно! Как всё-таки прекрасна жизнь! Впереди уже был виден Дамаск - конечная цель путешествия. Но... Что это? Небо, как-будто, изменило свои очертания. Яркая, зигзагообразная вспышка, похожая на оттиск колесницы, осветила небо. Солнечный диск почернел, очертив себя пурпурным кругом. Некая сила резко ударила по голове, отбросив его далеко от растительности, прямо на пыльную дорогу.
Усталость? Конечно же, сказалась 7-ми дневная дикая усталость. Сейчас он полежит, откроет глаза и всё встанет на свои места... Но, открыв глаза, он увидел перед собой лишь чёрную, неживую пропасть. Где он? Что с ним? Кажется у него "поехала крыша"... И вдруг, среди этой бесконечной, вяжущей мозг, черноты, вспыхнул яркий божественный свет, который постепенно приобрел очертания человека. Он услышал нежный и, вместе с тем, громоподобный голос: "Савл, Савл! Что ты гонишь Меня?" Собрав остатки сил, объятый ужасом, Савл спросил: "Кто ты"? И услышал ответ: "Я Иисус, которого ты гонишь. Трудно тебе идти против рожна" (Деян. 9:4-5)
Три дня и три ночи лежал он в полузабытьи, в маленьком домике, в чужой постели, не в силах ни пить, ни есть. Трудно себе представить, что может чувствовать человек потерявший зрение? Сознание то и дело прорезали обрывки воспоминаний, приходили какие-то лица из прежней жизни. Доверительное письмо первосвященника, подтверждающее его полномочия по борьбе с ересью, было безвозвратно утеряно. В видениях он узнал, что придёт человек, по имени Анания, который, именем Христа, вернёт ему зрение.
Прозрев, он уже нисколько не сомневался в том, что пережил встречу с самим Богом! А это непростое время слепоты нужно было лишь для того, чтобы осмыслить пройденный им путь - путь жестокости, ярости, непримиримости и путь предстоящий - путь истины, любви и добра... Теперь он точно знал, что пройдёт через любые преграды, вытерпит любые лишения и муки за ЕГО имя! Он был уверен, что избран Богом нести Благую Весть в Мир! И, встав, на свои слабые ноги, качающийся от голода, пошёл ВПЕРЁД, понимая, что никогда уже не свернёт с тернистого пути ПРАВДЫ.