(Начало:
1 ч.
http://www.proza.ru/2018/03/26/1189)
Предыдущая 13 часть
http://www.proza.ru/2018/06/07/1489
Материальное положение семьи несколько улучшилось в связи с тем , что Гришино управление постоянно выполняло квартальные и месячные планы , успешно сдавало объекты в эксплуатацию - за это регулярно начисляли премии. Вместе с заработком Лены уже получалось неплохо, и ребята вздохнули свободнее. Даже смогли заказать Григорию в ателье костюм и зимнее пальто – первые в его жизни приличные вещи. Пошил их классный портной Гордон, один из лучших вильнюсских мастеров довоенной ещё школы, который впоследствии, в 70-е уже годы, как и многие другие, уехал в Израиль. А тогда Вильнюс славился такими портными, заказчики к ним приезжали даже из других городов и республик, например, многие приезжали из Минска, благо железнодорожный проезд был недорог, и ехать было недалеко. Для пошива пальто Григорию пригодился отрез добротной пальтовой ткани, который подарил старший брат Илья. Благодаря обновам уже не стыдно было появиться на людях.
Весь последующий год Григорию пришлось мотаться по разным объектам, дома он бывал мало, а здоровья это не прибавляло. Конечно, он приобретал опыт, знания, но ценой собственного здоровья и оторванного от семьи времени. Самые лучшие молодые годы ушли на многочисленные стройки, разъезды по разным городам. Но тогда казалось немыслимым бросить эту работу, хотя предложения были. Предлагали ему даже перейти на научную работу, перекантоваться год-другой на скромной зарплате, подготовить и гарантированно защитить диссертацию, Лена уговаривала соглашаться на это предложение, но Гриша настолько привык к своему тресту, что вне этого подразделения не представлял себе работы. Конечно, это было глубоким заблуждением. Другие люди постоянно меняли работу, местожительство, вообще ко всему относились с определенной легкостью. Гришина же привязанность к постоянству во всем ничего, кроме вреда, ему не причинила. Надо было, конечно, переходить на научную работу или уходить в проектную организацию, заниматься собственным самосовершенствованием, но Григорий ничего этого не сделал, а продолжал тянуть колоссальный груз .
Управление в Даугавпилсе имело достаточно сил и средств, чтобы их разместить на любом объекте . Готовился к сдаче очередной жилой дом, срок сдачи был уже близок, а незавершенных работ было ещё много. Григорий снова применил проверенный метод выдачи конкретных заданий прорабам, которые они должны были выполнить своими силами и средствами . Это быстро изменило положение дел, и дом был закончен к установленному сроку, однако разъездов не становилось меньше. Порой, даже находясь сравнительно недалеко от дома, он не мог вернуться к семье. Так, например, осенью того же года Григорий находился в командировке в Каунасе, всего в ста километрах от дома, но вернуться нельзя было, нужно было срочно перебираться в Резекне, куда следовало перебросить бортовой МАЗ, груженный блочными подмостями. Григорий отправился этой же машиной, часов в пять вечера они с водителем двинулись в путь. Однако позднее начался густой туман с полным отсутствием видимости, и пришлось ехать со скоростью не более 10 км/час. Таким черепашьим темпом только к полуночи они добрались до Даугавпилса. Григорий уже не пустил водителя дальше, они переночевали в его квартире, а когда рассеялся туман, продолжили путь.
В Резекне предстояло сдавать целый комплекс объектов – детсад, жилой дом, водонапорную башню и инженерные сети. Объекты эти строились много лет, особого прогресса же не наблюдалось. Без серьезной помощи прорабу Русакову, руководившему стройкой, завершить эти работы не представлялось возможным. И снова управление применило метод привлечения целых подразделений, которым давались определенные задания.
А дома все шло своим чередом. Дети ходили в садик, Лена работала и занималась хозяйством. Она бралась за любые непривычные и неожиданные хозяйственные работы, и все и всегда у неё замечательно получалось. Мастеровитость у неё проявилась с детства – она любила часами наблюдать, как различные умельцы делают свою работу и запоминала увиденное. Ей всегда было интересно вникать, как что делают, а потом применять на практике. Летом, когда гостила в родном городке, с помощью ручной парикмахерской машинки, обычных ножниц и гребенки она очень прилично стригла всех соседских бабок и детей. Умело орудовала пилой, молотком, рубанком. Как заправский сапожник, подшивала кожей валенки детям, чинила другую обувку, для этих сапожных работ укомплектовалась шилом, сапожным ножом, иголками и даже сапожной «лапой». Благодаря простенькой оршанской швейной машинке освоила шитьё детских одёжек и даже мужских брюк. Детские вещички, которые она перешивала из отслуживших «взрослых» вещей или недорогих новых тканей, получались довольно красиво. Всё это было хорошим подспорьем в хозяйстве во времена тогдашнего дефицита. Лена умудрялась на рынке приобретать самые хорошие продукты по наиболее выгодным ценам – торговцы её уже знали, уважали в ней разбирающегося покупателя и обычно хоть немного, но уступали в цене, а молодой красавец мясник Ромка, игнорируя возмущающуюся очередь, вырезал для неё лучшие куски мяса. А что уж говорить о кулинарных способностях – что бы она ни готовила, всё получалось необыкновенно вкусно, как будто бы её нежные ручки обладали каким-то волшебным даром. Злата с гордостью подтрунивала над Гришей: «Смотри, какая у меня дочка молодец, а?»
Командированные в Вильнюс товарищи Григория по работе были частыми гостями у него дома, а самый близкий друг Улманис вообще жил у него неделями, как родственник. Часто приходил в гости и Северцев, один или со своими приятельницами. И всем оказывался самый радушный приём и угощение.
Игорь Левин после поездки с Леной в Даугавпилс тоже стал бывать у ребят под разными благовидными предлогами. Сначала он с насмешкой относился к Григорию, считая его неотёсанным провинциалом из белорусской деревни, а себя, рижанина, ставил несоизмеримо выше. Но, со временем, он почувствовал, что завидует этому нищему провинциалу – и его должности главного инженера, и его умению справляться с любыми производственными заданиями, и авторитету, которым он пользовался в тресте, но больше всего он завидовал надежному тылу Григория – его семье. Лена не шла у него из головы, он постоянно думал о ней. С отвращением вспоминая свою бывшую, он думал: «За что этой деревенщине такое везение? Почему не мне?» Эти мысли изводили Игоря, постепенно он понял, что ненавидит Григория. Он хотел бы отнять у него всё – руководящую должность, положение, авторитет, но главное – Лену. Он хотел бы даже отнять детей – особенно ему нравился маленький Алик, и он готов был растить его, как своего, только бы Лена согласилась. Как-то в Риге в ресторане хорошо подвыпивший Северцев, затеяв разговор на свою любимую тему о женщинах, торжественно провозгласил, что он не знает ни у кого лучшей жены, чем у Григория:
- Даже на меня, старика, она впечатление произвела, слышишь, Левин! Счастливец Гришка – жена у него прекрасная, умная, надёжная женщина. Поверь мне, Северцев в женщинах толк знает…
Левин приходил всегда по поводу – то, отправляясь в Вильнюс из Даугавпилса, любезно предлагал неделями там пропадавшему Григорию что-нибудь передать Лене и детям. То, будучи в Вильнюсе, забегал к Лене – не надо ли отвезти чего-нибудь Грише? Заходил, оставался пообедать – у ребят не принято было оставлять гостя голодным. Болтал о разных делах, шутил. Никогда не позволял себе даже прикоснуться к Лене, как бы этого ни хотелось – знал, что это навсегда закроет для него двери её дома. Надеялся приручить, уговорить. Хитро закидывал удочки и тут же отступал, опасаясь всё испортить, превращал всё в шутку – слишком умной и проницательной была его собеседница . Как-то, смеясь, предложил:
- Вот ты, Лена, всё хвалишь, какой у тебя Гриша хороший. Но чтобы знать, действительно ли он такой хороший, надо с кем-то сравнить. Почему бы тебе не попробовать кого-то другого? Почему бы не сравнить со мной?
Сказав это, он и сам испугался, но Лена тактично перевела разговор в шутку. Он сразу почувствовал себя неуютно и засобирался – и вправду, надо было спешить на поезд. С этого дня он понял, что будет добиваться своего во что бы то ни стало. Одновременно он задумал спихнуть Григория с его должности, чтобы самому занять это место. Для этого нужно было быть предельно осторожным, но настойчивым, чтобы до поры до времени никто, прежде всего - Лена, ничего не заподозрил о его интригах. Из сослуживцев больше всего он опасался Северцева, по- отечески относившегося к Григорию, а также Улманиса, так как тот, если бы о чём-то догадался, запросто мог начистить Левину морду. Но непорядочных и завистников в тресте тоже хватало, так что возможности осуществить эту задачу были. Игорь отступать не собирался.
Продолжение 15 часть
http://www.proza.ru/2018/06/18/1537