Что для вас значит смерть? Одно слово, шесть букв — миллион частей боли. Для душевной боли ещё ни один учёный не придумал меры определения, поэтому я решила, что у меня это чувство будет измеряться именно в частях. Ведь боль, та самая, да-да, душераздирающая, отнимает часть нашего «Я» без возвратно. Сколько же частей отнимает смерть? Все, без остатка.
— Милый? — несмело позвала я, открыв дверь больничной палаты.
Когда никто не ответил, я заглянула внутрь: не ошиблась. Именно тут лежал человек, приносивший мне краски жизни на блюдечке в течение долгих лет.
Он был там. Почти неживой. Мирно спал он на чистых белых простынях. Я старалась не шуметь, но как только сделала шаг, то пол подо мной заскрипел, издав ужасный звук. От чего мужчина мгновенно проснулся и посмотрел с испугом в мою сторону.
— Эй, малыш, заходи, — сказал он весело, но хриплым после сна голосом. Улыбка на его лице была такой искренней: сдерживать слёзы становилось всё сложнее.
«Так. держи себя в руках», — подумала я и, смахнув скупую слезу, медленными шажками направилась к нему.
Он улыбался, улыбался мне, отдавая на это последние жизненные силы. Как можно так поступать? Как, человек, который знает, что погибнет в любую секунду может не заботиться о себе, а делать счастливыми других?
Многие люди впадают в депрессию из-за нелепых пустяков, не понимая, как они счастливы.
— Как дела у твоей мамы? Она всё также готовит этот ужасный пирог, да?
Усмехнувшись, я села на край кровати, положив ладонь на холодную руку мужчины.
— Да, представляешь, опять из тыквы. Когда я его увидела, то сразу подумала о тебе.
— Почему? — его брови сошлись на переносице лишь на мгновение. — А! Это всё потому, что я при первой встрече сказал, что он ужасен?
— Она тогда подумала, что это ты ужасен, а не пирог.
Мужчина взял мою ладонь в свою, нежно погладив её.
— Кто бы мог подумать, что ты станешь моей женой.
Сквозь накатившие слёзы, я выдавила еле заметную улыбку и аккуратно легла на кровать рядом с ним, посильнее прижавшись к ослабевшему телу. Он не подавал вида, что ему плохо. Лишь нежно погладил меня на голове, приговаривая, что всегда будет рядом. Что бы не случилось.
— Не волнуйся, я прошу тебя. Всё будет хорошо, — уверил любимый, когда мои всхлипы стали слишком явными.
— Я волнуюсь. Я всегда волнуюсь. В этом моя проблема.
— Ты будешь в порядке. Обещай мне это.
Я подняла голову вверх и, встретившись с его глазами цвета свежей травы, едва выдавила улыбку.
— Конечно, милый, — шепнула я, уткнувшись носиком в его грудь.
Стуки его сердца были редкими, а дыхание прерывистым. Врачи сказали, что ему осталось несколько дней. В тот день я не выходила из палаты целый день, пока меня силой не вытолкнули врачи из-за неправильных правил. Выйдя на улицу, я подняла глаза в небо — был закат. Янтарные краски переливались с мрачной ночной пеленой, вся картина была усыпана кристаллами. Мрак медленно побеждал солнечный свет, и на душе становилось тягостно грустно, словно кто-то сверху тянул за ниточки, заставляя плакать.
Я прошлась пару метров, как вдруг услышала крики девушки. Повернув голову, моё внимание завлекла семейная ссора. Молоденькая девочка выбегала из подъезда дома, а в след за ней бежал пожилой мужчина.
— Ты не пойдёшь на эту вечеринку! Я кому сказал? Стоять! — кричал он, едва перебирая слабыми ножками.
Девушка лишь ускорила темп, побежав вдоль по улице, стукая шпильками по асфальту. Она на миг обернулась: — Я тебя ненавижу! Моя жизнь ужасна!
А затем резко развернулась, сделав шаг на дорогу. В тот же миг я затаила дыхание: в паре сантиметрах от неё пронеслась машина. Девушка вскрикнула и отскочила, увидев сзади мужчину, она тут же поспешила к нему и обняла.
Интересно, сколько частей боли испытала эта девушка? Наверное, всего пять или даже меньше. А может, для неё это трагедия, забравшая несколько тысяч частей.
Болезнь мужа же сумела забрать у меня все части боль до единой. Опустошение пришло сразу же, как я вышла из больницы зная, что это был последний раз, когда я видела его. Вся душа разнеслась по ветру в сущее мгновение. Как же я надеялась, что люди, подобно фениксам, способны собираться снова по частям. Взглянув на то, как последние лучи солнца подавляются чарующей иссиня-чёрной пустотой, я прошла вперёд. Звонок телефона раздался тут же по тихой улице.
— Да?
— Извините, нам жаль, но...
На небе вдруг вспыхнула яркая падающая звезда.
«Он», — подумалось мне.