Мне и навсегда
Если есть Человек Летучая Мышь, более известный как Бетмен, то почему же не быть Человеку Малярийному Комару, не той фуфлыге, чем когда - то давно разродился Пелевин, натужно выдумав псевдооборотней Бориса Карлоффа, сто лет и три года назад описанных еще в бульварных хрониках Варни, издавались такие покетбуки в середине девятнадцатого века, как раз перед освобождением христьян в России, там еще судебная реформа была, до сих пор поражающая меня как феномен, необъяснимый и не поддающийся логике : в абсолютно бесправной стране, без предпосылок и традиций волей одного лица и народническими поползновениями разночинцев была смастырена лучшая система правосудия в мире, оставившая за бортом и классический суд присяжных бриттов, и скоропоспешно - оправданный суд Линча, ставшего именем нарицательным, хотя в реальности ничего лучше ускоренной, но при этом тщательно справедливой и выверенной процедуры шального ирландца ты не придумаешь, разве, дреддизм, суть коего в истоках большевистского правосознания товарищей комиссаров, прошу прощения за столь затянувшееся вступление, но надо же понтануться чутка так своей развитостью и тайным знанием, как, помнится, несколько недель назад на канале " Культура " Рейн на вопрос о Саше Черном сразу заявил, что Ахматова ему, евреюге Рейну ничего таковского не говаривала, я еще головой побился о стену в восторге от непредумышленной похвальбы покрытого мохом гражданина, думаю, так и многие другие, все эти Быковы, Шендеровичи и прочие Акакии Акакиевичи просто напоминают о своем существовании то понтами, то словесами, то перьями и дичью какой - то из Сенцова и сопротивления плакатиками полуфашистскому режиму доброго царя, смеша того до слез и малооправданного роста поширше. Действительно, пока питекантропы будут наблюдать не дубину, крушащую их костистые черепа, а слюни и розовые сопельки мятежницы Ариэльки, грозящей махонькой и упругой сиськой вечной тинки моей единственной Богине, одним покачиванием хера и вкусным футфетишем ( бля, во повезло мужу ее, Тархуну этому, гаду лысому ) убившей новейший модный альбом ничтожного Паука Троицкого, вновь придумавшего морг и кладбище, вампиров и скелетов, что актуально, как нельзя кстати и трепещет объективностью - между прочим, я переводил тексты западных металлюг и буквально ушатался, обнаружив проблемы голода, экологии, эпидемий и войн посреди бешеных код и жестоких риффов треш - металла, но они западники, глупы и бездуховны, не бегают с иконами по православнутым храмам в форме дохлых бойцов СС, куда им, фуфлогонам - точного анализа современных проблем позавчерашнего мира всех ПТУ и окраин, то кроманьонцы так никогда и не зародятся на планете, эволюция пойдет по пути Розенберга и появится Человек Малярийный Комар, для краткости наименованный мною Зико.
- Вамос, - просипел Зико, залезая верхом на толстую бабищу смуглых кофейных оттенков, испещренную татуировкой и нелепым пирсингом. Он удобно устроился на ее широченной спине и, всхлипнув, вонзил вытянутое вдоль жало прямиком в зад, коричневым судорожно сокращающимся колечком сигнализировавшим на неведомой Зико азбуке Морзе окончательные истины, и если бы не Бетмен, висевший вниз башкой на соседней пальме, то мудрость отцов так и осталась бы неиследованной и неизвестной, ведь после укуса Зико бабища заверещала бы Оле - оле, кощунственно вызывая карликового волшебника, заколдовавшего Нильса в знак презрения к точным наукам последнего.
- Обожди, Малярийный, - целеуказал на очко бабищи Бетмен, зацепившись пушистым хвостом за перпендикулярную телу пальмы ветку и неторопливо раскачиваясь под дующим в дырку в стене буйным ветерком с Атлантики, - не видишь, что ли, что сигналы ?
Зико присмотрелся и побелел, зашатался и упал, а лбом въехал прямиком в мускулистый пах нашедшего за выкуп свою сестру мудацкого качка Халка, газпромовского форварда и куотербека, пару дней назад разбесившего меня чисто американизированной примитивностью снукера и пула, где закатываются по борту шары в неестественно расшаренные долотом и рубанком лузы европейского биллиарда, превращенного креативностью заокеанских партнеров в нечто совсем иное.
Возможно, что они там чего - то, эти Халк и Зико, но мне это малоинтересно, как Криштиану Роналду с нигерами или Паук Троицкий, например. Меня волнует Лизка Готфрик и то по воле пославшей мя к носастой Бэйли, но я не пойду к ней, я мужчина, и девка, пусть даже с хером мне не указ, нехай Тархуном командует. Кстати, я никогда не знал, что такое зависть, а глядя на мою солнечную и грудастую, захватившую волшебного коалу в вечный плен, завидую этому самому Тархуну, волей случая оказавшегося в Стране Чудес Алисы, ибо ( шикарное словечко ! ) любой, кто видит прекрасное, понимает меня, а Бэйли - прекрасна.
В конце стихоза, настоящая, то есть плагиат, из девятисотого года, в знак и символ верного понимания курса Асфиксии Нуар хитрожопого империалиста Трампа.
- Я бессмертный Кощей,
Сторож всяких вещей,
Вместо каши да щей
Ем стрекоз и мышей.