Тервеничи
Тервеничи – это «столица» Тервеничского сельского совета. Тервеничи упоминаются в уставе князя Святослава в 1137 году. Главной достопримечательностью Тервенич является большое озеро длиной около 4 километров и шириной около полутора. Вокруг озера раскинулись поля колхоза «Сталинец» и леса. Вода в озере чистейшая, много рыбы – окуней, щук, плотвы – так у нас называли чебака. В одном месте, не большое болотце, отделяло от озера маленькое озерцо диаметром не больше 30 метров. В этом озерце водились только ерши – маленькие, черные, колючие и «сопливые».
Вторая достопримечательность Тервенич – церковь, стоящая на горе, с которой видны все окрестности: на западе - деревни Околок и Ручьи, на востоке- деревня Ветхое село и Иголкина гора, на юге- деревня Чайницы, а на севере раскинулись поля, пожни, леса. Пожнями у нас назывались луга, на которых заготавливали сено.
Старая церковь
В Тервеничах расположены школа, клуб, больница, магазин, столовая, сельпо, правление колхоза, скотный двор, пилорама и кладбище. Здесь же, около магазина, остановка автобуса и площадка, на которой во время советских и религиозных праздников устраивались танцы, игры и начинались драки.
Как правило, на религиозные праздники приходила молодёжь из окрестных дальних деревень: Вонозера, Красного бора, Ребович и даже из Хмелезера. И вот между пришедшими и местной молодёжью возникали драки с изгнанием и погоней вслед. Мне в ту пору было мало лет и я был любопытным зрителем. Основным оружием драчунов были кулаки и колья из изгороди.
Церковь в Тервеничах большая, кирпичная на таком прочном растворе, что кирпичи дробились при попытке разобрать стену и это спасло церковь от попытки разобрать её на кирпичи. Во время войны в церкви был клуб, затем склад. Сейчас церковь восстановлена и спасает человеческие души.
На фотографии, церковь после реставрации – женский монастырь.
Озеро в Тервеничах.
Все учреждения в Тервеничах находятся как бы в лесу, так как все окружены деревьями: сосной, берёзой, липой, осиной, ольхой, елью и разными кустарниками. Дороги чистые и сухие, так как земля, в основном, песчаная. Воздух чистый и прозрачный и, тишина, нарушаемая только пеньем петухов. Одним словом – курортное место. Недаром сюда приезжают на отдых из Ленинграда, чтобы порыбачить на озере, сходить в лес за грибами и ягодами, которых здесь изобилие.
Рыбачат, главным образом, на Тервеничском озере и, в основном, с плотов. Плот сколачивается из 5 или 6 сухих брёвен длиной около 3 метров. На плоту делается из досок сиденье или ставится толстый чурбак, на котором можно сидеть. С краёв, в средней части плота, вырубаются два отверстия, в которые вставляются два шеста, когда надо остановиться на выбранном месте и начать рыбалку. Шесты втыкаются в дно озера и не дают плоту перемещаться под усилием ветра. С помощью этих же шестов перемещаются по озеру, отталкиваясь от дна или работая как веслом.
Зимой, до войны и во время войны, на озере никто не рыбачил, несмотря на голод, наверное сказалась сила привычки и отсутствие инструмента – ледорезов.
После войны стали рыбачить и зимой.
Зимой озеро использовалось как каток и как удобное место для организации соревнований школьников по бегу на коньках и лыжах. В 1944 году я был победителем в лыжном соревновании на первенство школы в беге на 5 километров. В те годы в школе был заведён учёт пройденных на лыжах километров всеми школьниками. Каждый день, все ученики, записывали у своего учителя количество пройденных на лыжах километров. В конце зимы три победителя награждались комплектом учебников. Победителями всегда были ребята из дальних деревень, которые ежедневно вынуждены были проходить на лыжах 10-12 километров, но никто не завидовал.
Бригадир дядя Ваня
В колхозе «Сталинец» было три бригады: в деревне Околок, в деревне Чайницы и в селе Тервеничи. Бригадиром в нашей деревне Околок был шестидесятипятилетний дядя Ваня Кольцов, среднего роста, широкоплечий, с большой седой бородой. Глаза его сверкали сквозь мохнатые ресницы и, кажется, его взгляд пронзал вас насквозь.
Дядя Ваня относился к нам как к взрослым, не делая скидки на наш возраст в 9 – 12 лет. Задания он давал нам мужицкие, правда вынужденно, так как мужиков в деревне не было, и трудодни начислял по общим нормативам.
Однажды, летом дядя Ваня решил над нами подшутить. Он дал нам с братьями Королёвыми, Ваней Вонозерским и моим братом Славой задание скосить траву, высушить и убрать готовое сено в копны у Дальнего сарая. В награду, в воскресенье, вечером, обещал пригласить нас в гости и угостить рюмкой вина. Пришло воскресенье. Дядя Ваня сказал: « Приходите к 7 часам вечера». Наступил вечер, мы впятером ввалились к дяде Ване в дом и, вдруг, видим за накрытым столом нашего директора школы! Мы остолбенели и хотели бежать обратно, но дядя Ваня нас остановил и пригласил за стол. Нам налили чаю, дали по пирогу, после чего дядя Ваня сказал нам спасибо за хорошую работу и добавил: « Не расстраивайтесь, через 5 лет я обязательно налью вам по рюмке обещанного вина!» Все рассмеялись, в том числе и директор. Директора мы боялись. Мы выпили чай, съели ещё по пирогу, попрощались и пошли играть в городки, но досада за розыгрыш в душе осталась.
Наступил сентябрь, мы пошли в школу. Зима прошла, подходило 1 апреля, день дураков и мы решили, в отместку, подшутить над дядей Ваней.
В то время самым «страшным» для председателя правления колхоза и бригадиров был инструктор райкома партии. Инструкторы проверяли готовность колхозов к посевной, уборке урожая, сдаче хлеба государству и так далее.
Первое апреля – это уже подготовка к посевной. Вот мы и решили этим воспользоваться. Первого апреля, в 9 часов вечера, я и Борька Королёв пришли домой к дяде Ване и сказали, что председатель срочно зовёт всех бригадиров в правление, так как приехал инструктор райкома проверять готовность колхоза к посевной. У дяди Вани не возникло никакого сомнения, он только чертыхнулся, мол, и поспать не дают.
В деревне, в 9 часов вечера все, кроме учеников и молодёжи, ложились спать. Дядя Ваня одел шубу и побежал в правление. Правление находилось в селе Тервеничи, в одном километре от Околка.
Через час раздался громкий стук в дверь. Мама отворила дверь и увидела разьярённого дядю Ваню. Он вскричал: «Где Юрка! Почему он обманывает старика!». Мама пригласила дядю Ваню в дом. Я сидел за столом и делал уроки. Дядя Ваня кричит: «Вы с Борькой разбойники, я нажалуюсь директору школы!». Я встал и спокойно отвечаю: «Во первых, сегодня первое апреля, во вторых - это ответ за летнее приглашение в гости». Дядя Ваня рассмеялся, сказал: «Обманули дурака!» и ушел. На нас он за этот розыгрыш не сердился.
Уже в конце войны дяде Ване не повезло, а может быть, наоборот. В нашей деревне жил участковый милиционер Фёдор Смачный. Его демобилизовали после ранения и он вернулся в родную деревню.
Однажды вечером мужики собрались в доме Пивникова, рядом с домом Смачного, он тоже пришёл. Выпили, разговорились. Смачный решил похвастаться своим милицейским пистолетом, достал его из кобуры и нечаянно нажал на курок. Раздался выстрел, дядя Ваня вскрикнул и схватился за ногу. Пуля прошла через мякоть, не задев кость. Смачного с милиционеров убрали, но не судили, так как дядя Ваня его простил и заявление в милицию не стал писать.
Волк
В июле 1944 года наша семья запрягла Умника в телегу и поехала в 4 часа утра заготавливать сено на пожню у ближнего сарая. Так называлась пожня, выделенная нам для сенокоса, хотя никакого сарая там не было. Сарай там был ещё до революции, а кому он тогда принадлежал, никто уже не помнил.
Приехали, распрягли Умника, привязали его вожжами к телеге таким образом, чтобы он мог есть траву на расстоянии до 10 метров от телеги.
В первый день, сразу же как приехали, скосили траву. В деревне говорят: «Коси коса пока роса, роса долой - коса домой». Вот мы и спешили. К полудню траву скосили и граблями разворошили прокосы. К вечеру трава высохла, граблями сгребли её в валы, а затем уложили в копны. На этом, работа первого дня закончилась.
Переночевали в шалаше. Ночью Умник вёл себя беспокойно, храпел, бил копытами. Я встал, разжёг угаснувший костёр, Умник успокоился.
На следующий день сено надо было уложить в стог, застоговать – так говорили в деревне. Вырубили длинную жердь, заострили комель и воткнули жердь в землю на месте будущего стога. Вокруг жерди настелили на землю 8-10 коротких берёзок с листьями, длиной около двух метров, вершинами внутрь. В результате получилось круглое, диаметром около 3 метров, ложе для сена, которое в деревне называлось одоньем.
На одонье укладывалось сено, стог получался круглым, высотой около 8 метров, диаметром до 3 метров. Сено к стогу возили на волокушах. Волокуши – это две густые берёзы длиной до 3 метров. Берёзы привязывались к гужам хомута, одетого на лошадь. Лошадь тащила волокуши к копне, копну опрокидывали на волокуши и везли к стогу.
Запряжен в волокуши, конечно, был Умник и я им управлял с помощью вожжей. День был ясный и мы до 4 часов вечера сено убрали в стог – застоговали. Стали собираться домой, Умник снова забеспокоился и косит взглядом вбок. Мы все посмотрели в эту сторону и видим: на опушке леса стоит большой, серый, лохматый волк и скалит свои клыки.
Мы схватили, кто вилы, кто грабли, направили их на волка и истошно закричали во весь голос. Я направил на волка грабловище, иммитируя ружьё и закричал: «Бух!Бух!». Волк усмехнулся, постоял на месте несколько минут, повернулся и спокойно ушел в лес. Мы быстро закончили дела и поехали домой. Умник мчался радостный, без всякого понукания.
Воздушный бой
Весной 1942 года мы с ребятами наблюдали воздушный бой. В стороне Тихвина, в небе появились три самолёта, они стремительно приближались к нашей деревне. Мы были на улице и с большим интересом ждали, что же будет дальше. Скоро стали видны звёзды на одном самолёте и кресты на двух. Два немецких истребителя гнались за нашим.
Вдруг, наш лётчик сделал мёртвую петлю и оказался в хвосте у немецких самолётов. Мы увидели, как в сторону немецкого самолёта, протянулась огненная струя, самолёт вспыхнул и с дымным шлейфом пошел к земле, и, исчез. Мы ликовали.
Осталось два самолёта. Они долго «крутились» около друг друга и в какой то момент вспыхнул и наш истребитель и тоже с дымом пошел к земле. От самолёта отделилось белое облачко, как нам показалось, и вскоре раскрылся парашют. Немец обстрелял парашют и улетел.
Мы так и не узнали, уцелел наш лётчик или нет. Бой наблюдали многие, мы просили учителей узнать о судьбе лётчика, но связь в то время была плохая и мы ничего не узнали.
Было и радостно, что наш лётчик сбил немца и горько из-за его возможной гибели.
Баня
В нашей деревне Околок было две общественных бани, одна на нашем берегу озера, вторая – на противоположном. Индивидуальных бань не было. В бане за одну топку обычно мылись одна, две семьи, а то и три, так как горячей воды и пара хватало, а холодная была рядом - в озере.
Что представляет из себя деревенская баня? Это рубленный из круглого леса сруб из двух частей: сама баня и предбанник. В бане подвешивается к потолку большой, вёдер на двадцать, чугунный котёл. Котёл, с трёх сторон, обкладывается камнями, спереди, под котлом – топка. Дым уходил в отверстие в потолке, которое закрывалось, после закипания воды и сгорания дров специальной заглушкой. В бане делается полок, на котором парятся, две скамейки, крючки на стене, одно маленькое окошко и дверь.
В предбаннике – тоже скамейки, крючки на стене и дверь. Такие бани называются «чёрными», внутренние стены у них закопчёные, но не мажутся. Размер самой бани: три на три метра, предбанника – три на полтора метра.
Сначала в бане мылись мужчины, затем – женщины. Последними, как правило, шли муж с женой, но не всегда. Помывка мужиков проходила так: смывалась первая грязь с тела, затем парились, после чего окончательное мытьё и, голышом, в озеро. Бултыхнувшись, с головой, в озеро проплывали несколько метров и бежали в предбанник одеваться, а затем шли домой.
Зимой, около нашей бани, навевало большой сугроб высотой за два метра, выше человеческого роста. Некоторые любители попариться с полка бежали в сугроб и снова на полок, в баню. Я попробовал это «удовольствие» только один раз.
На другом берегу озера баня стояла на ровном месте и сугробов не было, поэтому дядя Ваня Кольцов часто ходил в нашу баню париться и «нырять» в сугроб.
После бани все садились за стол пить чай с пирогами, а взрослые ещё и с вином или водкой, но немного.
Наш дом стоял на горе, баня стояла в конце крутого склона, под межой. Очевидно, по этой причине перед баней зимой навевало сугроб, местами, выше человеческого роста. Дорожку к бане приходилось прорывать через сугроб, образуя настоящий туннель.
Помню: сижу у окна в доме, смотрю на озеро, баню, а она, почти каждый день дымится, как паровоз. Потом в баню идут люди, но видны только их головы и то не у всех – сугроб закрывает.
Младший конюх
В 1943 году мама работала в колхозе зимой конюхом. Конюшня стояла на нашем берегу, метрах в 20 от озера и выше уровня воды в озере метров на 5.
В конюшне держали 10 лошадей, их надо было кормить сеном, резаной соломой, овсом, пока он был, и поить водой. Воду наливали в корыта, которые стояли около стойл и из них лошади пили. Воды надо было много, в сутки лошадь выпивала три ведра воды.
Вода подогревалась теплом самих лошадей, так как воду из озера сначала выливали в бочки, стоящие в конюшне, и только тёплую в корыта.
Сена было мало, поэтому использовали для кормления дополнительно солому, которую предварительно измельчали в соломорезке. В измельчённую солому добавляли немного муки, заваривали кипятком, охлаждали и засыпали в корыто.
Я был, официально, оформлен помощником конюха и называли меня: младший конюх. За сутки младшему конюху начисляли 0,3 трудодня.
За эти трудодни я должен был обеспечить лошадей водой, дать сена и измельчить с помощью соломорезки солому для 10 лошадей.
Воду я носил утром, до школы, а после занятий в школе работал на соломорезке и нарезал каждый день 10 вёдер измельчённой соломы. Правда, солому использовали уже в конце зимы, когда сена уже почти не оставалось.
Воду я носил на коромысле, по два ведра, но вёдра заполнял, примерно, на три четверти, ведь я учился в 4 классе и мне было только 10 лет.
Рембатское озеро
В трёх километрах от деревни Околок, где я жил вместе с родителями, тремя сёстрами и братом, в сосновом бору, приютилось маленькое озеро Круглое. С трёх сторон сосны подходили к самому берегу озера, а с четвёртой было небольшое болотце шириной метров десять. Берег со стороны болотца был нетопкий, очень удачный для рыбалки с берега.
В лесу, в районе озера, весной вырастало много коричневатых сморчков, которые мы во время войны собирали и ели с удовольствием. Мама их дважды отваривала в воде, а затем жарила. Грибы получались очень вкусными, хрустящими на зубах и, не ядовитыми.
В начале 1942 года командование 7 армии дислоцировало в районе озера ремонтный батальон – рембат. Рембат ремонтировал автомашины, танкетки и танки. Солдаты построили землянки, мастерские, дизельную электростанцию, клуб.
По воскресеньям, в рембате показывали кинофильмы и устраивали танцы, на которые с большой охотой бегали деревенские девчонки из Околка и Тервенич. Ребята были в армии.
Рембат находился у озера около двух лет, в 1943 году его перебросили ближе к фронту. Рыба в озере, казалось, исчезла навсегда, не клевала.
Рыбачить на озеро не ходили 3 года, но зато разбирали землянки, мастерские на дрова и пиломатериалы.
Однажды, в рембат, за дровами поехала на лошади наша соседка, тётя Паша – мать Вальки и Борьки Королёвых. Когда она разбирала стены землянки, потолок обрушился и придавил её. Вечером обнаружили, что тётя Паша до сих пор не вернулась из рембата. Срочно поехали несколько школьников с дядей Ваней Кольцовым в рембат, нашли, откопали и привезли домой тётю Пашу со сломанной ногой. К счастью, тётя Паша быстро поправилась и не хромала.
В 1947 году я уже учился на первом курсе железнодорожного техникума в городе Лодейное Поле. И вот, на каникулах, где то в июле 1947 года, мы с Ваней Вонозерским (в это время мы уже не называли себя Ванькой и Юркой) решили порыбачить на рембатском озере. Прежнее название озера: «Круглое» все уже забыли и называли только Рембатским.
Накопали червей, пришли на озеро, выбрали место на болотце и закинули в воду лески с наживкой на крючке. Поплавки сразу же ушли под воду и мы с Ваней вытащили по большому, барахтающемуся на крючке, окуню. Клевало без передышки. Такого клёва я никогда не встречал. Мы, за полчаса, наловили рыбы по полной офицерской сумке и пошли счастливые домой.
Почти у всех ребят в деревне были старые офицерские сумки, которые подарили нам офицеры воинской части, стоявшей у нас в 1942 году.
Весть о том, что в Рембатском озере опять клюёт рыба, быстро разнеслась по окрестным деревням и, через год, клёв стал такой же как и в других озёрах.
Так Великая Отечественная война переименовала озеро «Круглое» в озеро «Рембатское». Сейчас я живу на Урале, но мне так хочется снова порыбачить на Рембатском озере и полюбоваться его сосновым бором!
Деревенские развлечения и проказы
Основное развлечение военного времени – это чтение книг. В школе была хорошая библиотека, но в клубе книги были интереснее и разнообразнее. Помню: ночь, я сижу у коптилки и читаю «Всадника без головы», время уже к полуночи, все давно спят, а я не могу оторваться от книги.
Вторым развлечением было, конечно, кино, хотя и немое. За просмотр кинофильма в клубе надо было платить, а денег у родителей не было. Электричества в деревне не было, поэтому для того, чтобы просмотреть кинофильм, надо было крутить динамомашину. Кто крутил динамо, тот смотрел фильм бесплатно. На один фильм киномеханик брал четверых школьников, которые по очереди крутили динамо. Поэтому у нас – школьников, была постоянная очередь на просмотр кинофильмов, в которую взрослые не вставали. Правда, в школе, иногда, показывали бесплатные фильмы.
Третье развлечение – это радиоприёмник в клубе. Радио в деревне не было, радиоприёмников тоже. Поэтому мы – школьники, старались чаще бывать в клубе во время, пока там нет взрослых и слушали последние известия, музыку и разные передачи.
На обратном пути домой, после просмотра кинофильмов, иногда, проказничали: закрывали двери у некоторых домов снаружи на палку, утром хозяин мог выйти на улицу только через окно. Летом, тряпкой или доской закрывали дымоход на крыше, хозяйка утром затапливала печь, а дым не тянет в трубу, а идёт в комнату. Односельчане устраивали следствие, которое результата не давало, но и мы эту проказу забывали надолго.
Проказничали и в школе, особенно, зимой. В классах стояли печи для обогрева помещения. Иногда, в холодные дни, приходили пораньше в школу, поджигали в печке бумагу при закрытой задвижке, дым заполнял помещение. Приходили учителя, открывали окна и двери, в классе становилось очень холодно, и нас отправляли домой под наши радостные крики.
Была у нас в школе учительница химии, которую мы не любили за её грубость и решили подшутить над нею. Обычно, она входила в класс, не здороваясь, «плюхалась» на стул и кричала: «Петров! К доске!». Однажды, мы положили на её стул три кнопки, остриём вверх. Химичка вошла в класс, «плюхнулась» на стул и, вдруг, раздался страшный визг. Ни слова не говоря, она выскочила из класса и вернулась с директором. Никто не признался. Очевидно, химичку не любили и учителя, потому что она вскоре из школы ушла.
Вечером, дома, отец тоже пытался узнать автора проделки, но безрезультатно. В нашей школе ябедников не любили, и их не было.
Победа
В нашей деревне жил участковый милиционер Фёдор Смачный, у него был трёхлетний сын Петька. Где-то в конце апреля 1945 года в деревню приехал на гусеничном тракторе из МТС (машино-тракторная станция) тракторист, чтобы вспахать землю под картошку. Трактор для деревенских ребятишек - громадное удовольствие, а потому, они гурьбой бежали за ним.
Петька-сын Смачного, вскочил, сзади, на прицеп, к которому обычно цепляют плуг. На повороте, его штанину затянуло между гусеницей и корпусом, а затем и ногу. Петька закричал, тракторист обернулся и, немедленно, остановил трактор, но было уже поздно, Петька погиб. Его с большим трудом высвободили с помощью тракториста и унесли домой. Мать упала в обморок, тракторист тоже.
Ночью, деревню разбудили страшные крики, которые не стихали всю ночь- это кричал и плакал одновременно Смачный, он всю ночь искал тракториста и хотел его застрелить. Тракториста он не нашел, тракторист был на почте, но никто его не выдал. Вся деревня горевала и утешала, как могла, мать и отца Смачных.
Прошла всего неделя, и деревня вновь услышала крики ночью. Все вскочили и выбежали на улицу. На улице раздавались радостные возгласы: «Победа! Победа! Победа!». Все целовались, обнимались, кричали: «Ура!». Радио не было, поэтому пошли ночью в клуб, где убедились, что, действительно, война окончилась и мы победили Гитлера!.
Утром пришли в школу. Занятий в этот день не было. Все радовались, многие, у кого погибли отцы, братья плакали. На следующий день, вдруг, вспомнили, а кто же в деревне узнал о Победе, ведь ни радио, ни радиоприёмников в деревне не было, но зато почта находилась у нас! Почта работала круглосуточно, на почту позвонили из районного центра, Алёховщины, и дежурный, по почте, радостно разбудил нас!
Наступил мир, я заканчивал 6 класс.