Чтобы стать посредником, иногда нужно влезть в драку. Но если уж оказался среди дерущихся, то не жалуйся на удары со всех сторон в благодарность за посредничество. Премьер-министр Великобритании Дэвид Ллойд-Джордж на неудобства не жаловался, тем более, что, вмешавшись в Гражданскую войну в России, он действовал исключительно на одной стороне - стороне противников Советской власти.
Он мог бы ценой определенных жертв добиться победы в этой войне, но его сограждане, пережившие мировую бойню, не хотели вовлечения в новый конфликт. Исходя из этих интересов, премьер Ллойд-Джордж на заседании "Совета десяти" 16 января 1919 года высказался против расширения интервенции.
Он сказал: "Для уничтожения большевизма силой нужна армия в миллион человек. Кто из западных союзников готов на это?... Во всяком случае, не Англия. Союзные войска в Сибири и на севере России отнюдь не склонны продолжать кампанию и решили вернуться домой. Что касается добровольцев, то вряд ли найдется и тысяча человек, которые согласились бы отправиться в Россию добровольно".
Д.Ллойд-Джордж предпочитал роль спонсора многочисленных белогвардейских армий, которые постепенно переводились под командование британского ставленника - А.В.Колчака. А чтобы никто не мог обвинить британского премьера в пристрастности, было решено пригласить представителей всех враждующих между собой партий России в Париж и "принудить их к миру".
В изложении У.Черчилля Д.Ллойд-Джордж предложил собрать русских политиков, "подобно тому как Римская империя приглашала военачальников плативших ей дань государств для того, чтобы они давали отчет в своих действиях".
Идея казалась особенно привлекательной, так как позволяла остановить наступление Красной Армии на запад.
Одновременно было заключено соглашение с А.В.Колчаком, которое гласило: "В интересах обеспечения единства действий на всём фронте русское верховное командование будет согласовывать свою оперативную тактику с общими директивами, сообщёнными генералом Жаненом, представителем междусоюзнического верховного командования."
В вопросе о мирной конференции по России предложение Д.Ллойд-Джорджа сразу же было поддержано президентом США В.Вильсоном и с некоторыми оговорками - представителями Италии и Японии.
Резко возражал против участия большевиков в переговорах премьер-министр Франции Ж.Клемансо. Обсуждение этого вопроса лидеры Антанты продолжили 20-21 января. В это время президент В.Вильсон получил отчет сотрудника посольства США в Швеции Буклера о беседе с М.М.Литвиновым.
Заключение американского дипломата гласило:
"Военная интервенция и оккупация России, даже если они в конечном итоге будут успешными, потребуют неопределённо большого времени...
Несмотря на осторожную манеру говорить, применявшуюся Литвиновым, я полностью убедился в том, что мы можем заключить соглашение, обеспечивающее иностранные интересы и иностранные долги, если мы не очень урежем русскую территорию. Если Сибирь и угольные и нефтяные месторождения будут потеряны Россией, то условия относительно долгов будут пропорционально ухудшены."
В.Вильсон предложил провести встречу русских представителей не в Париже, а где-нибудь в Салониках. И хотя Клемансо такая постановка вопроса тоже не совсем устраивала, но он согласился на участие большевиков где угодно, лишь бы не в Париже.
В свою очередь лорд Бальфур предположил, что русские делегации от разных правительств будут иметь равные права, поэтому, большевики окажутся в невыгодном положении и в случае участия и в случае отсутствия. В конечном счете, было решено провести мирную конференцию на Принцевых островах в Мраморном море.
У.Черчилль образно описал свое представление о возможных переговорах на примере одного из островов поблизости от Стамбула, куда турки свозили бродячих собак, которым "было предоставлено пожирать друг друга и в конце концов подохнуть с голода".
Объявить о конференции лидеры Антанты поручили президенту США В.Вильсону, который 22 января 1919 года обнародовал воззвание ко всем воюющим в России группировкам с приглашением прислать своих представителей на Принцевы острова для совещания по вопросу о восстановлении мира в России.
В обращении говорилось, что страны Антанты "приглашают все организованные группы, которые ныне осуществляют и пытаются осуществлять политическую власть или военный контроль где-либо в Сибири или в пределах Европейской России,
какими они были до только что законченной ныне войны (кроме Финляндии), послать представителей, не более чем по три представителя от каждой группы, на Принцевы острова в Мраморном море, где они будут встречены представителями объединившихся держав при том, однако, условии, что на это время будет перемирие между приглашенными сторонами и что все вооруженные силы, куда-либо посланные или направленные против любого народа или территории,
находящихся вне границ Европейской России, какими они были до войны, или против Финляндии или против иного народа или территории, право которых на автономное существование предусмотрено в 14 пунктах, на которых основаны настоящие переговоры, - будут тем временем отозваны и наступательные военные действия прекращены."
Особенно изящно были упомянуты "все вооруженные силы, куда-либо посланные или направленные против любого народа или территории, находящихся вне границ Европейской России", имея в виду прежде всего РККА.
Совнарком РСФСР узнал об этом мероприятии только из радиосообщения и тут же запросил подтверждение. Но гордые миротворцы ничего не подтверждали и не опровергали.
Тогда, не имея официального подтверждения, 4 февраля 1919 года Народный комиссариат по иностранным делам (НКИД) РСФСР ответил согласием на приглашение В.Вильсона, изложив свои взгляды на возможное урегулирование:
"Принимая во внимание, что враги, против которых ему приходится бороться, черпают свои силы сопротивления исключительно из той помощи, которую им оказывают державы Согласия, и что поэтому последние являются единственным действительным противником Русского Советского Правительства, последнее обращается именно к державам Согласия с изложением тех пунктов, по которым такие уступки оно считало бы возможными с целью прекращения всякого конфликта с этими державами.
Ввиду особенного значения, придаваемого не только в печати, но и в многочисленных заявлениях представителей правительств Согласия вопросу о русских займах, Советское правительство прежде всего заявляет о своей готовности сделать уступку по этому вопросу требованиям держав Согласия.
Оно не отказывается от признания своих финансовых обязательств по отношению к своим кредиторам, принадлежащим к державам Согласия, причем точное определение того, каким образом этот пункт будет проведен в жизнь, будет заключаться в специальных договорах, выработка которых будет являться задачей предлагаемых переговоров."
При этом упоминая о возможных концессиях, НКИД уточнял меры, "чтобы экономический и социальный строй Советской России не был затронут внутренними распорядками этих концессий".
А чтобы державы Антанты не заблуждались о положении РСФСР, следовало разъяснение, что "размер уступок, на которые пойдет Русское Советское Правительство, будет зависеть от его военного положения по отношению к державам Согласия, причем в настоящее время это положение улучшается с каждым днем.
На Украине местные советские войска завоевали Харьков, Екатеринослав, Полтаву, Кременчуг, Чернигов, Овруч, а также многочисленные менее важные города. Белоруссия, Литва, Латвия почти целиком перешли в руки советских войск этих Республик, вместе с большими городами: Минском, Вильной, Ригой, Двинской, Митавой, Виндавой и другими."
Лучшей гарантией успеха на мирной конференции В.И.Ленин считал овладение в течение месяца Ростовом, Челябинском и Омском.
Таким образом, советское согласие было получено, и руководству Антанты оставалось расcчитывать, что несговорчивость Колчака, Деникина и Миллера позволит сорвать ненужную конференцию.
Уже 2 февраля правительство адмирала А.В.Колчака в лице П.В.Вологодского заявило, что готово договариваться с любыми "национальными частями Русского государства", но не с большевиками, как с "врагами цивилизации". Омское правительство предложило, вместо мирных переговоров, организовать "проведение первого Суда Наций над большевизмом".
В Одессе и Ростове обращение В.Вильсона вызвало большой ажиотаж, так как там восприняли конференцию на Принцевых островах, как собрание различных антисоветских партий.
Эти ожидания были опровергнуты только 26 февраля, когда В.А.Маклаков сообщил, что в переговорах будут участвовать и большевики, после чего деникинцы окончательно отказались от вильсоновской инициативы. Правительство Северной области, во многом зависевшее от стран Антанты, отказалось от переговоров с большевиками "по нравственным причинам".
Проводившееся в Париже Русское политическое совещание, созванное для организации борьбы против Советской власти, свой отказ оформило в виде программного документа, в котором говорилось:
"Желая раньше всего положить конец кровавой тирании большевиков, русские политические группы... будут благодарны Конференции мира за помощь, которую она готова оказать ...в деле национального возрождения... Однако же ни в коем случае не может быть и речи об обмене мнений по этому вопросу с участием большевиков..."
После всех заявлений выяснилось, что участвовать в мирной конференции на Принцевых островах согласились только РСФСР и Эстония. Однако руководство Антанты не собиралось тратить деньги на русско-эстонскую встречу.
Однако Д.Ллойд-Джорджа и В.Вильсона заинтересовало предложение Совнаркома провести обсуждение финансовых претензий и возможные территориальные претензии. Для решения этих вопросов лидеры Антанты были готовы сами начать переговоры с большевиками.
Вскоре после провала конференции на Принцевых островах в Москву был отправлен атташе американской делегации Уильям Буллит для выработки соглашения с Советским правительством. Окончательные инструкции для переговоров в Москве были сформулированы полковником Хаузом и помощником Д.Ллойд-Джорджа - Ф.Керром.
22 февраля У.Буллит выехал в Россию. Добираться из Парижа до Москвы пришлось через Лондон, Стокгольм, Хельсинки и Петроград. Американского представителя сопровождали капитан Петит и известный журналист Линкольн Стеффенс. 9 марта У.Буллит прибыл в Петроград, где его встретил нарком иностранных дел Г.В.Чичерин.
10 марта американский представитель был уже в Москве, где сразу же приступил к обсуждению проекта соглашения. Впрочем, в разгар переговоров 11 марта В.И.Ленин вынужден был выехать в Петроград на похороны мужа своей сестры - М.Т.Елизарова.
К 12 марта "Текст проекта мирного предложения союзных и объединившихся стран, разработанного представителем правительства США Буллитом и правительством РСФСР" был готов.
14 марта В.И.Ленин вернулся в Москву и обсудил с членами ЦК РКП(б) итоги переговоров. После недолгой дискуссии были утверждены условия, выработанные при участии Буллита.
Согласно этому документу все существовавшие в России конфликты подлежали "заморозке":
"Все существующие де-факто правительства в России и Финляндии сохраняют власть на принадлежащей им территории, исключая случаи, которые может предусмотреть конференция, - что народы, обитающие на территории, управляемой правительством де-факто, сами пожелают переменить правительство.
При этом должно быть гарантировано общим взаимным обязательством не применять силы для низвержения какого бы то ни было из этих правительств, включая Финляндию, Польшу, Галицию, Румынию, Армению, Азербайджан и Афганистан."
Забавно звучали в этом перечне упоминания Галиции, которую никто не признавал, и Афганистана, судьба которого волновала только правительство Великобритании. Да и на независимость Финляндии, Польши и Румынии в этот момент никто, кроме Антанты, посягнуть не мог.
В рамках договоренностей с Буллитом следовало объявить о всеобщей амнистии для всех политических противников, что могло сильно озадачить твердых врагов большевизма. В обмен на эти уступки РСФСР избавлялась от экономической блокады с восстановлением торговли и транзита по всем железным дорогам, признавая (как и Финляндия) финансовые обязательства Российской империи.
Однако и Антанта брала обязательство: "Немедленно при подписании этого соглашения все иностранные войска отзываются из России, и прекращается всякая военная поддержка антисоветских правительств. Все армии, остающиеся в России, переводятся на мирное положение."
Фактически отказываясь от военной поддержки своих ставленников, антантовские лидеры обрекали большинство из них на неминуемое поражение. Но американский эмиссар на подводные камни в предложенных условиях не обращал внимания.
25 марта У.Буллит вернулся в Париж, убежденный, что добился "исторического компромисса" или "перезагрузки". Результаты московских переговоров в Париже никого не обрадовали. По признанию секретаря В.Вильсона Тьюмалти: "Предполагаемое признание Ленина вызвало здесь оцепенение".
Вместо лавров главного миротворца, У.Буллита ожидала отставка. Ответа на сделанные предложения Совнарком так и не получил. России предстояли новые бои.
Как выразился Б.Окуджава:
Спите себе, братцы, - все начнется вновь,
Все должно в природе повториться:
И слова, и пули, и любовь, и кровь...
Времени не будет помириться.
1. А.И.Уткин. Дипломатия Вудро Вильсона. М. 1989.
2. Л.А.Гвишиани. Советская Россия и США (1917–1920). М. Международные отношения. 1970. 328 с.
3. К.Б.Виноградов. Дэвид Ллойд Джордж. М. Мысль. 1970. 412 с.
4. Б.Е.Штейн. "Русский вопрос" на Парижской мирной конференции (1919-1920 гг.). М. Госполитиздат. 1949.
5. А.Д.Скаба. Парижская мирная конференция и иностранная интервенция в Стране Советов:(Январь-июнь 1919 г.). Киев. Наукова думка. 1971. 159 с.
6. Е.Н.Журина. Уильям К.Буллит: вехи дипломатической службы. Вестник Брянского государственного университета. 2009.
7. B.T.Юнгблюд. Уильям Буллит: дипломат упущенных возможностей. Актуальные проблемы американистики. Материалы международной научной конференции. Нижний Новгород. 1996.
8. Г.Н.Севостьянов. Москва-Вашингтон. На пути к признанию. 1918-1933. М. Наука. 2004.
9. Э.А.Иванян. У истоков советско-американских отношений. М. 2007.
10. А.Эткинд. Мир мог быть другим: Уильям Буллит в попытках изменить ХХ век. М. Время. 2015. 272 с.
11. В.Черчиль. Мировой кризис. М.-Л. Госвоениздат. 1932. 328 с.
12. З.М.Гершов. Вудро Вильсон. Москва. Мысль. 1983.