На фото мозаика нижегородского метро
Лето, Кремль, Горький, пиво. Можно конечно по-другому акценты расставить и всё с заглавной буквы, например, Лето, Пиво, Кремль, Горький. Но язык не поворачивается так сказать – всё ложь и обман: Горький – только потому, что Нижний Новгород долго произносить; кремль с большой буквы – для тех, кто московским не прочувствовался; а пиво, хоть и чешское – всё равно лучше не употреблять. О лете разговора вообще нет, пронеслось ураганным смерчем, повыворачивало деревья с корнями, разметало деревянные крыши и ушло в пасмурность, дождливость и холодность. А я в летней одежде из жаркого задыхающегося высокой температурой Петербурга занимаюсь осмотром достопримечательностей – топчу «сандальными» ногами вековую тысячелетнюю историю доРюриковичей: вначале горячий глинтвейн на вишнёвой основе в толще городской стены Кремля с тремя этажами невостребованной кухни и крутых лестничных подъёмов, оригинального дизайна и заспанной барменши, а затем чешское светлое лёгкое пиво в подвалах удивительно-исторической Малой Покровской улицы «пешеходного Арбата» с неожиданным «комплементом от заведения при расчёте» – мутной, как самогон, желеобразной «хреновухи на посошок», прокатившейся по горлу, как по маслу, нигде не задержавшейся и легко растёкшейся по телу истомой и безразличием, наполнившим время и бытиё летнего замерзающего Нижнего.
При прочих обстоятельствах этого бы не было, но тут не до эстетических манер – надо спасаться теплом. Мелкими перебежками заметить красоту «нижнего града» и историю не пропустить, заприметить тонкости и своеобразие быта и жизни сородичей. Как никак, а чуть ли не столица государства российского и, между прочим, гонитель чуди белоглазой с Поморья, моей родины – гонение предков моих предков предками. Вот так правильно: «предков моих предков предками» – непонятно, но близко к истине. История же вся сожжённая, невнятная, спецомзапутанная: ушла чудь или осталась, подчинилась новгородцам или новгородцы, великие или нижние в Поморьи промышляли, головы рубили или женились – ничего не понятно. Но голубые глаза раскосые и волосы светлые, а сам смуглый – намешено «чудиной новгородчины» по самое не балуй, как тут разобраться? а хотелось бы. Может быть, на родине предков чешское светлое лёгкое под живую музыку один за столиком на двоих, как раз для этого? Ещё посижу…
Автобус из аэропорта, между прочим, международного аэропорта, в центр города не едет. Как так? Брезгует? Не «брезгует», а правильней сказать: «брезгавает». Нравится мне это слово моего земляка Сергея Павловича Шашлакова, какое-то особое звучание, смысл и эмоциональность в нём – брезгавает – и глагол, и прилагательное с существительным в наречии одновременно. Вот так буква «а» звучание и смысловую нагрузку слов меняет. Москвичи же все акают, вот и живут лучше, чем весь остальной люд. Останавливается у метро, в метрах двухстах и через две улицы. Вот это логистика! Так как гостей в городе не бывает, указателей переходов по всему Нижнему нет: знак метро зришь, но как туда попасть не понимаешь. Налево направо головой крутишь – всё бесполезно, переходы не предусмотрены. Видишь, перебегающих пешеходов да мамашу с коляской, и тоже устремляешься на перерез, спешащим непритормаживаюшим машинам, пересекая двойную сплошную дороги в четыре ряда. Таких переходов мной было выполнено три за вечер и все в разных местах. С информационным обеспечением города явно что-то не так. Но в прохожих сквозят питерские манеры – подробно объяснят и покажут, куда следует идти, а куда лучше не соваться – заблудишься… Глинтвейн вообще убойный. Сказал барменше: «Глинтвейн вкусный», она ответила: «Знаю». Диалог не получился. Не стал ей говорить, что корицу надо добавлять, полагая, что «лучшее враг хорошего», что «свежее мясо приправами и специями только портить», а может быть, у них такой нижегородский рецепт, мы же не знаем. Пусть дремлет, я единственный посетитель, тепло и хорошо.
Со Стрелки Васильевского острова Петербурга совсем неочевидно, где Большая, а где Малая Нева – слева или справа, и здесь, на высоком холме Кремля, примыкающая Ока кажется глубже и величественней «размазанной» среди островов Волги. И понимая, что Волга «Царь Река», легко принимаешь за неё полноводное русло Оки, режущее город пополам, но, вспомнив яндексную карту Нижнего, с изумлением переворачиваешь сознание и ставишь на место течение рек, сливающихся под прямым углом. Вид потрясающий. Непреступный холм, обнесенный каменной стеной с башнями и бойницами, посреди водяной глади не позволяет помышлять о поражении и сдаче городских стен. Но… Весь бомонт нижегородской власти, шикарно уместившийся в стенах Кремля, не позволяет быть уверенным в стойкости «защитников» народа и горожан. Наоборот, слияние всех ветвей власти, толкающихся на пятачке Кремля, намекает на местнячковый колорит служения «заодно», когда «ворон ворону…», «рука руку…». Наверняка сдадут всех в полОн без боя, ещё и ключи с хлебом, с солью вынесут и столы заморскими яствами накроют.
Холодина. Холодрыга. Холодятина. Лето ушло, прихватив весну. Почти сентябрьская поморская осень. Вся история галопом, от одного питейного заведения к другому – иначе никак, ждать нельзя, завтра ещё холодней, а послезавтра улетаю, а тут ещё стыковка городского транспорта с марафонскими пробегами через две сплошные добавляет экстрима. Метро с дизайнерской дыркой в жетоне для прохода думаю, что не войдёт в эстетическое наследие Страны Советов, но вполне своеобразное, с минимализмом убранства станций, доставшимся от строительства ленинградской подземки. Вообще, у нас только «старое» сталинское метро Москвы – шедевр, красота и величие Родины: подземный Эрмитаж и Третьяковка Петровской глазури, Ломоносовской мозаики и витражей, уместно дополненных бронзовыми скульптурами социалистической реальности. Ничего подобного нет в метро Санкт-Петербурга, а здесь тем более. Но станции отражают своё название и выдержаны в этом стиле и поэтому привлекают внимание и интерес.
К счастью, в тепле и уюте удалось за двести рублей посмотреть всю продукцию ГАЗпрома. ГАЗпром – это не «Газпром», рекламируемый телевидением, газом здесь совсем не пахнет, хотя, как сказать. Впечатлил. Если бы санкции ввели раньше, катались бы мы по миру на вполне приличных машинах с ГАЗовской символикой, а так только в музее истории завода можно увидеть гениальность российского дизайна и инженерной мысли. Теперь же на дорогах страны остался только газелькин-бренд российских маршруток, неподдающихся регламентированию и докатывающих свой «мерседесовский миллионный» ресурс. Лёгкое же и, одновременно, величественное порхАние правительственных «Чаек» и плавное течение двадцать четвёртых «Волг» с «шашечками» и «зелёным глазом» вряд ли уже возможно. Но так приятно вспомнить и ощутить неповторимые застойные годы всеобщего равенства и бурной молодости, когда так было весело и, до противного, всё заранее известно, когда всё было понятно и просто, когда «деревья были большими, а сахар слаще»…
Впрочем, Нижний Новгород встречает «Чемпионат мира по футболу – 2018». Город и горожане готовы, осталось устранить последствия урагана и тепла дождаться.
31.05.2018. 2030, Нижний Новгород-СПб.