Чернобыльская веселуха
1986 год, 26 апреля – авария на Чернобыльской АЭС. В Киеве, окружающий Чернобыль населённых пунктах Украины, Белоруссии и России проходят первомайские демонстрации. Власть имущие отправили свои семьи от горя подальше, знающие о событии стремительно эвакуируются в другие республики союза. Моя семья умчала в Сумскую область Украины. Для меня, нашим правительством, как и для многих тысяч других граждан нашей Родины была уготовлена иная судьба.
10 мая 1986 года, я, вместе с такими же парнями, мужиками и пацанами находился, как её назовут позже, в ''зоне отчуждения ЧАЭС", а если быть точным в г. Иванкове Киевской области. 11 мая я вместе с другими ''счастливцами" находились возле моста на въезде в город Припять. Времени было предостаточно из-за раскоординации действий руководства операцией, посему большая часть народа играла в футбол. В результате такого футбольного матча, ребята получили радиоактивные ожоги конечностей. В течение мая я осознал опасность радиоактивного заражения. Ко всему прочему всём были выданы карманные дозиметры из несметных советских запасов, как потом оказалось – в неисправном состоянии. А кто знал?
До 10 июня 1986 года, нашей группой по эвакуации населения из зоны радиоактивного заражения был изучен фактически весь Чернобыльский район. Что замечательно, весь народ, работавший в ЗОНЕ, был пьян (без этого тогда никак), но всё приказы и распоряжения выполнялись молниеносно, решения принимались быстро и продумано. Могу пояснить почему невозможно было не употреблять спиртное. У одного парня, который вовсе не принимал спиртное (отторжение организмом), на четвёртый день нахождения в ЗОНЕ, из ушей и носа пошл кровь. Парня восстановили, он вернулся к нам через неделю, ежедневно принимая красное вино. С вином и вовсе была незадача в связи с выходом на наши просторы странного Закона о борьбе с пьянством. На руки каждому гражданину давалась лимитированная порция спиртных напитков и только лишь после того, как выстоишь очередь из ста, а то и более человек. В нашей чернобыльской группе был установлен график поездок в Киев, с целью приобретения спиртных напитков. Отправлялся делегированный несанкционированно, рано утром, как правило на бронированных миксерах-бетоновозах, едущих в Вышгород за очередным отвердителем для Чернобыльского блока номер 4. Возвратиться должен был вечером того же дня с грузом спиртного (не менее двух ящиков). Когда кто-либо из нас появлялся возле ликёро-водочных отделов, в чернобыльской робе, с повязками болтающимися на шее и карманными дозиметрами, люди с удовольствием пропускают нас без очереди, а продавцы отпускали без лимитные два ящика сухого красного вина. По ходу работы в Чернобыльской зоне, местные сельские жители познакомили нас и с земляничный водкой, что По сути оказалось закрытым в трёхлитровые банки и зарытым в огородах самогоном.
Особенно радовали медики. За месяц работы в ЗОНЕ, только к нашей группе было приписано 9 медицинских бригад со всех уголков Украины. Каждую очередную бригаду мы ожидали с нетерпением, поскольку в медицинских целях медики везли с собой канистрочку с медицинским спиртом, который (имеется ввиду спирт) мы совместными усилиями уничтожали.
11 июня 1986 года, по пути в Киев, мы попали на свадьбу в селе Катюжанка, где отрывались в песнях и танцах 2 или 3 дня. И вот наконец-то путь домой открыт, но мой товарищ из Вышгорода убедил остаться на пару дней у него дома, посмотреть где и как он живёт, что из себя представляет его городок. Я остался и не пожалел. Место действительно достойное и красивое.
Начались рабочие будни. В 1987 году меня и моих товарищей-ликвидаторов отблагодарили за участие в ликвидации аварии на ЧАЭС, вручив удостоверения ликвидаторов, медальки в виде креста (их окрестили предпоследним крестом) и конечно же дополнительное денежное довольствие на питание, названное нами гробовыми.
Наступили неадекватные девяностые. Нищенские зарплаты и пенсии, отсутствие продуктов питания либо присутствие продуктов питания по заоблачным ценам, введение суррогатной денежной единицы – гривнокупона. Были дни, когда реально не за что было купить хлеб. По этой причине в 1991 году я устроился на работу в город Чернобыль, по обслуживанию 30-ти километровой зоны. Жизнь наладилась. Вахтенный режим работы – 15 дней работы, 15 дней дома, заработная плата в несколько раз превышающую зарплату в Киеве, бесплатное жильё и опять таки бесплатное 3-х разовое питание. Единственный серьёзный недостаток – повышенный радиоактивный фон, который никем из работающих всерьёз не воспринимался. Со временем, освоившись в закрытой зоне, мы с товарищами принялись за сбор грибов в чистых местах. Например за два часа, мы вдвоём с товарищем собирали полный Волговский багажник белых грибов. Так вот и работалось мне в течение шести лет, до того момента, когда начались проблемы со здоровьем.
Эскулапам медицины была дана директива ни коим образом не связывать диагностируемые заболевания с пребыванием в ЗОНЕ ЧАЭС либо влиянием на организм радиоактивного воздействия. Именно по этой причине многие ребята ушли из жизни по надуманным заключениям медиков.
Я всё ещё живу.
Вот такая вот веселуха.