Стоял осенний зябкий поздний вечер, почти перешедший в ночь.
Шумная компания друзей развлекается в зале ресторана, заняв сразу несколько столиков.
Если смотреть на них с улицы через длинные окна, молодые люди – девушки и парни - кажутся пестрыми рыбками в аквариуме. Они то лениво, то шустро переплывают от стола к столу, болтают друг с другом, шутят, смеются. Звенят бокалы, вспыхивают зажигалки, маленьким пламенем выхватывая лица из полумрака.
Уже довольно поздно.
Сейчас они рассядутся по автомобилям или вызовут таксистов-полуночников, вынужденных выслушать их хмельной трёп, и разлетятся по домам в разные концы города, чтобы через несколько дней собраться снова.
Сегодня выпито много вина, отчего ведомый разговор перескакивает с одной темы на другую, становясь все более дурашливым.
Двое из этой компании – Полина и Петр – продолжают свой давний ленивый спор о необходимости завязывания отношений между ними. Спорщик приводит аргументы о неизбежности и даже полезности разбавления интимом их долгой дружбы, а спорщица остужает его пыл, взывая к разуму или просто отшучиваясь.
- Полина, так я забыл, на чем мы в прошлый раз остановились? Почему ты мне не отдаешься?… - он перегнулся к ней через спинку дивана, поставил полупустой бокал на ее колено. Немедленно протянулась чья-то рука с бутылкой шампанского, и пузырьки заструились с новой силой.
Прочие молодые люди, услышав возобновление давней шутки, заулыбались, предвкушая новую перепалку.
Кто-то выкрикнул:
- Да, Полина, почему? Мы заключили уже слишком много пари!
Подруга участливо похлопала ее по плечу.
- Вы меня замучили! – отмахнулась Полина. Она отложила вилку, чокнулась с бокалом Петра и мягко оттолкнула его руку.
- И все же? – Петр, подперев рукой подбородок, с наигранным обожанием в глазах изобразил тоскующего влюбленного. – Не вижу никаких препятствий. Что же нам мешает, о, звезда?
- Так ведь ничего и не помогает, - она подняла бровь.
- Выдвигай любое условие, - нарочито громко сказал он, призывая в свидетели остальных слушателей.
Друзья – известные весельчаки - не принимают ничью сторону, но всегда готовы подлить масла в огонь себе на потеху.
- Да-да! Придумай что-нибудь этакое, чтобы обалдел!
Полина с улыбкой скрестила руки на груди.
Она подумала, что если быть объективной, Петр довольно умен и красив, он сразу и давно ей нравился.
«Почему же у нас ничего не получилось?», - она даже удивилась про себя.
Возможно, романтическому настрою не способствовала атмосфера их компании, где все чувствовали себя на равных и даже были бесполыми существами друг для друга. Но она вполне реально представила их возможную пару и эти мысли вызвали только приятные эмоции.
- Ну-у…- она задумалась, как бы поциничнее выразиться. – Тогда я, Полина такая-то, торжественно заявляю, что обязуюсь оказать… нет, обязуюсь не препятствовать вступлению со мной в отношения Петра такого-то… на ярко-красном капоте Феррари!
Последовал новый взрыв смеха.
Кто-то махнул рукой, кто-то одобрил ее слова, кто-то соболезновал Петру.
- А крыло от вишневой «восьмерки» подойдет?! – выкрикнул сосед по дивану.
Все немного посмеялись, и интерес к теме был потерян.
Зазвучали тосты за женские капризы, за автогонки, за итальянский автопром, за Италию в целом и отдельные регионы, где виноград особенно уродился.
- Погодите-погодите! – просительно воскликнул Петр, призывая всех к тишине, – Полина, давай-ка уточним: Феррари какой? Любой?
Полина закатила глаза.
«Да что же никак не уймется».
- Допустим, Энцо!
Он усмехнулся в ответ:
- И это все условие?
«Как-то слишком быстро соглашается, в чем-то здесь, вероятно, подвох».
- И ты должен доказать мне свое право собственности на него.
Все опять засмеялись.
- Петя, тебе решительно не везет!
Петр поднялся над столом, кивнул поочередно всем сидящим вокруг, и произнес:
- Други наши, вы все свидетели договоренности с вышеперечисленными условиями! Позор тому, кто отступится от них при выполнении мной всех требований! –опустошил бокал, глядя на Полину исподлобья.
Она даже испугалась такой уверенности.
«Петя… не-е-е, Феррари не потянет…».
С улыбкой тоже выпила до дна.
Теперь уже окончательно наступила зима.
Полина обожает это время года: мир переворачивается - небо становится черным, а земля белой.
Она едет на машине по снежному городу. Машина как лодка скользит по улицам.
Вечер не имеет планов и этим прекрасен.
Замигал экран телефона, высветив имя «Петр».
Полина улыбнулась, они уже давно не виделись. Она ответила, ожидая услышать поток шуток или неожиданное приглашение как-нибудь безумно закончить этот день.
- Привет, Поля! Ты что делаешь?
- Катаюсь по мелким делам, ничего важного, - она пожала плечами.
- А я дельце одно проворачиваю… - он помолчал недолго. - А как ты смотришь на то, чтобы раздать старые долги, а, Поля?
- Это ты про что конкретно? – она улыбалась, заинтригованная его словами.
- Это я тебе про нашу договоренность… ну, припомни… - ответил он.
- Ну, выкладывай, не томи, – она рассмеялась.
- Как же… - она слышала по его голосу, что и он улыбается, - ты и я… наши друзья свидетели… Феррари… и всё остальное...
- Погоди, - она даже слегка притормозила, - не хочешь ли ты сказать, что за эти э-э-э… два месяца ты где-то добыл Феррари?
- Я ничего не хочу сказать. Я хочу спросить: ты готова выполнить свою часть условий, если я выполнил свою?
- Э-э-э…
«Выполнил свою? То есть купил Феррари?.. Врет? А смысл врать, если это легко проверить?»
- Ну? Неужели ты отказываешься? – снова спросил он.
Недолгое молчание в трубке.
- Нет, не отказываюсь… - произнесла она. И тут же запальчиво продолжила: - Но я должна посмотреть!
- Конечно. И посмотреть, и потрогать, - он опять улыбался, казалось, довольный ее смятением.
- Что, прямо сейчас? И где же?
- Ты помнишь подземный паркинг, где я ставлю машину?
- Да, конечно… а как так… - теперь к ее злости добавилось и любопытство. - Там реально Феррари? Ты не врешь? – потом ее осенила следующая мысль: - А так называемый долг, пардон, сегодня надо отдавать прямо там же?
Недолгое молчание.
- А что тянуть? – он усмехнулся. – Жду. Прямо сейчас. До встречи.
Он отключился.
Она недоуменно посмотрела на потухший экран.
Бросила телефон на сиденье рядом.
«Это как это. Откуда вдруг? А я-то хороша, выдумала же какой-то Феррари… А он-то как его раздобыл? Да точно врет…».
Она ехала дальше, рассеянно глядя перед собой, ошарашенная неожиданными известиями. Невесть откуда вдруг свалилась обязанность выполнить обязательства перед давним приятелем.
Мысль об этом не то чтобы пугала, но она-то пребывала в уверенности, что вылетевшее из нее обещание никогда не вернется обратно.
«Досадно и любопытно».
Она развернулась на заснеженной дороге, поехав в сторону его дома.
Перебрав в голове не один десяток мыслей - от той, что это просто шутка, до той, есть ли у него с собой контрацептивы - она доехала до парковки.
Медленно открылись ворота, она въехала внутрь. Правый поворот, левый, прямо, опять налево, и вот его гараж.
Заглушила двигатель, вышла из машины. Длинные ряды гаражей разбегаются вперед и назад под неяркими лампами.
Тишина как в склепе.
Стук каблуков разносится звонким эхом.
Довольно зябко, она закуталась в шубу.
Дверь гаража приоткрыта. Она с усилием потянула ее на себя, но дверь легко поддалась. Внутри было тоже темно.
«Как начало фильма ужасов… А герой, как придурок, упорно идет вперед…».
Она шагнула в гараж. Глаза постепенно привыкли к полумраку.
Гараж неожиданно освещался свечами, которые стояли на плитках пола и настенных полках.
«О, чертов романтик».
Но самое удивительное - посередине гаража стояла странная конструкция, Полина пригляделась, не сразу поняв, оказалось, это была кровать.
Она замерла от удивления.
И без того внушительных размеров кровать казалась просто огромной из-за высокого полога со шторами. Кровать была похожа на здоровую полупрозрачную коробку. Полина представила, сколько усилий составило ее другу соорудить все это в столь не приспособленном для подобных интерьеров месте.
- Эй… Петр? – она усмехнулась. – Постель после! Давай доказательство.
Автомобиля в гараже не было. Кровать заняла все пространство.
Она обернулась. Петр стоял за ней, прислонившись к двери. Он тоже улыбнулся. Подошел к ней сзади, обнял за плечи.
«Все эти свечки и постельки и без того настраивают на ненужный лад, чего он еще прислонился?».
Они молчали.
«Почему он молчит? Лучше бы как обычно сказал что-нибудь похабное…».
Он отодвинул штору, и она ахнула: на туго натянутой простыне блестел огромный красный капот со значком Феррари.
Полина наклонилась вперед.
«Какое зрелище».
Блики света дергались по поверхности капота, отчего он казался сосудом с перетекающей в нем кровью.
«Почти как живой. Марсианин!».
Полина сняла перчатку с руки, протянула ладонь, но замерла в сантиметре от сияющего лака. Не хотелось пальцами оставит след на столь совершенной поверхности. Она наклонилась и шумно выдохнула на него. На капоте появилось матовое пятно, но и оно через секунду исчезло.
Она обернулась на Петра.
Ее глаза светились восхищением.
Он был доволен ее реакцией.
- Но… но это же всего лишь… капот! – с удовольствием произнесла она, выпрямилась и недоуменно развела руками.
В ответ он вынул из кармана телефон, нажал кнопки, включил запись диктофона.
Она подивилась такой подготовленности, слушала, опустив глаза.
Голос Полины говорил: «…Торжественно заявляю, что обязуюсь оказать… нет, обязуюсь не препятствовать вступлению со мной в отношения Петра такого-то… на ярко-красном капоте Феррари!… допустим, Энцо, любой… И ты должен доказать свое право собственности на него!».
Она вопросительно взглянула на него. Петр протянул несколько печатных страниц.
Полина взяла листки, поднесла их к лицу, в темноте еле различая буквы. Перед ней заплясали слова: «купля-продажа… Продавец в лице… Покупатель – Петр такой-то… товар - капот… модель… стоимость… условия доставки… адрес…».
Петр стоял рядом, сцепив руки за спиной, и ждал, пока она начитается.
- Ну? Вот капот, вот владелец и ты тоже тут.
Она делала вид, что все еще изучает бумаги, раздражаясь от ощущения, что ее загнали в угол, но все-таки улыбаясь его ловкой выдумке.
«Какая глупая ситуация».
- То есть ты буквально трактуешь эти слова?
- А ты их слушаешь и считаешь, что поставила не такое условие?
И спорить бесполезно, да и стоит ли. Он ей нравится, а сегодня он безумно хорош в этом своем пальто, с ореолом романтизма от этой красиво обставленной истории.
Возможно, это одна из самых забавных историй в ее жизни.
Однако, наверное, должно быть все не так? Неужели их отношения должны начаться - а вероятнее всего, тут же и закончиться - ради куска железа, и даже на нем? И как бы она на его месте относилась к самой себе после этого? Это же всего лишь глупое пари пьяной ночью – не больше… А если она сейчас откажется? Черт.
Наконец, он спросил:
- По твоему лицу я вижу, что ты намерена юлить?
Она очнулась от раздумий.
«…Хоть всех свидетелей нашего спора не позвал сюда…» - но она на всякий случай огляделась.
- Нет, - резко ответила Полина.
Она хотела бы сейчас же с этим покончить.
Быстро сняла шубу, свитер, узкую юбку. Села на край кровати, не глядя на ожидающий рядом чертов капот, из-за которого и вышел весь сыр-бор.
«И откуда ты только всплыл в моей нетрезвой голове в ту ночь?… Откуда он его достал?», - с досадой думала она, раздеваясь.
Сапоги, чулки, белье.
Она не смотрела на стоящего рядом Петра.
Сидя спиной к капоту, уже не боясь его заляпать («я же сейчас запятнаю себя из-за него»), нащупала его рукой, он был холодный и гладкий.
Она посидела несколько секунд и, не дожидаясь новых комментариев, подтянулась и легла на его выпуклую поверхность. Затылок и спину обожгло холодом.
Лежала и смотрела в его лицо.
Он стоял у кровати, перед голой девушкой, сам одетый в пальто.
Не моргая и едва дыша, с изумлением смотрел на нее. Ему подумалось, что картина выглядит законченной и места ему там нет.
«Красный ей удивительно идет».
Ей показалось, что он так стоял целую вечность.
Наконец, выдавил:
- Ты же знаешь, я хочу, чтобы ты пришла ко мне не так.
Развернулся и вышел из гаража.