За столом загородного ресторана сидела пара – молодая женщина и мужчина. Они почти не разговаривали. Мужчина смотрел в окно, женщина периодически брала его за руку.
Подошел официант:
- Я уточнил – есть лягушачьи лапки.
Мужчина поморщился.
- Еще есть куриные ножки…
- А можно вообще не ножки? Ни лягушачьи, ни куриные, ни бараньи и ничьи. У вас что, одни ножки?
Официант извинился, принял заказ и ретировался.
«Бедолага», - ухмыльнулась она, опустошив бокал.
- Ирина, ты бы не налегала.
«Вино нельзя, ножки нельзя. Интересно, а простительно, что у меня есть ножки?»
- Ага.
Она поднялась, бросила салфетку и вышла в туалет, там умыла лицо, постояла, облокотившись на раковину.
Обед кое-как закончился. Ножки никто не ел.
Он расплатился и выехал из-за стола на своем инвалидном кресле. Вышли к крыльцу, подошел водитель, помог спуститься и начал грузить мужчину в машину.
Ирина шагала туда-сюда рядом, куталась в пальто и распинывала жухлые листья.
Вдруг она стремительно подошла к водителю:
- Федор, отойди, мы идем кататься.
Встала позади кресла, взялась за ручки, с усилием толкнула коляску и семимильными шагами направилась с мужем прочь.
- Ирина, ты что? Остановись, остановись, я сказал, - он руками пытался ее отогнать, - куда ты идешь? Я не хочу, слышишь? Федор!... Федор, ты что стоишь? Ты уволен!
- Федор, ты принят обратно! – гаркнула Ирина. – Мы идем в поля.
Странная пара быстрым темпом удалялась от ресторана и причала.
- Да ну вас обоих… - махнул рукой Федор.
; ; ;
Домой все трое в машине ехали молча.
Она вспотела и устала, вышагивая по траве и кочкам и толкая коляску впереди себя.
«Муж-инвалид – определенный нюанс».
Жокейские сапоги нещадно натерли ноги. От пройденного марафона и выпитого белого сухого хотелось спать.
Что, собственно, она и сделала.
; ; ;
Дома она приняла горизонтальное положение, положив на лоб компресс. Обед и прогулка изрядно утомили.
В комнату приехал на коляске муж:
- Ты не забыла, сегодня среда.
«О, Боже… ведь опять среда…».
- Андрей, не начинай. Давай не сегодня.
- Мы договаривались. И ты пропустила прошлую среду.
Она со стоном перекатилась на живот:
«Почему он не оставит меня в покое».
Не было слышно жужжания коляски – значит, муж все еще стоит рядом. Она подняла голову:
- Сейчас уйду.
Он выехал, но, судя по звуку, недалеко.
Ирина набрала знакомый номер на телефоне, трубка ответила.
- Семен, добрый день… сегодня среда, вы сможете уделить мне время? - Трубка утвердительно кивнула. - Тогда через час там же?
Трубка опять пробасила в ответ.
- И спасибо.
Она отбросила телефон, растянувшись на кровати.
«Все время претензии и повинности».
Вздохнула, решительно встала и прошла в гардеробную комнату, муж прикатил за ней.
«Ну, не человек, а баран упрямый, ей Богу…».
Чтобы ему досадить, достала с антресоли мудреный корсет, который никогда не надевала.
«Вот дикая вещь... Смотри, раз ты такой баран».
Кое-как зашнуровалась. Из зеркала на нее смотрела девушка из рекламы дешевого интим-магазина.
«Отлично, прекрасная я супруга. Сразу видно, что хорошо готовлю».
Надела юбку и пиджак. Набрызгалась духами так, чтобы три дня пахло в подъезде. Нацепила огромные серьги и каблуки.
«Да, наша семья определенно любит гротеск».
Направилась на выход мимо него. Он схватил ее за ногу.
- Не надо меня останавливать, ведь сегодня среда!
«Разве можно одновременно так любить и ненавидеть человека?... Сейчас мы все потерпим, и еще неделя пройдет спокойно».
И пулей вылетела из дома.
; ; ;
Еще не отрезвев, она села за руль. Краем глаза увидела, что их водитель Федор едет за ней, держась на несколько машин позади. Усмехнулась. Загудел телефон, звонила ее мать.
- Мама, я перезвоню.
Ирина оторвалась и вильнула на парковку торгового центра. Оставила телефон в машине, отошла от нее подальше. Достала из сумки другой телефон.
- Да, мама… не могла говорить… да, представь, он все слушает, да я не дома и не в машине. Мама, сколько повторять, у меня все хорошо.
Помолчала.
- Нет, ты ничем не можешь помочь. Все в порядке, о чем ты беспокоишься?... Не переживай. До свидания.
И поехала в сторону гостиницы.
; ; ;
Семен вошел в знакомую гостиницу.
Он делал так уже несколько месяцев каждую среду и предполагал, что до него это делал кто-нибудь не менее молодой и привлекательный.
Прошел в бар. Эта женщина – Ирина - сидела спиной к входу, читала взятую тут же газету. Сегодня она хороша, как всегда рассеянна и как будто напугана, но все-таки хороша.
Он бы сказал комплимент, если б это было уместно.
Он тронул ее за плечо, Ирина едва взглянула на него, с готовностью поднялась с кресла. Взяла со стола карточку от номера. Устало прошелестела:
- Спасибо, что вы пришли.
Он промолчал.
К ним подошел служитель отеля и повел к лифту.
- Знаете, сейчас нужно взять меня за руку, - сказала она.
Портье в который раз посмотрел им вслед. Подумал, что она такая деловая, вероятно, с работы, вероятно, обманывать мужа, вероятно, нелюбимого ею человека. А он - ее противоположность: светлый и летящий, будто только что прикатил из гольф-клуба, быстро смотрит по сторонам, ни на чем не задерживаясь.
Вошли в лифт, двери сомкнулись, отправив наверх.
Он отпер дверь в номер, пропуская ее вперед, вошел сам и привычно сел на диван напротив телевизора.
Заметив, что она нерешительно стоит рядом, сказал:
- У меня есть три часа, делайте, что вы там обычно делаете.
Она слабо кивнула. Достала из сумочки и положила на стол несколько купюр. Он не повернул головы.
Она помялась и сбросила туфли.
- Семен, вы приятный мужчина.
Он молчал.
- Я понимаю, вы могли бы проводить все это время более толково. Извините, что отнимаю его у вас.
Он опять помолчал.
- У меня есть три часа, я же сказал.
Она прошла в спальню, услышав звук телевизора, закрыла дверь на замок. Задернула портьеры, в комнате стало темно. Села на кровать, провалившись в мягкий ворох одеял и подушек. Упала на бок.
; ; ;
«Моя жизнь превратилась в какой-то цирк… чувствую, долго так не протяну».
Зачем она это еженедельно ездит с этим едва знакомым мужчиной в гостиницу, запираясь с ним в четырех стенах?
Полтора года назад ее муж попал в аварию и стал инвалидом – неподвижным ниже пояса. Больницы, врачи и реабилитация кое-как были преодолены, а муж вдруг объявил о предстоящем разводе. Но для Ирины, с восемнадцати лет состоявшей с ним в браке, сие известие стало чудовищным.
«Как жить-то дальше?! Что делать? Я ж всегда только с ним и жила».
- Ты не смеешь разводиться со мной! – заявила она.
- А как ты теперь представляешь себе нашу семью? Иди, снова выходи замуж, рожай детей. Я инвалид! Ты не видишь, у меня ножки не ходят?
- Инвалид ты в башке своей! – хлопала она дверью.
- Мне что, сидеть и ждать, когда у тебя заведется мужик?
- Заводятся только блохи! – кричала она из соседней комнаты. – Зачем мне другой мужик, у меня муж есть.
- Муж у тебя нынче подходит только для семейных фотографий! По пояс желательно.
«Дурак…».
Он еще и отдельные спальни завел.
«Вообще обнаглел», - подумала Ирина и тут же явилась на ночь глядя в его комнату.
- Уйди, я сказал!
- Никуда не пойду. У меня и штамп в паспорте есть.
- Тогда я уйду.
- Иди, дорогой.
Муж свесился с кровати и пополз к двери.
Услышав грохот, в комнату постучала и заглянула Иринина свекровь, которая гостила в этот день.
- Что же у вас происходит?
- Все в порядке, Тамара Петровна, ваш сын почему-то изображает Маресьева, - и накрылась с головой одеялом.
«Жизнь превратилась в какой-то кошмар. Муж вроде есть и вроде нет…».
В другой день она явилась домой, муж был не один, а в компании трех мужчин, похожих на однояйцевых близнецов – настолько они были одинаковы по росту и внешности. Все сидели в гостиной, замолчали при ее появлении.
Муж попросил ее выйти поговорить с ним в другой комнате.
- Ирина, тебе надо выбрать эээ… партнера.
- Партнера? Для чего? – опешила она, перебирая в уме теннис и танцы.
- Партнера… для того дела, в котором я тебе теперь не партнер!
Постепенно до нее дошло, о чем он говорит.
Волна гнева чуть не задушила. Она была готова спустить его в коляске с лестницы.
- Ты что? Ты что, охренел?! Я тебе корова на ферме что ли? Совсем повредился ты, дорогой, целиком повредился!
- Тише, не ори.
«Сутенер доморощенный».
Она вновь вбежала в гостиную, все на нее уставились. Муж явился тоже.
- А кто задавал параметры этой гусарской бригаде? Откуда ты знаешь, что мне нравится? Может, я хотела видеть негров? Или люблю карликов!
Присутствующие молча смотрели на них.
- А что они одетые сидят? Пусть разденутся тогда уж! – Ирина развела руками. – Федор, тебя это не касается, - увидев немой вопрос в лице водителя, на всякий случай предупредила она. – Господа, уходите, пожалуйста. Произошло недоразумение.
Хлопнула дверью и закрылась в ванной.
«Что ж такое творится?... Где ж это видано, чтоб при живом муже.. да и сам муж!... Образцовая у нас семья, ничего не скажешь».
Скандал в этот день вышел отменный.
Претенденты на роль мужниного суррогата быстро ушли, битва за семейную интимную гармонию продолжилась. Некстати вспомнилась шутка: «Не лезьте в наш любовный треугольник, нас и так тут семеро».
«Знала бы мама… Она бы с ума сошла!».
А муж продолжал гнуть свою линию.
- Ты тронулся что ли?!
- Разводимся, и точка! Никакая мы не пара!
- Зачем ты их притащил в наш дом? Как вообще на ум такое пришло?
- Не тебе же поручать это дело. Ты сама не сможешь.
- Смогу! Вот смогу. Вот пойду и найду.
Она выскочила из дома, и не с целью разжиться новым другом, а чтобы вынырнуть из кипящего котла.
Села в кафе с ноутбуком и грызла салат.
Через окно она видела вдалеке на парковке их машину с Федором за рулем. Непутевый шпион Федор. В голове заиграла музыка из «Розовой пантеры»: та-дам, та-дам, та-дам-дам-та-да-дам…
«Какой отвратительный поворот судьбы. Как мне жить-то дальше? Думали, он жив остался – уже счастье, но не тут-то было… мириться с его идеями теперь совсем невозможно. Что ж он еще придумает? Потом детей мне на выбор приведет? Или сразу внуков?.. А как уйти? Как вообще начать жизнь с другим? Мне и не надо никакого другого. Десять лет просто так не вычеркнешь. Так и Андрей уже совсем не Андрей, а гестаповец какой-то…».
Домой идти не хотелось.
Из финансовых соображений неделю назад супруг вдруг еще и попросил развестись, чтобы обезопасить часть активов.
Ирина обхватила голову руками.
«Прекрасно. Моя жизнь очень стремительно разваливается. Зачем было в восемнадцать лет брать меня замуж, чтобы теперь так настойчиво выпроваживать?».
Официант принес вино. Она вопросительно посмотрела на него:
- Я не заказывала вина.
- Это вон от того джентльмена, - ответил официант.
За столом напротив сидел молодой мужчина, явно брат тех трех гусар, которые встречали ее сегодня в гостиной.
Она отсалютовала ему бокалом: «Впрочем, винище сейчас очень кстати, мой галантный незнакомец».
Мужчина - звали его Семен - подошел познакомиться и оказался мил. Завязалась беседа ни о чем.
«Хоть с кем-то адекватным из мира людей поговорить».
Она надеялась, что Федор, глядя на них, обо всем куда надо доложит, и ей поставят галочку за это задание.
«Кстати, а он же вполне подходит».
Вручила ему свой номер телефона.
Семен перезвонил, она пригласила в гостиницу.
Он, хотя и удивился такой поспешности, но приехал, а она сразу предупредила, что не претендует на внимание к ней как к женщине. Не мог бы он просто побыть с ней в отеле какое-то время? Мог бы, почему и нет.
Потом он нашел в кармане наспех всунутые несколько купюр.
Он понял, что стал частью какого-то странного процесса, и спросил ее, в чем дело. Ирина ответила, что нуждается в нем и просит не отказать тратить на нее пару часов по средам.
Ему нравилась эта женщина и нравилось, что в его жизнь вошла чужая тайна. Он решил подождать, чем закончится дело.
Потому и состоялись встречи каждую среду.
Она залезла в душ.
«Какая нелепая и отвратительная у меня сложилась жизнь. То ли есть муж, то ли нет. А в следующую среду у нас еще и развод. Свободная женщина буду!»
Вода в душе слишком долго шумела. Семен подумал, что в эту странную историю вполне бы вписался суицид, подошел к двери, прислонился ухом и постучал костяшками пальцев:
- Ирина, у вас все хорошо?
Вода выключилась, Ирина, умытая и показавшаяся ему оттого еще более красивой, открыла дверь.
- Да, все в порядке.
Она развернулась и прошла до кровати, упав на нее и натянув одеяло до подбородка. Он постоял в проеме, потом прошел за ней и сел рядом на матрас. Он почувствовал, что она напряглась.
Облокотился на подушки, протянул руку и положил ее ей на голову.
- Спите, - произнес он тихо, - я просто здесь посижу.
Она хлопнула глазами пару раз, и они закрылись совсем.
Засыпая, она подумала, что от этого чужого человека уже даже вполне привычно пахнет. Но перед глазами вдруг всплыло совсем другое лицо.
; ; ;
Проснулась у него подмышкой.
Семен спал, полусидя на подушках, неудобно склонив голову набок.
Она улыбнулась.
- Семен.
Он пошевелился, удивился ей, лежащей рядом, но погладил ее по спине и снова закрыл глаза.
- Надо вставать?
- Наверное, надо.
Он полежал минуту и усмехнулся:
- Ирина, а ведь вы единственная женщина, с кем я регулярно встречаюсь уже несколько месяцев. И мне импонирует даже ваша немногословность.
Помолчал.
- А мы можем в следующую среду нормально сходить на свидание?
У нее вдруг противно засосало под ложечкой.
«Как тоскливо».
Она подумала, что этот парень вообще ни в чем не виноват, но играет роль определенного персонажа. И даже ее муж беспочвенно злится на него.
«В следующую среду я буду разведена. Возможно, мой муж вытолкает меня за дверь ногами… э-э-э коляской».
Семен взял ее ладонь и положил себе на грудь: у него колотилось сердце.
«Господи, что со мной происходит. Живу с одним, лежу тут с другим, а ведь едва с ним знакома. Даже фамилию его ни разу не спросила… Эти двое рядом, а личной жизни все равно никакой… Но кроме этих двух мужчин других-то я вообще не знаю. Абсурд какой-то».
Она вытянула свою ладонь из его руки и вышла в ванную комнату.
; ; ;
Через пятнадцать минут они стояли в лифте, везущем вниз.
Она смотрела перед собой.
Сказать было нечего. Ничего не хотелось и слышать в ответ.
Она почувствовала, как он всунул ей в карман шуршащие бумажки, должно быть, ее деньги.
- Это вся ваша плата непонятно за что. Я не претендую называться вашим другом, но могли бы вы мне больше не платить?
Оба помолчали.
«Терпеливый какой. Или любопытный. Столько времени на меня впустую потратил, даже неловко. Наверное, пришел момент попрощаться, сколько ж можно злоупотреблять его расположением. Извини, Семен, что я тебя впутала в нашу безвыходную историю. Хотя я даже начала к тебе привыкать. Отличная бы вышла пара - меня даже не раздражает, как ты часами смотришь телевизор», - с грустью усмехнулась она.
- Семен, вам, возможно, интересно… Мой супруг инвалид, но он полагает, что я должна вести бурную личную жизнь. Желая или не желая того.
Опять помолчали.
Он протянул руку, не глядя на нее, поймал ее ладонь:
- Знаете, сейчас нужно взять меня за руку.
Помолчали.
- И в следующую среду вы со мной встречаетесь.
Держа ее, вывел из лифта.
Она кивнула.