АВАРИЯ
[про тех то с сошкой, и тех многих, кто с ложкой]
Действующие лица
Музин, местный житель, в годах, работает инженером в организации ТНТ.
Гена Бубин, техник-лаборант, сослуживец Музина. Поддерживал Ельцина и демократические реформы, сторонник принципа «Каждый за себя», ему подобных.
Иван Скрипкин, слесарь-сантехник, работник котельной.
Николай Шаравин, бывший прораб строительномонтажного управления, и с его распадом после "перестройки" руководит шабашной бригадой по строительству коттеджей. Неплохо зарабатывает.
Подполковник МЧС, сорокалетний, стройный, с черными усиками симпатичный, и по виду южного типа человек.
Глава города.
Зам. председателя областного правительства.
Милиционеры, начальники, рабочие.
Действие происходит в небольшом городке в 2005 году.
- - -
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
За закрытым занавесом слышится объявление по местному радио:
– Граждане! Сообщаем пренеприятное известие. В нашем городе лопнула труба…
Сцена 1
Утро. Лаборантское помещение в организации ТНТ. Три стола с разными железками, деталями и бумагами. За дальним столом слева у окна сидит Музин, за ближним справа у двери – Бубин.
Из настенного динамика слышится музыка. Внезапно она смолкает, и затем, после звуков постукивания по микрофону динамик говорит:
– Внимание! Всем сотрудникам ТНТ! Прослушайте объявление администрации. Сегодня, 19 января, в центральной городской котельной произошла авария, в результате которой возникла большая утечка горячей воды. В связи с этим прекращена подача тепла во все микрорайоны города, а также в нашу организацию ТНТ. Ввиду опасности разморозки труб, руководителям всех структурных подразделений принять меры к экономии тепла, закрыть форточки и ликвидировать все утечки тепла из зданий. В городе создан и действует штаб по ликвидации аварии. Внимание, повторяем объявление администрации...
В открытую дверь комнаты видно, как в коридорах появляются сантехники с водопроводными ключами и кусками шлангов для спуска горячей и холодной воды из водяных магистралей здания.
Из отрывочных разговоров слышно, что где-то порвалась труба, и большая утечка воды. В котельной остановлены котлы. Задействованы силы МЧС России. Чтобы в домах не замерзли трубы, вместо горячей воды в город пустили холодную воду, хотя большая часть ее где-то теряется, и насосы работают на пределе.
Сцена 2
Та же комната. За столом слева у окна Музин. Закончился обеденный перерыв, и в комнату входит уже переодевшийся в рабочий халат чуть зарумяненный от мороза Гена Бубин.
Бубин. На ходу пальцами расчесывает густую черную шевелюру, поправляет одежду, кладет на стол завернутый в бумажку пирожок и садится за свой стол у двери. Наклоняется, снимает утепленные ботинки и надевает невысокие бело-синие кроссовки. Начинается неторопливый разговор.
Музин. Ну, что там слышно? Нашли дыру?
Бубин. Не знаю. У меня дома тепло.
Музин. Ведь сказали, что отключены все микрорайоны?
Бубин. Может быть. Но у меня все трубы теплые.
Музин. Наверное, они еще не остыли.
Бубин. Но здесь-то остыли? (идет к окну и трогает трубу). Во, как лед!
Музин. А у вас, говорите, тепло?
Бубин. Да (возвращается, и с довольной улыбкой садится на место).
Музин. А чего вы улыбаетесь?
Бубин. Как чего? У меня все есть, в квартире тепло. Я доволен.
Музин. А как у других?
Бубин. Откуда я знаю? Я пообедал, снова потрогал трубы – все такие же теплые. Чего еще надо?
Музин. Вам все равно, как у других?
Бубин. А что я должен делать? Если у них чего нет, пускай они и беспокоятся. Я же не бегаю к ним со своими нуждами?
Музин. У вас тепло, у всех холодно, и вам плевать?
Бубин (с хитрой и довольной усмешкой). Точно.
Музин (помедлив). Представляю, как вам приятно. Все страдают. В домах лопаются трубы. Люди сидят, мерзнут, плачут, – а вам – плевать!
Бубин (вкусно кушая пирожок, подчеркнуто картинно отставляя мизинчик и довольно, с превосходством улыбаясь). Конечно. У меня же тепло? Чего еще надо? Каждому свое. Моя хата с краю…
Сцена 3
Сцена разделена на две части, в правой темно.
Левая часть сцены. В ртутном свете уличных фонарей Музин возвращается с работы домой. Зябко. Слышны порывы ветра со снегом. Держа в одной руке черную болоневую сумочку и придерживая другой шляпу от ветра, Музин подходит к входной стальной двери с кодовым замком и, слегка поеживаясь, читает объявление.
Дикторский голос за сценой:
- Уважаемые жители города!!!
В связи с аварией на одном из участков городской теплосети временно прекращена подача тепла.
Сейчас подключены к теплу микрорайоны «А», «Б», «С» и «Е». В администрации города создан и работает штаб по ликвидации аварийной ситуации. Жителей микрорайонов, где восстановлено теплоснабжение, Администрация убедительно просит ограничить использование электроприборов.
Прочитав еще раз объявление, где сказано, что его микрорайон «В» все еще без тепла, Музин, поискав в сумочке ключи, приставляет магнитную открывалку к замку и уходит в подъезд.
Гаснет свет в левой половине сцены и зажигается в правой.
Обычная кухня. Слева у стены стол, дальше у окна кухонная тумбочка с телевизором.
На кухне появляется Музин. Несколько раз трогает трубы отопления и с удовольствием обнаруживает, что они теплые. Включает телевизор, заглядывает в шкафчики, холодильник, и готовится ужинать.
На экране телевизора реклама зубной пасты, пива и моющих средств. Музин переключает каналы. На первом драка, на втором с быстро меняющимися кадрами музыкальный клип. На другом через пропасть прыгает горящий автомобиль. На следующем мельтешение каких-то вертящихся линий, кругов, квадратов, треугольников, прыгающих букв и извивающихся полос в сопровождении стучащих, шипящих и свистящих шумовых эффектов.
Эта мода недавно появилась на всех каналах телевидения, и такая круговерть при смене сюжетов стала применяться так часто, что Музин после стократного воздействия такого нового вида искусства стал чувствовать себя так плохо, что старается тут же закрыть глаза или поскорее отвернуться, чтобы досрочно не заработать психического расстройства.
На других к горлу заложника приставлен нож, кого-то цепью привязывают к батарее отопления, грохот разбиваемых стекол, автоматная стрельба, юмористы и так далее.
Наконец, подогрев сковороду и поставив на стол стакан и бутылку зеленой воды «Тархун», Музин приступает к ужину. Он включает местный канал. Там неподвижная заставка с объявлением:
Дикторский голос за сценой:
- Вниманию жителей микрорайона «В»!
Действиями городских коммунальных служб и МУП «Тепловые сети» обнаружено место аварии трубопровода. Оно находится в микрорайоне «В» между магазином «Копейка» и домом напротив № 48.
Восстановительные работы начнутся сегодня до 21-00. Просьба всем автовладельцам до указанного срока убрать свои автомобили из этого района. В противном случае они будут эвакуированы.
Музин ужинает и периодически смотрит на заставку. Часы над телевизором показывают 21-00. Постепенно у него появляется желание пойти на место аварии и хотя бы издали, за веревками ограждения, посмотреть геройский труд местных аварийных служб и МЧС. Почувствовать напряженность обстановки и услышать могучий рокот тысячесильных танковых дизелей спецтехники МЧС, звук, который доводилось слышать лишь в кино, и который хотелось бы хоть раз услышать наяву, ; и именно сейчас такой случай.
Перед телевизором сверху сцены опускается киноэкран, превратившийся в воображении Музина в большое окно, где видны колонны местной техники и спецтехники МЧС, идущие с желтыми, красными и синими огнями к месту аварии.
Видно, как в снежной метели и крепнущем морозе милиция, подразделения ГАИ и мощные тягачи и эвакуаторы убирают с площадки легковые автомобили. Как умело и слаженно расставляют большие палатки МЧС для обогрева рабочих и обмороженных граждан, как руководство штаба быстро и энергично шлет во все стороны посыльных и курьеров, как, взрывая глубокий снег, разворачиваются и готовятся к работе четырех и шестиосные тяжелые автокраны, бульдозеры, самосвалы и экскаваторы, и резкие снопы света с установленных вокруг автовышек и на крышах домов прожекторов освещают им путь.
Музин выходит в коридор. Сцена слегка затемняется. Через некоторое время он возвращается уже одетый в пальто, выключает телевизор и гасит свет.
Сцена 4
Пройдя несколько домов, Музин подходит к магазину «Копейка», за которым место аварии. Магазин еще открыт, и Музин заходит туда. У входа в торговый зал четверо милиционеров заняты проверкой документов у лица кавказской национальности.
Музин (в сторону). Если здесь их четверо, то, сколько же их там, на месте аварии? Не меньше ста!
Преисполненный уважением и масштабом действия властей, он покупает пару глазированных сырков и идет к выходу. У той же двери те же милиционеры проверяют документы уже у двух других молодых людей. Но неспешность милиции, явное отсутствие повода для задержания, скука на их лицах, долгое листание документов туда и обратно, выжидание чего-то непонятного и прочие затяжки не нравятся Музину, и заставляют думать о самых невыгодных предположениях о работе милиции.
Милиционер с документами (неопределенно, но с неким намеком обращаясь не то к туповатым задержанным, забывшим о своем долге при подобных проверках вспоминать, что у них есть карманы и кошелек, не то к другим стражам порядка). Ну, что будем делать? Забирать в отделение?…
Сцена 5
Музин поворачивает за угол магазина, где место аварии. Нет ни милицейского оцепления опасного участка (вся милиция в магазине), нет переносных заграждений и даже веревок, – ничего. Лишь в начале проезда видна патрульная машина ГАИ с включенными мигалками, у которой стоят два гаишника в огромных ядовито-зеленых светоотражающих балахонах как у инопланетян, способных ночью досмерти испугать любого, вдруг увидавшего их вблизи. Сверху балахонов – белые портупеи, в руках – полосатые светящиеся гаишные палки.
Музин смотрит по сторонам в поисках могучей техники, но кроме нескольких маленьких групп начальников ничего более нет. Две группы в два-три человека стоят у входа в мигающий красными и синими огнями зал игровых автоматов «Вулкан», две другие стоят в десяти шагах на дороге и на заснеженном газоне возле открытого люка в коллектор водовода. Там трое парней-рабочих в замызганных стеганых ватниках и больших валенках с резиновыми калошами возятся с желтой зарубежной бензопомпой для откачки воды.
Отдельно у дальней стены стоят приехавшие из области трое статных сотрудников в серого цвета форме и с большими светоотражающими надписями «МЧС» на спине. Главный из них – сорокалетний, стройный и симпатичный человек с небольшими мягкими серого цвета погонами подполковника.
Музин поворачивает за дальний угол магазина, и лишь там, в темноте видит экскаватор с тихо работающим мотором, и рядом – небольшую с крытым кузовом и окошками машину-техничку, в которой возят водяные шланги и прочее, и где иной раз на полу или на железной лавке отдыхают или спят слесари-сантехники.
Завершив обход территории, Музин останавливается у водяной помпы и ждет, пока ее заведут. От помпы в четырехметровый колодец опущен толстый всасывающий жесткий гофрированный шланг, и двое рабочих в валенках и с фонариком сквозь пар всматриваются в колодец и наблюдают, чтобы шланг прошел меж труб и достал до воды.
Другой длинный пожарный рукав для отвода воды тянется от помпы через весь заснеженный газон в другой колодец; видно, решили сбрасывать воду туда, чтобы не превратить в каток все окрестности.
С пятого раза помпа завелась, работает ровно, но, судя по лежащему на снегу сухому и поникшему пожарному шлангу, вода в него не идет.
К помпе несут две пятилитровые мягкие емкости и пару бутылок от «Пепси» с водой, которую набирают из магазинного туалета. Откручивают патрубок помпы, льют воду, но помпа не качает. Вскоре она глохнет.
К помпе подходит начальник.
Начальник (постучав по бачку для горючего). Кончился бензин. Надо где-то достать.
Рабочий (повозившись с помпой). Да нет, был перекрыт бензиновый шланг. А бачок полный.
Начальник отходит в сторону к другому начальнику.
Рабочий открывает краник, и помпа заводится. Вода пошла, пожарный шланг слегка надулся, все обрадовались, но шланг тут же обмяк, и мучения возобновились.
Музин идет к другому колодцу, чтобы посмотреть, куда будут сбрасывать воду и куда она потечет дальше. Но колодец наполовину закрыт чугунной крышкой и там чернота, беспокоить же и спрашивать начальство он не решился.
Вернувшись, Музин подходит к двум начальникам с крупными фигурами, стоящими на доске, брошенной кем-то на снег, тоже становится на доску и, улучив момент, интересуется у ближнего, как нашли место аварии.
Начальник. Как нашли? Просто. Методом тыка.
Музин. А, вообще, существуют приборы для поиска подобных утечек?
Начальник. Конечно, существуют. Простой прибор, обнаруживает течь.
Музин. Надо же! Интересно (думает). А на каком принципе он работает?
Начальник (не сразу). По правде сказать, не знаю (слегка задумывается). – Может, Петр Фомич знает? (чуть заметным поворотом головы он указывает на другого начальника).
Музин (сойдя с доски, чтобы видеть другого начальника).
- Петр Фомич, говорят, есть приборы для поиска неисправности труб. Не поможете узнать, как они работают? Хотя бы два слова?
Петр Фомич (тоже не сразу, смотря прямо вдаль, и не вполне довольный вопросом, признается, что не вполне знаком с принципом работы таких приборов, и советует обратиться к самому начальнику Водоканала города Ивану Федоровичу Драгину).
- Вон он, в коричневой дохе (показывает взглядом на самого молодого из трех начальников, стоявших в двадцати шагах через дорогу).
Музин подходит к колодцу, где продолжается возня с помпой, переходит дорогу и останавливается вблизи указанной тройки начальников.
Музин (улучив момент, когда те двое отвернулись в другую сторону):
Здравствуйте, Иван Федорович. Извините, я на одну секунду. Хотелось бы узнать, существуют ли приборы поиска утечек в трубах? И как они работают?
Драгин. Да, есть такие приборы.
Музин. И как они действуют?
Иван Федорович вполне доброжелательно признается, что не знает, более того, у них его все равно нет. К нему снова повернулись его соседи, и у них возобновляется разговор о том, что из области обещало приехать какое-то важное лицо, чтобы разобраться на месте и оказать необходимую помощь. Вскоре Драгин уезжает.
– – –
Та же площадка. Небольшая, но жесткая и колючая поземка. Под освещенным козырьком навеса недалеко от входа в «Вулкан» в синем ватнике, в серых валенках с резиновыми калошами, с опущенной шапкой-ушанкой и в белых рабочих рукавицах стоит Иван Скрипкин, работник местной котельной микрорайона «В».
Скрипкин и Музин давно знакомы по гаражному кооперативу, и заметив Скрипкина, Музин направляется к нему.
С другой стороны к Скрипкину подходит и Николай Шаравин, тоже сосед по гаражам. Ранее он работал мастером на стойке, сейчас он хозяйствует в каком-то богатом дачном кооперативе. Он в зимнем полупальто, в руке небольшой, но пузатенький кейс. Скрипкин снимает рукавицу, и все трое поздоровались.
Шаравин (деловито, по бригадирски). Иван, чего ты здесь, что случилось?
Скрипкин. Как что? Не видишь, – авария.
Шаравин. Ну, скажи, в чем дело?
Скрипкин. Ты что, с неба упал? С самого утра отключена вода, а ты до сих пор не знаешь.
Шаравин. Да я только с работы приехал, откуда мне знать? Говори, что такое?
Скрипкин. Утром на котельной упало давление. Поняли, что где-то утечка, отключили котлы и погнали холодную воду.
Шаравин. Какая утечка? Сколько кубов в час? Пять? Десять?
Скрипкин. Стольник!
Шаравин. Ё-моё! (все это, конечно, с матерком, и здесь изъято). Это же весь коллектор зальет...!
В этот момент в одном из стоящих на другой стороне дороги 17-этажных жилых домов погас свет.
Шаравин (с обильным матерком). Ну, все! Погорели нах… все предохранители! Во, мудаки! Разве можно всем сразу включать все обогреватели! Ну, пускай сидят в темноте. Хрен с ними. Иван, сколько домов без тепла?
Скрипкин. Одиннадцать. Которые запитаны от этого ЦТП (показывает за угол магазина, где расположен Центральный тепловой пункт, и от которого двое молодых рабочих-гастарбайтеров тянут и разматывают бухту кабеля питания двух переносных прожекторов, уткнутых толстыми стеклами в снег у колодца).
Шаравин. Ясно. А у меня есть тепло?
Скрипкин. А у тебя какой дом?
Шаравин. Тридцать третий.
Скрипкин. У тебя есть, можешь быть спокоен.
Шаравин. Ну и ладно. Ну, бывайте, пойду спать. Завтра мне надо рано.
- - -
К колодцу подъезжает ассенизационная машина. Двое ее работников скидывают на дорогу толстый тяжелый гофрированный шланг и подключают сзади к цистерне. Затем вместе с теми, кто занимается неработающей помпой, опускают шланг в колодец.
Громче загудел мотор, в цистерне раздается шипение, но, судя по действиям хозяев машины то крутящих краны, то прикладывающих ухо к шлангу, вода не идет.
Снова собрались у колодца, и один из тех, кто возился с помпой, снимает ватник, и в свете сверху двух фонариков лезет в черный, дымящий паром колодец. Наконец он по скобам спустился вниз, стал ногами на трубопроводы, и оттуда послышались звуки команд. Все снова столпились у колодца и, стоя на коленях в снегу и согнувшись по пояс в колодец, светят и всматриваются в проем, то подымая, то опуская шланг. Нижний возится внизу и направляет неподатливый шланг меж труб. Но пока ничего не получается.
В пяти шагах от колодца двое начальников в теплых опущенных шапках и с засунутыми в карманы толстых пальто руками, разговаривают о городских делах. Музин направляется к колодцу.
Музин. Это сколько же надо откачать воды? Хотя бы примерно? Как вы думаете, какая глубина воды в колодце?
Ближний начальник (отрываясь от разговора). Он полный. Доверху.
Музин. Как же так? Зачем же тогда так глубоко опускать шланг? Ведь туда даже кто-то полез?
Другой начальник. Вам говорят, что колодец полный воды. Мы же знаем!
Музин думает, что он спятил и, боясь позора и не в силах возразить, молчит.
Из колодца вылезает человек. Он притоптывает валенками с калошами по снегу, отходит в сторону и надевает висевший на железном штыре ватник и шапку.
Начальники в недоумении смотрят на эту картину и отходят чуть в сторону.
Снова громче загудел мотор, и на этот раз в цистерне появились новые звуки, в ней зашипело и забурлила вода. Откачав полную цистерну воды, машина забрала шланг и уехала.
Не добившись результата с помпой, рабочие стали отключать ее от гофрированного шланга, опущенного в колодец, и от пожарного рукава, чтобы отвезти помпу в ремонт.
Музин (подходит к помпе). Может, стоит слить воду из рукава, а то она там на снегу замерзнет? Давайте, я помогу?
Рабочий. Ничего не надо, все будет нормально.
Взявшись за поручни помпы, рабочие потащили ее к машине-техничке, что за углом.
У двух гастарбайтеров не получается с подключением прожекторного кабеля в тепловом пункте, и они сматывают и волокут его к магазину, чтобы подключить его там.
Когда машина с помпой уехала, Музин подымает со снега пожарный рукав и на вся-кий случай сливает из него воду.
– – –
Со стороны магазина приближается машина «Жигули». Она хочет объехать патрульную машину, но застревает в снегу. Гаишник подходит к водителю и велит ехать обратно, хотя тому достаточно проехать два метра вперед и повернуть к своему дому. Водитель пытается сдать назад, но колеса вязнут в снежной колее. Он подает вперед, затем назад, – и так десяток раз, с трудом отвоевывая лишь по одному сантиметру сзади, – и никто не пытается ему помочь. Ни гаишники, которые в двух шагах и не замечают его мучений, ни начальники, которые должны переживать, что проезд для их техники и ремонта оказался закрыт, и никто другой, ни даже жена, сидящая рядом с водителем, – никто. Все стоят и ничего не делают, сотрудники же МЧС, отвернувшись от ветра и подняв воротники, заняты докладами в область по радиотелефону, но за надсадным ревом мотора и визгом колес их не слышно.
Наконец Музин подходит к машине, упирается спереди в капот, и с пятого раза визжания колес и раскачивания туда и сюда, машина уезжает.
Двое рабочих-гастарбайтеров снова тянут прожекторный кабель через сугробы обратно из магазина в сторону ЦТП.
Сцена 6
Едва застрявшая машина уехала, на это место подъезжает другая машина-техничка с прицепленным сзади компрессором и с намотанными на торчащих сзади штырях воздуш-ными резиновыми шлангами.
Двое совсем молодых ребят-таджиков в черных куртках и вязаных шапочках начинают разматывать длинные шланги и цеплять к ним отбойные молотки, а моторист заводит компрессор. Слышны мощные вдохи и выдохи цилиндров прогреваемого компрессора, а на месте, где очищен асфальт, появляется человек в синем запачканном старом ватнике, в валенках с калошами и в шапке-ушанке. Он показывает, где долбить, отходит в сторону, и ребята приступают к делу.
Трое работников МЧС прохаживаются в трех шагах от входа в «Вулкан». Следуют позывные, подполковник берет радиотелефон и отходит чуть дальше в сторону ЦТП.
Подполковник (громко, решительно). Да!... Да!... Готовимся к вскрытию коллектора!... Да!... Задействована вся техника!... Да!... Будем иметь в виду!... Ясно!... Ясно!... Буду докладывать!...
Музин (подходит к рабочему, который указал таджикам, где долбить). Здравствуйте. Извините, пожалуйста. По телевизору сказали, что к вечеру удалось установить место аварии. Вы не знаете, как удалось это сделать?
Рабочий. Да это я и нашел. С семи часов утра облазил сто колодцев по всему городу, перекрывал все вентили. Везде по колено воды. Чуть не сдох.
Музин (желая похвалить). Ну, это просто…
Рабочий. Последний колодец открыл вон там, за площадью, за углом. Полез в эту сторону, услышал – шумит. Прополз еще метров десять – шумит сильнее. Ну, значит, где-то здесь. За поворотом, там уже не пролезть. Вылез, прикинул шагами, получается где-то вон там (показывает в десяти метрах на дороге, где Иван Скрипкин уже успел раскидать снег). А, может, и не там, кто его знает, там не очень разберешь. Если не здесь, значит, снова надо искать.
Музин. И весь день были под землей?
Рабочий. Крошки в рот не брал. Никуда не отойдешь, и конца не видно. Кто его знает, где эта дыра? Может, их две?
- - -
Поблагодарив за разъяснения, Музин идет посмотреть, как идет долбежка полотна дороги к «Вулкану», примыкающей сбоку к переулку. Мощно и часто дышит компрессор, иной раз внезапно и с резким шипением выпуская из баллонов лишний воздух, звонко стучат молотки, но, приглядевшись, Музин видит, что сумели отдолбить лишь пару пригоршней асфальта.
Ребята-таджики отвинчивают молотки, смотрят и дуют в шланги и в молотки, снова прикручивают шланги, молотки стучат, но ничего не долбят. Снова отвинчивают их и несут к компрессору. Становятся на цыпочки, приставляют молотки к высоко торчащей вверх выхлопной трубе компрессора, несколько минут пытаются отогреть их, снова надевают шланги, – и тот же результат. Затем снова более основательно пытаются отогреть молотки у выхлопной трубы, – и опять то же самое. Снова отвинчивают шланги и смотрят в них.
Отдельно стоящие по двое и по трое кучки начальников заняты своими делами и не вмешиваются.
Как-то незаметно исчезла патрульная машина ГАИ.
Подъехала большая черная иномарка, и из нее вышли еще двое начальников. Но, быстро поняв, что толку от них ноль, и чтобы не обнаружить свою ненужность, они уезжают.
Музин подходит к ребятам-таджикам.
Музин. В чем же дело? Может, не те молотки?
Паренек. Да нет, воздух там замерзает.
Музин. А как же он на улице не замерзает?
Паренек. А в холодном шланге он замерзает.
К ним подходят еще трое рабочих, и начинается совещание: что делать? Ехать за другими молотками? Куда? На автобазу? Там только один, да и у того клапан плохой. Может, отнести в ЦТП и там, на теплообменнике, нагреть их сильнее?
Музин (подходит к рабочим). Тээщи! (так его сослуживец-демократ Подковырин часто на работе пародирует атмосферу времен индустриализации, времен создания величайших строек Магнитки, Уралмаша, Комсомольска-на Амуре, Днепрогэса и сотен других, когда уставшие за тяжкий день люди иной раз вместо длинного слова «товарищи» произносили его на работе или на совещаниях более кратко. Но Музину, это слово понравилось. Звучит просто и деловито).
Музин: – А нельзя ли вызвать долбилку? (сменное навесное ударное устройство с мощным клином, которое устанавливают вместо ковша на эксаваторе, и которым на дорогах долбят асфальт и бетон). А то с этими молотками можно не успеть и до весны?
Рабочие (вразнобой, возражают). А где ее возьмешь? На автобазе есть такая штука, «дятел», но его надо навесить. А экскаватор у них один, да и неясно, пойдет ли он к нему? Он, кажется, от другого, а тот в ремонте.
Скрипкин (услыхав разговор и подходя ближе). А что, мужики, правильно говорят, нехрен ждать, надо звать «долбое...» (называет более грубым и обиходным словом этот механизм, каким иногда зовут его в рабочей среде). – А то так и будем стоять всю ночь.
Рабочие (вразнобой). А куда звонить?... Уже одиннадцать часов, ночь!... Да кто там захочет идти?... Звонить начальнику автобазы?... Или заму?... Или Матвею? (главный механик автобазы)... Кто пойдет? ...Нет, я не буду, у меня с ним всегда были нелады...
Музин. Тээщи, давайте попросим начальников?
Рабочие. Да ну их на... Видишь, им на все наср...
Музин. А для чего создан городской штаб? Давайте позвоним туда?
Рабочий. Звонили. Им на ночь завезли продуктов. Там и девки, которых тоже оставили дежурить. Слышно, что там музыка, значит, и пьянка. Они ничего не знают.
Другой рабочий. Если звонить, то только на автобазу.
Музин. Тээщи, давайте, я сам позвоню. Какой телефон?
Начинается более продуктивное обсуждение, и кто-то идет в ЦТП позвонить. Через несколько минут возвращается и говорит, что договорился. Там случайно оказался его друг, который работает на экскаваторе, и еще кто-то. Они с экскаватора снимут ковш, вместо него попробуют навесить «дятла», и через час, если все получится, он приедет.
В целях подстраховки машина с компрессором уехала ремонтировать молотки, а Иван
Скрипкин пошел за угол магазина позвать своего друга Пашку с его экскаватором, чтобы попытаться вскрыть место аварии ковшом.
– – –
Подъезжает экскаватор. Двигается туда и сюда, и устраивается как надо. Вытягивает во всю длину свой мощный гидравлический механизм и зубьями ковша пытается содрать асфальт. Но тот как броня. Стальные зубья скрежещут по мерзлому асфальту, от него подымается пар и дым, но на дороге остаются лишь длинные, широкие и неглубокие борозды. Наконец, через десять минут скрежетания в асфальте появились кое-какие дефекты, и постепенно стало обнажаться бетонное основание дороги. Дальше со снятием асфальта стало легче. Экскаватор поработал еще немного, сгреб обломки асфальта к себе, попытался вскрыть и бетон, но через минуту стало ясно, что это бесполезно.
Музин отходит под козырек, возле которого стоят двое начальников, от них слышатся обрывки разговора.
Первый начальник. Как у вас решили с окладами? Удалось провести по новому постановлению?
Другой начальник. Пока занимаемся. Наверху так написали, что под него попадают только в центральном аппарате. Вот,бардак! Но Матвей Исакиевич недавно был в областном, и в Главке. Те позанимались, как следует, и полный статус госслужащего там получили уже все. Оклады старшему составу увеличили в пять раз.
Первый начальник. Нам, конечно, столько не дадут.
Другой начальник. Ясное дело. Они только о себе.
Первый начальник. Мы пока подали в два раза.
Другой начальник. Маловато. Но пока правильно. Потом подтянем, как надо - поднятие престижа руководства, борьба с коррупцией. Борьба с бедностью. Как и в постановлении. На это надо и бить. Матвей Исакиевич едет к заму Ладейкина, тот обещал решить вопрос.
Первый начальник. Это хорошо. У нас затянули, надо бы ускорить...
- - -
Получив представление о работах на аварии, Музин уходит домой.
* * * * *
Зал и сцена затемняются. Куранты пробивают полночь, звучит гимн России.
Сцена 7
В правой части сцены медленно нарастает свет.
Та же кухня. Все домочадцы спят. На кухне появляется Музин. Устало снимает шапку, выходит в коридор, и возвращается уже без пальто и в тапочках.
Минуту спустя, он включает телевизор. Там идет новая массовая драка, но уже с мечами и палками, прыжками и костоломными приемами карате, будзюцу, кунгфу, айкидо, джиу-джитсу и тэквондо.
На другом канале реклама предлагает жить на «яркой стороне», а после советов астролога казерогам быть завтра осторожным и не доверять деловым партнерам, на экране затеялась очередная игра телевизора в погремушки – там замелькало, замельтешило, задребезжало и запрыгала куча вертящихся букв, кругов, полос и обрезков фигур в сопровождении какофонии звукового мусора, ударников и скрежетов, способных осквернить любой уголок мироздания природы.
Нашвырявшись этими предметами, вдоволь нашипевшись, наскрипевшись и настучавшись, телевизор, наконец, успокоился, и перешел к другим темам. Ящик сообщил о последних кражах, пожарах и дорожных происшествиях, подсчитав количество сломанных голов, ребер и конечностей, и величину ущерба в долларах.
Не желая слушать столь неприятные вещи на ночь, Музин поспешил к переключателю.
На других каналах в чью-то голову тычут пистолетом, неприличная сцена в постели, "музыкальный" негритянский клип с речевками, дерганьем и тыканьем пальцев в объектив. Далее, почти не слезающие с посленовогодних экранов двое пошлых мужиков в пестрых косынках и юбках, избравшие себе на кормление гнусное поприще и работу позорить святая-святых - женщин, и вульгарно играющие под кривоногих баб, не то торговок, не то дур, и скидывание на другом канале жертвы с поезда.
Музин включает местный канал. Там та же заставка. Он наливает воду «Тархун», медленно пьет, и начинает стягивать свитер. Стянув до половины, устало склоняется к столу. Хочется так и уснуть. Но постепенно появляется желание преодолеть сон, вернуться и досмотреть все до конца. Иначе, часть картины будет потеряна, и он будет об этом жалеть.
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
В зале полумрак. За закрытым занавесом слышны частые стуки «дятла», ломающего бетон.
Справа слышен громкий голос подполковника в радиотелефон:
- Да!… Да!... Приступили к вскрытию коллектора!... Ясно!... Приложим все силы!... Люди валятся с ног!... Ясно!... Ясно!… Ясно!… Понятно!... Задействуем все возможности!...
Ответный голос телефона от середины сцены:
- Метеоцентр предупреждает о возможном похолодании до минус двадцати! От служб МВД и ФСБ области прошла информация о возможном появлении людей Басаева! Контролируйте территорию! Досматривайте все машины! Проверяйте карманы! Привлеките весь резерв местной милиции! Дайте заявку на горячее питание для вас и ваших сотрудников! Летучка выйдет через двадцать минут! В случае любых изменений или ЧП докладывайте немедленно! Все! До связи!
С той же точки сцены другие телефоны в другую сторону:
- Девятый? Докладывает десятый! Нами проводятся все мероприятия по плану «А-4»!... Тяжелая обстановка, большие масштабы!… Рядом две школы, готовимся к худшему! Из МВД предупреждают: возможен захват,… перестрелка!… Все ясно! Принимаю к исполнению!... Ясно!... Понимаю!... Примем все меры!...
- Восьмой? Седьмой! Срочно затребуйте термосы, обогреватели, куртки, меховые шапки, перчатки, теплую обувь, пуховки, ветровки, одеяла и перины с подогревом, шубы, дохи, дубленки, палатки, тушенку, сгущенку...
* * *
На несколько секунд зал погружается в темноту, затем на сцену медленно дается свет. Занавес открывается.
Сцена 1
Та же площадка. В районе козырька новая группа начальников в десять человек. Там (пока свет на сцене зажегся еще не полностью) оживление и яркие вспышки фотоаппаратуры от местного телевидения и газет. Иногда слышны голоса и здоровый смех.
Справа появляется Музин, и немного не доходя до группы, он останавливается.
В центре группы, широко и свободно, в расстегнутой толстом полупальто и без головного убора, несмотря на мороз, с бравым видом стоит Глава города. Рядом в пальто и каракулевой шапке пирожком - как шепнул Музину Скрипкин, – это приехал заместитель председателя правительства области. Наиболее приближенные стоят справа и слева от них, другие начальники полукругом замыкают кольцо.
Фотовспышки нацелены на Главу города и Зампреда: как они стоят прямо, как повернуты один к другому, или пожимают кому-то руки, или с кем-то говорят.
Скрипкин и Музин идут по дорожке, где к решетке ограждения приставлены приготовленные к работе две совковые лопаты. Они подходят к «дятлу» и экскаватору. Своим мощным клином «дятел» раскалывает бетон, а экскаватор уносит его в сторону.
Препоясанный белой веревочкой Скрипкин вглядывается в контуры раскопок, одобрительно покачивает экскаватору рукой в рабочей рукавице, показывая, что все правильно, и они вдвоем с Музиным отходят в сторону, чтобы не мешать работе.
По дороге, которая чуть сбоку, изредка к своим домам проходят люди. Но никто даже не смотрит в эту сторону. Если и смотрят, - то лишь невзначай и на одну секунду.
Музина это удивляет. У него дома тепло, - а он здесь. У других холодно - а их никого нет. Нет ни старших по домам, чтобы узнать ситуацию или чем-то помочь, нет ни единого жильца, чтобы узнать свою судьбу и выяснить - не превратятся ли они завтра и их дети в лед? Все углублены в себя, безразличны ко всему, и никому ни до чего нет дел.
- - -
Внезапно возле колодца зажигаются уткнутые в снег прожектора. К ним подходят двое гастарбайтеров, и валенками расчищают место у колодца. Устанавливают прожектора, пытаясь осветить участок побольше, но те все время опускаются вниз, освещая лишь место под собой. Наконец они отодвинули прожектора на кучку снега чуть повыше, направили свет к дыре колодца и на этом успокоились, так как помпы еще не было.
Из группы начальников под козырьком иногда доносятся отдельные фразы и шутки.
Один из начальников (к Главе города). Вы, Павел Евграфович, надели бы шапку, а то мороз-то вон как шибает!
Глава города. Ничего, у меня голова крепкая! (здоровый смех окружающих).
Третий слева от Главы города: - Матвеев недавно улетел на Кипр. И вместо него с пакетом документов поехал Агафонов. А у него резина нешипованная. Он не успел затормозить, – а там был ледок, – и прямо у входа в Управление въехал на газон! Референт едва отскочил, весь кейс рассыпался, а там целая куча (слегка прикрывая рот рукой и оглядываясь в опасении женщин, поясняет, что кейс доверху был набит презервативами). - Как раз под ноги секретаршам и переводчицам! Те так прямо и отпрыгнули… (здоровый смех).
Зампред правительства области (стоящему рядом человеку). - Да, согласен. Мы чуть затянули, а штаты вашего управления надо было давно увеличить. Вдвое. А, может, и втрое. На ближайшей коллегии запросим у министерства дополнительные ставки. Варапаев обещал помочь.
Собеседник. Надо бы сразу решить и с соцпакетами.
Зампред. Само собой. Хороший соцпакет. Без этого никто не пойдет.
Собеседник. Но нам понадобится новое здание.
Зампред. А вы заберите у фабрики клуб. А Ляпунов и Ахмедов сделают капремонт. Деньги мы вам дадим.
Среди начальников продолжаются отдельные разговоры. Они не спешат, иной раз слышны и анекдоты.
Глава города. А что, товарищи, зайдем, погреемся в игровой зал?
Вся группа направляется ко входу в «Вулкан» с бегающими синими и красными искорками ламп, там подымаются на две ступеньки игорного заведения, и по одному уходит в зал.
Голос подполковника:
- Да!... Да!... Продолжаем вскрытие котлована!... Ясно!... Ясно!... Понятно!... Примем все меры!...
Голос за сценой: - Ситуация взята на контроль «вторым»! В ФСБ создан оперативный штаб! Проводятся энергичные мероприятия по недопущению в вашу зону арабских наемников и террористов! Обнаружен и разгромлен их склад с боеприпасами! Сорвана попытка доставки боевиков! Держитесь! Крепитесь! Не падайте духом! Смело берите всю ответственность на себя! Не допускайте паники! Работайте с населением! Немедленно докладывайте обо всех изменениях обстановки!
- - -
Приехала помпа, и у колодца началась новая нескончаемая возня. Вдруг остановился и «дятел», у него заглох мотор.
Возле Музина останавливаются двое рабочих, которые приехали с «дятлом», и все трое смотрят на заглохший механизм.
Первый рабочий. Ну вот, этого еще не хватало.
Второй рабочий. Да, по закону подлости.
Музин. А в чем дело?
Первый рабочий. Уже который раз привозят плохую солярку.
Музин. А что, она бывает разная?
Второй рабочий. Конечно. Иной раз привезут прямо с завода, а она на морозе становится густой. Ее можно лопатой на дорогу намазывать.
Первый рабочий. Наверное, замерзло в топливной трубке. Пошли.
Рабочие идут к «дятлу», и вместе с выпрыгнувшим из кабины механиком, начинают поиски под двигателем и топливным баком. Наконец зажигают факел. Эту горящую тряпку палкой заталкивают под сплетения трубок и краников, и греют замерзшие детали.
Вскоре заводится мотор, и долбежка продолжается. Обеспечив экскаватору работу, «дятел» делает перерыв, отъезжает на несколько метров назад и чуть приглушает мотор. Сюда подходят Музин и начальник «дятла».
Музин. Мощная штука!
Начальник. Еще бы!
Музин. Интересно, как там устроен ударный механизм?
Начальник. Очень просто. Все на гидравлике.
Музин (думает). Что-то не могу понять... Допустим, поршень идет вверх…
Начальник. Да, совсем простой механизм.
Музин. Но ведь жидкость поступает в цилиндр медленно, а тут все так быстро?… Как обеспечивается такая скорость удара?
Начальник (думает). Я, конечно, в деталях не разбирался, но там все на гидравлике. Могу дать книжку.
Музина немного удивляет некомпетентность всех начальников, но, видать, не в этом они видят их главное дело.
Со ступенек кабины спрыгивает плотненький, выше среднего роста в толстом свитере и в рабочем камзоле с широкими подтяжками механик. Он останавливается рядом.
Начальник (наклоняясь к Музину). Спроси у него, он должен знать.
Музин. Здравствуйте.
Механик протягивает руку выше запястья, ибо ладони промаслены, и приветливо здоровается.
Музин. Я смотрел и просто любовался, как работает ваш механизм. Не подскажете, как он устроен?
Механик. Все просто. На гидравлике.
Музин. Например, масло давит на поршень…
Механик. Правильно. Он идет вверх.
Музин. Но он же идет медленно? Как у стрелы или ковша экскаватора?
Механк. А здесь он быстро.
Музин. За счет чего? Какая конструкция в этом цилиндре? (показывает на двухметровый механизм «дятла»).
Механик (думает). Я не вникал и, по правде сказать, не знаю. Все дело в гидравлике. Там все просто.
Голос за сценой: – Шестой? Докладывает седьмой! Население в тяжелом моральном и материальном состоянии! Могут быть пострадавшие! Понадобятся пункты питания и раздачи материальной помощи! Для отдыха добровольцев и пострадавших нужны раскладушки, пледы, одеяла, постельное белье, обувь, покрывала, пылесосы и воздухоочистители, кухни из Германии, тостеры, зеркала, светильники, люстры, торшеры, фужеры, музыкальные центры, столешницы, баяны, аккордеоны, телевизоры, видеокамеры, магнитолы, цифровые фотоаппараты, ноутбуки, плееры, мобильники, куртки, лыжи, снегоходы, мангалы и барбекю. Пицца "Баварская" и "Жульен", манты с телятиной, ребра свиные копченые, сёдла барашка, утка домашняя, плов по-узбекски, сыр козий, выпечка, винная и коньячная продукция,...
Голос за сценой (с другой точки): – Да, восьмой!... Невозможные условия для работы!… Нет!… Нет!… Да!… Да!… Тяжелой техники хватает! Не хватает мелкой и стройматериалов! Нужны мотопомпы, бензопилы, строгальные станки, «болгарки», циркулярки, водяные насосы «Малыш», «Ручеек», «Кама» и «Днепр», сварочные аппараты, электродрели и рубанки, электролобзики, культиваторы, алмазные диски для сухой и мокрой резки, зарядные устройства аккумуляторов, велосипеды, шины «Мишлен» и наборы ручного инструмента! Евровагонка, кирпич, сайдинг, окна из ПВХ, брус, линолеум, ковролин, натяжные потолки, лакокрасочные материалы. Ванны, паркет, ламинат, биотуалеты... Дайте фонды, заявки...
Сцена 2
Открывается дверь «Вулкана», оттуда выходят отогревшиеся начальники. Надевая на ходу шапки и застегиваясь, они направляются к козырьку.
Зампред (спускаясь с нижней ступеньки и довольно улыбаясь). Надо же, я выиграл сто рублей! Даже не верится!
Другой. А я тоже выиграл сто рублей. А потом проиграл двести!
Обсуждая времяпровождение в игорном заведении, они снова выстраиваются под козырьком.
Слышен шум подъехавшей иномарки, и у козырька появляется полноватый молодой человек с двумя пятилитровыми термосами.
Молодой человек (Главе города). Павел Евграфович! Вам из штаба прислали чай! Пожалуйста, угощайтесь!
Он ставит термосы на плоский гранитный парапет у козырька. Другой несет большую картонную коробку с большими разноцветными чашками и расставляет их на парапете. Рядом появляется и ваза с салфетками. Одна чашка падает и разбивается.
Начальники наливают горячий розовый напиток, шутят, пьют здесь или отходят в сторону, и ведут разговоры.
Наконец чаепитие закончилось. И снова в каждой группе начальников слышатся фразы о штатных расписаниях, увеличении числа секретарш, оргтехники, помещений, замов и помов, о поездках, формате переговоров, параметрах участия, доплатах и соцпакетах.
(В одной группе):
– …На голый оклад? Нет, он не пойдет.
– Почему на «голый»? Шестьдесят тысяч. Плюс премиальные и представительские. Плюс соцпакет на тридцать тысяч. Квартира. У него свои люди в Минфине, это нам будет полезно. У него свояки и знакомые – прокурор Шемякин, и его зам, Барышников. Это тоже понадобится. Поговори.
(В другой группе): – Почему тянут с пенсионным вопросом? Сколько говорили: госслужащие – это основа государства, так ведь?
– Ясное дело. Обещали, что пенсии будут 100 процентов. С выслугой, как у нас, до 150. Иначе, какой смысл? В аппарате все понимают и согласны.
– Надо активизировать вопрос, раз все «за», в чем дело?..
(В группе слева): – Были с делегацией в Бахрейне. Привезли много ценного материала о системе выборов в муниципальные органы. Пал Палыч готовит новую делегацию в Фиджи и в Ниццу. Потом в Индию и Швейцарию. Для сравнения. Чтобы выбрать лучшее. Альтшулер уже подписал заявку в Минфине области на обеспечение поездки. А вы подали заявку? Смотрите, надо до конца квартала.
Собеседник. Время еще есть, успеем. Кстати, надо бы пробить штаты политтехнологов и имиджмейкеров. Сейчас это очень перспективное дело...
(В группе справа): – Ездил со Взяткиным в департамент связи и транспорта. Ничего нельзя решить! Ни одного вопроса! Ничего! Везде "откат", "подмазка", "навар", "доля", "процент", "на лапу!", "в лапу!" Один так и заявляет: – «А где тут мой бубновый интерес?» Требуют квартиры, участки! Требуют все на свете! Бог знает что! Одни безобразия! Коррупция просто сверху и донизу!
– Ужас!
– Полная коррупция! Разъела все государство!
– Верно. Только у нас ее нет. А мы с Виктор Михайловичем завтра едем в Минфин. Надо решить вопрос о штатах. Но, я думаю,… надо будет поделиться, и на самые хорошие ставки пристроить парочку их людей.
– Ну, раз надо, какой вопрос?…
(В другой группе слева): – …был в строительной кампании «Инвест-строй».
– Ну, и…?
– Как везде, 30 процентов...
(Чуть дальше): – Видел Генплан?
– Пока нет, а что?
– Будет вырублено половина леса. Общественность возражает, но Глава и область добьются. Без коммерческое строительство, сам знаешь…
– Ясно, дай Бог…
Переговоры по телефону за сценой: – Ужасающая катастрофа! Снежные заносы, ураган! Техника не дойдет, сломается! Высылайте деньги для закупок на месте! Разморожены трубы, водой залиты все квартиры! Невозможно подсчитать ущерб! Срочно нужны трубы, сантехника, кухни, импортные унитазы, раковины, ванны, смесители, душевые кабины, кондиционеры, фаянс, шкафы-купе… – да-да, класса "Люкс"… не эконом-класса, а "Люкс". – Посуда, сковороды с антипригарным покрытием, микроволновые печи, кресла, диваны, серванты, холодильники, морозильные камеры, пылесосы, шторы, портьеры, костюмные и плательные ткани, тюль, шерсть, драпы, шевро, сатин, кожи, замша, велюр!… Укажите Мышкину...
- - -
Со стороны ЦТП к Музину подходит подполковник МЧС.
Подполковник. Идемте, выпьем чаю.
Музин (поворачивается к нему). Спасибо, я только что ужинал дома.
Подполковник. Ну-ну, идемте! Не стесняйтесь, идемте, погреемся!
Музин. Да что вы! Я только что из дома, еще не замерз. Спасибо.
Подполковник берет Музина сзади за плечи и подталкивает к чашкам и термосу. Снимает перчатки, выбирает чистые коричневую и зеленую чашки и наливает полные.
Музин недоумевает, почему ему оказана такая честь, и берет чашку. Чай очень вкусный. Отпивая маленькими глотками, он отходит в сторону, чтобы не занимать места начальников.
Рядом стоит полненький молодой человек, хозяин термосов.
Музин (отпив немного из чашки). Какой необычный чай! Из чего он?
Молодой человек (приветливо). Правда, вкусный? Там зеленый чай, смородина и малина. Это наш рецепт!
Выпив чай, Музин возвращается к парапету и ставит чашку.
Подполковник (стоя на ступеньку выше, и тоже допив свой чай). Может, еще?
Музин. Да уже все, спасибо.
Подполковник. Не стесняйтесь, там еще много. Давайте!
Музин отказывается, но тот наливает обоим еще по полчашки. Затем берет радиотелефон и отходит в сторону поговорить.
Музин ставит опустевшую чашку на парапет и идет к Скрипкину. Он пригласил бы на чай и Скрипкина и других, кто целый день мерз и искал дыру, но его останавливает то, что не он распоряжается чаепитием. А вдруг начальники захотят продолжить чай, а его там нет?
- - -
«Дятел» закончил свою работу, отъехал на несколько метров назад, и экскаватор начал рыть продолговатую яму. Через некоторое время она заметно углубилась, там пока-зались струйки пара, а сбоку на дороге, куда экскаватор уносил свой ковш, выросла немалая куча мерзлой земли.
Скрипкин стоит на краю котлована и следит, чтобы не повредить верхние бетонные плиты коллектора, до которых вот-вот должен добраться ковш.
Наконец раздался новый звук, зуб ковша заскрежетал по крыше коллектора, и Скрипкин тут же выпрямился и замахал руками. Экскаваторщик вылез посмотреть, они обсудили ситуацию, и раскопки продолжились. Вскоре под комьями земли, которые уже не мог собрать ковш, показалась первая плита коллектора.
Скрипкин. Ну вот. Скоро полезем с Петькой туда.
Музин. Подымать плиты?
Скрипкин. Да нет. Надо сперва зачистить. Возьмем лопаты, - и туда. Найдем петли, надо еще разогнуть их...
Музин. А где кран?
Скрипкин. Должен быть.
Музин. А почему его нет?
Скрипкин. Да кто ж его знает? Подъедет! Куда он денется!
Музин идет к помпе посмотреть - сумеют ли они откачать хоть каплю воды?
Голос за сценой: - Шестой? На связи пятый! Небывалая катастрофа! Все пропитано кипятком! Провалились сквозь землю частные «Мерседесы» ; семь штук, шесть «Ауди» и восемь «Пежо»! Дайте команду Дергачеву выслать эту технику с его складов! У него в терминалах есть растоможенные партии!... Да-да-да!... Немедленно! На Малую Болотную!... Ухватову!
- Пятый? У аппарата четвертый! Сообщают: областные МВД и ФСБ работают в предельном режиме!… Введены в действие планы «Перехват», «Вихрь-антитеррор», «Шквал» и последняя разработка ФСБ «Гром-удар-мочить в сортире»!... Обнаружено пять взрывных устройств!... Пойманы и арестованы ряд главарей банд! Активно разыскиваются остальные! Для быстрых и решительных действий генералу Гремящему и его силовикам срочно требуется поставить десять тонн бензина АИ-92, АИ-95, пять «Джипов», десять «Шевроле» и «Ниссан» для преследования, и сто тысяч долларов на оплату агентурных каналов!... Все, до связи!…
По боковой дорожке к своим домам по одному проходят трое припозднившихся жителей. Лишь один бросает взгляд на яму и экскаватор, остальные не замечают ни гору земли, ни людей, ни техники, ничего. С думами о своих делах они исчезают в подъездах домов.
Возле Скрипкина собираются трое рабочих, и они обсуждают, как снимать двухтонные плиты, чтобы не повредить наверняка раскисший от воды коллектор.
Музин идет мимо начальников, ведущих свои бесконечные разговоры о штатах, окладах, помах и замах, новом служебном автотранспорте и неисчислимых доплатах за срочность, важность, секретность, напряженность, перегруженность, усталость ненормированный день, за совмещения, лечение, переработки, консультации для бизнеса и прочее, и затем, миновав их, снова оборачивается в их сторону, где говорят обо всем, но только не текущем моменте, и направляется к рабочим.
Музин (еще раз оглянувшись на группы начальников). Тээ-щи. Почему здесь так много ненужных людей? Почему я не вижу Моденина?
Первый рабочий. А что ему здесь делать?
Музин. Он же специалист по ремонту больших трубопроводов? Я знаю, он живет в моем подъезде.
Второй рабочий. Он работает на Центральной котельной, а авария в районе нашей. Нам его не дадут.
Музин. Почему?
Третий рабочий. Теперь у нас так. Все поделили. Раньше было по-другому.
Пообсуждав процедуру снятия плит, Музин решает посмотреть марку экскаватора, на котором закреплен механизм «Дятла», и идет туда. С боков названия не видно, и он идет посмотреть сзади. Но там мало света, и надписи не видно.
В пяти шагах от Музина беседуют двое начальников более низкого уровня, чем те, кто заняты анекдотами под козырьком. Оба в полушубках из «чертовой кожи», у обоих руки в карманах.
Первый. …Я подам Драгину сверхурочные за два дня.
Второй. Почему? Сегодня ты целый день?
Первый. Да.
Второй. И завтра. Возможно, и послезавтра. Три дня. Это, как минимум. Пускай заплатят за три. И за внеурочную переработку. Это пойдет как за пять.
Первый. Пожалуй. А ты?
Второй (чуть раскачиваясь вперед-назад и о чем-то задумавшись). А мне сверхурочные не нужны.
Первый. Почему?
Второй. Я в отпуске, уже целых две недели. А Драгин меня отозвал. Пускай платит не сверхурочными, а закрывает отдельным нарядом. Ведь, сам знаешь, отпускные идут совсем по-другому.
Первый. Да, согласен.
Второй. Ну, вот. Мне так выгоднее.
А в эфире неслись позывные и всё новые требования: - Четвертый? Говорит третий! Огромный ущерб! Бедствие 1-й категории! Для материальной и моральной помощи, а также временной эвакуации населения дайте заявку Бревнову на поставку пятнадцати двухэтажных сборных домов размером 9х12 и 12х16! Из серии "Фаворит" или "Ваш суперстиль"! Чего «нету»?… Если нет из красного дерева, давайте из лиственницы!… Из бруса!… Да, строганного! Профилированного!… Да, высшего сорта!… Да, да!… Точно! Медный лист, инкрустиро-ванные полы, мягкая мебель, японские обои, спальни, прихожие, гостиные, барные стойки, горки с посудой, буфеты, тележки для блюд и напитков, чайные сервизы и столовое серебро. Вазы, сигарные ящики, статуэтки негритянских боксеров, часы напольные с боем, пианино, камины, рояли, зимние сады, гобелены, финские бани, тренажерные залы, водогрейные и отопительные котлы, оборудование "Теплый пол", цветные витражные панели с подсветкой, беседки, шашлычницы, навесные кованые ворота, газонокосилки и плазменные телевизоры!... Минуту, мне срочная депеша!...
Возникла пауза; с правой стороны сцены появляются двое ребят-таджиков, теперь они в ватниках и уносят в левую сторону сцены отбойные молотки и новые шланги. Концы шлангов волочатся за ними по полу, и один из ребят старается поднять их.
- Пятый? Четвертый! Срочно добавьте в список: надувные матрацы, ласты, мячи, плетеная садовая мебель, шезлонги фирмы «Де-Гранд», фонтаны, качели, бильярдные столы, мел для натирания киёв… нет-нет, ни в коем случае! Только из Ирландии!... Да-да, только такие!... Там умеют! Точно! Художественные металлические ограждения, камеры видеонаблюдения, автоматические ворота... Шляпы, костюмы парадные, вечерние, бальные и свадебные платья, аксессуары, косметика, золотые украшения, камни, бриллианты и подарочные наборы!... ФСБ и МВД без этого не пропустят!... Посланные вами для связи три «внедорожника» не дошли! Срочно шлите замену! Запросите у Гуляйкина 40 путевок на санаторно-курортное лечение пострадавших на Гавайях, Ямайке, Сойшельских и других, по вашему выбору островах!… Да, да, точно, добавьте: Греция, Таиланд, Египет, Мальдивы!... Согласен: морские и речные круизы… Да, пляжный отдых, турне…
Голос за сценой:
- Шестой? Пятый! Дайте указание Сундукову выслать в штаб 200 тысяч рублей на поощрение местных активистов в ликвидации аварии! Да, провести по 4-й категории обеспечения! Возможно, этого будет недостаточно!... Большие масштабы!... Я прозвоню позже! Будьте на связи!...
- - -
Экскаватор откопал уже три плиты, и по шумам из канавы стало ясно, что авария где-то под второй или третьей плитой.
Скрипкин приносит к яме две совковые лопаты. С другой стороны к нему подходит его напарник, у него на плече лом. Опираясь на лопаты и лом, они смотрят вниз, и, поочередно показывая руками на разные участки ямы, обсуждают план действий.
К яме подходит Музин.
Музин. Так, ну и что?
Скрипкин. Да вот, смотрим. Одной петли-то не видно? Где она? Сейчас полезем искать (кидает лопаты вниз).
Музин. Иван, может помочь? Мне будет теплее. Есть еще лопата?
Скрипкин. Время-то знаешь сколько? Иди домой. Да и ботинки у тебя не такие. Там же грязь. Надо вот такие! (выставляет вперед серый валенок с большой высокой калошей и с улыбкой демонстрирует его). Уже три часа.
Музин. О, еще мало! А когда будет кран?
Рабочий. Мишка пошел звонить. Как откопаем, так приедет. Чего ему тут зря торчать?
Скрипкин. Иди, хоть час выспись. Ведь скоро на работу. Нам дел-то всего с лопатами на полчаса, мы свое потом отгуляем! (спрыгивает в яму).
Музин. А когда сваривать?
Скрипкин. Когда все откроем. Позовем Ваську, он спец!…
Рабочий. Надо еще разобраться, что там, с трубой. Сколько придется ее вырезать? Там же не повернешься...
Скрипкин. Это, конечно. Думаю, дело будет непростое. День или два провозимся.
Голос подполковника: - Да!... Да!... Видим плиты перекрытия коллектора!... Ясно!... Ясно!... Ясно!... Будет сделано!... Как положено!... Ясно!… Примем все меры!...
Голос за сценой (подполковнику): - В аппарате МВД, ФСБ и МЧС готовятся большие списки к награждению «Героями России» и «За заслуги перед отечеством»! Дайте одну-две ваши кандидатуры на «Почетный работник МЧС»!
Подполковник. Можно три?
Голос за сценой. - Давайте!
- Седьмой? Шестой! Поступила заявка на ремонты и компенсации: профнастил, деревянные евроокна, озонаторы, люстры, москитные сетки, зонты женские, мужские и садовые, водные мотоциклы, мольберты, кисти нулевого размера и до шестнадцатого; краски: масло, охра, кость жженая, белила, ультрамарин, киноварь, берлинская лазурь…, да-да, полный список, холсты, багет, одноразовая посуда…
* * * * *
Музин прощается со Скрипкиным и его напарником, посылает привет экскаватору и «дятлу», и направляется домой.
Голос за сценой справа:
- …под угрозой затопления весь прилегающий район!...
К углу одного из ближайших домов подъезжает синий микроавтобус, это для сотрудников МЧС привезли горячее питание. Из отъехавшей в сторону широкой двери салона выпрыгивает симпатичная девушка в белом столовом халатике и распахнутой черной коротенькой шубке, и работники МЧС с удовольствием направляются в ее сторону и в такую приятную компанию перекусить.
Показались свет фар и контуры подъезжающего автокрана.
Из кабины выходит водитель, и вместе с двумя рабочими они направляется к котловану. Втроем они присаживаются на корточки у его края, и о чем-то советуются.
Занавес медленно закрывается.
Голос за сценой слева: -…яловые сапоги, плащи, спиннинги, резиновые лодки, шоколад, сухие фрукто-вые смеси, рыба вяленая, пиво, бананы...
Занавес.
2005 г.
* * * * *
[…или фрагменты в подражание Шекспиру]:
У каждого, кто даже стороной идет в сей бедственный район
Иль мало-мальски подозренье вызывает,
Обшарьте все карманы, колодки приготовьте,
И сразу к нам, в подвалы и в сыскное отделенье!
…
…Мы ждем победных донесений!
Вас встретят громом барабанов, пением фанфар.
Красавицы геройски раны перевяжут...
…
…И за примерное усердие в бою
И мысли наихрабрые о выполненьи долга,
Которые торопят вас, чтоб подвиг совершить,
Мы вышлем угощенья вам и вашим бравым подчиненным.
Мы ждем посланий: ; чего желаете вкусить,
И просим не стеснять себя заказом…
…………
…Да что-ж, моя душа из камня?
Я расшибусь, но выполню свой долг,
Хоть знаю, что награды давно уж ми;нуют меня
И моих бравых подчиненных.
Таков удел всех наихрабрых и вернейших.
…Нет-нет, не думайте, что даже на мгновенье
могу быть увлечен наградой.
Я лишь о долге в мыслях, что в бой меня зовут,
торопят и требуют усердьем доказать
мое единственно желанье служить вернейшим образом
властям
……..