Способы определение погоды по признакам окружающей среды в индейских практиках выживания, также имели место быть, и более того, каждый индейский разведчик, как говориться, по явлениям на небе и на земле мог практически безошибочно предсказать погодные условия в ближайшее время.
Индейцы предсказывали погоду или ее изменения по различным многочисленным признакам. Это и оптические явления в атмосфере, характер облаков, температура воздуха, направление ветра, поведение животных, птиц, насекомых растений и прочее. Капитан Бонневиль в своих наблюдениях и в контексте данного вопроса вывел правило – чем больше признаков подтверждали индейцу одно и то же состояние погоды, тем вернее оказывался прогноз. «Высушенный ковыль – это индейский барометр, – отмечал Бонневиль. – По метелкам этого растения они определяли, будет ли в скорости дождь. При ясной погоде метелки ковыля скручиваются в спираль, но стоит растению почувствовать влажность воздуха, как его метелки тот час же распрямляются».
Например, индейцы неперсе, по свидетельству Уильяма Кларка довольно-таки четко прогнозировали погоду в горах. На приближение ненастья им могли указывать светила – солнце и луна, вокруг которых образовывался венец, и возникали перисто-слоистые облака. «Наши индейские проводники долго присматривались к небу, где появлялись и быстро двигались перистые облака. Эти облака постепенно поднимались вверх и вверх, и, цепляясь за вершины гор, разрывались. «Нам надо искать укрытие, потому что скоро пойдет сильный дождь», – заключил один из индейцев, не отрывая взгляда от прозрачного и чистого неба», – записал Кларк в дневнике.
Джон Уолкер, относительно шошонов говорил, что они непогоду определяли по ветру, который днем дул с гор в долины, а ночью наоборот.
«Отсутствие росы по утрам после душной ночи в предгорьях, по мнению моих проводников, предвещало сильную грозу и я подтверждаю, что они никогда не ошибались», – заключал Уолкер.
Если в горах появлялась облачная дымка или к вечеру кучевые облака исчезали, а также, если долину покрывал туман, выпадала роса, и стихал ветер – все это подвигало индейцев констатировать о нормализации погодных условий.
Поведение насекомых, птиц, рыб, лягушек, также привлекало внимание индейских разведчиков.
Если паук сидел посередине паутины, то пауни утверждали быть дождю.
Мошка лезет в уши, ноздри или глаза – для ирокезов было признаком ливня.
Жуки полезли в норы, по свидетельству индейцев сиу можно было ожидать дождь.
Если по утру сильно верещала синица, черноногие предвещали наступление морозов.
Сова по наблюдению ассинибойнов всегда кричала к холодам.
Если кроу по утрам не слышали жаворонка, то это означало что будет дождь. «Жаворонок всегда гуляет к хорошей погоде, а сидит, нахохлившись к грозе», – рассказывала шаманка кроу Красивый Щит.
Также, по мнению Горного Вождя из племени пиеганов полевые цветы перед дождем пахли сильнее обычного. «Листочки клевера перед дождем всегда выпрямляются и становятся похожими на иголки дикобраза», – отмечал Горный Вождь.
«Я знаю о состоянии облаков то, что если они чернели, то это явный признак бурного ненастья, – рассуждал Бонневиль. – Но индейцам удавалось в них видеть то, что нам белым людям и в голову не приходило. «Облака пошли низко», – сказал мой собеседник неперсе. «Ну и что? – спросил его я. – Да низко». «Завтра будет очень холодно», – ответил он. На следующий день он сказал, что облака прут против ветра и к тому же на них вырисовываются какие столбики, а это значило, что надо ожидать снежную бурю. Его прогноз не заставил себя ждать. Через час завыл ветер и повалил снег. А еще через час буран сметал наши палатки».
Если соль и табак в кисетах сырели, разведчики лакота в походных условиях безошибочно определяли явление затяжного дождя.
Если черноногие утром проснулись и увидели на траве иней, то смело продолжали путь, так знали, что снегопада ожидать не следует.
Шаманка Красивый Щит рассказывала, мол, в тихих заводях рек и озер во многих районах страны кроу можно встретить белую кувшинку. Когда разведчики кроу собирались весной выступить в поход, то хотели знать погоду, и в связи с этим обращали внимание на кувшинку. Весной кувшинка всплывает и распускает зеленый лист, а это верный признак того, что заморозкам пришел конец. «Обычно под вечер цветок прячется под воду, а утром, когда солнце взошло, вновь всплывает и раскрывается. Но если цветок кувшинки раньше обычного закрылся, и ушел под воду или утром не всплыл и не раскрылся – это говорило о приближении ненастья», – подчеркивала она.
Если рыба выскакивала из воды и ловила насекомых, то это по убеждению шошонов было явным признаком дождя. О дожде, по мнению этих индейцев, также свидетельствовало громкое кваканье прыгающих на берегу водоема лягушек.
По состоянию камыша ассинибойны, манданы определяли, будет дождь или нет. «Во многих местах этой страны, возле рек произрастает камыш, – писал Дэниг, – по виду которого индейцы определяли, какая будет погода на следующий день. Если утром в уголках листьев камыша видны прозрачные капельки камыша, то это верный признак того, что на следующий день будет дождь. «Камыш плачет – быть дождю», – говорили они».
В литературе по индеанистике свидетельств указывающих на факты, где индейцы, оказавшись в экстремальной ситуации, испытывали бы затруднения, при ориентировании на местности, практически нет. Однако это не говорит о том, что они вообще никогда не сбивались с пути или не теряли пространственную ориентацию. Индеец в условиях дикой природы чувствовал себя уверенно и редко паниковал, если ему случалось сбиться с пути. Данный посыл касается не только матерых индейских разведчиков, но также относиться и к индейским женщинам, детям подросткового возраста, которые как показывают многочисленные описания современников, без труда ориентировались на местности.
Немаловажной составляющей ориентирования у индейцев являлась оценка ими расстояний, которая в корне отличалась системы координат используемой белым человеком. Индейцы не знали ни футов ни метров, ни часов, и самым точным для них инструментом определения расстояния, как правило, являлся собственный глазомер. Счет расстоянию индейцы вели по признакам времени суток, а также днями пути.
Белый человек, которому приходилось всякий трудный участок местности преодолевать, скажем, в условиях непогоды, непроизвольно завышал оценку расстояний, но индеец же никогда.
В предыдущих разделах мы говорили об уникальности способа индейской ходьбы на большие расстояния, где отмечали, что для индейца в отличие от белого человека не было важным как скоро он пройдет из одной точки в другую. Он не думал об этом, и просто шел, наслаждаясь ходьбой. Он не тратил энергию ума на подсчет шагов или метров, ему не было в этом необходимости. Как подчеркивал Том Браун: «Индеец знал, что от точки «А» до точки «В» полдня пути, и, если тронуться в путь скажем на заре, то к полуденному солнцу можно наверняка прийти».
Наблюдая за офицерами американской армии, бурно обсуждавшими свои расчеты на местности, скаут апачи по имени Алчисэй как-то заметил:
«А если они ошибутся в своих расчетах и ошибка приведет к тому, что всем придется изменить курс раньше, чем мы достигнем точки поворота? Такое уже было однажды, когда белые капитаны не послушали апачей и лишь только усугубили свое положение. Я знаю, что они потом начнут метаться со стороны в сторону, и никогда не достигнут форта в намеченный срок».
Апачи хорошо знали, что в ясный солнечный день предметы на местности кажутся ближе, чем есть на самом деле. Ярко освещенные горы или группы деревьев всегда кажутся ближе слабоосвещенных и мелких. Точно так же визуально приближаются предметы, находящиеся на ровном месте, в сравнении с предметами, расположенными на неровной, холмистой поверхности. Лейтенант Бритон Дэвис вспоминал: «Когда мы охотились на враждебных, в один из пасмурных дней я вел наблюдение за группой всадников с вершины горы и заключил что они весьма далеко от нас. Однако Чато (скаут апачи-чирикауа – И.К.) объяснил мне, что это обман зрения, и враждебные как раз весьма близко – на расстоянии револьверного выстрела. Оказывается, что в пасмурную погоду, если смотреть на предметы от вершины к подножью, то они будут казаться далекими. Тем более, те всадники, были одеты в темные одежды, что также создавало иллюзию их удаленности».
В горной местности из-за сложного рельефа, обилия крутых склонов и глубоких ущелий и тому подобного, индейцы не всегда ориентировались по густоте травяного покрова, по виду коры, наростам мха на стволах, а также по конфигурации муравейников. Все эти способы определения стороны света в горах могли совершенно неверно сориентировать путника, ибо были наиболее действенны на равнинной местности и в редколесье.
«Очень сложно в горной местности определять расстояния «на глаз», - отмечал капитан Бурк, - но скауты апачи прекрасно справлялись с этим. Компасы, который были практически у каждого офицера, в горах не всегда работали, поэтому если бы не наши индейские скауты, мы долго бы шли на север, который на самом деле был западом».
Направление на север легендарный воитель апачей Джеронимо определял по внешнему виду горных склонов. Лейтенант Гейтвуд, после того как Джеронимо и его воины сдались в плен генералу Майлзу, сопровождал их с территории Мексики в США. «По словам Джеронимо север находился в стороне противоположной склону горы, на которой обильно рос дуб и сосна», – писал Гейтвуд. Капитан Бурк указывал также, что скауты апачи южное направление определяли по сухости горных склонов, которые в меньшей степени задернованы и сильнее подвержены процессам размыва.
В лесной и лесостепной зонах Великих Равнин, обитавшие там племена определяли стороны света по расположению небесных светил. Если таковые на небе отсутствовали, то по расположению веток и общему наклону стволов деревьев. «Индейцы хорошо знали направление господствующих ветров на Равнинах, – отмечал Рэндольф Мэрси. – Например, если в данной местности преобладали северные ветра, то наклон деревьев и ветки на стволах указывали на юг».
Черноногие, если чувствовали, что сбились с пути, отыскивали гнездо белки и по нему определяли направление. «Вход в дупло всегда за ветром, а ветры в тех местах зимой дули с запада», ¬ – отмечал Шульц.
Летом в северных широтах Равнин ориентиром для индейских разведчиков могли служить различные растения. Например, индейцы кри знали, что возле болотных кочек с южной стороны, которая лучше прогревается солнцем, ягоды брусники, черники, морошки, голубики, клюквы поспевают раньше, чем на северной стороне. Лишайники или мхи, с северной стороны бывают более темными. «Мои проводники из племени кри говорили, если идти на север, светло-серая поверхность мохового покрова будет иметь заметный темный налет, двигаясь в противоположную сторону, человек этого налета не увидит», – отмечал польский путешественники и натуралист Аркадий Фидлер.
В степи и пустыне, если сохранялась малооблачность и сухость воздуха индейцы мохаве, ориентировались по внешнему виду и расположению волн песчаных дюн, обычно формируемых господствующими для данной местности ветрами. Так, в некоторых южных пустынях США летом наветренные, пологие склоны дюн обычно обращены на север, а крутые, осыпающиеся – на юг, так как в это время года более часты северные ветры. Зимой, наоборот, пологие склоны дюнных цепей обращены к югу, а крутые – на север, потому что зимой там преобладают южные ветры.
На Южных Равнинах широко распространено травянистое растение латук (или дикий салат). Команчи, кайова и кайова-апачи и тонкава хорошо знали, что листья латука, растущие на сухом, открытом, незатененном месте, на стебле обращены плоскостями на запад и восток, а ребрами – на север и юг, в то время как у латука, растущего во влажных, затененных местах, листья на стебле располагаются произвольно, во все стороны.
Индейские племена, проживавшие у северных рек, хорошо ориентировались по камням на берегах, которые, как правило, располагались с северной стороны и густо зарастали мхом.
Заблудившийся индейский разведчик – это, конечно же, нонсенс, но если по каким-либо причинам разведчик или охотник сбивался с пути, и чаще всего это происходило на вражеской территории, и во время далеких походов, а реже по независящим от индейца обстоятельствам (увод в плен продажа в рабство в далекую страну), то первым делом, чтобы сориентироваться он старался выйти к реке или ручью. «Даже маленький ручеек мог спасти положение, – указывал Мэрси. – Если следовать вдоль него вниз по течению, то он приведет к другому, более крупному ручью, а тот, в свою очередь, впадет в небольшую речку, та – в более полноводную. Этого правила придерживался всякий краснокожий от мало до велика».
По берегам рек и озер всегда располагались индейские лагеря и поселения. Всякая полноводная река являлась жизнеобеспечивающей артерией, по которой велась индейская торговля, поэтому путь вниз по реке практически всегда выводил заблудившегося индейского путника к людям – пусть врагам, но людям, у которых он, если не желал быть обнаруженным, мог тайно «позаимствовать» лодку, раздобыть еду, украсть оружие и лошадей.
Кроме того, двигаясь вблизи рек, индейский разведчик, чтобы не умереть с голоду мог снабжать себя наиболее питательными съедобными растениями, которые произрастали возле водоемов или рыбой, охотиться на водоплавающую птицу или животных, которые постоянно выходят к реке на водопой. Наконец, вниз по реке он мог сплавляться на связанном из сухих бревен плоту, с учетом того, что течение в реке спокойное.
Весьма полезным вспомогательным ориентиром для заблудившегося индейского разведчика служили искусственные маяки, сделанные на местности самими же индейцами в целях определения направления. Например, затесы на деревьях, а также деревья со стесанной вершиной или стволом, очищенным от веток до середины, оставляемые охотниками ирокезов, указывали на тропу, дорогу или расположение одного из селений племени.
В зависимости от времени года, восхода и захода солнца индейский разведчик легко определял направление. Индейцы подметили, что в разную пору года солнце можно наблюдать на небе в различных местах. Летом солнечный восход наблюдается на северо-востоке, а закат – на северо-западе. Осенью и весной солнце встает на востоке, а заходит на западе. Зимой восход солнца происходит на юго-востоке, а закат на юго-западе.
Звезды для индейского разведчика также выступали ночным ориентиром. И определение севера по полярной звезде не было для них секретом.
Команчи, как известно весьма почитали ночное светило – луну. Для того чтобы сориентироваться им важно было знать в какой фазе на данный момент луна находиться. «Они не хуже любого астронома разбирались в состоянии луны, по которой безошибочно определяли направление. Молодой растущий месяц, как они утверждали, находиться на западной стороне неба, убывающий – на восточной. Они знали, что вечером первая четверть луны находится на юге. Также во время полнолуния в час ночи и в фазе третьей четверти в семь часов утра луна находится на южной стороне», – отмечал Берландье.