Солнечный зайчик скользнул по стене и скакнул прямо на лицо спящей девочке. Она зажмурила глаза и проснулась.
- Солнышко, зачем ты разбудило меня? – прошептала Наденька. - Мне снилась моя мама. Она такая добрая и ласковая: гладила меня по головке…
И девочка погладила ручонкой свой колючий ёжик на голове.
В детском доме, где она жила с самого рождения, всех малышей стригли под нулёвку, чтобы в волосах не водились насекомые.
- Надька, вставай, хватит дрыхнуть! Тихий час кончился, – раздался крикливый голос нянечки.
Девочка встала, поправила одеяло на своей кроватке и пошла во двор, где
в песочнице уже играли малыши из младшей группы. Разрывая мокрый песок после вчерашнего дождя, она нашла ком глины и принялась лепить из не-го куклу. Когда бесформенный кусок глины принял очертания человечка, Наденька положила его на солнышко и села рядом, приговаривая:
- Ты будешь моей дочкой, я тебя никогда не брошу, потому что люблю тебя. После купанья надо высохнуть, ты полежи, а я посижу возле тебя и спою тебе песенку.
Надя слышала, что детям поют песенки, когда они засыпают. Ей самой никогда их не пели, но этого очень хотелось, и она тихонько запела придуманную самой песенку. Так и сидела девочка, пока её «дочка» не затвердела и не стала жёсткой, как камень. Тогда Наденька осторожно взяла её, укрыла складками своего поношенного платья и украдкой отнесла в свою кроватку, укрыв одеялом. Тщательно отряхнув платьице, она поспешила в столовую, где за длинным столом на низких ножках сидели её «братья и сёстры». Они ждали ужина. Наконец-то его принесли: жидкий кисель с маленькими ломтиками булки. Дети с жадностью набросились на еду, собирая со стола крошки и запивая их киселём из кружек. Когда с едой было покончено, все разбрелись по своим углам. Играть не хотелось: кубики и пирамидки надоели, а больше заняться было нечем.
И тут к Наде подскочила разъярённая нянечка, отвесив ей звонкий подзатыльник.
- Негодная девчонка! – кричала она. – С улицы грязь к себе в постель тащишь! Как свинья! Недаром даже родная мать от тебя отказалась!
И она швырнула в окно Надину глиняную куклу. У девочки что-то по-вернулось в груди, она почувствовала холод в лице и закрыла его руками. Слез не было: подзатыльник – это дело привычное. Но её дочка! Каково ей сейчас? Когда нянечка скрылась на кухне, она тайком вышла во двор. У куклы отлетела голова и нога. Надя старалась приставить их к туловищу, но они не хотели соединяться. И тогда пришли слёзы. Девочка плакала молча, но безутешно.
- Я тебя вылечу, моя дочка, и ты будешь как новая.
К ней подошёл дворник в измазанном фартуке, исполняющий по совместительству обязанности сторожа и плотника.
- Что, наказали, небось? Ну не плачь, до свадьбы заживёт.
- Дочка моя разбилась, - сквозь слёзы еле выговорила Надя.
- Ах, это! Ну, сейчас мы её склеим.
Дворник достал из кармана синюю клейкую ленту, поплевал кукле на шею и крепко приклеил её голову к туловищу. То же самое он проделал с ногой.
- На держи, - сказал он, протягивая Наде исцелённую куклу, - только в дом её не заноси, спрячь вот сюда под камушек, тут её и дождём не замочит. Это будет твой тайник. Будешь приходить сюда, кормить её и спать укладывать. Поняла?
И он погладил Надю по головке своей шершавой рукой.
- Спасибо, дядя Миша, - улыбнулась Надя.
Она долго смотрела ему вслед, прижав к голове свою руку. Её до этого никогда не гладили по головке. Как это, оказывается, приятно. Только мама во сне её так гладила. А как красиво солнышко спать укладывается! Надя смотрела и не могла насмотреться на ярко-малиновый диск заходящего солнца. Незнакомое тепло разлилось по телу. Надя подняла голову: какое синее небо, и как оно высоко. Счастливые птички! Они долетают до самого неба и могут его потрогать.
- Отбой! – прозвучал голос воспитательницы – Всем по кроватям! Быстро!
Перед крыльцом стояло длинное корыто из жести, наполненное водой. В нём топтались малыши – так они перед сном мыли ноги. Надя тоже вымыла ноги и бегом направилась к своей кроватке. Откинув старенькое одеяльце, не раз-деваясь, она забралась в постель и укрылась им. У Наденьки под платьем не было майки, а спать без неё было холодно. Теперь, закрыв глаза, притворяясь спящей, она будет думать о маме. Каждый раз перед сном, когда детские кроватки обволакивала тишина, и никто не мешал, девочка думала о маме. Она представляла её доброй, красивой, одетой в голубое платье, с длинными волосами и мягкими руками. Она гладила Наденьку по головке, потом одевала и уводила из детского дома, взяв её за ручку своей тёплой, мягкой рукой. Мечта постепенно переходила в сон, в котором мама вместе с Надей лепила из глины большую красивую куклу, и они вместе поили её киселём и укладывали спать. Девочке снилось высокое голубое небо, такое же, как мамино платье и ей было так хорошо, что не хотелось просыпаться, когда воспитательница трубным голосом провозглашала: «ПОДЪЕМ!». Опять начинался день, а с ним приходил страх что-нибудь сделать неправильно и быть наказанной. Иногда стоя в углу за какую-нибудь провинность, к Наде приходили мрачные мысли: «А что, если мама уехала куда-то далеко? А что, если она умерла?! Как умер один мальчик из моей группы, у которого заболел живот?!» Тогда она закрывала ладошками лицо и говорила себе вслух:
- Этого не будет! Мама всё равно придёт и уведёт меня! Наверно, я была скверной девчонкой, когда родилась, и сделала какую-то гадость маме, поэтому она отказалась от меня, но я попрошу у неё прощения, и мама простит. Ведь я каждый день прошу у Боженьки, чтобы мама простила меня.
Надя знала, что многие дети из её группы хотели, чтобы их усыновили чужие люди, и ждали этого. Но девочке нужна была та,которая приходила к ней во сне, которую она создала в своих мыслях, и никакая другая ей была не нужна, и она ждала именно её. Уже три года ждала…