Глава 87.
14 февраля войска Южного - бывшего Сталинградского - фронта освободили Ростов. Вскоре на городском аэродроме приземлился гвардейский авиаполк подполковника Шестакова. Гвардейцы прилетели на новеньких ЯК - 1 последней модификации. Все машины были оснащены компактной радиоаппаратурой, позволяющей поддерживать связь со штабом полка в полёте. Кроме того, срезанная верхняя часть фюзеляжа позади кабины пилота значительно улучшала обзор задней полусферы. Полк прибыл в авангарде 8-й воздушной армии, следовавшей за сухопутными войсками Малиновского по маршруту Котельниково - Сальск - Зеленоград - Ростов.
Сразу после прилёта погода испортилась. Мела метель. Пилоты вместе с сапёрами обезвреживали многочисленные мины-ловушки, оставленные немцами в полуразрушенном здании аэропорта, где разместился штаб полка, и в авиагородке на окраине, где поселились пилоты и техники. Затем принялись за расчистку лётного поля от битого кирпича. Сотни горожан, одетых кое-как, помогали засыпать битым кирпичом и утрамбовывать воронки от бомб и снарядов. Покончив с делами, пилоты сели в штабной автобус и поехали осматривать город.
Подполковник Шестаков нёс службу в Ростове перед войной, вернувшись из Испании со звездой Героя Советского Союза. Теперь он в качестве гида называл имена кинотеатров, магазинов и ресторанов, указывая на чёрные выгоревшие развалины без крыш и окон.
После ужина в полковой столовой кто-то предложил перед отбоем отправиться в глубокий подвал неподалёку, где немцы, уходя, оставили пороховой склад, и устроить фейерверк на свежем воздухе. Сказано - сделано. Огненное зрелище удалось на славу. Фейерверк увидел командир полка. При его появлении все разбежались. Остался стоять старший сержант Остапченко. В полку он был новичком, держался особняком, посмотреть на фейерверк подошёл в последний момент.
- Что здесь происходит?
- Фейерверк, товарищ подполковник.
- Так. А где фейермахеры?
- Разбежались, товарищ подполковник.
- А ты что тут делаешь?
- Сам не знаю, товарищ подполковник.
- Пять суток ареста!
Командир полка удалился.
- Ну вот. Прощай теперь погоны! - сокрушался молодой пилот. В штаб армии только что ушло представление его к офицерскому званию за первый сбитый "Юнкерс".
Фронт в Приазовье стабилизировался. На западе он проходил по реке Миус. На юго-востоке фронт проходил от Батайска к Ейску и далее поперёк Таманского полуострова. Соединив фланги под Ростовом, Южный и Закавказский фронты остановились, обессиленные продолжительным наступлением.
Некоторое время пилоты летали малыми группами на перехват бомбардировщиков и парами - на разведку. Всё чаще маршруты пролегали над морем. Чем погожей становились дни, тем выше становился накал войны в воздухе. Немцы бомбили немилосердно. Более всего доставалось Батайску, стратегическому узлу железных дорог Баку - Грозный - Ростов и Сталинград - Котельниково - Ростов. Здесь, в Батайске, выгружались тыловые эшелоны Южного и Закавказского фронтов.
В один из погожих мартовских дней с юго-востока, из-под солнца, к Ростову подошла армада немецких бомбардировщиков. "Юнкерсы" и "Хейнкели" летели группами по 10-15 самолётов с интервалами в одну-две минуты на высотах от 1500 до 3500 метров. Над каждой группой кружили две-три пары истребителей сопровождения. Несколько авиаполков истребителей взлетели на перехват. Гвардейцы Шестакова атаковали в числе первых. Услышав в наушниках боевой клич командира полка "Все на Ростов!", находившиеся в воздухе пилоты оставили выполнение прежних заданий и устремились на помощь.
Бой завязался сразу в нескольких местах. Одна группа гвардейцев отвлекла на себя "Мессершмитты". Когда два Me-109 были сбиты, остальные, оставив своих подопечных без прикрытия, ввязались в бой. Закрутилась большая карусель. Тем временем другой отряд гвардейцев атаковал ведущего в головной группе "Юнкерсов". Оказавшись в перекрестье нескольких протянувшихся к нему трасс, бомбардировщик взорвался в воздухе. Ещё три машины загорелись. Сбросив бомбы как попало, немецкие пилоты поспешили налегке выйти из боя и возвратиться на свои базы.
На следующий день немецкая воздушная армада подошла к Ростову с запада. Теперь группы бомбардировщиков были многочисленней, а интервалы между ними - больше. Немецкие истребители поменяли тактику. Они атаковали перехватчики на дальних подступах, нападали первыми, снова и снова забирались на высоту и действовали очень агрессивно. И вновь над Доном закрутилась большая карусель. Потеряв пять машин и расстреляв боекомплект, "Мессершмитты" вышли из боя и повернули на запад. Бомбардировщики сбросили бомбы на Ростов, не прорвавшись к Батайску, и ушли вместе с истребителями.
24 марта гвардейцы отразили налёт шестидесяти бомбардировщиков на Батайск. На этот раз бомбардировщики атаковали одновременно с разных направлений.
Наступило утро 25 марта. Ждали немцев с самого рассвета, но они не прилетели. Время приближалось к полудню. В голубом небе проплывали над аэродромом высокие кучевые облака. Солнце припекало. Первым увидел противника один из пилотов. Стоя на крыле своего ЯКа, он прикрыл глаза от солнца козырьком ладони и внимательно осмотрел горизонт.
- Идут!
Над краем горизонта обозначилась тёмной полоской немецкая армада. На этот раз бомбардировщиков было не меньше ста. Командир полка поднёс к глазам бинокль. Но где же немецкие истребители? Их разглядели не сразу. "Мессершмитты", едва видимые в просвете облаков, шли на высотах 6000 - 7000 метров. На таких высотах пилоту требуется кислородная маска. У гвардейцев Шестакова кислородных масок не было.
Один за другим взлетали экипажи гвардейцев. Командир полка стоял на лётном поле, держа в руке микрофон передатчика. Вокруг Шестакова, ожидая приказа, стояла последняя четвёрка пилотов.
- Разворачивайся влево! Разворачивайся влево! - кричал подполковник, адресуясь к Дранищеву, который только что взлетел со своим звеном. Дранищев был известен в полку своим упрямством. Его самолёт уже успел сместиться вправо. Ведомый следовал за Дранищевым. Звено взмыло в небо, разворачиваясь вправо. Командир полка размахнулся и с досады швырнул микрофон на землю. Потом выругался, что позволял себе очень редко.
- Все на Батайск! Я лечу с вами, - крикнул командир окружавшим его пилотам. Все пятеро побежали к машинам. Взлетели. Небо над Ростовом запестрело облачками разрывов зенитных снарядов. Вокруг набирающих высоту пятерых гвардейцев мелькали фюзеляжи с чёрными крестами. Внизу уже рвались бомбы. Отделившись от основной армады, летевшей бомбить Батайск, группа из сорока бомбардировщиков повернула прямо на городской аэродром. Амет-Хан, развернувшийся при взлёте влево, повёл эскадрилью в лобовую атаку. К ведущему "Юнкерсу" протянулись огненные трассы. Через несколько секунд "Юнкерс" взорвался в воздухе.
Но уже с высоты, набирая скорость, в хвост шестёрке Амет-Хана заходили "Мессершмитты". Первым загорелся ЯК Борисова. Пилот выпрыгнул с парашютом. Тем временем Коровкин поджёг ещё один "Юнкерс". Амет - Хан, выполнив крутой разворот, сбил Ме-109, севший на хвост Коровкину. Пилоты истребителей обеих сторон не замедлили вмешаться в общую свалку. И карусель завертелась. В небе над Ростовом сошлись в бою две сотни истребителей. У Коровкина, гнавшегося за дымящимся "Юнкерсом", кончился боекомплект. Пилот сделал доворот и ударил "Юнкерс" крылом. Крыло истребителя оторвалось. У "Юнкерса" оторвало хвост. Обе машины стали падать, беспомощно переворачиваясь в воздухе. Коровкин выпрыгнул с парашютом. Едва раскрывшись, купол парашюта загорелся. К Коровкину подскочил Me-109 и дал в упор короткую очередь. Тело пилота безжизненно повисло на стропах. В следующую секунду Мe-109 был сбит Карасёвым. Досадуя на себя, что не успел спасти товарища, Карасёв ринулся в лобовую атаку на другой "Мессершмитт", но сам напоролся на
пулемётную очередь. Фонарь кабины разлетелся на куски. Осколки впились в лицо. Пилот с залитым кровью лицом не вышел из боя, пока не сбил ещё один Ме-109. В сотне метров выше Карасёва лейтенант Леонов вёл бой с десятком "Дорнье-215". Те успешно отстреливались, не подпуская Леонова слишком близко. Молодой лётчик Шапиро, расстреляв боекомплект, стал бросаться навстречу "Юнкерсам", имитируя лобовую атаку. Те шарахались в сторону, покидали строй и становились лёгкой добычей гвардейцев.
Уже был вечер, когда бой закончился. Ни одна бомба не упала на Батайск. Вокруг Ростова до темноты поднимались в небо столбы чёрного дыма. Это догорали на земле обломки немецких самолётов. Потери гвардейцев были не столь велики. Коровкин упал невдалеке от лётного поля. Его похоронили в парке возле аэропорта.
Вскоре сыграли свадьбу Карасёва: тот отыскал в Ростове свою невесту Надю, с которой не успел пожениться перед войной.
А 1 мая командир полка первым поздравил пилота Лавриненкова с присвоением звания Героя Советского Союза.