Сансара (санскр. «блуждание, странствование») — круговорот рождения и смерти в мирах, ограниченных кармой, одно из основных понятий в индийской философии: душа, тонущая в «океане сансары», стремится к освобождению (мокше) и избавлению от результатов своих прошлых действий (кармы), которые являются частью «сети сансары».
Мокша (санскр. «освобождение») в индуизме и джайнизме — освобождение из круговорота рождений и смертей (сансары) и всех страданий и ограничений материального существования.
Пунктуализм - или теория прерывистого равновесия, сформулированная в 1972 году Стивеном Гоулдом (Stephen Jay Gould, 1941-2002) и Нильсом Элдриджем (Niles Eldredge, р. 1943). Эта концепция предполагает, что в эволюции видов чередуются длительные периоды стабильности, и короткие периоды быстрых изменений, в ходе которых вид преобразуется.
Пролог
Гималаи. Вершина Гяуришанкар. Северная стена. Наши дни.
Осевой мир. Астральные координаты 0; 0; 0.
Время линейно и постоянно.
Величественные горы надменно вздымали неприступные склоны на немыслимую высоту, царапая острыми хребтами лазурный купол неба. Вокруг, сколько хватало глаз, простиралось угрюмое царство льда и камня, вертикальный черно-белый мир, с бесчисленным множеством сочетаний и оттенков серого. Все остальные цвета остались далеко внизу, в долине Лопчи, лежащей на самом дне ущелья Мелунг. Это было одно из немногих мест на планете, где практически не ступала нога человека.
Утреннее непальское солнце высветило две человеческие фигурки в ярких комбинезонах, карабкающиеся по северной стене горного массива Гяуришанкар. Дерзко бросая вызов дикой природе, двое отчаянных смельчаков, третьи сутки лезли вверх по отвесной скале, словно муравьи по бетонной плите. Перед экспедицией стояла непростая задача – покорение вершины семитысячника с китайской стороны, незнакомой ни одному европейцу.
Третий день, как по расписанию, сразу после рассвета портилась погода. Налетавший со стороны Тибета северный ветер приносил с собой густую облачность, которая свинцовым покрывалом укутывала окрестные вершины, бросая мрачную тень в и без того унылое ущелье. В течение пяти минут неба не стало. Солнце, скорее угадывалось за плотными тучами. Тугой плетью стеганул холодный ветер, и бросил в лицо колючую снежную крупу.
Йон Олафсон зябко поежился. Вот уже двое суток он не мог согреться. Две подряд сидячие ночевки вымотали даже опытного альпиниста. И не мудрено – как можно выспаться сидя на полуметровой ледовой полке над бездной. Только забудешься, как тут же начинаешь скользить к краю, от чего просыпаешься в ужасе. Страховка, конечно, удерживает надежно, но инстинкты есть инстинкты. Их не отключишь. Хотя, глядя на своего напарника, Йон начал сомневаться что они у него есть вообще. Он всю ночь спал как младенец, а теперь пер вверх, так, как будто за ним гнались черти.
Заданный напарником темп раздражал шведского альпиниста, который привык все делать обстоятельно и не торопясь. «От спешки до халатности один шаг» – любил говаривать он – «горы не прощают ошибок…». И так не спеша, к сорока годам, он покорил десять восьмитысячников, и уверенно шел к своей цели - завоеванию «Короны Земли» (прим. автора: завоевать «Корону Земли» - совершить восхождения на все 14 восьмитысячников мира - большое достижение в высотном альпинизме). Но это не прошло даром. Годы, проведенные в горах, кроме опыта одарили его несносным характером, и привычкой разговаривать с самим собой.
Вот и сейчас, вытаскивая очередной закладной крюк, вбитый идущим впереди напарником, он неторопливо вел внутренний диалог.
- «Вот ведь, вколотил – ворчал про себя Йон - силищи, видать, немерено. У-у-у…, гималайский медведь!...». Пытаясь освободить закладное устройство Олафсон навалился на него всем телом. Внезапно порода дала трещину, крюк резко поддался, и швед, потеряв равновесие, откинулся назад. Секунду он стоял, вцепившись кошками в лед, нелепо махая руками, а затем рухнул в бездну…
Мгновение растянулось в вечность. Вся жизнь Йона промелькнула перед глазами. Через шесть метров свободного полета сработала страховка. Резко натянувшись, веревка, толчком ввернула Олафсона к действительности. Адреналин запаздало хлынул в кровь. Он висел на страховочной веревке над километровой пропастью, и, запрокинув голову, беззвучно хохотал.
- Держу!!! – раздался сверху крик напарника – Ну, ты как там?!.
Йон, сориентировался в пространстве, и, упершись ногами в камень, остановил вращение, зафиксировав свое положение на скале.
- Окей!!! – прокричал он в ответ.
Олафсон бегло осмотрел страховочную систему, и глаза его округлились от ужаса. Узел, которым спасительная веревка крепилась к страховочной системе, вместо того, чтобы затянуться намертво, медленно распускался…
Счет пошел на секунды. Вероятно, что-то можно было еще предпринять. В арсенале каждого опытного альпиниста наверняка найдутся подобные трюки. Но Йон Олафсон даже не пошевелился. Завороженно, словно кролик на удава смотрел он на ползущую веревку. Он не мог поверить собственным глазам. Мозг с фотографической точностью отмотал воспоминания на тот момент сегодняшнего утра, когда они хмурые после сидячей ночевки крепили снаряжение. Вот, он онемевшими от холода руками вяжет узел на страховочной веревке. Вот, его зачем-то отвлек напарник. Вот оно… отвлекшись на разговор, Йон, завязывает узел на автомате. Замерзшие пальцы не справляются, и фиксирующая узел петля, захватывает пустоту. Ничего не подозревающий Олафсон, не глядя затягивает узел. Словно выстрел раздается щелчок карабина – это швед зафиксировал снасть на страховочной системе, и, не проверив надежность крепления, поспешил вслед за напарником.
Отказываясь верить в реальность происходящего, Йон, отстраненно наблюдал, как последние миллиметры свободного кончика веревки скрылись в петлях узла.
- «Ну, вот и все… - успел подумать швед – как нелепо… Горы не прощают ошибок…».
Громко хлопнул развязавшийся узел, освободившаяся страховочная веревка коброй метнулась вверх, и разверзшаяся бездна ущелья жадно приняла человеческую жертву.
***
Свободное падение длилось не долго. Пролетев метров пятнадцать вдоль отвесной скалы, Йон со всего размаху ударился о ледяной выступ, покрытый большой снежной шапкой. Выпавший накануне снег смягчил удар, и швед выбив последний дух из легких, отскочил от выступа, и отлетев в сторону, безвольной тряпичной куклой упал на наклонную полку, шириной от одного до полутора метров, сплошь покрытую ледяным панцирем. Уступ имел уклон порядка сорока пяти градусов, и Олафсон, как заправский бобслеист, продолжил свой путь вниз, скользя по плотному снегу. Видно удар привел шведа в чувство, вернув решимость бороться за жизнь. Несясь по этой адской трассе, Йон на скорости ухитрился вытащить ледоруб, и, продев кисть в ременную петлю со всего маха вогнать его в ледяной склон. Толчок был такой силы, что Олафсон едва не лишился руки, на некоторое время провалившись в спасительное забытье.
Сознание возвращалось толчками пульсирующей боли во всем теле. Но именно это чувство свидетельствовало, что он еще жив. Окончательно придя в себя, Йон понял, что лежит в глубоком снегу на относительно ровной поверхности. После некоторых усилий он поднялся на колени и осмотрев себя пришел к выводу, что легко отделался. Правая рука висела плетью. Боль и жжение в груди говорило о сломанных ребрах. Все остальные травмы по личной классификации Олафсона, попадали в категорию ссадин, и, внимания не заслуживали.
Йон кряхтя и охая, достал из нагрудного кармана рацию, но одного взгляда на нее хватило, чтобы понять, что связи не будет. Торчащие из корпуса провода и микросхемы придавали гаджету нерабочий вид. Швед в сердцах отшвырнул бесполезное устройство в сторону.
Метель крепчала, и Олафсон затравленно оглянулся по сторонам в поисках укрытия. Он находился на небольшом уступе, размерами метров десять в длину и метра три в ширину. С одной стороны отвесная стена, с другой бездонная пропасть. Где тут укроешься?..
Внезапно наметанный взгляд человека, вся жизнь которого связана с горами, обнаружил в дальнем конце площадки неприметную расщелину в скале. Что это? Пещера? Если да, то будет где укрыться от непогоды.
Проваливаясь в глубоком снегу, Олаффсон пополз в сторону темнеющей в стене щели. Каждое движение отдавалось вспышкой острой боли во всем теле. Он явно переоценил свое состояние. На преодоление нескольких метров он истратил больше часа и остатки сил.
Тяжело дыша, Йон опустил разгоряченное лицо в рыхлый снег. Хорошо бы вот так лежать и не двигаться… Но нет, он должен дойти… Иначе можно замерзнуть… Помогая себе здоровой рукой, швед поднялся на колени, и, посмотрел вперед.
С близкого расстояния стало окончательно ясно, что перед ним именно пещера. Вход в форме вытянутой вверх трапеции, открывал узкий проход, терявшийся в темноте. С трудом протиснувшись внутрь и включив головной фонарь, Олафсон обнаружил, что дальше коридор расширяется переходя в просторный зал.
Где-то снаружи остался и свист вера и завывание вьюги. Все звуки пропали. Только глухой звон редкой капели, отражаясь от стен, и многократно усиленный эхом, смел нарушить эту тожественную тишину. Причудливо свисающие с потолка сталактиты, и тянущиеся к ним снизу сталагмиты, влажно сверкая в свете фонаря, разбрасывали по стенам радужные блики. В дальнем конце зала луч фонаря уперся в следующий коридор, ведущий в неизвестном направлении. Пораженный величием и красотой подземного мира швед сделал несколько шагов вглубь пещеры. И тут его впервые посетило странное чувство – как будто чей-то холодный равнодушный взгляд уперся ему в спину. Йон оглянулся. Никого… но ощущение постороннего присутствия не проходило. Альпинист мысленно улыбнулся. Ну, кто, скажите, здесь может быть. Не всякая птица отважится забраться на такую высоту, не говоря уже о животных. Подбодрив себя подобными мыслями, Олафсон двинулся к противоположной стене грота, туда, где он заметил проход.
Но странное дело, чем ближе подходил Йон к проходу тем сильнее становилось чувство постороннего присутствия. Чуть позже к нему добавилось чувство тревоги, потом как ни странно раздражения. Швед подошел к проему в форме неправильного четырехугольника и заглянул внутрь. Проход уходил в глубь скалы. Пытаясь разглядеть что-нибудь, Йон напряг зрение. Он увидел конец коридора, за ним зал. А в зале… Швед не поверил своим глазам… Скользнув по влажным стенам, люминесцентный луч выхватил из темноты человеческие фигуры, замершие в позе лотоса. Десятки фигур. Какая-то глубинная часть сознания подсказывала ему, что это не статуи, а именно живые люди. Раньше он слышал рассказы о подобных пещерах, где монахи, погруженные в особое психическое состояние, медитировали годами, без еды и питья. Сказать по правде, до сегодняшнего дня он не верил этим историям, считая их вымыслом. Как там, называется это состояние?.. Сом…, сома… Не то сомати…, не то соматхи. Он не успел вспомнить точно…
Потому, что вдруг произошло немыслимое. Словно огромная невидимая рука схватила взгляд шведа и потянула его вглубь коридора. Да-да, именно схватила взгляд. По другому Олафсон не мог описать свое состояние. Он стоял, засунув голову в проход, а какая-то неведомая сила не позволяла ему отвести глаза. На самой границе слышимости зародился низкий звук, в котором угадывалось гортанное пение, переходящее в злобное рычание, и, стены коридора, придя в движение, стали сдвигаться. Нестерпимо заломило в затылке, и липкая волна ужаса накрыла его с головой. Йон закричал, дернулся, но не смог отвести глаз. Неведомая сила удерживала его взгляд. Находясь во власти животного ужаса, не контролируя себя, швед что было силы рванулся назад. С влажным треском лопнули глазные яблоки, и мутно брызнули на стену пещеры. Освободившись такой страшной ценой, Олафсон опрокинулся на спину. Жалобно охнув, он перевернулся на четвереньки, и завывая, по-звериному пополз прочь. Чем дальше он отдалялся от злосчастного коридора, тем быстрее приходил в себя. Постепенно разум очистился, вернулась возможность соображать. Ужас потихоньку отпускал беднягу, уступая место чувству навязчивого дежавю. Олафсон, как будто уже бывал здесь, находясь при этом в другом месте.
Остановившись посреди первого зала, Йон сел на пол, и наконец осознал, что ничего не видит. Тихонько подвывая, он непослушными руками потрогал глаза… Трясущиеся пальцы нащупали пустые глазницы... Швед обреченно повалился вниз лицом, издав нечеловеческий рев, многократно отразившийся от сводов пещеры. И когда эхо вдоволь наигравшись с человеческим горем, затихло где-то в глубине, вновь накатило навязчивое дежавю. Сознание Йона как будто раздвоилось. Одновременно существовали две реальности. В одной он – слепой калека лежал на полу сырой мрачной пещеры. В другой - падал со скалы, сшибая снежные шапки с ледяных выступов. Как будто примеряясь к действительности, то одна реальность становилась более выпуклой, более жизненной, то другая.
-«Господи... – взмолился швед – Сделай так, чтобы я не нашел эту проклятую пещеру… Прошу тебя…».
Тем временем альтернативные реальности стали пульсировать, сменяя друг друга на короткое время, как будто кто-то баловался проектором, быстро меняя два слайда. Картинка с падающим альпинистом становилась все реальней. И вот она уже перестала мерцать. Став единственной возможностью развития событий, она, набирала краски, объем, и увеличивалась, заполняя собой действительность. А темная реальность пещеры, тем временем, истончилась и пропала, растворившись в Пустоте.
***
Йон снова падал в пропасть, скользил по наклонному льду, бился о выступы, взметая фонтаны снега, пока очередной удар не погасил его разум, повергнув в состояние забытья.
Сознание возвращалось толчками пульсирующей боли во всем теле. Но именно это чувство свидетельствовало, что он еще жив. Окончательно придя в себя, Йон понял, что лежит в глубоком снегу на относительно ровной поверхности. После некоторых усилий он поднял голову, и, осмотрев себя, увидел… что из груди торчит двадцатисантиметровое ледяное острие, а ярко-голубая куртка на глазах напитывается бурым цветом. От увиденной картины помутнело в глазах. Швед зашелся кровавым кашлем.
Мутная пелена заволокла взор. Напоследок Йон Олафсон, почувствовал, как сильные мужские руки подхватили его, приподняли, и, столкнули в бездну. Приоткрыв глаза, швед увидел стремительно удаляющуюся размытую фигуру в черном капюшоне.
- «Да, горы не прощают ошибок…» - успел подумать швед, и свист рассекаемого падающим телом воздуха заполнил его сознание до краев.
Глава 1.
Россия. Энск.
Блуждающий мир. Астральные координаты не определены.
Время нелинейно и непостоянно.
Тонкая струйка талой воды змейкой скользнула от основания сосульки по спирали и, задержавшись на мгновение, повисла на ее кончике, словно в нерешительности. Последний луч, брошенный заходящим солнцем в узкий переулок между старинными домами, преломился в толще свисающего с покатых крыш льда, превратив воду в драгоценные камни. Но спустя секунду очарование пропало - сформировавшаяся большая прозрачная капля бесшумно оторвалась, и, сверкнув всеми цветами радуги, устремилась вниз. В тишине безлюдного переулка звук одинокой капели прозвучал словно выстрел…
Он резко обернулся... Никого… Ни малейшего движения. Даже ветер утих, вволю наигравшись с пустым пакетом. Облаком пара вырвался наружу вздох облегчения. Зябко поежившись, он поднял воротник и, затравлено озираясь по сторонам, ускорил движение. Звук шагов гулко раздавался в сумраке переулка.
-Шшшааааахххммм… - промелькнувшая вдоль стены неясная тень, заставила его резко метнулся в противоположную сторону. Сердце ухало тяжелым молотом, грозя выскочить из груди.
-Кто здесь?!! – выкрикнул он, прижавшись спиной к стене, нервно ощупывая дрожащими пальцами сбитую кирпичную кладку.
-Зде-есь… Зде-есь… Зде-есь… - ответило перепуганное эхо. Из мусорного бака тяжело вспорхнула пара грязных тощих голубей, и, усевшись на ближайшем карнизе, уставились вниз злыми оранжевыми глазками.
Никого… Показалось… Только безликие фасады домов с бельмами пустых окон. Он судорожно сглотнул, и, дернув кадыком, зашелся в сухом кашле. Отразившись от стен домов, звук вернулся каркающим смехом. Заметался в узкой теснине домов, наполняя воздух сатанинским весельем. Забился в закрытые окна и двери, и, превратившись в захлебывающийся лай, сворой невидимых псов устремился куда-то вниз по переулку.
Именно оттуда, где сгущающиеся вечерние сумерки были наиболее плотными, а темнота казалось вязкой на ощупь, тихим шуршащим шепотом, сопровождаемым тугой волной липкого страха пришел ответ: «Единожды вкусивший ереси, во веки пребудет в ней …»
И тогда он ПОБЕЖАЛ…
* * *
Россия. Энск. Областной онкологический центр. Наши дни.
Осевой мир. Астральные координаты 0; 0; 0.
Время линейно и постоянно.
БОЛЬ… Боль была всюду. Переполняя видимую вселенную, она, тугими горячими толчками изливалась за ее пределы сквозь узкую горловину возвращающегося сознания. Глеб медленно приходил в себя, с трудом осознавая действительность. Болело все тело и каждая клетка в отдельности. Но именно эта боль заставляла цепляться за действительность… Находясь на границе жизни и смерти молодой человек уже перестал отличать реальность от мучивших его кошмаров. Вот и сейчас стоящие перед ним люди, представлялись ему аморфными бестелесными созданиями, парящими рядом и издающими странные звуки.
- На мой взгляд, коллега, «химия» видимых результатов не дала – донесся до сознания Глеба мужской голос – придется повторить.
- Полностью с вами согласен, Антон Кириллович – вторил ему заискивающий молодой тенор – ему может помочь только повторная химиотерапия …
Глеб с трудом понимал, о чем говорят эти люди. Его гораздо больше заботил человек в одиночестве бредущий по ночным улицам замерзшего города.
* * *
Россия. Энск.
Блуждающий мир. Астральные координаты не определены.
Время нелинейно и непостоянно.
Он бежал из последних сил. Миллионы ржавых игл раздирали легкие при каждом вздохе, порождая булькающий хрип. Каждый шаг отдавался в голове тупой болью. Казалось еще минута и ухающее как китайский гонг сердце выскочит из груди. Но безотчетный ужас гнал его дальше, заставляя передвигать свинцовые ноги. Он знал, что идущие по его следам не знают ни пощады, ни усталости…
Пустынная улица, нырнув в темную подворотню, растворилась в старом дворе. Тяжело привалившись к неровной стене, с трудом переводя дыхание, он нервно оглянулся по сторонам. Двор, окруженный со всех сторон домами еще сталинской застройки, был погружен во тьму. Только одинокий фонарь, ровесник времени, покачивался с легким скрипом на невысоком столбе, освещая небольшой пятачок в центре, и бросая неровные отблески на стены. Сейчас от этого звука по спине стаями жирных муравьев пробегали волны липкого страха. Мерное покачивание фонаря, сопровождаемое душераздирающим скрипом, гипнотизировали его сознание, парализуя волю. Он физически ощущал, как опасность холодными ледяными щупальцами прикасается к телу. Казалось, весь двор наполнен ею до краев.
Но он должен был идти. Единственно возможный путь лежал через арку на другой стороне двора. Назад дороги нет… Оскальзываясь на неровном льду, он сделал неуверенный шаг за пределы освещенного пространства. И тут же почувствовал, как ледяной злобный взгляд уперся ему в спину. Казалось, что из каждой двери, из каждого окна и просто из углов и щелей, где скопился мрак, на него смотрят холодные полные ненависти глаза.
Спасительная подворотня, выделявшаяся чуть более светлым пятном на фоне непроглядного мрака, манила к себе. Какие-то двадцать метров отделяли его от цели, когда от стены отделились две смутно различимые в просвете арки тени, и, совершая грациозные хищные движения, двинулись наперерез.
В следующий момент он понял все. Бежать бессмысленно. Они поймали его. Как опытные охотники загоняют сильного зверя в ловушку, изматывая его и отсекая пути отступления, так и его гнали по улицам ночного города, а когда сил больше не осталось, подстроили западню. Загнанному зверю остается только драться. С сухим треском, по его рукам зазмеились электрические разряды, осветив призрачным голубым светом стены близлежащих домов.
Ну, что! Подходите ближе, животные! Я дорого продам свою жизнь!
* * *
Россия. Энск. Жилой мкр-н Заречный. Наши дни.
Осевой мир. Астральные координаты 0; 0; 0.
Время линейно и постоянно.
Игорь рывком сел в постели. Уф-ф, опять ночной кошмар… Крупная капля пробежала по виску, нерешительно остановившись на щеке. Он мотнул головой, стряхивая остатки сна. Привычным движением взял с тумбочки сигареты, закурил. И чуть не выронил обратно. Какой к лешему кошмар! Это же самый натуральный бессознательный транс! Тренированный мозг уже привычно анализировал структуру видения, вычленяя ключевые моменты и отслеживая вероятностные линии. Неконтролируемое видение… Это ж надо… Игорь сбросил одеяло и пружинисто поднялся с постели. Но вероятностность судя по всему небольшая - процентов пятнадцать наверное будет – констатировал он на пути в ванную – это уже неплохо. Тугие струи воды хлестнули по спине, смывая остатки кошмара вместе с липким потом. Бессознательный транс, породивший неконтролируемое видение – это само по себе уже плохо – размышлял Игорь, подставив лицо под поток горячей воды - а тут еще такого содержания, да еще с участием медиума… Жди неприятностей.
Они проявились спустя полчаса, когда Игорь торопливо поглощал сооруженный на скорую руку традиционный мужской завтрак – яичницу с хлебом и колбасой, сырую сверху и подгорелую снизу. В этот раз неприятности приняли вид настойчивых телефонных трелей. Допивая на ходу кофе, Игорь поспешил к телефону, уже не пытаясь отгонять нехорошие предчувствия.
- Корелов, слушаю вас – отрывисто произнес он в трубку.
- Игорь Николаевич! – голос дежурного Макса Сергеева был не на шутку встревожен – у нас код «красный два»!..
- Знаю, что «красный», сам видел – он уже натягивал куртку – Еду.
Уже сбегая по лестнице, он еще раз прокрутил в памяти свой ночной сон.
* * *
Россия. Энск.
Блуждающий мир. Астральные координаты не определены.
Время нелинейно и непостоянно.
Они появились как всегда неожиданно. Сначала шелест ветра перешел в тихое злобное шептание. Затем распластавшиеся по асфальту тени пришли в движение, заскользили, собираясь в чернильно-черные пятна, объемно выступающие на стенах близлежащих домов. Потом на фоне зданий стали различимы призрачные силуэты цвета ночи, в которых угадывались знакомые, и от того пугающие очертания. Ближайшая фигура, больше всего напоминающая покрытого блестящей чешуей крупного волка пружинисто присела. Крепкие лапы метнули упругое тело вперед, а огромные когти оставили глубокие борозды в большом бетонном блоке, на котором зверь сидел до этого. В гладкой чешуе мутно сверкнул лунный отблеск. Покрыв одним прыжком расстояние более двадцати метров, монстр должен был опуститься прямо на человека стоящего посреди двора. Распахнутая пасть, усеянная острыми зубами готова была сомкнутся на незащищенном горле. Человек обреченным движением, словно пытаясь, защитится от зверя, вскинул скрещенные руки с растопыренными пальцами и закрыл глаза. Однако в следующий миг с кончиков его пальцев в летящего монстра ударили две ветвистые голубые молнии, окутав того облаком электрических разрядов. Удар был такой силы, что волк, так и не достигнув своей жертвы, отлетел в сторону, и, подняв облако пыли, грохнулся в детскую песочницу. Человек мельком взглянул на него. По неподвижному чешуйчатому телу пробегали электрические дуги, заставляя его неестественно выгибаться.
Но долго наслаждаться победой ему не позволили, атаковав сразу с двух сторон. Сначала из-за припаркованного во дворе микроавтобуса как мяч вылетел бурый сгусток около метра в диаметре. В полете, он раскрылся наподобие цветка, и стало понятно, что этот дальний родственник осьминога настроен серьезно. Щупальца, раскинутые во все стороны, по-змеиному извивались, норовили обвить свою жертву и раздавить ее, переломав кости.
С другой стороны из-под прикрытия детской горки его атаковала приземистая рептилия, спину которой украшали острые шипы, сочившие ядом. Разбежавшись по-пластунски, монстр вдруг сделал кувырок вперед, и, ухватив себя зубами за плоский хвост, превратился в подобие шипованного колеса, на большой скорости катившегося на свою жертву.
В этих условиях необычный человек проявил недюжинную реакцию. Он сложил руки лодочкой на груди, и резко выкинув их вперед, как будто хотел толкнуть летящего моллюска. Затем, не оборачиваясь, метнул огненный шар в рептилию, и отпрыгнул назад. Через секунду изрезанные в лапшу ошметки осьминога с шипением шлепнулись на пылающего крокодила и повисли на торчащих в разные стороны шипах.
С момента первой атаки прошло не более десяти секунд… Человек устало утер пот. Ему не выстоять… На этих двоих он истратил последние остатки сил. Физическое воздействие в отличие от ментального отнимает все силы. Он стоял посреди двора и с обреченностью смотрел как из песочницы шатаясь, выбрался чешуйчатый волк, как сбрасывает обгоревшую кожу рептилия, а осьминог на глазах отращивает новые щупальца... И как медленно, словно осознавая свою неуязвимость, со всех сторон движутся еще около десятка подобных существ. В следующий миг целая волна клыков, шипов, когтей и щупалец покатилась через двор. Еще несколько секунд он сдерживал их слабыми голубыми разрядами, отступая к подворотне. И когда все сонмище монстров разом бросилось на него, он закричал. Этот крик был пронизан ужасом, безысходностью и болью человека разрываемого на части.
* * *
Россия. Энск. Нелегальный офис Российского ковента ордена Стражей Пустоты. Наши дни.
Осевой мир. Астральные координаты 0; 0; 0.
Время линейно и постоянно.
- Вот и все… это последнее, что я помню – мужчина устало закрыл глаза, и тяжело откинулся на подушку.
В небольшом кабинете было полно народу. Люди толпились в проходе, сидели на столах, стояли, прислонившись к безликим шкафам. Высокие окна, выходившие на главную улицу, открывали вид на центральный район города. Шум мегаполиса проникавший через двойное остекление ревом моторов, трамвайными звонками, неумолкающим гомоном сотен пешеходов, силился заглушить, и без того тихий голос лежащего на офисном диване человека.
- Если я правильно тебя понял – Игорь стоял, опершись о стол, скрестив руки на груди – ты зафиксировал спонтанное создание неучтенного мира, так?
- Так… - лежащий на диване открыл глаза.
- Затем вошел в созданную реальность и наладил контакт со спиритом-творцом, отклонившим вероятностный поток, так? – В голосе Корелова появились металлические нотки – Так скажи мне на милость, почему ты сразу не убедил его свернуть видение?
- Игорь Николаевич, я пытался его подготовить – начал оправдываться оперативник – но Глеб Нечаев воспринимал транс как реальность, и на тот момент не был готов узнать правду.
- А вибрации Пустоты ты не почувствовал? – спросил Игорь прищурившись.
- Почувствовал, - лежащий на диване вздохнул – но было уже поздно – скверна убила его в собственной реальности. Я поспешил предупредить Орден, но сам угодил в ловушку. Тот Мир инфицирован. Без защиты спирита-создателя скверна там расплодилась буйным цветом.
- Мне нужен этот Нечаев – голос Игоря был непререкаем – нам известно его местоположение в осевом мире? Он строго посмотрел по сторонам.
- Эээмм… - Макс замялся - Пока - да…
- Что значит – пока?.. – Корелов удивленно поднял брови.
- Он в областном онкологическом центре – дежурный словно извинялся – у него последняя стадия рака… Ему жить осталось несколько дней…
- Так чего же мы ждем? – Игорь обвел присутствующих грозным взглядом – немедленно проводим силовое изъятие. Готовьте группу… Добудьте мне этого горе-спирита… Живого!.. Слышите… Мертвый он мне не нужен…
Глава 2
Россия. Энск. Областной онкологический центр. Наши дни.
Осевой мир. Астральные координаты 0; 0; 0.
Время линейно и постоянно.
Стандартная больничная кровать стояла у окна, позволяя своему владельцу не вставая видеть кусочек серого неба.
- «Неужели это будет последнее, что я увижу?» - Глеб лежал и смотрел, на низко проплывающие свинцовые облака, в пол-уха слушая семейные новости в изложении супруги.
- …а родители уехали в Пятигорск. Папе как всегда дали льготные путевки в санаторий – с трудом сдерживая слезы, проговорила жена. Видно было, что она старалась, чтобы голос звучал бодрее, но получалось очень похоже на фарс…
Учитывая обстоятельства, Глебу было все равно, кто и куда поехал. Одно он знал точно – он сам в ближайшее время переедет на погост… Единственное, что заставляло цепляться за жизнь, так это воспоминание о том чудесном и одновременно ужасном видении, с которого началось резкое прогрессирование болезни. Пускай, все указывало на то, что это был сдобренный алкоголем наркотический дурман, однако где-то в глубине души теплилась уверенность в вещем характере пережитой иллюзии. Молодой человек находился в таком состоянии, что готов был цепляться за соломинку в надежде на чудесное выздоровление.
- Ты знаешь, Света, - голос Глеба напоминал тихий шелест – я опять видел во сне город… Наш город… Энск… Я каждую ночь его вижу… Ему плохо… Хуже, чем мне… Он болен… Очень болен… И он зовет на помощь…
- Глебушка, родной, Антон Кириллович предупреждал, что так будет, - перебила Светлана мужа тоном, которым обычно разговаривают либо с детьми, либо с идиотами – это последствия прогрессивной химиотерапии…
- Какой к лешему, Антон Кириллович!!! – взорвался Глеб – что он понимает… Что вы оба понимаете в моей жизни!!! Что ты вообще ко мне лезешь… Оставь меня в покое… Выдав гневную тираду, молодой человек без сил упал на подушки.
- Знаешь, Глеб, я тоже человек – глаза Светланы полыхнули темным огнем – я давно хотела тебе сказать, да все как-то… В общем, мы с Олежкой уезжаем на некоторое время к тете Оле в Саратов. Я не хочу, чтобы малыш знал, что… Это будет такая травма для детской психики…
- Вот и проваливай… - буркнул Глеб, отвернувшись к окну.
Светлана в слезах выбежала из палаты.
Находясь во власти эмоций, она чуть не сшибла с ног дежурную медсестру, склонившуюся у двери.
- Да я это… пылюку с косяка стряхнуть решила – залепетала испуганная женщина – пылюки, говорю полно… Но Светлана только отстраненно посмотрела на медсестру, и пробормотав извинение, устремилась дальше по коридору на ходу сдерживая рыдания.
Проводив девушку холодным взглядом серых глаз, дежурная распрямилась, глуповато-добродушное выражение лица слетело словно маска. Женщина тихонько прикрыла дверь палаты, затем отойдя на цыпочках в сторону, достала мобильный телефон.
- Алло, это я… - произнесла она шепотом в трубку, когда на другом конце ответили – у Нечаева наблюдаются устойчивые фантомные воспоминания, подтверждающие его контакт с параллельным миром. И, похоже он все еще интуитивно поддерживает связь с альтернативной реальностью. Даже страшно подумать, кто или что может прийти в наш мир, воспользовавшись этой дорожкой…
Глава 3
Россия. Энск. Областной онкологический центр. Наши дни.
Осевой мир. Астральные координаты 0; 0; 0.
Время линейно и постоянно.
Сквозь тихое шипение помех прорвался энергичный мужской тенор:
- Тополь, это Бук, как слышите? На проходной чисто.
- Вас понял, Бук. Работаем.
Белый ПАЗик с глухо затонированными окнами, натужно гудя форсированным движком, на полной скорости протаранил закрытый шлагбаум, и резко затормозил возле ворот приемного отделения областного онкологического центра. Обломок оранжевой стрелы с красными световозвращающими полосами, описав в воздухе дугу, упал на серый снег, стукнув по плечу неподвижно распластавшегося на обочине охранника. От удара, лежащий человек перевернулся на спину и громко всхрапнул. Чуть выше форменного воротничка из толстой шеи торчало красное оперение маленького дротика.
С тихим гидравлическим вздохом открылась пассажирская дверь, выпуская группу захвата.
- Быстрее! Пошли! Пошли! Пошли!.. – раздавались отрывистые приказы командира.
Выскакивая из автобуса, бойцы тут же рассредоточивались, беря под контроль секторы обстрела.
- Ясень, это Тополь. Мы на позиции. Входим…
- Это Ясень – раздался в эфире волевой голос – Подтверждаю… Свидетели не нужны…
Передовой боец широко распахнул входную дверь и отступил в сторону. Группа гуськом устремилась вовнутрь. Раздались тихие хлопки выстрелов и звуки падающих тел.
- Фойе – чисто…
- Приемный покой – чисто…
- Мы контролируем первый этаж…
Спецназ продвигался по больнице. Прикрывая друг друга, бойцы, пригнувшись перемещались вдоль стен.
- Лестничный пролет… Входим…
- Движение на лестнице!!!
Раздались тихие хлопки выстрелов. Метнувшийся силуэт перечеркнула автоматная очередь.
- Чисто…
Сползая по стене, молодая аспирантка с изумлением смотрела то на бойцов в масках, черными тенями проскальзывающих вверх по лестнице, то на красное оперение дротиков, яркими пятнами выделявшихся на фоне ее белоснежного халата. Крик застыл в ее парализованном горле. Спустя несколько секунд девушка провалилась в глубокое забытие.
Спецназ был уже на третьем этаже. Расчищая себе путь короткими очередями, они продвигались к отделению интенсивной терапии. А вот и палата № 318. Старший группы мельком взглянул в прикрепленную на двери карту пациента, и коротко кивнул товарищам. Резко распахнув дверь, бойцы ворвались в палату. От этого движения карта больного сорвалась и упала на пол. В графе «пациент» там значился Нечаев Глеб Сергеевич.
***
- Тополь, повторите… Что значит палата пустая? – проговорила рация удивленным тоном.
- Это значит, что объекта в ней нет – ответил старший группы извиняющимся тоном.
- Так…, оставайтесь на месте. Я иду к вам – отчеканила трубка – и еще… Мне нужен директор этой богодельни. В сознании… И проверьте записи камер наблюдения. Все, конец связи.
Высокий мужчина в штатском вышел из автомобиля, припаркованного на служебной стоянке, и, прикуривая на ходу, стремительно направился к дверям, за которыми не так давно скрылась группа быстрого реагирования.
Проходя по коридорам больницы, и, глядя на распластанные на полу тела, он невольно поморщился. Слишком их много… Операцию не удастся сохранить в тайне… Жаль…
С этими мыслями он вошел палату, где расположился спецназ. Старший группы вытянулся по стойке смирно и отдал честь.
- Товарищ полковник, ваш приказ… - начал было боец.
- Вольно, капитан – вошедший жестом остановил его – Как обстановка?
Спецназовец только открыл рот для доклада, как дверь распахнулась, и двое бойцов в черных масках втащили вовнутрь извивающуюся пухлую фигуру в белом халате.
- Вербицкий Антон Кириллович – директор центра – глухо доложил один из бойцов, и отпустил упирающегося профессора.
- Не директор, а главный врач!.. – Вербицкий поднялся и приял важную позу – и я требую объяснений!.. Что происходит?!. К концу тирады голос профессора предательски сорвался в фальцет, и он пустил петуха.
- Какие еще объяснения вам нужны, Антон Кириллович? – Мужчина в штатском стоял у окна, глядя куда-то вдаль – в вашем учреждении проходит спецоперация ФСБ.
- Сергей Александрович?!. – Вербицкий округлил глаза от удивления – Я… Мне… Но как вы объясните все эти жертвы!.. Все эти люди… У них же у всех родственники… - ныл профессор - Что мы им скажем?..
- Успокойтесь, Антон Кириллович, не нужно никому ничего говорить. – уверенно произнес полковник – Жертв не будет – патроны не боевые. Они содержат транквилизатор. Все эти люди крепко проспят два-три часа, а когда очнутся – не будут помнить предшествующие пять часов.
Вербицкий начал тихонько подвывать от страха за свое будущее.
- Скажите лучше – продолжал Сергей Александрович – где Нечаев?
- А?.. Понятия не имею… - профессор словно очнулся – И что, вся эта бойня ради Нечаева?!.
В этот момент в палату стремительно вбежал один из бойцов.
- Сергей Александрович, мы отсмотрели записи с камер наблюдения – спецназовец сделал паузу – мы знаем где он…
Самообладание постепенно возвращалось Вербицкому.
- Полковник Разумов! Вот увидите, я вам все припомню… - Антон Кириллович осекся на полуслове, и уставился на черный кружок дула, направленного на него пистолета.
- Не припомните… - глухо хлопнул выстрел. Вербицкий как будто не веря собственным глазам, удивленно посмотрел вниз, на торчащий из груди дротик с красным оперением, и мешком повалился на пол – вы вообще ничего не вспомните… Полковник еще раз нажал на курок.
- Ну давай, выкладывай где эта «вершина эволюции» - Сергей Александрович Разумов весело подмигнул ожидающему бойцу.
Несмотря на веселый тон, глаза полковника не смеялись. На секунду старшему группы показалось, что радужная оболочка Разумова плотоядно блеснула золотистым цветом, а зрачки превратились в узкие вертикальные щелки. Боец мотнул головой, прогоняя наваждение.
- «Привидится же такое…» - сокрушенно подумал он.
***
Каталка попалась неудачная – подвижное левое переднее колесо периодически заклинивало и поворачивало поперек движения. При этом она совершала немыслимые маневры, натыкаясь на все, что только можно.
- «Я считал, что этой напасти подвержены только тележки из супермаркета», - с досадой подумал Игорь, тревожно поглядывая на Глеба Нечаева, неподвижно лежащего на каталке.
- Что-то неважно он выглядит – словно читая его мысли, произнес напарник Саня Кузнецов.
- «Сразу видно – медиум…» - хмыкнул про себя Игорь.
Действительно, перенесенные сеансы химиотерапии изменили Глеба до неузнаваемости. Лысый череп был обтянут сухой шершавой кожей. Ввалившиеся глаза, окруженные черными подглазинами, резко контрастировали с бледно-серым лицом. И вообще он был похож на узника концлагеря из старой военной хроники.
- «Эх, довести бы живым…» - вздохнул Корелов.
Игорь с напарником, переодетые в белые халаты, беспрепятственно вывезли каталку с Глебом из отделения интенсивной терапии – ни дать, ни взять врач-онколог с ассистентом. Они миновали грузовой лифт, и свернули налево в стационар. В конце коридора располагались пассажирские лифты, которые должны были их доставить к выходу, где ожидал микроавтобус «скорой помощи» со второй частью команды.
Как только они ступили в коридор стационара, у Игоря возникло навязчивое чувство тревоги. С каждым новым шагом ощущение опасности возрастало. Карелов беспокойно оглядываясь, ускорил шаг. И когда от интуитивного ожидания неприятностей стало тяжело дышать, Игорь выразительно посмотрел на напарника.
- Что?.. – Саня внутренне напрягся.
- Ответвляй вероятностный поток!.. Быстро… - скомандовал Корелов.
Медиуму не нужно было повторять дважды. Одним неуловимым движением он метнулся к стене, сел на диван для посетителей, расставив согнутые ноги, и положил локти на колени. Спустя секунду кисти рук медиума безвольно повисли, голова расслаблено опустилась на грудь, а дыхание стало ровным и глубоким. За десять лет службы в Ордене Игорь так и не смог привыкнуть к способности боевых медиумов мгновенно расслабляться в любой обстановке и входить в состояние управляемого транса.
В этот момент в метрах пятидесяти по ходу движения резко открылась дверь, ведущая на основную лестницу, и, отрезая беглецам путь, в коридор устремились бойцы спецподразделения. Топот солдатских ботинок, раздавшийся сзади, возвестил, что отступать тоже некуда. Мышеловка захлопнулась.
Корелов как ни в чем не бывало, продолжал толкать каталку пред собой. Он даже улыбнулся, когда поступила команда «не двигаться и поднять руки». Игорь не спешил ее выполнять. Вот уже несколько секунд он ощущал вибрации Пустоты, а это значит, что Саня начал отклонять вероятностный поток.
Раздались щелчки оружия снимаемого с предохранителя, и на груди у Корелова заплясали рубиновые точки целеуказателей.
Чувство нереальности происходящего как всегда навалилось неожиданно. Игорь почувствовал себя сторонним зрителем собственной жизни. Он знал, что такие ощущения были следствием пульсирующего где-то рядом потока параллельной действительности.
Корелов не был медиумом. Он не умел создавать миры. Но в Ордене ценили его способности чувствовать присутствие альтернативной реальности, и перемещать активную матрицу сознания между вероятностными потоками.
Игорь расслабил плечи, уровнял дыхание и сконцентрировался на своих ощущениях. Чувство нереальности происходящего заполнило все сознание. Он словно одинокий зритель в стерео кинотеатре смотрел остросюжетный фильм.
Картинка перед глазами приобрела необычайную контрастность, замерла на мгновение, и слегка теряя четкость завалилась примерно на пять градусов вправо… затем влево… Раздвоилась и вернулась назад. В уши просочилась смесь сипения, издаваемого мощными колонками, и звона тонко натянутой металлической струны. Окружающие предметы приобрели нереальный объем. Голову наполнили фантомные шорохи. Какое знакомое ощущение. Где-то он уже это видел. И тут на Игоря обрушилось дежавю...
- «Сейчас главное не потерять момент» - расслаблено думал Корелов. Небольшое усилие воли, обычное упражнение по концентрации внимания, и, ставшая более четкой и выпуклой, действительность, развалилась на две альтернативные реальности.
Время в них было разное. В одной он стоял посреди больничного коридора под прицелом автоматов. В другой время отставало на пять минут, и они вдвоем с напарником, как ни в чем не бывало, выкатывали бесчувственного Глеба из отделения интенсивной терапии.
- «Молодец, Саня…» - мысленно похвалил Игорь напарника – «Правильную реальность создал».
Тем временем параллельные реальности стали пульсировать, сменяя друг друга на короткое время. Корелов сконцентрировался на альтернативном потоке. Он мысленно визуализировал как толкает каталку по отделению интенсивной терапии. Представил рядом улыбающегося Сашу, и всей душой захотел, чтобы все так и случилось.
Картинка, в которой они спокойно ехали по больничным коридорам, становилась все реальней. И вот она уже перестала мерцать. Став единственной возможностью развития событий, она, набирала краски, объем, и увеличивалась, заполняя собой действительность. А реальность, в которой они попали в засаду, тем временем, истончилась и пропала, растворившись в Пустоте.
***
- Ясень, это Тополь. Визуально наблюдаю объект. Его везет на каталке неопознанный мужчина – четко доложил старший группы – Мы держим его на прицеле. Ожидаю дальнейших инструкций. Прием…
- Тополь, это Ясень, вас понял, – распорядился Сергей Александрович – объект захватить в сознании, сопровождающего – нейтрализовать.
- Понял, исполняю – капитан удивленно посмотрел на рацию. У него было навязчивое чувство, что все это уже происходило. Второй раз за прошедший час ему приходится бороться с наваждением.
- «Пора в отпуск…» - старший группы быстрого реагирования мотнул головой, и дал бойцам подразделения знак «приготовились».
В тот момент, когда бойцы должны были открыть огонь на поражение, объект пропал… Он просто растворился в воздухе вместе с каталкой и сопровождающим.
Спецназовцы удивившись пропаже объекта изумленно переглянулись. Но удивление их было не долгим. Действительность моргнула обновляясь. В новой реальности бойцов не удивлял пустой коридор – ведь они никого не нашли.
В тишине больничного корпуса раздалось шипение радиопомех, и требовательный энергичный тенор произнес:
- Тополь, доложите обстановку… объект захвачен?..
- Никак нет!.. – ответил удивленно капитан – в обозначенной точке объект не обнаружен. Мы не успели их перехватить.
- Как не успели?!. Вы же только что другое докладывали!!! – взревел полковник.
- Ясень, вас не понял, повторите… - старший группы быстрого реагирования искренне не понимал причину негодования начальства.
- Тополь, вы же только что докладывали, что… что… - Разумов не смог вспомнить содержание доклада, хотя был уверен, что они упускают что-то важное – Хорошо, Тополь, проверьте пассажирские лифты, они не могли далеко уйти…
***
- Шеуф дает нам возможность реабылытироваться – довольно сказал Саня, подражая голосу Анатолия Папанова – да, расслабься ты, Игореха!.. Мы всегда будем на шаг впереди…
- Тебе бы, Шурик, все хиханьки – с упреком проговорил Игорь, открывая вручную дверь грузового лифта – давай завози каталку… Да куда ты, вперед ногами-то!..
Получив второй шанс, напарники не стали искушать судьбу, и не доходя до стационара, свернули к грузовому лифту. Грузоподъемный механизм, как сходу окрестил его Саня, был в высшей мере странным. Двери, снабженные массивными рукоятками, открывались вручную, а черепашья скорость движения кабины, заставила Игоря испытать пару неприятных минут от затянувшегося ожидания вызванного лифта, когда со стороны отделения интенсивной терапии послышались звуки близкой погони.
- Уффф…, чуть опять не спалились… - выдохнул Саня, тихонько закрывая двери, пришедшей наконец кабины, и прислушался к удаляющемуся топоту солдатских ботинок – ну, теперь можно ехать. Несмотря на свои странности, грузовой лифт обладал двумя несомненными преимуществами. Во-первых, в него легко поместилась каталка. А во-вторых, в кабине как класс отсутствовало видеонаблюдение. Поэтому они добрались до первого этажа незамеченными.
Выйдя из лифта, напарники оказались в фойе приемного покоя. Оглядевшись по сторонам, Саня присвистнул:
- Ничего себе они народу… напуляли-то… - обескуражено произнес он.
На полу вповалку лежали и медицинские работники, и пациенты и посетители. Игорь, с каменным лицом, глядя на распластанные тела, молча достал мобильник.
- Это Корелов – проговорил он в трубку, когда на другом конце ответили – забирайте нас возле приемного покоя. Срочно.
Не прошло и минуты, как на улице послышался скрип тормозов, и на ходу открывая заднюю дверь, к подъезду подлетел микроавтобус «скорой помощи». Игорь с Саней затолкнули каталку с Глебом вовнутрь, и запрыгнули сами.
- Жми! В аэропорт! Быстрее! – крикнул Игорь водителю.
«Скорая» включив сирену и проблесковый маячок, грозно урча мотором, рванула с места. Когда микроавтобус выезжал с территории медицинского центра, послышалась резкая дробь ударов по кузову. На одном из боковых стекол появились две маленькие дырочки, окруженные паутиной трещин. Это спецназ, запоздало обнаружив беглецов, открыл огонь.
- «Да, что они, озверели, что ли…» - подумал Игорь, убирая мобильник. Он даже не представить себе не мог, насколько был недалек от истины.
Глава 4
Где-то над индийским океаном. Наши дни.
Осевой мир. Астральные координаты 0; 0; 0.
Время линейно и постоянно.
Заполняя ночное пространство бескрайней вязкой чернотой, под крылом самолета простирался величественный Индийский океан. Лишь далеко на севере, почти сливаясь с горизонтом, мерцало мириадами призрачных далеких огней побережье Бирмы.
Игорь задумчиво сидел, укутавшись в плед, и смотрел в иллюминатор. Несмотря на поздний час, сон не шел. Ночное бодрствование под размеренное гудение двигателей, как нельзя кстати, располагало к неспешным размышлениям. Прошлая жизнь протекала под мысленным взором отрывками, как плохо срежессированный документальный фильм. Ничем не примечательное детство, посредственные успехи в школе, и как закономерный результат – проваленные вступительные экзамены в политехнический институт. Потом повестка и проводы в армию… А через полгода началась первая чеченская компания… И тут все завертелось… Их мотострелковая рота, по задумке командования, должна была участвовать в штурме Грозного. Сначала они ехали куда-то на поезде, потом долго тряслись в кузове тентованного грузовика, потом перегрузились в бронетранспортеры.
Колонна попала в засаду в одном из многочисленных горных ущелий, на полпути в Грозный. Возглавляющий колонну танк, подорвался на мине. Раздался громкий хлопок, коротко полыхнуло яркое пламя, и тяжёлая бронирования машина неуклюже остановившись, окуталась чадными жирными клубами черного дыма. Почти одновременно с первым взрывом, выстрелом реактивного снаряда, «чехи» подожгли замыкающий автомобиль. Более десятка единиц военной техники оказались в ловушке.
Запертую с двух сторон в тесном ущелье колонну, боевики методично расстреливали из переносных ПТУРСов. В их бронетранспортер реактивный снаряд попал одним из первых, разворотив носовую часть боевой машины. Экипаж погиб на месте. В отсеке для мотострелков царил ад кромешный. Мат, крики, стоны раненых наполняли тесную темноту, подсвеченную вырывающимися из кабины языками оранжевого пламени. Игорь в ступоре смотрел на огонь, не в силах пошевелиться. Наконец, кто-то нажал на правильный рычаг, и люки, расположенные в задней части машины, распахнулись, выпустив рвущихся на свободу бойцов. Он сделал попытку подняться, но не смог. Каждое движение отдавалось тупой пульсирующей болью в области брюшины. Хлынувшие вовнутрь лучи закатного солнца, осветили страшную рану на животе у Игоря. Он завороженно смотрел на собственные внутренности, вывалившиеся на пол кабины. Ужас и отчаянье захлестнули сознание молодого человека, вырвавшись наружу вместе с полным боли, нечеловеческим криком. Именно тогда, находясь между жизнью и смертью, он впервые почувствовал присутствие альтернативной реальности. Сам до конца не поняв, что произошло, Игорь с упоением скользнул в тот вероятностный поток, в котором колонна еще не вышла из временной военной базы.
Что было дальше, Корелов не любил вспоминать. Он пришел в себя в солдатской столовой, живой и невредимый. Бойцы его взвода жизнерадостно поглощали перловку с тушенкой. Перед мысленным взором Игоря все еще тошнотворно блестели вывалившиеся собственные внутренности. Живот словно канатом стянули. Он опустил взгляд в тарелку, однако вид и запах еды, только усилил приступ тошноты. Желудок тяжелым камнем опустился вниз, а секунду спустя, взлетел к самому горлу. Игоря вырвало. Солдаты, резко отодвинув тарелки, повскакивали на ноги. Картинка медленно поплыла перед глазами молодого человека. Игорь обвел присутствующих мутным взглядом, затем ноги подкосились, и он рухнул на пол без сознания.
После того инцидента, Корелов надолго попал на больничную койку. Уже в госпитале он узнал о гибели колонны. Только его на этот раз там не было.
Неделю спустя в медсанчасти его навестил мужчина. Представившись по-простому - Саней Кузнецовым, он принес Игорю всяких вкусностей, а за одним поведал такое, что голова пошла кругом. Со слов Сани получалось, что наш мир не единственный. Существует великое множество параллельных миров. Большинство людей считают физическую реальность, единственно возможной действительностью. Однако среди нас живут особые люди – медиумы, ощущающие альтернативные реальности, и более того, обладающие способностями создавать и изменять параллельные вселенные, перемещать свое сознание между ними.
И он, Игорь Корелов, поверил в этот невероятный рассказ. Неделю назад бы не поверил…, но сейчас ситуация изменилась. К тому же эта версия хоть как-то объясняла произошедшие с ним события.
Выходило, что умирая в БТРе, он почувствовал пульсирующий поблизости альтернативный вероятностный поток, в котором время текло с отставанием от времени осевого мира на полдня. И не просто почувствовал – ему удалось перенести активную матрицу сознания из осевого мира в альтернативный. Активное сознание напитало вероятностный поток энергией бытия, трансформировав локальную область альтернативной реальности в физическую действительность осевого мира.
А еще Саня рассказал, что любые манипуляции с альтернативной реальностью отслеживаются, а все медиумы находятся на строжайшем учете. И просто так создавать параллельные миры, или шастать по вероятностным потокам, вообще-то не рекомендуется, а проще говоря, запрещено. За всем этим стоит транскорпорация «Незегардс», что переводится с английского как «Стражи Пустоты». В общем-то, по правде говоря, никакая это не корпорация, а самый настоящий древний Орден, адепты которого когда-то давным-давно поклялись охранять безмятежность Пустоты. Причем здесь пустота, Игорь тогда не очень-то понял. Ему хватило того, что ему предложили работу, профобучение и соцпакет, а самое главное, корпорация бралась решить его проблемы с армией.
И вот спустя двадцать лет он, Игорь – беннерет Стражей Пустоты, то есть, согласно догматов ордена, он имеет право вести в бой группу людей под собственным знаменем. Вот, и личный самолет ему положен.
С другой стороны высокий статус, подразумевает большую ответственность. Игорь с тревогой посмотрел на Глеба, лежащего на кровати-каталке, закрепленной вдоль борта пассажирского салона, и проверил надежность ремней безопасности. Как никто другой, Корелов понимал, что от того, выживет этот человек, или нет, зависит судьба одного из параллельных миров, и в конечном итоге безопасность осевого мира…
Так за размышлениями незаметно прошла ночь. Небо на востоке стало светлеть, и из чернильно-черного стало темно-лазурным, подсвеченным возле горизонта нежно-розовыми рассветными красками.
- Игорь Николаевич, пристегнитесь пожалуйста – вывел его из задумчивости голос бортпроводника – мы прибываем в международный аэропорт Себу-Мактан, Филипины.
Самолет, выпустив шасси и закрылки, плавно скользнул навстречу восходящему солнцу.
Глава 5.
Острова Себу и Сикихор. Филиппины. Наши дни.
Осевой мир. Астральные координаты 0; 0; 0.
Время линейно и постоянно.
Филиппины встретили их ненастной погодой. То, что лилось сверху, язык не поворачивался назвать дождем. По фюзеляжу самолета хлестал самый настоящий тропический ливень. На ум приходило сравнение с библейским потопом.
- «Что ж, придется выходить – подумал Игорь, с тоской глядя в иллюминатор – нужно поторапливаться… А то, Нечаев не дотянет…». Глебу явно стало хуже. Где-то час назад, в его дыхании появились тяжелые хрипы.
Южно-Китайский ковенант Ордена был предупрежден, и подготовился к встрече. Не успел их самолет свернуть с рулежной дорожки, как к месту стоянки мигая проблесковыми маячками, примчался реанимобиль, в сопровождении большого черного джипа.
Со стороны трапа раздался звук шагов, и в пассажирский салон вошли два молчаливых азиата. Сделав рукой тайный знак приветствия адептов Ордена, один из них вопросительно посмотрел на Корелова. Игорь ответным жестом указал в сторону Глеба. Вошедшие коротко кивнули, и уверенно взявшись за носилки, проворно потащили Нечаева к выходу из самолета. Игорь поднялся, и поспешил следом.
Хотя от трапа до автомобиля было всего несколько шагов, Игорь промок до нитки в течении нескольких секунд. Ощущение было такое, что он не пробежался под дождем, а вброд перешел небольшой водоем. От обилия, льющейся с неба теплой воды, даже Глеб очнулся, недовольно завозившись на сырых простынях.
Из аэропорта выехали без паспортного контроля и досмотра. Джип притормозил возле проходной, водитель что-то показал в открытое окно подскочившему охраннику в желтом дождевике, затем что-то сказал отрывистым властным голосом. Охранник испуганно вытянулся, отдал честь, и быстро затараторил в рацию. В тот же момент ворота открылись, и их маленькая автоколонна быстро скрылась за дождем.
- «Однако как у них здесь все поставлено…» - Игорь с интересом глядел в окно – «Не то что у нас».
Раннее утро осветило серым цветом улицы одноименного с островом городка Себу. Стена, льющейся с небес воды застилала автомобильное стекло. Дворники стремительно двигались из стороны в сторону, явно не справляясь со стихией. Взгляд выхватывал из дождя унылые дома, пустые улицы, многочисленные магазинчики и кафешки.
Дождь кончился внезапно. Вот только что он лил как из ведра, а минуту спустя выглянуло солнце, и только огромные лужи свидетельствовали о минувшей непогоде. Свернув на очередном перекрестке автомобили на полном ходу, выехали в порт.
Взору Игоря предстало бескрайнее Южно-Китайское море. Лазурная бесконечность играла бликами, отражая лучи восходящего солнца. Лишь далеко на западе клубились фиолетовые башни грозовых облаков, отмечая направление в котором ушел ливень. В порту стоял устойчивый запах морепродуктов и креозота. Не смотря на ранний час и непогоду вокруг было оживленно и суетливо. Разгружались после утреннего лова рыбацкие суденышки. Мимо корзин со свежей рыбой важно прохаживались оптовые покупатели. Торопились успеть на паром запаздалые пассажиры. И все эти люди одновременно разговаривали, перекрикивая друг друга. Казалось, что над портом висит людской гомон.
Джип уверенно свернул к дальнему причалу, возле которого был пришвартован большой скоростной катер береговой охраны.
- «Мы что, на военном корабле поедем? – удивленно подумал Игорь – хотя ничего удивительного…». Он вспомнил, что, на вопрос центрального магистрата, какой уровень поддержки ему необходим, Корелов ответил, что самый приоритетный. Да, не каждый день возникают нештатные ситуации, которым присвоен класс опасности «красный два». Это означало полную потерю контроля над параллельным миром, с последовавшим инфицированием его скверной. Кроме того существует реальная угроза проникновения скверны в осевой мир. А этого Орден допустить не мог. Перед Игорем была поставлена практически невыполнимая задача - вернуть под контроль спиритов блуждающий мир и обуздать расплодившуюся там скверну. А это под силу только медиуму, создавшему этот мир, поскольку у него сохраняются прочные астральные связи с этой реальностью. И вот эта последняя зацепка, лежит без сознания и собирается умереть со дня на день. А в такой ситуации военный корабль – это нормально…
Автомобили на полной скорости подлетели к кораблю. Водитель опять что-то коротко сказал дежурившему у трапа матросу. Тот вытянулся в струнку и отдал честь. Два пассажира джипа легко подхватили носилки с Глебом и понесли его на корабль. Не успел Игорь ступить на палубу, как взревев дизелями корабль быстро отчалил, и высоко задрав нос, стал стремительно набирать ход. Несколько минут спустя порт растворился в туманной дымке, и катер, развив крейсерскую скорость, лег на курс к острову Сикихор.
***
В Тихом океане, в самом центре Филиппинского архипелага, расположен тропический островок Сикихор. Живут на нем около 87 тысяч человек. Основная жизнь сосредоточена в Ларене, Сикихоре и еще четырех городках, остальное - глушь и почти полное безлюдье. Туристов здесь немного, а все потому, что остров считается вотчиной колдунов и пользуется дурной славой.
Есть среди местных магов и белые, которые лечат людей, и черные, которые наоборот, насылают порчу. Жители Филиппин уверены, что колдунов здесь гораздо больше, чем обычных людей.
Согласно одной из древних легенд, на том месте, где нынче находится остров Сикихор, раньше был один из наиболее мощных энергетических порталов, который наделял колдунов невероятной магической силой. Современная медицинская наука постепенно вытеснила сакральные знания и маги ушли подальше от цивилизации на остров Сикихор, благотворную энергию которого они научились использовать в своих целях.
Красивая легенда…, но Игорь знал точно, что все они жулики и проходимцы, наживающиеся а людском горе, и использующие веру людей в чудеса. Все…, кроме одного…
Альказар Перлито был единственным на Филиппинах официально зарегистрированным в Скрижалях Пустоты медиумом. Но зато, каким медиумом!..
Никто не знал точно, сколько ему лет. Все местные жители, даже преклонного возраста, помнили Альказара глубоким стариком. Одни говорили, что ему двести лет, другие утверждали, что больше пятисот. Сам же Перлито только посмеивался, предпочитая сохранять интригу. На самом деле ему было восемьдесят шесть лет. Секрет был в перенесенной в юности, тяжелой болезни, которая в тридцать лет превратила Альказара в дряхлого старика. Но именно этот недуг раскрыл его способности. Перлито был хилером – лечил людей голыми руками. Самым сильным хилером на Филиппинах, и, наверное, единственным настоящим хилером в округе.
Первое, что бросилось Корелову в глаза в то утро, – изрядное количество посетителей, пришедших в тесный дворик целителя. Их было порядка восьмидесяти человек, многие из которых ожидали с ночи. И народ продолжал прибывать! Двор был уставлен длинными лавками, отчего походил на открытый кинотеатр с той лишь разницей, что роль экрана заменяла натянутая на бамбуковый каркас белая простынь, которая отгораживала импровизированную «операционную», где находились кушетка, кресло и маленький столик. На столике лежала Библия, а на стене висело распятие и плакат с евангельскими словами Христа: «По вере вашей да будет вам». Так как местная главенствующая религия (католическая) поддерживает хилеров, считая их искусство врачеванием посредством веры.
Около половины десятого началось пение псалмов, которое подхватили присутствующие. В какой-то момент из дома появился невысокий древний старик – Перлито, и направился энергичной походкой в «операционную». Глядя на целителя со стороны складывалось впечатление, что перед тобой загримированный под старика молодой человек. Хотя он приветливо улыбался, цепкий колючий взгляд создавал впечатление сжатой внутри знахаря стальной пружины. Хилер приблизился к столику и, положив руки на Библию, замер примерно на полчаса. Пальцы и лицо его побледнели. Между тем псалмы звенели, а присутствующие постепенно приходили в состояние экзальтации. И тут Игорь почувствовал настойчивые вибрации Пустоты.
- «Он что, создает мир? – Корелов прислушался к собственным ощущениям – нет, вроде только вероятностный поток… Но зачем такое количество?..».
Игорь ощущал, как в тесном дворике пульсирует несколько десятков, если не сотен альтернативных вариантов развития событий.
Далее начался прием пациентов. Больше всего поражал темп – одна, две минуты на процедуру. Альказар, взглянув на больного, указывал ему либо на кресло, либо на кушетку…
Наконец дошла их очередь. Перлито, взглянув на Глеба, удивленно поцокал языком, и жестом велел положить его на кушетку.
Ассистент приподнял больничную пижаму, и лекарь без анестезии и дезинфекции принялся массировать брюшину чуть ниже солнечного сплетения. Потом его левая рука вдруг замерла, и стало отчетливо видно, как указательный и средний палец правой руки скользнули вглубь под ребра. Хорошо просматривалась открытая рана, заполнившаяся кровью, и слышались неприятные чавкающие звуки. Затем Альказар вытянул из разрыва фрагмент чего-то коричневого, возможно кусок легкого, и, оставляя неподвижной левую руку, правой подхватил ватный тампон, промокнул сочащееся отверстие, а через секунду отошел от кушетки.
Его ассистент свежим тампоном, смоченным кокосовым маслом, протер следы крови. На месте операции не осталось даже шрама, лишь легкое покраснение. С начала процедуры миновало меньше двух минут!
Перлито снова стоял над библией, шевеля губами. Игорь, открыв рот, молча следил за ходом операции. Теоритически он знал механизм, использованный лекарем. Но то, что было сухо и сжато изложено в личном деле целителя, не шло ни в какое сравнение с тем чудом, которое он наблюдал в действительности.
В основе методики Альказара Перлито лежал принцип «квантового бессмертия». К примеру, человек, находящийся в закрытом помещении, берет пистолет и стреляет себе в голову. Пистолет может выстрелить, а может дать осечку. Пока помещение не вскрыто, результат выстрела неизвестен. То есть для стороннего наблюдателя, человек внутри одновременно и жив и мертв. В момент выстрела, образуются два вероятностных потока: в одном пистолет стреляет, в другом происходит осечка. Теоретически, существует вариант развития событий, когда сто раз нажав на курок, стреляющий получит сто осечек. Надо только уметь выбрать правильный вероятностный поток, и обретешь «квантовое бессмертие». Альказар обладал такой способностью. Перебрав сотни, а может тысячи вариантов развития событий, медиум находил тот единственный поток, в котором чудо-операция прошла удачно. Теперь задача спирита перенести в этот вероятностный поток активную матрицу своего сознания, и используя свои способности «продавить» выбранную реальность в физическую действительность осевого мира.
Перлито вновь подошел к Глебу, но теперь указал на кресло.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...