...Санчес с отвращением открыл глаза и увидел прямо перед собой угол стены в синих обоях с жёлтыми цветочками. Руки его вцепились в кроватную спинку, а сам он, оказывается, одетым лежит в постели на животе, подобрав под себя ноги, как кошка перед броском. И перегнувшись через эту самую спинку кровати. Санчес посмотрел на пол и понял, почему проснулся в таком положении. От вида этого мерзкого пятна его чуть снова не вывернуло. Вот значит как. Подскочил, перегнулся, сделал дело да так и заснул, скрючившись.. Хорошо, что хоть не на подушку. Пошевелился, в голове отдало болью. Как он очутился здесь, в квартире сестры? Санчес сел на кровати и осмотрелся. Знакомая комната Светкиной квартиры. Он и жил тут какое-то время в прошлом году, когда учился на курсах в институте... А где Крис? Где, ёлы-моталы, Кристофер Граймс, житель Лондона, гражданин Соединенного Королевства?! Где иностранец, за которым он, Санчес, должен был следить в оба глаза?... Так, так, спокойно. Он наверняка здесь. Наверно, курит сейчас на балконе. Или в туалет вышел, например. Ну не мог же он потеряться. Такого бы Санчес не допустил. Надо выйти из комнаты и проверить, только и всего. И восстановить в голове вчерашние события, одно за другим. Ох, вспомнить бы только, как всё это вчера происходило.
- Ну Сансаныч, партия, что называется, решила доверить вам важное дело, понимаешь.
Анатолий Михайлович Цыбиков, руководитель методического отдела колледжа, благожелательно смотрел на Санчеса, сидевшего напротив.
В кабинете висел устойчивый запах сигарет "Прима". Санчеса всегда удивляло, почему начальник курит эту дрянь, ведь зарплата вполне позволяет ему покупать что-нибудь поприличнее. С фильтром.
- Рад стараться, Анатолий Михайлович!
Цыбиков слегка нахмурился, как будто уловив фальшивую бодрость в голосе подчинённого.
- А дело, Сансаныч, на самом деле серьёзное, кхм. Тут понимаешь, по линии обмена опытом приехала вчера к нам в Звягинов английская делегация, из Москвы.
- Англичане из Москвы?
- Да. То есть приехали они в Москву, в наш департамент. А там руководство решило показать западным коллегам, что называется, работу филиалов в провинции. И нагрянули к нам.
Анатолий Михайлович строго смотрел на Санчеса, постукивая торцом сигареты по столу.
За окнами кабинета стояло свежее апрельское утро. Санчес, он же Александр Александрович, он же Сансаныч, двадцатилетний методист на полставки, все никак не мог понять, зачем его сюда вызвали.
- Ну, не то чтоб мы не знали, что они приедут, - сообщил Цыбиков своим скрипучим, монотонным голосом. - Проинформированы, подготовились, что называется. Но есть нюанс. Один из гостей сына с собой взял, парня твоих лет. Сам понимаешь, для взрослых мы имеем нужную программу, а вот этому англичанину молодому хочется с ровесниками, жаждет он места наши посмотреть, с молодёжью пообщаться.
Цыбиков закурил. Выдержал паузу, словно размышляя, стоит ли доверить молодому методисту ответственное задание.
- И вот решили мы, Сансаныч, к тебе англичанина прикрепить. Дать гостю возможность, понимаешь, поближе познакомиться с нашим гостеприимным краем, прикоснуться к его красотам, ощутить глубину русской души...
- Мне? Ко мне? Ну я... рад конечно. Только неожиданно как-то. Почему я?
На малоподвижном лице Цыбикова, оборудованном мощными очками, растянулась резиновая улыбка.
- Ты у нас сотрудник старательный, исполнительный.. А ещё из молодых ты лучше всех по-английски, что называется. Песню вот пел хорошо, с Максаковой... На восьмое марта.
Санчес вспомнил,как коллективом отмечали международный женский день в кафе "Тополь", в середине застолья добрались до караоке... Он, Сансаныч, хотел спеть "No good" с последнего альбома Depeche Mode, но тут влезла Максакова и возжелала "про Титаник, не помню кто поёт, ну ты знаешь." Как отказать такой женщине. Пришлось спеть "My heart will go on". Дуэтом. Максакова вовсю старалась на припеве, даже не пытаясь читать слова с экрана... Дальше лучше не вспоминать.
- Дело ответственное, Сансаныч. Надо не ударить в грязь лицом, понимаешь. Показать иностранному гостю всё самое лучшее. Поэтому отправим вас на служебной машине в областной центр, в Сеймск. Подготовлена культпрограмма, что называется... Как-то: посещение городского центра и музея, аллеи Воинской славы, а также мороженое и прогулка в городском парке. В бухгалтерии получишь командировочные. Петрович, водитель наш, с вами будет, поможет советом если что.
Санчес ухмыльнулся. Пообщаться с англичанином, да ещё вместо рабочего дня и при этом прокатиться в областной центр - это совсем неплохое окончание недели.
- Анатолий Михайлович, у меня в Сеймске сестра живёт, Светлана. Троюродная. Можно нам с иностранцем к ней зайти?
- Ну почему же нельзя? Бери её с собой! Кхм... И что хотел добавить, - проговорил Цыбиков официальным тоном. - Вы у нас сотрудник молодой, но перспективный. Идёте, что называется, в гору. Положительное проведение досуга иностранного гостя может самым прямым образом повлиять на возможность посетить капстрану... ээ... то есть заграничную Великобританию.
Санчес непонимающе смотрел на начальника. Тот не спеша потушил окурок и добавил уже нормальным голосом:
- Подумаем о твоей командировке в Лондон. В рамках ответного визита.
Кристофер оказался в меру упитанным, вежливым и очень спокойным на вид парнем. Однако Санчес с самого начала ощутил дистанцию, которую незримо установил англичанин. И не дистанцию даже, а хорошо замаскированную снисходительность. И, как показалось Санчесу, кое-где даже плохо скрытое высокомерие... Лондонский гость обладал гладким и безмятежным лицом, густыми, но ухоженными рок-н-ролльными бакенбардами и лихо зачесанными назад тёмными волосами. В левом ухе висела увесистая серьга, поверх футболки с изображением какого-то скалившего зубы монстра надета куртка-косуха. Узкие чёрные джинсы, грубые ботинки с толстенной подошвой. Сразу видно - иностранец.
- My name is Sansanitch,- представился Санчес. - Can you call me Sanches.
- Sanchez? - приветливо улыбнулся Кристофер.- Are you mexican?
- No. - в тон ему ответил молодой методист. - Mongolian.
Англичанин оценил шутку, подняв большой палец. Высокий и светловолосый, прямой как палка, Санчес вовсе не выглядел азиатом. С его худого, нервного лица в упор смотрели пронзительные синие глаза. Рельефный подбородок добавлял портрету решимости. Сансаныч всегда имел обо всём своё личное представление и мнение, но при этом был исполнительным сотрудником и достойным членом трудового коллектива. Однако и у него случались повороты, которые приводили к незапланированным результатам.. Особенно во время коллективных празднований.
После беседы с Цыбиковым Санчес успел получить командировочные, познакомиться со всей английской делегацией и со степенным, очкастым кристоферовым отцом, смотаться домой и даже в который раз одолжить денег своему непутевому приятелю.
И вот теперь они с Кристофером въезжали в областной центр. В дороге парни успели неплохо пообщаться. Кристофер учился в Лондоне на какого-то то ли звукорежиссёра, то ли саунд-продюсера и был большим поклонником музыки в стиле рокабилли, или как он её назвал, сайкобилли. Санчес в свою очередь рассказал англичанину о себе, своей семье и обрисовал план их совместных действий. Крис слушал его с вежливым интересом, задал несколько вопросов общего характера и вдруг неожиданно попросил:
- Please, could you show me real Russia?
Санчес даже немного растерялся. Что в понимании чистенького, гладкого иностранца значит настоящая Россия? Однообразные улицы сразу за центром города? Замусоренные окраины, где население развлекается распитием дешёвой водки из круглосуточных ларьков? Опустевшие корпуса заводов в Сеймске? А может, Кристофер рассчитывает увидеть в настоящей России медведей с балалайками на улицах?
Санчес вертел в руках чёрную папку с документами. Англичанин прервал паузу и изъявил желание просто погулять по городу. В общем, в музей тоже можно зайти... Но лучше увидеть жизнь простых русских людей. Пообщаться с ними, выпить пива в обычной пивной, познакомиться с русскими девчонками... При упоминании обычной пивной Санчес помрачнел. Туда этому Крису точно не надо.
- We have a plan for my boss. There will be free time, may be we will just walk. - ответил наконец Санчес и сунул папку в карман переднего сиденья. Кристофер улыбнулся и кивнул, но в глазах его промелькнуло сожаление.
- Почти приехали! - бодро сообщил водитель. Автомобиль катил по окраине города.
- Сансаныч, мне тут к матери заскочить надо бы, не возражаешь? - вдруг добавил Петрович, озабоченно глянув в сторону молодых пассажиров. - У меня ж тут мать живёт, вот проведаю заодно.
- Ну какой вопрос, Николай Петрович! Конечно, заедем. - великодушно разрешил Санчес, переведя Крису просьбу водителя.
Петрович довольно хмыкнул и развернулся. Машина поехала среди серых блочных пятиэтажек и облезлых заборов, промелькнул маленький чахлый лесок, домишки частного сектора. Крис спокойно поглядывал в окно, теребил в руках брелок, чему-то своему улыбаясь.
"Небось думает, ну и дыра." - промелькнула неожиданно злая мысль у Санчеса. Его почему-то раздражало это снисходительное спокойствие англичанина, и вдруг стало неловко за местность. "Зато у нас природа лучше. Может, на речку иностранца свозить? Река и лес, настоящая Россия.. Россию ему подавай... Глядишь, и подадим. Мало не покажется..." Автомобиль тем временем остановился возле подъезда кирпичной трёхэтажки.
- Я полчаса и обратно! - прокряхтел водитель, выбираясь из машины. Санчес и англичанин тоже вышли и прислонясь к кузову автомобиля, закурили. С рассохшейся скамейки у подъезда за ними внимательно наблюдали две чёрных кошки. У гаражей, возле помятой восьмёрки с настежь раскрытыми дверями, тёрлись двое парней гоповатого вида. Невидимый, где-то совсем рядом за домами прогрохотал трамвай. Солнечный апрельский день был по-летнему тёплым.
Ребята возле восьмёрки бросали неопределённые взгляды в сторону Криса и Санчеса. Или оценивающие. Санчес отбросил окурок, намереваясь забраться в машину, и тут из подъезда внезапно появился Петрович. И десяти минут не прошло. Он спешил к "Волге".
- Сансаныч, беда. Беда! - размахивая руками, причитал водитель. - У матери инсульт, полчаса назад в больницу увезли, соседка сказала. Что ж делать-то... У меня тут важное мероприятие, а мать в больнице, Сансаныч!
- Надо срочно ехать к матери, Николай Петрович. Езжайте в больницу, а мы с Кристофером отправимся в музей, потом на Аллею воинской славы... Все по плану.
- Ты это правда? А с руководством как быть?
- А с руководством, Николай Петрович, - твёрдо глядя в глаза водителю, отчеканил Санчес, - я лично все вопросы улажу. После прогулки сядем в автобус и вечером вернёмся в Звягинов.
- Ну брат, спасибо! Ох, должен буду! Вас до центра добросить?
- Лучше к матери езжайте. Мы на трамвае доберёмся.
" Владимирский централ, ветер северный! " - вдруг что есть силы грянул из восьмёрки полный скрытого надрыва суровый баритон. Похоже, парни тестировали громкость своей магнитолы.
Санчес повернулся к Крису.
- Do you want to see real Russia? It seems, you have a chance.
Самый центр Сеймска шумел своей привычной жизнью. Звенели трамваи, катили машины, люди спешили, а некоторые и не особо, по своим делам и необходимостям. Город в этом месте выглядел как на открытке. Два сталинских здания, фасадами напоминающие античные храмы, воротами открывали центральную площадь. Прямо напротив них, на противоположной стороне площади, сверкали на солнце купола недавно отреставрированного храма. Соседство двух русских эпох выглядело сегодня как-то свежо и даже празднично. Поднимало настроение. Хотя дело было скорее в прекрасной погоде и в неожиданной свободе, что открывалась перед Санчесом и его лондонским гостем. Парни вышли на неизбежную в каждом российском городе улицу Ленина и направились в сторону универмага. Дорога шла вниз, обрамляемая живописной панорамой старого Сеймска. На пригорке в стороне от проезжей части стояли две художницы. Склонившись над своими этюдниками, девушки старательно водили кистями по прямоугольным картонкам, время от времени вглядываясь в горизонт.
" Так, надо на почту заскочить, позвонить Цыбикову. А потом заедем к сестре. А может, познакомиться с теми симпатичными художницами? По любому надо перебежать через трамвайные пути, и быстро. Вон уже трамвай идёт. "
Санчес издалека увидел шедший трамвай и крикнул Крису:
- Run faster! We need to go to the other side!
Они побежали по путям через улицу, как вдруг позади послышался громкий голос, тон которого не предвещал ничего хорошего:
- Вот он! А ну стоять! Стоять, кому говорю!
Санчес даже не оборачиваясь, сразу понял, кому принадлежит окрик. Он остановился как вкопанный и Крис налетел на него с разбега. Пути угрожающе дрожали, задребезжал надвигающийся трамвай. Сзади на них бежали милиционеры.
- Не двигаться! Руки за спину! Руки за спину, я сказал!!
Менты подскочили и цепко, профессионально ухватили парней за руки. Подкатил милицейский уазик, раскрылась дверь, Санчеса и Кристофера грубо усадили на сиденье, прижали с обеих сторон. Все заняло каких-то пару минут. Машина вздрогнула, быстро набрала ход. На переднем сиденье какой-то тип в штатском говорил в рацию:
- Ага. Взяли клоунов, везём. Жди, Алексеич.
Санчес пришёл в себя.
- Господин... товарищ милиционер, что происходит?! За что мы задержаны? Со мной иностранный гражданин, между прочим, гость нашего города! - обратился он к типу на переднем сиденье.
Не поворачивая головы, тип криво усмехнулся:
- В отделении напомним, за что.
...Прошло уже двадцать минут, а в кабинет, куда привели задержанных, никто не заходил. Крашеные казённым грязно-синим цветом стены напоминали военкомат и от этого веяло безысходностью, которую только усиливали унылые шкафы, серый стол с кучей папок и затерявшийся среди них треснувший телефонный аппарат. Запах стоял затхлый, прокуренный, несмотря на открытое окно. А в этом окне было видно высокое небо, влетал тёплый ветерок, доносился шум улицы... Санчес изображал полное спокойствие. Он объяснил Крису, что произошла ошибка, в городе ищут сбежавшего преступника, и вообще у нас за безопасность все очень трясутся, а в милиции особенно. Вот из-за этого и случаются перегибы на местах... Но сейчас все образуется, придёт начальник, проверит документы, извинится, их отпустят, и они пойдут и обязательно познакомятся с теми милыми художницами. Документы. Санчес похолодел. Документы остались в чёрной папке... Папка в служебной машине, машина у Петровича, а сам Петрович в какой-то больнице, неизвестно где.. Вот чёрт...
Дверь со стуком распахнулась, в кабинет стремительно вошёл милиционер в форме и при фуражке. В руке он держал чёрную дубинку. Санчес не разбирался в милицейских чинах, но этот явно был не рядовой.
Вошедший швырнул дубинку на стол, с шумом уселся за него и диким взглядом уставился на Кристофера. Англичанин, до этого немного успокоенный словами Санчеса, явно растерялся.
- Так это ты у нас говноед-затейник? Ты какашки шоколадные жрать додумался, Элвис Пресли х*ев?!.. Щас свои пожрёшь! - угрожающе зашипел мент.
Оторопевший Крис, ничего не понимая, беспомощно взглянул на Санчеса. Тот изо всех сил постарался вежливо улыбнуться.
- Товарищ сержант, здесь явно какая-то оши...
- Товарищ майор!! - вдруг взревел милиционер, приподнимаясь со стула. Командирский рык плохо вязался с его внешностью. Щекастое лицо было по-детски румяным, над маленьким пухлым ртом топорщился пригорок пшеничных усиков, а розовые уши трогательно оттопыривались. Однако глазки горели недобрым огнём. Огонь был направлен на Криса.
- Да я таких как ты, пачками давил! Ты что это подонок устроил, среди бела дня, полковника милиции ты до чего довёл?
Майор схватил дубинку и что было мочи ахнул ей по столу. На пол покатились ручки, подскочив, жалобно звякнул телефонный аппарат.
Задержанные потрясённо молчали.
"Это что происходит вообще? Какие какашки, какой полковник милиции? Что это за хреновина?"
Санчес собрался с духом, ободряюще посмотрел в испуганные глаза Криса, перевел взгляд на мента.
- Товарищ старший майор, - начал он твёрдо.
- Товарищ майор... - опять зашипел начальник. Он как будто немного успокоился, присел и точным движением дубинки поправил съехавшую с аппарата телефонную трубку.
- Господин товарищ майор, моего друга зовут Кристофер Граймс и он...
Дверь кабинета раскрылась, и в комнату заглянула чья-то вытянутая, как у лошади, физиономия.
- Не те это клоуны оказались, Алексеич ! - весело сообщил лошадиный.
Майор недоверчиво оглядел задержанных, кивнул на Криса.
- А этот кто? Была же наводка,что Элвис Пресли сраный, с бакенбардами.
- Нашли Пресли настоящего.
- Точно нашли?
- Так точно, Алексеич.
Лошадиный исчез. Майор катал туда-сюда дубинку по столу, не сводя глаз с Кристофера. Потом уставился в раскрытое окно.
- Свободны. - еле слышно произнёс он через минуту.
...После второго пива Крис снова был в полном порядке и стал принимать случившееся со свойственной ему иронией:
- This is nonsense. It’s just misunderstanding, little adventure!
Парни сидели в кафешке в нескольких остановках от отделения милиции. После того как выяснилось, что менты их перепутали и камера Кристоферу не грозит, как-то само собой появилось решение отметить счастливое избавление. Наконец пригодились командировочные, которые по счастью оказались не в уехавшей папке. Санчес как мог, пытался оправдаться за действия милиции. Кристофер вроде зла на ментов не держал, извинений не требовал, но... какой-то осадок явно оставался. Так казалось Сансанычу. Ну не может человек так спокойно отнестись к произошедшему. Тем более иностранец. Да еще англичанин.
Выпили по второму бокалу и тут в кафе неспешно вошёл худощавый, черноволосый парень в белой рубашке с коротким рукавом и в тёмных брюках со стрелкой. Бровастое его лицо расплылось в счастливой улыбке.
- Санчес, ты ли это, старый пьяница?! Какими судьбами?
- Милоха! Вот так встреча! Чувак, как сам, где работаешь, или учишься?
- Ну... Работаю там... В одном месте. Короче, долго рассказывать...
Да, это оказался тот самый Юрик Милохин. Житель Сеймска, год назад учившийся в Звягиновском колледже вместе с Санчесом. Фамилия Юрику подходила идеально.
Милоха запросто мог быть душой любой компании. Бренчал на гитаре, разбирался в технике, любил футбол, весело шутил - он мог найти общий язык со всеми. И особенно с девчонками. Челка как у Леонардо ДиКаприо, белозубая улыбка и невинный взгляд действовали на девичьи сердца безотказно. Одевался Юрик подчёркнуто аккуратно и в его понимании стильно. И всё было бы здорово, если б не выпивка.
В подпитии в Юрике просыпалась неуемная, разрушительная энергия. Однажды зимней ночью, несмотря на мороз и своё состояние, он пьяным полез в женское общежитие колледжа. По балконам, так многие делали и вполне удачно. Однако Милохе в тот раз не повезло - перелезая с балкона пятого этажа в окно своей подруги, Юрик сорвался и полетел вниз. На его счастье, он упал в глубокий сугроб и сломал всего лишь одну ногу. Лёгкий перелом, быстро срослось. Но из колледжа всё равно попёрли.
" У меня в заднем кармане полботтла водки было, и не разбился! ” Рассказывал потом Милохин Санчесу. “ Лежу такой в сугробе, а до боттла не могу дотянуться, нога сломанная не даёт! ”
- Милоха, это Кристофер Граймс, наш гость из Великобритании. Chris, this is my old friend, Yurik Milokha.
- Вот это да! Кристофер, ам вери глэд ту си ю! Майн нейм из Юрий. Фром Раша виз лов!
Как показалось Санчесу, англичанин снисходительно улыбнулся, но живо пожал юрикову руку, старательно повторив:
- Yu-rick. Mi-lo-kha.
- Chris, you can call him... Dude.
- Dude?!
- Yes.
Крис помотал головой, прищурясь.
- Чуваки, это дело надо отметить! Типа встреча на Эльбе, от нашего стола вашему!
Прежде чем Санчес успел возразить, Милоха устремился к стойке и довольно быстро вернулся обратно, таща три порции пива. Санчес поколебался немного и взялся за бокал. Друзья звонко чокнулись.
" Ещё одно и хватит, - решил он, - а потом к сестре двинем."
Юрик сочно хлебнул из кружки, но вдруг отставил её и радостно посмотрел на Криса. Потом на Санчеса.
- А тут такая история была! С час назад, наверное... Возле универмага чуваки фишку замутили, ну вообще чума. Валя Баллон, может знаете? Музыкант наш, группа The Grabley, может слышали? Он, кстати, на Криса чем-то похож, тоже рок-н-ролльщик...
Санчес такого не знал. Милоха отхлебнул ещё и возбуждённо продолжил:
- Короче, Валя слепил из пирожного, картошка называется, коричневое такое, ну? Слепил, прикинь, типа говна кусок. Говорили, похоже очень.. И значит, положил его на газетку возле входа в торговый центр, а друган его неподалёку стоит..
Милоха затрясся от хохота. У Санчеса внутри шевельнулось очень странное подозрение... Он раздумывал, стоит ли переводить это Крису. Англичанин вежливо улыбался.
- А друган баллонов на стреме стоит! - давясь смехом, рассказывал Юрик. - Чтоб знак ему подать, значит! Тут менты едут, друган Баллону машет! Валя штаны снимает, присел над газеткой, типа гадит... Ха - ха... Менты это дело пропалили, бегут к нему, гы - гы - гы... Ты что делаешь, гад, кричат... ха - ха...
А он такой - а я что? Я... сейчас уберу за собой...
Милоха даже стал слегка похрюкивать. Санчеса будто разрядом прошибло изнутри.
- Штаны подтянул, взял с газетки кусок говна... пирожное то есть, и... жрать его... стал! А среди пэпээсников какой-то ментовской начальник был... ха - ха - ха... увидал это дело, да как блеванёт... Себе... на... мундир прямо! Менты офигели, а Баллон дёрнул оттуда...
Юрик уже не мог говорить, он стонал от смеха. Кристофер сохранял на лице вежливую улыбку.
- Вот значит что... так это они нас вместо Баллона взяли. - мрачно произнёс Санчес. Милоха перестал стонать и сквозь слёзы посмотрел на приятеля. Потом на Криса.
- То есть как это вас?
И Санчес рассказал, как. Потом все же решил перевести эту историю Крису. " Пусть знает, из-за какого идиота мы пострадали."- подумал он.
Реакция англичанина поразила Санчеса. Когда до Кристофера дошёл смысл дикой выходки Баллона, он какое-то время сидел сидел молча, качая головой, потом прикрыл лицо руками. Плечи его мелко затряслись. Санчес с тревогой вгляделся в иностранца.
- Chris... Are you alright?
Кристофер опустил ладони. Закрыв глаза, он беззвучно смеялся. Потом стал хохотать в голос. Опять закрыл лицо руками, содрогаясь от смеха.
Санчес и Милоха переглянулись. Крис смотрел на них своими светло- зелёными, радостными глазами.
- Sanchez, Dude... Please, could you introduce me to this guy?
...Санчес встал с кровати и прислушался. Из-за двери доносились чьи-то голоса. Женский голос, Светкин, говорил с кем-то по телефону и вроде послышался Милоха. И он здесь? А голоса Кристофера не слыхать... Как же они попали сюда, в квартиру сестры? Господи, какой же мерзкий, приторный вкус во рту... Откуда взялся в памяти цех хлебозавода? Надо придумать, что теперь говорить начальству, ведь они должны были вернуться еще вчера... Съездил в Лондон, куда там. Don't forget about condoms, вдруг всплыл в голове чей-то размеренный голос. Что за хреновина, при чём тут презервативы?! Санчес уже было поплёлся в сторону двери, мечтая поскорее добраться до кухни и жадно припасть сухим ртом к водопроводному крану, как вдруг заметил странную фигурку на тумбочке. В прошлом году он не видел здесь этой статуэтки... Какой-то древний божок причудливо изгибал руки, стоя на одной ноге. Где-то он видел очень похожую фигуру. С такими же движениями.
Мягко говоря, Сансаныч был совсем не в восторге от идеи Криса отыскать Баллона среди тусовки неформалов. Тем более что этот псих, скорее всего, уже наверняка знакомится в отделении с дубинкой майора Алексеича. И это не говоря о том, чего Санчес с англичанином по вине этого придурка натерпелись... И если на то пошло, Санчес вообще местную рок-тусовку не жаловал.. Вечно пьяные, неряшливые... Жалкие они какие-то и музыка у них дерьмовая.
Но отказывать Крису не хотелось. Нужно было чем-то сгладить крайне неприятный случай в милиции и раз лондонскому гостю так хочется, пусть он полюбуется на наших обрыганов.
Real Russia, like you wanted.
- Я кстати знаю, где можно Баллона найти! ДК аккумуляторов. Там и до работы моей недалеко... - Милоха явно обрадовался такому повороту. - Возьмём ещё пива и двинем!
- Давайте с пивом завязывать. И так культпрограмма ни к чёрту. - твёрдо сказал Санчес, вставая. - Ну, где они там тусуются, лохматые ваши? Come on.
Туса неформалов, где предполагалось застать Валю Баллона, обычно проходила около ДК Аккумуляторного завода. Дворец советской культуры к концу девяностых совсем растерял и советскую культуру, и былой имперский пафос, пребывая в состоянии, близком к аварийному. Штукатурка местами осыпалась, по фасаду расползлись трещины, отопление работало с перебоями. В здании давно не было крупных мероприятий, но жизнь внутри ещё теплилась и те служители культуры, которых пока не сократили, как могли, несли остатки этой самой культуры в массы. Точнее, в несколько кружков и народный хор.
Местные любители рока и металла облюбовали широкие ступени у входа в ДК и время от времени встречались на них, бренчали на гитарах, обменивались пластинками, кассетами и просто новостями, пили алкоголь, а то и дули косяки.
По пути к ДК Санчесу вдруг срочно понадобилось на почту, а пока его не было, Милоха с Крисом решили взять еще по пивку. За пивом выяснили, что Юрик и англичанин большие фанаты футбольного клуба Челси, и это открытие привело Криса в искренний восторг. В честь такого события Кристофер вознамерился угостить Милоху самым лучшим пивом, какое нашлось бы в ларьке, но тут вернулся Санчес и друзья решили отложить это до приезда к неформалам.
И вот выгрузившись из трамвая, парни в отличном настроении подходили к ДК, который стоял как бы на отшибе от основной улицы. К дому культуры вёл шедший под уклон переулок, от которого было несколько шагов до ступеней, где обычно заседали любители рока. Неформального народа там оказалось совсем немного. На ступеньках сидели несколько парней, некоторые с гитарами, пара девчонок. Милоха и здесь нашёл своих знакомых.
Он непринужденно поздоровался с ними и с другими рокерами, а потом с важной миной представил лондонского гостя, как интересующегося сеймским рок-движением иностранца. Неформалы были впечатлены. Предложив Крису и его друзьям портвейна, они несколько примолкли, разглядывая пришельца из самого Лондона.
Небось никто по-английски ни бум-бум, вот и молчат, злорадно подумалось Санчесу.
- Кэн ю плей самсинг? Ват мьюзик ду ю лайк? - вдруг спросила Криса одна из девчонок, маленькая и худенькая панкушка с бутылью портвейна в руке. Её крашеные в розово-красный цвет волосы были выбриты на висках и зачесаны на одну сторону. В правом ухе торчала английская булавка с гроздью нанизанных на неё клапанов от жестяных банок.
Она показала на гитару. Но Милоха не дал Кристоферу ответить и напыщенно спросил:
- А кто знает, где Баллон сейчас? Мистер Граймс хотел бы познакомиться с русским рокером, разделяющим его музыкальные вкусы.
По ряду неформалов пронеслась волна воодушевления. Дерзкая выходка Баллона была им уже хорошо известна, а узнав, что и Крис имеет к этой истории отношение, вся компания развеселилась ещё больше. Откуда-то появилось пиво, початая бутылка водки и мятые пластиковые стаканчики. Стали разливать за встречу, шумно выпили.
- Только Баллона тут нет, чуваки. - выдал паренёк, поразительно похожий на музыканта Курта Кобейна. - Его по ходу менты закрыли, точняк говорю.
Милоха принялся громко переводить эту новость Кристоферу, однако замялся сразу после первых слов и бросил выразительный взгляд на Санчеса, рассчитывая на поддержку. Сансаныч молча смотрел на Юрика в упор, не делая ни малейшей попытки прийти на помощь.
"Ты же блин у нас теперь представитель англичанина. Вот и говори по-английски. Если получится."
Милоха сделал вид, будто вдруг неожиданно увлёкся розово-красной панкушкой. Но помощь пришла с другой стороны.
Громко стукнула рама открываемого окна, и в его проёме на первом этаже нарисовался торс неопределённых лет тётки. Тыча в сторону сборища на ступенях указательным пальцем, тётка визгливо затараторила одним духом:
- Я сичас милицию вызову, алкаши чёртовы, опять алкаши проклятые пьют, всё вокруг засрали, алкаши чёртовы, да когда же этому конец будет-то!
- Да вызывай ты уже, дура. А то грозишься всё. - как бы нехотя выкрикнул ей долговязый нескладный юноша с гитарой.
- И этот человек работает в доме культуры... - сокрушённо качая головой, изрёк коротко остриженный, жилистый парень в майке Sepultura. - Я бы даже сказал, в храме культуры! Куда мы катимся.
Он взял из рук панкушки бутылку портвейна и сделал большой глоток.
Тётка что-то угрожаюше добавила и убралась обратно, а весёлая компания разлила ещё по одной.
Санчес снова отказался от алкоголя. Чуть скривившись, он смотрел, как Кристофер с удовольствием чокается с неформалами, тянет водку из мятого стаканчика да ещё запивает это дело пивом. Милоха от него не отставал.
" Ёлы-моталы, что я делаю? Что я здесь делаю с доверенным мне англичанином? Зачем мы его сюда привели? Надо было его отговорить. Вон он как разошёлся... Куда его спокойность подевалась. А если он сейчас нажрётся, что тогда? А если менты не дай бог приедут?! Не, надо с этим кончать. Пора отсюда срочно насрочно отчаливать."
Санчес уже наклонился к Крису, чтобы корректно, но твёрдо предложить ему закругляться нахрен, как вдруг боковым зрением приметил автомобиль, медленно поднимающийся по склону переулка. Что-то и в автомобиле, и в его неспешном движении было знакомо неприятным. Не доезжая до ступенек метров десять, машина остановилась. Это оказалась наглухо тонированная восьмёрка.
Компания неформалов враз стихла.
- Гопники... - с безнадёжным отчаянием выдохнул двойник Кобейна.
- Они мешают нам жить!.. - ненавидящим шёпотом добавил нескладный гитарист.
Двери восьмёрки медленно раскрылись, выпуская трёх неторопливых пассажиров. Они так походили друг на друга, что Санчес в первую минуту ошибочно принял их за братьев. Одинаковые спортивные костюмы, одинаковые просторные физиономии, одинаковые причёски - под машинку стриженый череп с щеточкой волос надо лбом. Вблизи оказалось, что парни всё-таки не до конца утратили индивидуальные черты - в частности, тот кто шёл посередине, носил остроносые туфли, тогда как его соратник справа был обут в сандалии, а товарищ слева и вовсе легкомысленно шлепал в домашних тапочках.
Санчес тут же прозвал их про себя Туфель, Сандаль и Тапочек. Спортивные костюмы приблизились к сидящим на ступеньках вплотную. Туфель явно выглядел предводителем шайки.
- Ну чё, волохатые... Чё не стрижемся? Или нас ждали, а? - голос Туфля оказался тонким, почти писклявым. А может, он нарочно кривлялся. Сандаль и Тапочек заржали так, как будто услышали самую смешную шутку на свете. Туфель продолжил юморить дальше.
- Не, пацаны, гля на эту шмару красную... Гля у неё в ухе цветмета килограмма на полтора, отвечаю!
Туфель ловким движением схватил двумя пальцами жестяные клапаны в ухе панкушки и слегка дернул.
- Пусти, козлина тупая. - сверля гопника яростным взглядом, бесстрашно прошипела девчонка.
С конопатой физиономии Туфля тут же исчезла ухмылка. Свободной рукой он быстро схватил розово- красную копну волос, с силой потянул на себя и панкушка слетела со ступенек сломанной куклой.
Санчес бросает взгляд на Милоху.
Милохино лицо искажает быстрая болезненная гримаса, словно его пронзает острый приступ гастрита. Юрик кидается к Туфлю, поднимая руку для удара, но сейчас же ему в живот прилетает нога Сандаля. С реакцией у этих парней всё тип-топ. Милоха издаёт хэкающий звук и разом сгибается пополам.
- Oh you fucking dickheads, dodgy bastards!
От увиденного в следующую секунду Санчес на мгновение теряет дар речи и впадает в ступор. Мистер Кристофер Граймс, гражданин Великобритании, лондонский гость, бросается на простого русского гопника Сандаля. Бросается с кулаками. Ну, сейчас англичанин отведает настоящей России. Полной ложкой. Боже мой, ну зачем они сюда, в эту компанию притащились?.. Почему они не пошли в музей, на аллею Воинской славы, к Светке не поехали в конце концов?.. В бой тем временем вступают Кобейн, жилистый парень в майке Sepultura и вернувшийся в строй Милоха. Кристофер и Жилистый дерутся с явным опытом, но пассажиры восьмёрки определённо берут верх. По переулку в сторону трамвайной остановки, то и дело озираясь, большими прыжками мчится долговязый нескладный юноша с гитарой. Кобейн уже огребает свою порцию и склоняется под ударами Тапочка к земле, густо капая красным. Все события укладываются в минуту-две.
Драки Санчес ненавидел. Гопников терпеть не мог, да неформалов в общем тоже... Пусть бы гопники давали звездюлей нефорам, он, Сансаныч, бровью бы не повёл. Но тут в центре свалки оказался англичанин, а за него Санчес отвечал как за самого себя. Поэтому Сансаныч бросился в гущу драки, схватил Кристофера за плечи и дернул его в сторону. Как раз в этот момент по уху Санчеса съездил кулак, явно предназначавшийся физиономии Криса. Удар получился несильный, смазаннный, но всё же изменивший траекторию движения санчесова тела. Кристофер с Санчесом в обнимку повалились на запущенный газон, откуда выкатились на тротуар, спускающийся под горку. Пришлось сделать ещё пару кувырков.
- Атас, пацаны, мусора!
Трясясь от бессильной злости, Санчес поднялся с асфальта. Ухо зудит, любимые синие джинсы загублены безвозвратно. А с ними и поездка в Лондон... И всё из-за этого кретина Вали Баллона. К ним бежал Милоха.
- Сваливаем, чуваки!..
Милиция подъехала как-то незаметно. Похоже, бешеная тётка теперь нашла аргументы для такого скорого прибытия и вот из уазика, подкатившего к ступеням ДК, слаженно выгружались служители закона. Неформалы бросились кто куда. Гопники организованно отступали к своей восьмёрке. На поле битвы оставались только бедняга Кобейн, державшийся за разбитое лицо, да не бросившая его панкушка.
- Chris, police are here! Go away! Run away, б*я!
Крис словно не слышал. Он рвался вслед за гопниками. На щеке его алела ссадина, из носа текла струйка крови. Пассажиры восьмёрки быстро залезали в тачку.
На пригорке, с которого скатились Сансаныч с англичанином, показались менты.
- А ну стоять! Стоять, кому сказал!!
Санчес и Милоха схватили Криса за рукава куртки и с силой потащили за собой. Но тот пришёл в себя, услышав знакомые уже голоса, а точнее интонации и разглядев наконец-то милиционеров. Парни рванули что было сил. Быстро преодолев остаток переулка, они продрались через густые кусты, рысью промчались через сырую ложбину и выскочили на пустынную улочку, зажатую между каких-то мрачных зданий - то ли фабричных корпусов, то ли заброшенных общежитий. И подъездов никаких не видать. Только ржавый хлебный фургон стоит на углу.
- Всё, б*я, копец! Тупик! И зачем мы только сюда приехали, ёлы-моталы!..
Санчес затравленно озирался кругом. В такой поганой ситуации он ещё не оказывался. Теперь менты их точно закроют.
Милоха вдруг бросился к боковой стороне хлебовоза и с безумной радостью на лице принялся дергать за железки, с помощью которых открывались створки дверок для загрузки в фургон хлебных лотков.
- Что... ты что делаешь, Милоха? - задыхаясь, крикнул Санчес. - Куда лезешь, с ума сошёл?..
- Лезьте за мной! Моя... машина это... То есть... с работы с моей... С хлебозавода, да мать твою, открывайся! - с отчаянием выкрикнул Милоха, дергая железную дверь.- Только бы полок не было, полок!..
Дверь наконец открылась, и никаких полок за ней не было. Юрик вскочил в проём, рывком сгреб Криса за шиворот.
- За мной, говорю!
Санчес уцепился за дверцу и ввалился в темноту фургона. Внутри уютно пахло хлебом и деревом. И ещё бензином.
Дверь закрылась. Через щели створок хлебовозки пробивался дневной свет, немного разбавляя внутренний мрак. Милоху разбирал сиплый кашель, а Кристофер тихонько засмеялся нервным, жутковатым смешком.
- Юрик, что за хреновина? - отдышавшись, шепотом спросил наконец Санчес .- С какой работы машина, с какого хлебозавода?
- Тихо... Кххх... Придерживай дверь вот здесь... Нет, вот тут, да.
Снаружи не доносилось никаких звуков. Преследователей или не было, или они подкрадывались очень тихо.
- Dude... Hey Dude, what are we doing now?
- Не ссы... Дыс из эскейп... Эскейп ту хэлл. Тихо!
На улице послышались чьи-то голоса. Кто-то подходил к фургону.
- Это менты?
- Да хер его знает...
Шаги слышались всё ближе, и незваные гости хлебовоза услышали развязный женский смех. Открылась дверца кабины, автомобиль слегка покачнулся. Кто-то залезал на места водителя и пассажира.
Милоха засопел. Санчес механически ощупывал свою одежду. Внезапно заскрежетал заводящийся мотор.
- Милоха, куда мы едем?!
- Всё путём, пацаны. Я ж сказал, знаю, чья машина. Водилы нашего... Шиваря, Лени Шиварёва... С хлебозавода нашего, я её сразу по надписи узнал... Дуля на боку нацарапано, ха-ха...
- Ты чего, на хлебозаводе работаешь?! Кем? Куда мы едем?
Фургон дернулся, дребезжа всеми своими частями, кое-как набирая скорость. Незакрытая до конца створка постукивала о соседнюю.
- Dude, where we going?!
- В гараж едем.. А может, на хлебозавод... Только сегодня не его смена вроде...
- Chris, its alright. Its a friend' s Dude machine. We are going at... mm... Как его, б*я... Khlebozavod. At the bakery.
Кристофер не ответил. Машину качнуло на повороте, опять стукнула створка. Санчес, продолжая нервно ощупывать в темноте внутренность карманов своей куртки, вдруг наткнулся на что-то твердое, плоское и прямоугольное. Пальцы его нашли прореху, подхватили прямоугольник, вытащили.. Вот он где был, хе-хе. Посветив зажигалкой, Санчес убедился, что это тот самый студенческий билет, который уже считался утерянным. Сансаныч отрывисто хохотнул.
- Ты чего?- спросил Милоха.
- Да вот студак в подкладке нашёл... В прошлом году я же тут в политехе на курсах учился, помнишь? Жил у Светки, тут и адрес её есть даже... кхх...
Машину в очередной раз тряхнуло, пассажиры подскочили на обитом жестью полу, стукаясь друг о друга в темноте. Крис пробормотал что-то, а потом стал тихо напевать. Санчес прислушался, но слов не разобрал.
Фургон тем временем снизил скорость и стал делать частые повороты, словно двигался по лабиринту. На одном из этих поворотов машина внезапно остановилась, вздрогнула и обреченно осела. Двигатель заработал с перебоями, издал финальный перестук и как подстреленный барабанщик, оборвался. Из кабины со смехом стали вылезать пассажиры. Милоха подошел к двери, прислушался, а потом толкнул дверцу и створка со скрежетом распахнулась. Парни встали с пола и щурясь на вечереющий свет, посмотрели наружу. Машина стояла среди серых, казавшимися совсем безлюдными корпусов хлебозавода.
- Ээ б*я, эт чё за барагоз?!
В открытом проёме Санчес увидел остолбеневшего парня лет тридцати. На ногах его болтались широченные чёрные штаны, узкие плечи обтягивала синяя олимпийка, голову венчала кепка сложной формы.
Видимо, это и был тот самый Лёня Шиварёв. Невысокий и тощий, лицо он имел круглое, бледное и ноздреватое. В раскрытом от изумления рту не хватало передних зубов. Рядом с Лёней глупо хихикала толстая, ярко накрашенная девка в джинсовых куртке и штанах.
- Юрец, е***ь мой лысый череп... Ты чё здесь делаешь, братан?! Эт чё за фраерки с тобой?..
Юрик спрыгнул вниз и подошёл к водителю.
- Если бы не твоя хлебовозка, Лёня, сидели мы сейчас в ментовке..
И Милоха красочно рассказал водителю про бегство от милиции, опустив при этом однако, подробности драки возле ДК. Санчес с Кристофером вылезли из фургона и подошли ближе.
- От мусоров они канали... А тут мой газон подвернулся, е*и его мать... И мусора обломались. Во дела. Во дела, Натаха! - Шиварь дурашливо паясничал перед подружкой, так тряся кистями своих рук, словно они были без костей. Натаха заливалась грудным смехом, обнажая блестящие вкрапления золотых зубов. Лёня враскачку обернулся к парням. Двигался он так, как будто немногие части его тела были на шарнирах, а всё остальное болталось само по себе, кое-как скреплённое между собой и давно не смазываемое. Плавность движений Шиваря быстро переходила в разболтанность, а потом в дерганность застопорившего мотора, после чего цикл возобновлялся.
- Чё, пацаны. Раз такое дело, а пойдём с нами. Тут поляна для вас, да малина.
- Куда пойдём?
- А подгончик есть босяцкий.
- Лёнь, спасибо что выручил, но нам ещё к вон его сестре надо заехать...
- Я тебя от мусоров спас, а ты как целка ломаешься? Поляну предлагаю, а ты мне фуфел гонишь? Не по-пацански это, братан, отвечаю!
- Ну что ты, Лёнь. Ты не так понял. Зайдем конечно, какой базар.
" Эссенция фруктовая – концентрированный жидкий ароматизатор".
Ну и дрянь была в той кастрюле. Такое надолго запомнится... Санчес разглядывал статуэтку.
Надо же, у этого танцующего бога четыре руки, оказывается.
"Содержит эфирные вещества с фруктовым ароматом."
Запах приторный, пьётся как компот, а потом ни рук, ни ног не чуешь. Как же они оказались у Светки? Кристофер может, в другой комнате ночевал? В Светкиной?!.
"Используется при приготовлении кондитерских изделий, джемов, алкогольных, безалкогольных напитков и парфюмерии для усиления вкуса и аромата."
В памяти вдруг предстала самая странная картина вчерашнего безумного дня. Настолько странная , что могла и присниться. Бред. Ну ничего, сейчас Милоха всё ему расскажет. Как есть, без утайки. Санчес открыл дверь комнаты и потащился на кухню.
...Он приподнимает голову. Прямо перед ним на большой алюминиевой кастрюле со здоровенными ручками по бокам синей краской грубо выведено "№ 2". Возле кастрюли валяются железные кружки. Кастрюля стоит на полу. Полумрак кругом, и так булочками пахнет, как на обеде в школьной столовой... Где он находится? Что это место? Хлебозавод, вспоминает Санчес. Их занесло на хлебозавод. Тут кем-то работает Милоха, оказывается. Моргая и чуть слышно потрескивая, тускло светят с потолка немногие люминесцентные лампы. Оттуда же, с потолка, выходят треугольные раструбы, нависающие над металлическими чанами . Из громоздких агрегатов в центре зала языками высовываются чёрные ленты конвейеров. Санчес пытается встать и с удивлением обнаруживает, что сделать это ужасно трудно. Ватные руки и ноги еле слушаются. Что они подмешали в это пойло? И где все? Куда идти? Санчес еле еле усаживается.
И вдруг видит нечто невообразимое.
На одном из языков-конвейеров стоит босой Лёня Шиварёв, в своих широких черных штанах и в белой майке алкоголичке. Глаза его закрыты, в руке железная кружка. Лёня пританцовывает, подёргивая костлявыми плечами, выразительно двигает шеей, качает головой. Он как будто двигается в такт звучащей музыки, но никакой музыки, да вообще никаких звуков в цеху, кроме потрескивания ламп, не слышно. Не выпуская из рук кружки, Лёня совершает плавные движения руками. От его былой дерганности и разболтанности не осталось и следа. Руки дугами расходятся от равномерно работающих плеч, возвращаясь в исходные точки и снова расходясь. При этом Лёня легко и непринуждённо перемещает бёдра из стороны в сторону, подчиняя их движения синхронно описывающим дуги рукам, слегка приподнимает по очереди босые ступни и вдруг делает быстрый поворот вокруг своей оси.
Этот поразительный в своей пластике танец настолько не соответствует реальности, что Санчесу вдруг начинает казаться, что он снова стал мальчишкой и сидит со своими приятелями в звягиновском кинотеатре, на сеансе индийского фильма. Точно. Вот где он видел эти экзотические па, эти лёгкость и синхронность. Может, Шиварь тоже смотрел в детстве индийское кино, мечтая стать танцором диско?
Краем глаза Санчес замечает движение сбоку.
Это Крис поднимается с пола совсем рядом. Раскрыв рот, англичанин заворожённо смотрит на Лёню Шиварёва, силясь что-то сказать. В руке Кристофер тоже держит кружку.
Танец Лёни ускоряется. Движения при той же последовательности становятся сложнее, руки описывают теперь такие мудрёные траектории, что обалдевшему Санчесу мерещится, что этих рук не две, а все четыре.
Крис всё пытается что-то произнести, беззвучно шевеля губами, его челюсти напрягаются, он судорожно сглатывает.
Лёня тацует, высоко поднимая ногу, вращает ей в пространстве, словно крутя невидимое колесо и вдруг замирает.
Пальцы его поднятой правой ноги ожесточённо чешут колено левой.
- You fucking genius!!.
Англичанин вопит во всю глотку.
Пытаясь привстать, он тянет свою руку с кружкой к замершему Шиварю.
Лёня открывает глаза. Одновременно мутно и дико смотрит перед собой.
- Е***ь мой... Кто здесь?!.
Кристофер пытается подняться, но валится вперёд как сноп, кружка вылетает из его руки, со звоном ударяясь об пол.
Застывший в своей немыслимой позе с поднятой правой ногой Лёня начинает медленно крениться в сторону. Санчес поднимает с пола кружку, не глядя, зачёрпывает из кастрюли ароматной жидкости. Как в замедленном кино, Шиварь падает с конвейера в тёмную глубину цеха, все так же не меняя позы. Санчес одним махом осушает кружку и отрубается.
...Кто-то грубо шарит по его джинсам. Чужие руки залезают во внутреннний карман куртки и достают прямоугольный предмет, имевший когда-то для Санчеса ценность. Никак не получается вспомнить, зачем ему этот предмет.
Он открывает глаза.
И видит перед собой кошмарное лицо, смутно знакомое, с чёрными кругами около глаз.
Пьяные, полные бессмысленной весёлости глаза.
Под ними размазанный красным пятном рот. Рот открывается, в нём блестят золотые зубы, изо рта выходят жуткие, утробные звуки.
Натаха, вдруг вспоминает Санчес. Толстая подружка Шиваря. Натаха приближается к санчесову уху и снова раздаются эти гулкие позывные. Чего она хочет?
В двух шагах от себя Сансаныч видит англичанина. Кристофер лежит, широко раскинув руки. Над ним стоит, шатаясь, Милоха. На белой рубахе Юрика большое красное пятно. Похоже на кровь.Рядом с Милохой какой-то незнакомый, коренастый тип. Они хватают Криса за руки и за ноги, приподнимают его и тянут каждый в свою сторону, как двуручную пилу.
Милоха с незнакомцем хотят утащить англичанина. Куда?
Ограбить его и выбросить, вдруг понимает Сансаныч. Эй, пытается крикнуть он. Не трогайте иностранца, я за него отвечаю! Вместо этого изо рта у него вырывается неясное мычание. Милоха и тот коренастый приноравливаются и волокут Криса куда-то вглубь цеха. Надо спасать англичанина. Любой ценой спасти от этих упырей. И Милоха с ними заодно, вот что ужасно. Санчес собирает все свои силы и встаёт на четвереньки, но ноги его подкашиваются. Тогда он ползёт, цепляясь руками за всё, за что можно уцепиться. Ползёт, пока не теряет сознание.
- Да-да, Анатолий Михайлович. Они вчера у меня переночевали, после экскурсии и прогулки. Кристофер ещё спит, а Саша пошёл в магазин, за молоком и ...
- Круассанами! - ухмыляясь, подсказывает Милоха. Он сидит за кухонным столом с бутылкой пива.
- ...за молоком и фруктами. Да, он сейчас подойдёт и вам перезвонит. И вам всего доброго.
Света положила трубку и взяла зажжёную сигарету с края пепельницы. Сделала затяжку, внимательно глядя на Юрика Милохина пронзительными синими глазами. Выпустила дым. За её спиной в проёме кухонной двери, словно восставший мертвец, возник сильно потрепанный методист на полставки.
- Свет. Твоя статуэтка?.. - сипло произнёс Санчес, чтобы хоть что-то сказать. Фигурку танцующего божка он зачем-то припёр с собой.
Света обернулась. Обычно раздраженный взгляд сестры был на удивление миролюбивым. Белый махровый халат, слегка перетянутый пояском на талии, ниспадал с её плеч, обрисовывая крупную, но стройную фигуру. А ведь когда-то, как хорошо помнил Санчес, халат на Свету еле налезал. Ну, очень плотно облегал. Собственно, поэтому и прозвали её Колобком. За глаза, конечно. Килограммы были Светкиным бичом, крестом и злейшим врагом одновременно. Она объявила им беспощадную войну, в начале которой потерпела жестокие поражения. Тем не менее в ходе затянувшихся военных действий Света выработала стратегию, тактику и бешеное упорство, приведшие ее к определенным успехам. Но враг не сдавался. Стоило Светке бросить курить, отойти от своих диет, немного расслабиться и позволить себе вкусненького, как её фигура, она же театр военных действий, незамедлительно начинала разрастаться. И вновь начиналась битва.
Многолетняя борьба с лишним весом нанесла серьёзный ущерб позитивным сторонам её характера. Настроение у Колобка было перманентно паршивым. Причём паршивее оно было как раз в стадии похудания, когда вроде бы Света получала желаемое, а именно - стройную фигуру.
Однако сейчас взгляд её был вполне миролюбивым. Пока не упал на статуэтку в руке Санчеса.
- А... От Лёшки остался, все не выброшу никак... Козёл... Бог это какой-то индейский. Или индийский. Танцующий Шива, что ли.
Колобок зажала сигарету в зубах и принялась яростно трясти шейкер с похудательным коктейлем.
Санчес сел за стол, поставил на него фигурку, мрачно глядя на Милоху. Тот с улыбкой протянул бутылку пива. Санчес ещё мрачнее отрицательно покачал головой.
- Где Кристофер, Милохин? Что вы там с ним сделали?
- А ты не помнишь ничего?
- Где англичанин, Милоха?!
- Да здесь он, не ори. Все нормально.
Юрик ещё шире улыбнулся. На нём был розовый махровый халат Колобка.
Света грохнула шейкер на кухонный стол.
- А ты бы лучше представил себе, Саша, как это в час ночи тебя будят, потому что в хлебовозке приехал в жопу пьяный братец, да ещё в весёлой компании.
Санчес очумело уставился на Милоху.
- Как, Юрик?..
- Как? Мы же у тебя спрашивали, где Света живёт. А ты уже ни бе, ни мэ... Потом я вспомнил, что ты мне про студак говорил, а в нём вроде адрес Светкин. Я за сменщиком пошёл, вас с Крисом в машину грузить, а Натаха у тебя в кармане студак нашла.
Санчес протянул руку и взял милохину бутылку.
- На тебе кровь была...
Милоха засмеялся. Он пребывал в прекрасном настроении.
- Так это меня Крис эссенцией облил. Свет, ну ничего не помнит, а... Ты на почту ходил звонить, в колледж, сказать что переночуете у сестры, это помнишь? Ещё до драки у ДК?
Сансаныч сделал большой глоток. Пиво пролилось в устье его высохшей глотки, как благодатный муссонный дождь в измученную засухой индийскую провинцию. Первые капли этого дождя окончательно пробудили оцепеневшую почву памяти. Ясно вспомнился переговорный пункт, разговор с оживлённым Цыбиковым и даже с отцом Кристофера, который не меняя учтивого тона, в конце беседы пожелал приятно провести время и не забывать про презервативы... Проклятая эссенция. Санчес сделал ещё глоток.
- А... Кристофер-то где?
Милоха мотнул головой куда-то в сторону. В туалете послышался шум смываемой воды, щелкнула защёлка. Надо же, но Санчес вдруг почувствовал почти такое же волнение, какое в последний раз испытывал, когда звонил в больницу, куда отца увезли с осложнением. Он даже немного привстал со стула.
В двери появился англичанин. На нем был голубой махровый халат Колобка, а в руке Кристофер держал ополовиненную бутылку пива. Он как-то странно смотрел на всех.
- Chris, how I am... Ёлы-моталы, как же я рад тебя видеть!
Крис медленно отпил из бутылки. Глаза английского гостя блестели.
- Ребьята,- вдруг сказал он по-русски.- Сансанитч, Чьювак.. Спасьибо.