…нет, всё-таки придётся употребить похабное слово «Бренд». Не хочется, но придётся. И где? В разговоре о России. Ну, нету русского бренду у русской поэзии в мире! Нету. И весь сказ.
Можно не продолжать, ситуация ясна и печальна. Но вот, именно во преодоление печали придётся развернуться.
У русской великой прозы бренд есть. Она более русская, чем поэзия. Романы Толстого, Достоевского, странные, никем не понятые пьесы Чехова – это уже давно и прочно мировой бренд.
А вот ни Пушкина, ни Лермонтова, ни Тютчева, ни остальных наших – самых гениальных! – поэтов на западе не знают. И знать не хотят А зачем? Наши поэтические классики открывали для России Европу, а Европе зачем себя снова открывать, да ещё через сомнительные переводы? Европе нужна корневая суть России. А строчить столбиками они и сами умеют. Приличия ради хвалят наших великих, но не ценят. Во всяком случае так, как мы ценим Гомера и Данте, как их фольклор и мифы – от древнегреческих до скандинавских… – нет, не ценят.
***
А вот что оценили бы, так это воистину русское. Если раскрутить и с толком подать. Как русский балет, к примеру. Но для раскрутки и подачи русской поэзии одного подвижника, даже такого мощного как Дягилев, мало. Здесь должна быть государева воля, государственная, толково продуманная, поступательная, долговременная программа, а не компанейщина к дате.
Что, собственно нужно? Да не так уж и много. Собрать для начала с десяток хороших актёров, по-настоящему, задушевно умеющих петь народные песни, несколько талантливых поэтов, глубоко знающих и любящих русскую поэзию, несколько очень толковых учёных-фольклористов.
И всё, пожалуй. Для начала команда готова. При условии, разумеется, что средства (да невеликие!) выделены.
Итак, начинаем. Мы поднимаем первый из главных наших кладов – былины. И северного, и киевского цикла, и все другие циклы. Отдельно поднимаем пласт сказок. Сказительниц ещё можно найти. Не без труда, но можно.
Отдельно – пословицы, поговорки, байки, былички, загадки. Отдельно – исторические и лирические народные песни, колыбельные.
То есть, поднимаем единственно способное создать настоящий русский бренд в области поэзии для «цивилизованного» мира. И только это воистину интересно на Западе и Востоке – корневая Русь. Им интересно знать не только про опошленную «загадочную русскую душу», но главное – откуда мы взялись, такие великие и ужасные, и пошли быть? Светская поэзия этого не дала и не даст.
Весь мир интересуют не наши споры западников и славянофилов, и даже не татарщина наша, а то, что скрывается подалее, в дотатарской Руси. Там, где формировалась национальная одежда, орнамент, обычаи и манеры, характер. Великая Традиция. То есть, их интересует (и тут не откажешь в естественности интереса) – НАШЕ.
Наше Осевое Время.
***
Я одно время работал монтировщиком сцены в казахстанской филармонии, много мотался с гастролями по стране, и первое время меня поражал отбор музколлективов для поездок за рубеж. Отбирали, как правило, не прекрасный симфонический оркестр, не виртуозный ансамбль классического танца, не хоровую капеллу, а примитивный – на первый взгляд – ансамбль национальных инструментов, в основном домбристов.
Поначалу я грешил на восточную кумовщину. Но однажды администратор случайно обронил на пол лист заказов, торопясь по делам. Я поднял его, прочёл и, наконец, кое-что понял….
Иностранцы – сплошь европейцы – просто умоляли прислать им этот корявенький (на мой наивный взгляд) ансамбль народных инструментов!.. Им на фиг не нужен был заштатный симфонический оркестр, пусть даже очень хороший. Своих, экстракласса, полно. Им коллектива с национальным душком, с самой сутью, с нутром ихним хотелось. И они его требовали. И получали. Заключали контракты…
Поныне считаю, что великая композиция Курмангазы «Сары-Арка», грянувшая на сорока домбрах под сопровождение тимпанов – огромных восточных барабанов, поставленных на медные львиные лапы – покруче даже, чем знаменитое «Болеро» Равеля.
***
А чем довольствуются иностранцы сейчас из всего «национального» нашего – ансамблем «Берёзка»? Народными хорами? И на том спасибо, конечно. Но представим себе последовательно разработанную программу исполнения былин. Без цветного антуража и стилизованной музыки. Просто распевное, внятное, мощное чтение.
И не один раз, и не в одном зале. – По всей стране! Причём начинать надо не с великих «тяжёлых» былин про Святогора, Микулу Селяниновича, Илью Муромца, а с «малых», более поздних и близких к нам. Например «Добрыня и Маринка», «Дунай и Настасья-королевична», «Васька-пьяница и Кудреванко-царь», «Агафонушка», «Старина о льдине и бое женщин».
То-то люди нарадуются! И насмеются, и напечалуются. Не читают ведь, не знают каким богатством обладают. Говнецом пробавляются.
А сколько красоты, забытой мощи языка, какие нравы откроются!
Ну, да что уверять, маленький пример для начала.
Вот как Змей, полюбовник Маринкин, с Добрыней пробует сладить после его «визита» к Маринке, соблазнявшей и Добрыню между прочим:
«…а и сам тут Змей почал бранити его,
Больно пеняти:
«Не хочу я звати Добрынею,
Не хощу величати Никитичем,
Называю те детиною деревенщиною,
Деревенщиною и засельщиною;
Почто ты, Добрыня, в окошко стрелял,
Проломил ты оконницу стекольчатую,
Расшиб зеркало стекольчатое?»
Ему тута-тко, Добрыне, за беду стало,
И за великую досаду показалося;
Вынимал саблю вострую,
Воздымал выше буйны головы своей:
«А и хощешь ли, тебе, Змея, изрублю я
В мелкие части пирожные,
Разбросаю далече по чистом полю?»
А и тут Змей Горынич, хвост поджав,
Да и вон побежал…»
Представляю, что будет с залом твориться, если хотя бы эту одну, не самую великую былину вдохновенно, со всей силою, вложенной в неё, прочтут! А там и до самых главных былин и сказаний народ подтянется. Важно начать. А там и скоморохи-песельники, и настоящие гусляры объявятся. И сказочники. И вопленицы. Одни загадки народные чего стоят! – Кладезь метафор…
Время не повернёшь вспять, но явить великое прошлое возможно. Захотеть бы, проявить волю. Глядишь, не только древнеегипетские и древнекитайские «Книги мёртвых» изучать станут, но и к своим, к живым истокам обернутся. А там такое разглядят!..
***
И не грех повторить опыт «Русских сезонов» Дягилева – по всему миру. Тут уже размах иной, конечно, тут и музыкантам, и художникам должно поработать с любовью, на совесть.
Так, только так создаётся национальный бренд. Не люблю слово, но для продвижения за рубеж нашего, воистину нашего – годится.
А там, глядишь, и хорошие переводчики появятся, и философы иностранные «загадочную русскую душу» совсем иначе, чем ныне, толковать станут. И перестанут удивляться, наконец, почему это такой «корявый» народ сумел освоить самые тяжёлые земли, да ещё и воздвигнуть на ней Империю. Знанием одной светской поэзии этого не осознать.
А вот если снова ощутим вкус к настоящему русскому, особенно к языку русскому, глядишь, и на великого Хлебникова начнём иначе смотреть, и читать его взахлёб, и понимать его сверхзадачу…
***
С Хлебникова много не взять иностранцам. Подавать «великое наше» стоит издалека, с былин. Недавно заметил, кстати, – рядом с любимым томиком русских былин ни одна светская поэтическая книга у меня на столике «не улёживается». Ну не в лад, не в ряд! Единственный, кто «улёживается» – Хлебников. Мистика? Не знаю. Есть над чем подумать…