Сухомлинов Владимир Александрович

БИОГРАФИЧЕСКИЙ СПРАВОЧНИК
 
лиц, упомянутых в письмах из Тобольска
Государыни Императрицы Александры Феодоровны и Её Детей
к Анне Александровне Танеевой (Вырубовой)

Письма приведены в книге А.А. Танеевой-Вырубовой
«Страницы моей жизни»


СУХОМЛИНОВ ВЛАДИМИР АЛЕКСАНДРОВИЧ

Где упомянут:
Письма Государыни Императрицы Александры Феодоровны:
№ 5. 8-го Декабря 1917 г.;
№14. 23-го Января 1918 г.

Владимир Александрович Сухомлинов (4 августа 1848 г, местечко Тельши, Литва - 2 февраля 1926 г., Берлин) – боевой царский офицер, генерал от кавалерии, Военный министр. Его отец – генерал-майор Александр Павлович, участник Русско-турецкой войны 1877–1878 гг., вышел в отставку после ранения в сражении при Шейново. Мать – Ольга Ивановна Лунская.
 
В 1861 году Владимир поступил в Александровский кадетский корпус в Вильно. После расформирования корпуса (лето 1863 г) переведён в Петербург в 1-ю военную гимназию. По окончании гимназии зачислен юнкером во 2-е военное Константиновское училище, но уже через несколько дней переведен в Николаевское кавалерийское училище, которое окончил в 1867 году.
 
Строевую службу начал в 14-м драгунском Нижегородском полку. Боевое крещение получил в боях за Самарканд. За боевые отличия награжден орденом Св. Анны 4-й степени с мечами. С 1869 года помощник военного коменданта крепости Красноводск.

В 1871 году поступил в Николаевскую академию Генерального штаба. После трех лет обучения произведен в штабс-ротмистры, назначен старшим адъютантом 1-й гвардейской кавалерийской дивизии, затем обер-офицером для особых поручений при штабе 1-го армейского корпуса (с 19 марта 1877 г). Командовал эскадроном лейб-гвардии Кирасирского Его Величества полка.

«Участник Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. На театре военных действий занимался организацией гражданского управления г. Тырново, затем был направлен к командующему 14-й пехотной дивизией М. Ф. Петрушевскому. С 15 сентября 1877 г состоял в распоряжении главнокомандующего действующей армией Вел. князя Николая Николаевича (Старшего). Сделал ряд рекогносцировок турецких укреплений под Плевной. С 12 октября 1877 г по 5 января 1878 г состоял в Ловче-Сельвинском и Троянском отрядах генерала П.П. Карцова. Временно исполнял должность начальника штаба 3-ей Пехотной дивизии (с 20 окт. по 15 дек. 1877 г). Руководил рекогносцировкой проходов на Троянском перевале, трижды прошёл его северный склон и дважды совершил восхождение на Мара-Гайдук. 17 ноября 1877 г. с 25 пехотинцами и 20 казаками штабс-ротмистр Сухомлинов отбился на Троянском перевале от 2-х турецких рот. С 20 по 24 декабря во главе отдельной колоны из 2-х рот Новоингерманландского пехотного полка и 4-х сотен казаков из 30-го Донского полка штабс-ротмистр Сухомлинов предпринял обход турецких укреплений на Трояне от г. Ловчи до д. Б. Шипково и Рахманлы. Однако, в горах был застигнут метелью и едва не погиб со всем отрядом. Вследствие этого вынужден был вернуться. Поступил во временное распоряжение генерала графа Татищева (с 25 декабря 1977 г). Продолжая участвовать в рекогносцировке турецких укреплений на Троянском перевале, нашёл и обследовал обходной путь на восток, по которому во время штурма перевала провёл колону полковника М.И. Грекова. В результате было взято турецкое укрепление «Орлиное гнездо». Участвовал в преследовании отступающего неприятеля (с 27 по 30 декабря 1877 г). 31 декабря командирован генералом Карцовым в Казанлык к главнокомандующему с донесением.

За взятие «Орлиного гнезда» штабс-ротмистр В.А. Сухомлинов 31 января 1878 г награждён орденом Св. Георгия 4-й степени, а также золотым оружием с надписью «За храбрость». 2 мая – за рекогносцировку Балканских проходов – орденом Св. Станислава 2-й степени с мечами. За оборону Шипки получил серебряную медаль.

2 января 1878 г. назначен начальником штаба кавалерийского отряда генерал-лейтенанта Д.И. Скобелева в армии генерала И.В. Гурко. С 3 по 5 января участвовал в движении к г. Филиппополю, 6 января в преследовании армии Сулеймана-паши. 7 и 8 января 1878 г штабс-ротмистр В.А. Сухомлинов участвовал в бою у д. Караджилар (у турок было отбито 54 орудия), а затем с 10 по 14 января – в движении на Адрианополь. За участие в бою у д. Караджилар награждён орденом Св. Анны 2-ой степени с мечами (6 окт. 1879 г).

16 января 1878 г генералом Гурко командирован к Родопским горам на поиски кавалерийского отряда генерал-майора Чернозубова. 20 января Владимир Александрович нашёл отряд и с 21 по 25 января в качестве начальника штаба этого отряда участвовал в преследовании остатков армии Сулеймана-паши по Родопским горам. 25 января 1878 г. Сухомлинов с тремя казаками и трубачом хитростью занял г. Гюмурджин. 27 января был командирован Чернозубовым с донесением к главнокомандующему в Андрианополь. За занятие Гюмуржджина Сухомлинов был награждён орденом Св. Владимира 4-ой степени с мечами и бантом (19 февраля 1879 г).

С 31 января по 6 февраля 1878 г Сухомлинов находился при главной квартире Дунайской армии в Адрианополе. С 7 по 12 февраля он участвовал в рекогносцировке путей и движения на Сан-Стефано, а затем снова (по 15 апреля) находился при главной квартире в Сан-Стефано». (Лукашевич А. Указ. соч.)

«После заключения перемирия посетил Константинополь, где заразился черной оспой и 15 апреля 1878 года на санитарном пароходе «Буг» был эвакуирован в Россию.

После окончания Русско-турецкой войны Сухомлинов был назначен правителем дел Николаевской академии Генерального штаба. В этой должности он руководил практическими занятиями по тактике и занятиями дополнительного третьего курса. Одновременно Сухомлинов читал лекции по тактике в Николаевском кавалерийском училище и Пажеском корпусе. Также ему было поручено преподавание тактики и военной истории великим князьям Петру Николаевичу и Сергею Михайловичу.

Однако преподавательская работа не привлекала Владимира Александровича. Он рвался в строй, и в 1884 году был назначен помощником командира кавалерийской дивизии с производством в генерал-майоры.

В то же время вышестоящее начальство обратило внимание на его заслуги в деле обучения и воспитания слушателей военной академии. В январе 1886 года В.А. Сухомлинов назначается начальником офицерской кавалерийской школы. Находясь в этой должности в течение почти 12 лет, он сделал многое для развития и усовершенствования техники кавалерийского дела в русской армии. За время руководства школой Сухомлиновым были написаны ряд учебных пособий и рассказов, а также историческое исследование о Мюрате. Кроме того, в разное время он сотрудничал с журналами «Разведчик», «Военный сборник» и газетой «Русский инвалид».

Некоторые историки считают, что именно в это время произошел некий разрыв в отношениях между Сухомлиновым и инспектором кавалерии великим князем Николаем Николаевичем (младшим). Возможно, это произошло потому, что Владимир Александрович был достаточно близким к известному в то время военачальнику генералу М. И. Драгомирову, который в конце XIX века командовал войсками Киевского военного округа и который не раз негативно отзывался о великом князе. Факт в том, что по предложению последнего в апреле 1898 года Владимир Александрович назначается начальником 10-й кавалерийской дивизии, входившей в состав войск Киевского военного округа, штаб которой располагался в Харькове. С мая 1899 года он — начальник штаба Киевского военного округа, с октября 1902 года – помощник командующего Киевским военным округом». (Рунов В.А. Указ. соч.)

Назначен на пост киевского, подольского и волынского генерал-губернатора (23 октября 1905 г.). Генерал от кавалерии (с осени 1906 г.). Председатель Киевского отдела монархической организации «Русское собрание». Несколько раз становился объектом покушений. Начальник Генерального штаба (2 декабря 1908 г.). Член Совета Государственной обороны, возглавляемого великим князем Николаем Николаевичем (младшим). 

«В качестве начальника Генерального штаба Сухомлинову пришлось заниматься составлением новых мобилизационных планов, согласно которым Россия в случае войны должна была выставить 4,2 млн человек.

При обсуждении вопросов о «преимуществе укреплений перед постоянными крепостями» Сухомлинов выступал за ведение активной обороны. Постоянные крепости Владимир Александрович считал «вчерашним днём». Как свидетельствовал опыт последних войн (прусско-французской 1870-1871 гг., русско-турецкой 1977-1878 гг. и русско-японской 1904-1905 гг.), крепости, поглотившие огромное количество средств, своего назначения не выполнили. Поэтому Сухомлинов был сторонником развития новых видов артиллерии и техники (автомобилей, аэропланов и т.д.) и принятия их на вооружение русской армией». (Лукашевич А.М. Указ. соч.)

Военный министр (11 марта 1909 г.).

«С этого момента вся его деятельность была направлена на завершение реформ в русской армии, начатых его предшественниками» (Рунов В.А. Указ. соч.).

Военная реформа была начата ещё в ходе русско-японской войны, которая вскрыла очень низкое качество управления войсками и неудовлетворительный уровень высшего военного руководства.

Основные достижения В.А. Сухомлинова в проведении военных реформ:

– централизация в системе управления армии, путём интеграции всех органов военного управления в единую систему, подконтрольную военному министру (спасительный для армии принцип единоначалия);
– выход армии из кризисного состояния, искоренение «маньчжурского синдрома» – деморализующей памяти о поражениях в войне с Японией;
– значительное улучшение довольствия и снабжения армии;
– отказ от принципа оборонительной войны с упором на мощные крепости. Сухомлинов рассматривал их в стратегическом отношении устаревшими и не способными решить задачи по сдерживанию наступательной активности противника.
– В.А. Сухомлинов отстаивал и практически реализовывал идею наступательных боевых действий армии в случае войны, уделяя особое внимание развитию большей мобильности армейских частей. В этом направлении, во-первых, стремился сократить время мобилизации, приблизив сроки к германским стандартам. При этом, развивая вопросы всеобщей мобилизации, боролся против концепции «частичной мобилизации», считая её вредной и неэффективной в условиях реально складывающейся политической и военной обстановки. Во-вторых, стремился ввести в армии достижения технического прогресса, а именно военную авиацию и автомобильные войска, которые сыграли большую роль в войне. 
– Создал систему «скрытых кадров» – офицеров и солдат, которые с началом войны составляли ядро дополнительных пехотных батальонов, набиравшихся из резервистов. Это нововведение оказалось весьма удачным – в августе 1914 г. треть мобилизованной армии составили резервисты. 

Таким образом, благодаря энергичным усилиям военного министра В.А. Сухомлинова начала реализовываться программа подготовки армии к будущей большой европейской войне.

– В 1910, 1913 и 1914 гг. проведены программы перевооружения армии (в 1913 г. – дважды).
– военный бюджет страны вырос на 33%.
– возросло значение военной контрразведки, которая собственно и была создана при военном министре Сухомлинове.

«Несмотря на определённые успехи в деле централизации управления, Сухомлинову не удалось подчинить своему влиянию ряд главных управлений министерства, находившихся под начальством великих князей. И хотя он добился на время устранения от военного управления великого князя Николая Николаевича (младшего), однако до конца «побороть» его не смог. Ещё сложнее оказалось справиться с начальником Главного артиллерийского управления (ГАУ) великим князем Сергеем Михайловичем. Фактически ГАУ сохраняло полную самостоятельность, и военный министр с трудом мог регулировать его деятельность. В результате были допущены серьёзные просчёты в техническом оснащении артиллерии и обеспечении её боеприпасами». (Лукашевич А.М. Указ. соч.).

В интересах укрепления Русской армии Военный министр В.А. Сухомлинов вынужден был вступить в борьбу с отрицательным влиянием в Военном руководстве Вел. Князей, в некомпетентности которых видел одну из основных причин недостаточной боеготовности армии. Военный министр В.А. Сухомлинов был врагом номер один Вел. Князю Николаю Николаевичу и председателю «Партии 25 Октября» А.И. Гучкову, курировавшему от Думы Военное ведомство. И Вел. Князь, и Гучков, оба всеми правдами и неправдами добивались отставки Сухомлинова, а добившись, считали, что одержали крупную победу.

Сухомлинов в своих мемуарах вскрыл пагубную для армии роль Великих князей, и в частности, и в особенности, Вел. Князя Николая Николаевича (Младшего):

«Главного условия для спасения России как военный министр я создать не мог: устранение влияния на управление государством членов царской фамилии... Это влияние мне удалось парализовать лишь отчасти, временно и в недостаточной степени – в моем собственном ведомстве и за свой личный счет. Этой борьбе против великих князей, с их дилетантизмом и безответственностью, при больших претензиях, я обязан прежде всего всем тем, что на меня свалилось после 1914 года. Могу ли я винить себя в том, что не мог создать этих главных условий для оздоровления государственного организма? <…> Почти ни один из них не был подготовлен и воспитан для какой-либо серьезной обязанности. Общее образование большинства из них, несмотря на хорошее знание иностранных языков, находилось ниже уровня средней школы.

В характере большинства из них были признаки дегенерации, у многих умственные способности настолько ограничены, что если бы им пришлось вести борьбу за существование как простым смертным, то они бы её не выдержали. Эти непригодные для дела великие князья, подстрекаемые окружающими их людьми или женами, присваивали себе право вмешиваться в дела правительства и управлений, а в особенности – армии. В этом я ничего изменить не мог, хотя мне и удалось того или иного из великих князей удалить с занимаемых ими постов. Это были самые умные и благородные из них, которые на моё объяснение приносимого ими вреда там, где они думали быть полезными, просто уходили. С ними я остался в дружеских отношениях и вспоминаю о них с большим уважением. Но главных врагов армии, честолюбивого и грубого Николая Николаевича и Сергея Михайловича, я вытеснить не смог. Может быть, со временем мне и удалось бы это сделать, если бы мир продолжался еще несколько лет».

Трудности в армии носили системный характер. Однако вину за все неудачи решили взвалить на спину всего лишь одного человека – военного министра Сухомлинова, обвинив его и в медленном проведении военных реформ, и в неразберихе с мобилизацией, и в вопросах снабжения и обеспечения армии, «снарядного голода» и проч. Сухомлинов был выбран не только, как высший ответственный военный чин, но и как принципиальный противник линии, проводимой Вел. Князем Николаем Николаевичем и его окружением, а также и, возможно главным образом, как человек, пользующийся неизменным расположением и поддержкой Государя Императора Николая II.

Травля и устранение генерала Сухомлинова исходила именно из Ставки Верховного Главнокомандующего Вел. Князя Николая Николаевича (Младшего).

Сухомлинова стали считать главным виновником плохого снабжения русской армии. Инкриминировались ему и другие «дела», подавляющая часть из которых была следствием интриг в высших кругах власти.

Первый удар по Сухомлинову был нанесён через его подчинённого – полковника Сергея Николаевича Мясоедова. Генерал Батюшин, стараниями которого Мясоедов был в буквальном смысле подведён под эшафот, высмеивая своих противников, неожиданно точно отобразил суть всей интриги: «Верховный главнокомандующий великий князь Николай Николаевич такой шахматной комбинацией убрал ненавистного ему Сухомлинова, угодничающего перед царем, заменил военного министра удобным для себя А.А. Поливановым. А заодно Верховный главнокомандующий свои военные неудачи прикрыл, как дымовой завесой, шпионским скандалом – дутым делом Мясоедова» – точное и ёмкое определение из уст лица наиболее посвящённого в существо всей комбинации.

Именно генерал Батюшин вместе с генералом Бонч-Бруевичем всё это ловко и проделал.  Ставкой была репутация человека, которого ненавидел Вел. князь – военного министра генерала Сухомлинова.

При рассмотрении подробностей в деле Мясоедова – выстраивается картина, свидетельствующая о проявлении низменных, гнусных, желаний, послуживших основой для формирования недостойных целей. Вся история служит образцом грязных средств, использованных в достижении этих целей.

Коротко так (ниже приведены с разумными сокращениями сведения из ёмкого исследования К. Шацилло):

Глава Октябристской партии А.И. Гучков избрал объектом для своих нападок военного министра Сухомлинова. Цель – заменить «лукавого царедворца» на его помощника – генерала Поливанова, гораздо более лояльно относившегося к прогрессивной общественности, представителем и лидером которой в Думе являлся Гучков. Весной 1912 года Гучкову неожиданно представилась возможность продвинуться вперёд в осуществлении своих планов. Поливанову в руки попало письмо министра внутренних дел Макарова к военному министру Сухомлинову, в котором Макаров выражал недовольство коммерческой деятельностью полковника Мясоедова – подчинённого Сухомлинова и его близкого знакомого. Как образно пишет К. Шацилло: «один из компаньонов Мясоедова, Д. Фрейберг, имел деловые связи с неким Каценеленбогеном, который, в свою очередь, поддерживал деловые контакты с Ланцером, связанным, по сведениям охранного отделения, с немецкой разведкой. Так впервые имя Мясоедова цепочкой из нескольких звеньев оказалось связанным со словом «шпион». Немецким агентом объявляли не его, и не его знакомого, и даже не знакомого его знакомого... Но страшное слово было произнесено. И произнесено оно было кое для кого как нельзя вовремя». (Шацилло. Указ. соч.)

Поливанов, находясь в связи с Гучковым, не замедлил сообщить ему радостную новость. Гучков тут же обратился к редактору газеты «Вечернее время» Борису Суворину с просьбой дать материал о творящемся в военной контрразведке (ведомство Сухомлинова) безобразии. 13 апреля 1912 года газета вышла с двумя сенсационными статьями: редакционной «Кто заведует в России военной контрразведкой» и статьей Б. Суворина «Кошмар», где писалось о том, что один из офицеров контрразведки (фамилия не называлась) — австрийский шпион. Через день статью Суворина полностью перепечатала наиболее читаемая газета «Новое время», солидным пакетом акций которой владел Гучков. Ещё через три дня для усиления эффекта на страницах «Нового времени» была опубликована «Беседа с А.И. Гучковым», в которой более определённо сделаны обвинения в шпионаже с прямым указанием имени сотрудника военного министерства – Мясоедова. 

Мясоедов, встретив на ипподроме в ложе Б. Суворина, вызвал его на дуэль. Суворин отказался, Мясоедов дал ему пощечину, и послал секундантов к Гучкову. Известный дуэлянт Гучков принял вызов. Дуэль произошла 20 апреля 1912 года. Стрелявший первым Мясоедов, который был близорук, промахнулся, а отлично стрелявший Гучков свой выстрел произвёл в воздух – убийство Мясоедова не являлось его целью.

Поливанов по просьбе Сухомлинова был уволен Царём с поста зам. министра. Мясоедов сам подал прошение об освобождении от занимаемой должности и был уволен «с мундиром и пенсией», став полковником в отставке.

Ещё 15 апреля по горячим следам газетного поклёпа, Мясоедов написал письмо своему патрону, военному министру Сухомлинову с просьбой арестовать его и возбудить против него дело. Подобного рода письма он дважды писал премьер-министру Коковцову, а также новому министру внутр. дел Маклакову, сменившего Макарова.

Военно-судное управление допросило Суворина и Гучкова. Никаких дополнительных разъяснений к броским газетным заявлениям они дать не смогли. Дело Мясоедова расследовало по поручению Военного министра главное управление Генштаба (военная контрразведка), а также министерство внутренних дел, также по просьбе Сухомлинова, но никаких подтверждений предъявленных Мясоедову обвинений получено не было, о чём было официально заявлено Военным министерством в печати и в Думе.

Мясоедов привлёк к суду Суворина и Гучкова, обвинив их в клевете. Гучков, посчитав, что главная цель достигнута: по Сухомлинову нанесён достаточно мощный удар, решил примириться с Мясоедовым на его условиях. В результате в газете «Голос Москвы», принадлежавшей Гучкову, «в целях восстановления его доброго имени» было опубликовано письмо Мясоедова, а редакцией принесены ему письменные извинения в отдельном сопроводительном комментарии. 

Что же касается Суворина, то он признал свою неправоту и примирился с Мясоедовым только с началом Первой мировой войны, и лишь после того, как сам Мясоедов первым извинился перед ним за пощёчину.

По настойчивой просьбе Мясоедова в конце октября 1914 года он был зачислен в X армию, расквартированную в Вержблове, на должность переводчика с возложением поручений по разведке.

В декабре 1914 года подпоручик 23-го пехотного Низовского полка Яков Павлович Колаковский, якобы попавший в плен при разгроме армии Самсонова в Восточной Пруссии и завербованный германской разведкой, добровольно явился в Главное управление Генерального штаба и сознался в том, что ему поручено: взорвать мост через Вислу у Варшавы, убить верховного главнокомандующего Николая Николаевича, переговорить с комендантом крепости Новогеоргиевск о сдаче. За выполнение каждого задания сулили немалые деньги, а за голову Николая Николаевича – 1 млн рублей. Этой информацией он ограничивался на двух допросах, и лишь через неделю на третьем допросе Колаковский вдруг вспомнил об отставном жандармском полковнике Мясоедове – германском агенте, с которым Колаковский должен был связаться и получить от него важную разведывательную информацию.

К. Шацилло справедливо подверг сомнению то обстоятельство, что немецкая разведка «была столь наивной и неопытной, чтобы выдать первому же встречному своего «старого» и «ценного» агента». На четвёртом допросе тема Мясоедова отодвинула далеко на задний план взрыв моста и убийство Верховного Главнокомандующего.

Шацилло К.Ф. чётко формулирует основную мысль, являющуюся ключом к пониманию всего, что побуждало военную контрразведку подвести Мясоедова под эшафот. Он пишет: «общественному мнению» России очень удобно было объяснить тяжелые поражения 1914-1915 гг. предательством и шпионажем немецких агентов. А объединить вместе оба эти аргумента и связать их с именем военного министра – значило сокрушить ненавистного Сухомлинова и снять с себя всякую ответственность за разгром двух армий в Восточной Пруссии, отступление весною 1915 г. из Галиции, прорыв фронта в Польше. Искус поступить так был чрезвычайно велик, а имя некогда близкого к Сухомлинову Мясоедова, связанное еще до войны на страницах почти всех русских газет со словом «шпион», явилось той силой, которая скрепляла все звенья разрозненной цепи в единое целое» (Шацилло К.Ф. Указ. Соч.).

Спасти Мясоедова могло лишь добросовестно проведённое расследование. Однако, на беду Мясоедову, начальник штаба Северо-Западного фронта – генерал-лейтенант Гулевич, в руках которого оказалась судьба полковника, являлся ставленником Николая Николаевича. Гулевич поручил проведение расследования генерал-квартирмейстеру М.Д. Бонч-Бруевичу и начальнику контрразведки штаба фронта полковнику Н.С. Батюшину.

Вечером 18 февраля 1915 г. Мясоедов был арестован. В течение нескольких дней по его делу были арестованы ещё 19 человек, включая его жену. Из его петроградской квартиры в результате обыска было вывезено «три воза» документов, оказавшихся всего-лишь его перепиской «с женой, детьми, любовницами, компаньонами Фрейдбергами, со знакомыми». Никаких улик обнаружено не было. Однако карательная машина закрутилась и очень стремительно.

14 марта по повелению Верховного Главнокомандующего Вел. князя Николая Николаевича коменданту Варшавской крепости было предписано «учредить военно-полевой суд из штаб-офицеров для суждения подполковника Мясоедова». Состав суда был тщательно подобран не без пылкого участия полковника Батюшина, который настоял на замене неподходящих кандидатур. «Председателем суда стал заранее выделенный для этой должности подчиненный М.Д. Бонч-Бруевичу полковник Лукирский». 17 марта Вел. князь Николай Николаевич приказал прокурору Варшавской судебной палаты выделить из общего производства дело по обвинению Мясоедова в государственной измене и передать его военно-полевому суду.

Как пишет К. Шацилло: «Судьи еще находились на пути в Варшаву, а предусмотрительный начальник Варшавской крепости генерал Турбин уже спрашивал у генерала Гулевича, приводить приговор в исполнение сразу или ждать его утверждения верховным главнокомандующим, «принимая во внимание, что по делу подполковника Мясоедова приговор будет поставлен по отношению офицера и дворянина». В тот же день пришла телеграмма: можно повесить, не ожидая утверждения приговора «верховным».

На суд были вызваны четыре свидетеля, среди которых предусмотрительно не было главного – подпоручика Колаковского: его не пригласили, сославшись на дальность расстояния. Суд состоялся 18 марта. По всем трём пунктам обвинения Мясоедов был приговорён к смертной казни через повешение.

Приговор военно-полевого суда был утверждён генералом Рузским. Но казнили Мясоедова не дожидаясь утверждения, подлинник которого технически можно было получить лишь на следующий день. Мясоедова отвели в одиночную камеру, где он попытался осколком пенсне перерезать сонную артерию. Истекающему кровью Мясоедову оказали медицинскую помощь, а затем, после таинства исповеди и причастия, повесили.

Шацило справедливо замечает: «Судьба Мясоедова была решена еще до суда». Легко выстроить цепочку заинтересованных лиц и исполнителей: верховный главнокомандующий Вел. князь Николай Николаевич, Начальник Генерального штаба – генерал Янушкевич, который желал поскорее «до праздников, покончить с мясоедовским делом для успокоения общественного мнения».  Связующим звеном между Ставкой и прогрессивной общественностью, выразителем мнения которой являлся Гучков, был друг Гучкова и одновременно друг Николая Николаевича – генерал Поливанов, отставленный на время от должности товарища военного министра, но вскоре после казни Мясоедова занявшего пост уже самого министра, сменив Сухомлинова. Далее следуют исполнители высокого ранга: командующий Северо-Западным фронтом генерал Рузский, начальник штаба Северо-Западного фронта генерал Гулевич (ставленник Николая Николаевича). Непосредственные исполнители: генерал-квартирмейстер Бонч-Бруевич, начальник отделения управления генерал-квартирмейстера штаба Северо-Западного фронта полковник С.Г. Лукирский, (которого генерал Сухомлинов называл «дрянью большой», а его начальника генерала Бонч-Бруевича считал полностью подпавшим под влияние Лукирского), наконец, начальник контрразведки штаба северо-западного фронта полковник Н.С. Батюшин.

Как и следовало ожидать, ниточка от Мясоедова потянулась к Сухомлинову. В июне 1915 года Ставка Николая Николаевича в союзе с «общественностью» продавила увольнение Сухомлинов с должности военного министра. 13 июня 1915 года под давлением общественного мнения Сухомлинов был уволен с должности военного министра. Вскоре после этого было начато расследование его деятельности на посту министра. 8-го марта 1916 он был уволен с военной службы, в апреле исключен из членов Государственного Совета. 22 апреля 1916 г. был арестован по обвинению в государственной измене и заключён на время следствия в Трубецком бастионе Петропавловской крепости.

«Однако следствие результатов не дало, и 11 октября 1916 года Владимир Александрович был переведен под домашний арест, и у него появилась возможность публичного оправдания. Со стороны императора и других сановников предпринимались попытки свернуть дело Сухомлинова, но министры юстиции А. А. Хвостов и А. А. Макаров не допустили этого, угрожая отставкой» (Рунов В. Указ. соч.).

«Следствие длилось пять месяцев. В качестве соучастницы была привлечена также жена Сухомлинова. Суд проходил с 10 августа по 12 сентября 1917 года. Сухомлинову были предъявлены обвинения в измене, в бездействии власти и во взяточничестве. Большинство обвинений не подтвердилось, однако Сухомлинов был признан виновным в «недостаточной подготовке армии к войне» и 20 сентября 1917 приговорен к бессрочной каторге и лишению всех прав состояния. Правда, затем каторга была заменена на тюремное заключение, и Сухомлинов был заключен в Трубецкой бастион Петропавловской крепости. Жена Сухомлинова была оправдана.

После Октябрьской революции Сухомлинов был переведен в тюрьму «Кресты». 1 мая 1918 года он по амнистии, как достигший 70-летнего возраста, был освобожден и выехал в Финляндию, а оттуда в Германию. В эмиграции написал «Воспоминания», которые в 1924 году были изданы в Берлине, а в 1926 году и Советском Союзе.

Скончался в Берлине 2 февраля 1926 года». (Рунов В.А. Указ. соч.).

Источники:

1. Сухомлинов В.А. Воспоминания. Мемуары /Редакция, предисловие, комментарии А.М. Лукашевича. – Минск: Харвест, 2005.
2. Лукашевич А.М. Предисловие к книге Сухомлинова В.А. Воспоминания. Мемуары. – Минск: Харвест, 2005.
3. Бей Е.В. Государственная и военная деятельность В.А. Сухомлинова: Автореф. дисс. ... канд. ист. наук. М., 2011.
4. Рунов В.А. Полководцы Первой Мировой. Русская армия в лицах. Москва: Эксмо, 2014
5. Армия живых мертвецов. Интервью канд. ист. наук О.Р. Айрапетова журналисту Андрею Мозжухину. Сайт: Лента.ру. 03.05.2016
6. Владимир Сухомлинов: патриот или предатель? Подмосковье без политики. Статья от 07.02.2015.
7. Шацилло К.Ф. «Дело» полковника Мясоедова // Вопросы истории. 1967. №2. Сайт Юрия Бахурина.