Талмудизьм волос рыжей Ландер во имя Эли

               
     - Давно мы не обращались к талмудизьму волос рыжей Ландер, товарищ королева, - внушительно и весомо произнес всесвятый пророк Замотай, несколько ускользнувший от внимания автора за бурными событиями последних дней, тут и новейший клип Оленьки Бузовой, и новый формат усов гнусного жидюги ( прости, сестричка ) Якубовича, и невероятный по накалу идиотизма Хичкока скандал с человеком, упорно именующим себя журналистом, хотя и есть он всего лишь ветеран и частичный пидарас - дегенерат, и голодомор еще одной Савченки, но без ее яиц, заточенной в узилище за ради не балуй и шалишь, конечно, и самое важное : битва моей Алисы с какой - то то ли румынкой, то ли болгаркой, то ли, вообще, гуцулкой, придвинувшись к блондинистой Каролин Возняцки в упор и вплотную, - забыли, так сказать, истоки и утратили корни, а без корней человек как дерево - всю жизнь ходит и ищет кому бы съе...ь мозги за неимением доброхотных хоббитов, так и усохших в яме гауптмана Фриче. Короче, - зарычал Замотай, пугая датчанку посохом патриархов, - будет вот прямо вот сейчас именно талмудизьм и - до кучи - прямой плагиат. В общем, дело было так, - пророк ухватил твердой рукой свою королеву за титьку малую, но сочную и начал рассказ ...
     – Я и не знала, что чеширские коты всегда улыбаются. По правде говоря, я вообще не знала, что коты умеют улыбаться.
     – Умеют, – отвечала Герцогиня. – И почти все улыбаются.
     – Я ни одного такого кота не видала, – учтиво заметила Алиса, очень довольная, что беседа идет так хорошо.
     – Ты многого не видала, – отрезала Герцогиня. – Это уж точно!
    Алисе совсем не понравился ее тон, и она подумала, что лучше бы перевести разговор на что-нибудь другое. Пока она размышляла, о чем бы ей еще поговорить, кухарка сняла котел с печи и, не тратя попусту слов, принялась швырять все, что попадало ей под руку, в Герцогиню и младенца: совок, кочерга, щипцы для угля полетели им в головы; за ними последовали чашки, тарелки и блюдца. Но Герцогиня и бровью не повела, хоть кое-что в нее и попало; а младенец и раньше так заливался, что невозможно было понять, больно ему или нет.
    – Осторожней, прошу вас, – закричала Алиса, подскочив от страха.
    – Ой, прямо в нос! Бедный носик!
    (В эту минуту прямо мимо младенца пролетело огромное блюдо и чуть не отхватило ему нос.)
    – Если бы кое-кто не совался в чужие дела, – хрипло проворчала Герцогиня, – земля бы вертелась быстрее!
    – Ничего хорошего из этого бы не вышло, – сказала Алиса, радуясь случаю показать свои знания. – Только представьте себе, что бы сталось с днем и ночью. Ведь земля совершает оборот за двадцать четыре часа…
    – Оборот? – повторила Герцогиня задумчиво.
    И, повернувшись к кухарке, прибавила:
    – Возьми-ка ее в оборот! Для начала оттяпай ей голову!
    Алиса с тревогой взглянула на кухарку, но та не обратила на этот намек никакого внимания и продолжала мешать свой суп.
    – Кажется, за двадцать четыре, – продолжала задумчиво Алиса, – а может, за двенадцать?
    – Оставь меня в покое, – сказала Герцогиня. – С числами я никогда не ладила!