У Вэй Чжен Дао главы с 1 по 10

                У Вэй Чжен Дао               
                Необусловленность Пути
               
             Если мой ум не возникает, все вещи безупречны 


  В этой книги конкретный автор есть лишь у четырех иероглифов её названия У Вэй Чжэн Дао, китаисты могут перевести это как «Не деяние - принцип Пути», и как «Не деяние это чистое Дао», и как «У Вэй и есть Дао», и еще десятками вариантов.
  Но давая название wu wei zheng dao настоятель храма У Вэй wu wei имел ввиду именно wu wei zheng dao и ничего более.
  Данный текст – раскрытие своего названия, продукт жизни китайского буддийского храма У Вэй школы чань (дзен) за многие годы.
  Слова складывались из вдохов и выдохов обитателей храма, и оказались выражены буквами кириллического алфавита лишь в силу того, что вы читаете по-русски. Для представителей других культур этот текст существует на понятном им языках.
  Если приглянется какая-то фраза, можно набрать её в поисковике, вполне вероятно она принадлежит мудрому человеку Индии, Англии, Японии, СССР, Германии, Америки, Франции, и Китая разных эпох.

               
    Структура внешнего мира в точности соответствует тому, что находится в нашем познании и в категориях нашего языка (вне коих мы ничего представить себе не можем), и оно не имеет ни малейшего отношения к истинному бытию или небытию. 

       И если есть мнение, то есть и противоположное ему,
        Но они оба – ничто с точки зрения реальности. 


              (Взгляды) о существовании и несуществовании,
                О влиянии и не влиянии прежних деяний
     (Нужно) умиротворить, т.е. прекратить (ими) волновать (сознание).            

    В буддизме нет места усилиям. Будь обыкновенным человеком - вот и все…


                1
 Утро в храме У Вэй сы наступало в 5:20, когда кто-то из послушников в темноте несколько раз ударял в древний колокол, и нараспев читал молитву-благословение, за которой следовал общий молебен.
 Иностранным гостям в это время можно было еще не вставать, их день стартовал в 7:00 летом и 7:30 зимой.

   В свое первое храмовое утро многие вскакивали от пронзающих лесную тишину гулких ударов, но разобравшись что еще есть время досмотреть сон, пытались уснуть. В первые дни это почти ни у кого не получалось, ворочаясь в кроватях гости слушали непривычные звуки молебна, вдыхали аромат благовоний, и именно тогда осознавали, что находятся в настоящем буддийском монастыре.
Но как бы громко не звучал утренний колокол, уже через пару дней его удары плавно вплетались в сны, иностранцы признавались, что переставали его слышать, и чтобы не проспать тренировку, включали будильник. Звук многовекового колокола становился естественной частью природы этого места.

    Но вставать все равно приходилось рано, и тут же начинался тренировочный процесс. Если не было дождя, то бежали за территорию монастыря по серпантину лесной дороги к реке, пугая просыпающихся птиц и белок. Русло реки богато усыпано камнями, и выбрав подходящий по размеру и форме камень, положив его на голову и придерживая руками, а лучше не держа - тренируя чувство баланса, возвращались в храм. Улыбаясь встающему из-за озера солнцу, рисующему на глади воды ослепительную золотую дорожку, соединяющую два берега, на которую больно смотреть, но невозможно отвести взгляд.

  Когда в Дали наведывается ветер он поднимает на озере довольно серьезные волны, в такие дни рыбаки не рискуют плавать в своих деревянных лодках. А если порывы не очень сильны, водная гладь покрывается морщинками, показывая древнее лицо озера, вытянутого узкой полоской на много километров с севера на юг.
   Из храма озеро почти не видно, там обзор преграждают кроны деревьев, в которых утопают древние строения У Вэй сы, но в утреннюю пробежку к реке можно насладиться открывающимися видами на равнину у подножия гор и озеро.
 Гости этих мест сравнивают ландшафт Дали с известными им уголками земли, узнают окрестности Кинерет, кто-то вспоминает Байкал, кто-то таиландский Чиангмай, кто-то французский Анси, и острова Фиджи, но большинство говорят о Швейцарии: «Это живописное место, такое же соблазнительное как Швейцария» писал о Дали китайский гений Лао Шэ.

 Дали находится в предгорье Тибета, и, хотя располагается по широте южнее египетской Хургады и индийского Дели, тут не бывает невыносимого летнего пекла, равнины раскинулись на высоте 2000 метров над уровнем моря, и разряженный горный воздух не нагревается до нестерпимой жары.
В этом регионе приятный климат: с мая по ноябрь дождливый сезон: выпадают осадки при дневной температуре около + 25, а зимой, в сухой сезон, на солнце до + 18. По ветреным ночам может быть зябко, но почва не замерзает, так что растительность бурная, и, хотя некоторые деревья сбрасывают зимой листву, горы всегда темно-зеленые от хвойных деревьев, растущих по склонам до высоты 3000-3500м., а выше зеленеют низкорослые растения.
Круглый год в горах и на равнине что-то цветет и созревает.
 Основу впечатляющего ландшафта Дали создает вытянутое с юга на север озеро Эрхай 250 кв. км., и горная гряда Цаншань, возвышающаяся с западной стороны вдоль озера. Самый высокий пик Малун 4100 м. над уровнем моря, а пик Орхидей, на пути к которому находится храм У Вэй высотой 3955 м. 
 Гряда Цаншань не вызывает ощущения опасных гор - это не рассекающие небеса остроконечные пики пронзающие тучи, а плавные образования, которые достигая облаков позволяют им нежно себя укрыть, создавая живописную декоративную ширму, состоящую из 19 пиков, линия горизонта которых   похожа на кардиограмму чуть взволнованно бьющегося сердца. Словно земля высоко приподнялась в этом месте, чтобы получше рассмотреть удивительное озеро, и желая сохранить от высыхания, питает его облачными водами.   
 Вершины зеленых гор летом часто укутаны облаками, из которых между пиками рождаются 18 водных потоков, впадающих в Эрхай. Потоки соединяют зеленые вершины с изумрудно-прозрачной гладью озера, создавая ландшафт, поражающий живой красотой.   

  Вопреки известным восклицаниям китайского поэта: «Но теперь всё чудесное скрыто от нас на века», сетовавшему что уже нигде не видно очарования былых времен, в Дали, и особенно в храме У Вэй, чудеса продолжают встречаться повсюду, как природные, так и рукотворные.
  Первоначальный храм У Вэй, носивший иное название, был построен в 793 году, переживая расцветы и запустение несколько раз разрастался на большую территорию по склонам горы и несколько раз превращался в руины.
 Монах Цзин Кун начал восстанавливать строения в 80-х годах 20 века, и современные поколения получили возможность узнать жизнь буддийского храма, окунуться в атмосферу быта монахов древности, испытать пребывание без телевизора, компьютера, интернета.
  Хотя горы уже давно опутаны электропроводами, в деревянной части монастыря электричество проведено лишь на кухню, чтобы включать свет в те дни, когда до рассвета надо начинать лепить "баоцы" (паровые пирожки). Вся пища, как и сотни лет назад, готовится в храме на огне.
Ни в одной комнате деревянной его части долго не было ни лампочки, ни розетки, и с наступлением ночи храм погружался в темноту, прорезаемую лишь ручными фонариками и свечами.
Потом провода протянули к некоторым помещениям, чтобы зажигать лампы на молебны, и освещать общие комнаты во время проведения фестивалей, когда собираются сотни гостей.

  Солнце и луна следуют своему ходу, времена года сменяют друг друга, в горном храме все воспринимается более отчетливо, там ощущается дыхание жизни. Именно это состояние, переживаемое прошлыми поколениями, сохраняет настоятель, принимая решение не проводить электричество в основную часть монастыря, чтобы обитатели имели возможность почувствовать естественные ритмы природы, испытать сонастроенность с ней, находясь в моменте Сейчас, проживая предрассветную мглу, сизые сумерки, закаты, рассветы, не смешивая день и ночь электричеством. 
Пребывая в таком состоянии ближе становишься к пространству вокруг и к себе самому.
               
                2
  В книге «Основная история древнего народа Бай», который проживает на этой территории более 4 тысяч лет, упоминается что в древние времена Дали называли Первое Благоухающее Буддийское Государство, буддийские храмы на окружающих со всех сторон горах, до сих пор сохраняют и передают от поколения поколению уникальные знания.
Храм У Вэй не зазывает иностранных гостей, не рекламируется как «кунг фу школа», но узнавая об этом удивительном месте сюда стекаются искатели приключений из разных стран мира, думая, что едут в школу боевых искусств, попадают в древний Китай.

   В туристическом блоге можно встретить запись от 2005 года - английский путешественник спрашивает совета как ему связаться с храмом У Вэй и узнать о нем подробнее, в ответ кто-то написал, что приехать можно в любое время - двери всегда открыты, и в Дали легко найти информацию как добраться. У самого же храма не было сайта и никаких рекламных сообщений он не давал, там даже просили не публиковать статьи в путеводителях и туристических журналах.
 - Зачем такая секретность? – интересовались многие.
 - Это не секретность, вы же как-то узнали и приехали, и вас тут доброжелательно приняли, - отвечали послушники храма, - Но если будет широко известно и рекламируемо, то наплыв туристов поменяет атмосферу умиротворенного состояния, свойственного запрятанным в лесах буддийским монастырям, предназначенным для ухода от суеты повседневности, от толпы. Став туристической достопримечательностью заповедник превратится в парк развлечений, утратив качества, составляющие основу монастырской жизни - внутренний покой сосредоточения, помогающий научиться пребыванию в гармонии момента.
  Не допуская обширного распространения информации о себе в сми, храм оставался уникальным местом, куда естественным образом попадали те, кому суждено. Кто был готов, и к кому были готовы.

 О храме путешественники активно рассказывали друг другу, рекомендуя посетить его для получения необычного опыта. В У Вэй сы бывают норвежцы, французы, израильтяне, канадцы, фины, голландцы, аргентинцы, швейцарцы, американцы, австралийцы, южно африканцы, корейцы. Иногда приезжают и русскоговорящие.
 История иностранного нашествия в У Вэй сы началась в середине 90-х годов прошлого века. Прослышав что в горном храме над городом Дали живет практикующий у шу монах с невероятными способностями, несколько увлекающихся боевыми искусствами англичан разыскали его в надежде стать учениками, просили тренировать их, поделиться знаниями. Парни искали настоящих мастеров по всему Китаю, и были готовы к любым испытаниям, настроены серьезно.
  Поняв это Мастер Цин Кун хотя и не сразу, но согласился.   

В то время иностранцы не жили в храме, каждое утро до рассвета они приходили к горным воротам чтобы присоединиться к многочасовой тренировке молодого настоятеля храма, а по окончании занятий возвращались в город.
  После них пришли другие, потом еще и еще, и тонким ручейком, передавая молву о храме и о шифу-настоятеле, началась эта уникальная школа, которая как горная река, впитывала в себя учеников со всего мира, превратившись в неиссякаемый поток. Все возникло само собой, естественным образом, изначально настоятель храма не имел планов обучать иностранцев, они сами нашли его, монах лишь последовал естественному ходу событий, следуя принципу у вэй, не отказал вопрошающим, видя, что они готовы воспринимать и практиковать.
 И хотя не существовало никакой рекламы, лишь словесная информация, летом в храме каждую неделю собиралось до 30 гостей со всего мира, а в солнечные, однако сильно ветреные зимние месяцы, в храме могло обитать лишь несколько привыкших к прохладе северо-европейцев и канадцев. Но в любой сезон в У Вэй сы можно встретить ребят, настроенных на получение уникального опыта.

  Однажды летом, когда все храмовые гости оказались из Израиля, работающий на кухне китайский послушник спросил:
- Почему израильтяне так любят это место? 
- Возможно потому, - предположила приехавшая накануне Ноа, - Что нам, только отслужившим в армии, привычны режим и дисциплина, мы воспринимаем это нормально.
Наверное, бэкпакерам из других стран трудно придерживаться строгого режима, просыпаться до рассвета, есть по расписанию, и тренироваться по 6 часов в день, а после армейским израильтянам не привыкать. И еще мы стараемся включать в план путешествия какое-нибудь приключение духовного характера, например, практику Випасана в Индии, Таиланде, Гонконге, но непоседливых пугает провести несколько дней сидя в молчании, и они выбирают активные занятия кунг фу, и едут сюда. Я знаю многих друзей, кто был тут в разные года, они рассказывали о своем необычном опыте жизни в монастыре, воспринимая это как психологический тренинг с элементами спортивной подготовки.

 - А почему мало кто остается дольше недели? - спросил послушник у Ноа и её друзей.
- Потому что нет времени! – отвечали они наперебой, - В мире столько всего интересного, увлекательного, все хочется посмотреть, испытать! Тут хорошо. Но может через 500 метров тоже происходит что-то интересное! Мы хотим ВСЁ попробовать. Однако мы слышали о молодом парне из Тель-Авива, который прожил в храме несколько месяцев чтобы похудеть. И похудел на 50 килограмм! А еще был другой, он прожил тут несколько лет, и потом открыл кунг фу школу, а еще девочка, которая тоже потом стала тренером.

  Стены одной из комнат храма, выходящей во внутренний двор, завешаны фотографиями гостивших иностранцев, бывало вновь приехавшие с удивлением находили на фото своих друзей, братьев, невест, тренировавшихся в У Вэй сы в прошлые годы.
 Этот двор, ведущий к главному церемониальному залу, завершает ход древних монастырских построек, располагающихся по прямой линии от ворот через двор с архатами и небольшим коридором со статуей Будды Майтреи.
На противоположной от главного алтарного зала стороне двора открытые гостям зал с фотографиями и класс с партами и книжными полками, резные створки дверей этих комнат никогда не закрываются. Справа и слева от главного холла, в двухэтажных строениях располагаются жилые комнаты, разделенные на мужское и женское крыло. Изначально в храме не существовало женской части, тренироваться приезжали только парни, а когда бывали девочки, их селили в свободные комнаты, но постепенно появилась отдельная женская сторона, чтобы комнаты не находились вперемешку.

  По периметру двора в кадках, или из земли огороженные бордюрами, растут оливковые и чайные деревья, кусты орхидей и гортензий, удивляя цветами и ароматом. В этом дворе иногда отдыхает шифу, присаживаясь на бордюрчик под деревом оливы, растущим справа от лестницы ведущий в главный зал. Первоначально именно это место служило «гостиной» для бесед с посетителями - под деревом стоял большой стол, и желающие поговорить с настоятелем пили чай во дворике. Густые листья оливы защищали от солнца и мелкого дождика, а если начинался ливень, стол переносили под крышу у дверей зала Бодхисаттвы Дидзанвана, в правой части двора.
Второе дерево растет слева от лестницы, эти оливы как львы-охранники, по обеим сторонам встречают входящих во дворик гостей. Два их саженца настоятель посадил в 1988 году, когда приступил к восстановлению храмовых строений, они являются важной частью храма, и тоже считаются его учениками.
Эти Душистые маслины - Османтус (Чайная олива, Коричное дерево) в храмовом дворе зацветают в конце июля, правое Orange Supreme - ярко оранжевыми цветочками, а левое Butter Yellow - светло-желтыми, маленькие цветы, растущие небольшими метелками. В храме эти деревья называются Золотое и Серебряное. 
Их аромат, напоминающий спелые персики, чувствуется издалека. В начале августа деревья устилают пространство под кроной мягкими цветочными коврами - оранжевым и желтым, создавая на несколько дней во дворе храма диковиную картину, чтобы собрать эти цветочки не повредив, внизу заранее расстилаются пленки.

  В Китае знают о лечебных свойствах душистой маслины, она очищает организм, способствует выводу токсинов, является омолаживающим средством, стимулирует кровообращение и метаболизм клеток. Говорят, если пить настой османтуса ежедневно, за год помолодеешь на пять лет, а за два – на десять. Некоторые шутят, что китайцы часто ведут себя как дети потому, что увлекаются османтусом.
Китайцы считают османтус одним из любимых растений, с ним связано множество легенд, его цветы являются символом праздника Луны, который отмечается в конце лета, начале осени. В разгар праздника семьи собираются в саду и бабушки рассказывают легенды об огромном османтусе, который охраняет дворец на луне.
В это время османтус как раз начинает обильное цветение во многих регионах Китая, но в Юньнани к тому времени уже отцветает.

  В центральной части двора храма У Вэй, между двумя деревьями османтуса, располагается величественная курильница для благовоний, тут она не в форме простой глубокой чаши, как в других частях храма, а выше человеческого роста с элегантной изогнутой крышей, похожая на цилиндрический домик на трех львиных ножках. В ветреные месяцы, курильница не использовалась, её среднюю часть, куда закладывают благовония и ритуальную бумагу для сожжения, закрывали, обернув тканью. Иначе появлялась опасность что искры могут разлететься на деревья и деревянные строения двора. Но постепенно курильницу перестали раскрывать вовсе, и она стояла обернутой в широкий желтый пояс круглый год.

                3               

   Многие иностранцы попадают в храм услышав о нем «случайно» от встреченных в путешествии собеседников. Чаще всего уже в Китае, но иногда и в Лаосе, Таиланде, Бирме, в Австралии, в Бразилии, на Байкале. Некоторые узнают об У Вэй сы совсем близко, в гестхаусах Дали, и изменив заранее намеченные маршруты, делают остановку чтобы пожить в горном храме, решив, что это «Интересный способ получить необычные впечатления от традиционной культуры, возможность испытать монашеский быт тренируясь кунг фу и тай цзи» - самая распространенная формулировка о причине попадания в храм. 
Но многие потом восклицают:
- У Вэй оказался невероятным местом! Это не просто школа боевых искусств, это ВЕСЬ Китай. Получается в концентрированной форме узнать прошлое Китая, испытать на себе столько древнекитайского, и со стольких разных сторон увидеть повседневность китайцев и понять многие черты их культуры, истории, жизненных ценностей, быта, взаимоотношений. За несколько дней пребывания в этом месте получается узнать больше, чем за месяцы путешествия по стране!
  Но кроме способа попасть в древний Китай, храм еще и уникальная возможность совершить путешествие в себя самого. Француженка Софи, проведшая в У Вэй сы довольно долгое время, рассказывала:
 - Меня поразило тут одно состоянии - я подумала, что схожу с ума: в какой-то момент я ощутила, что все храмовые жители мне знакомы и любимы, потому что являются ОТРАЖЕНИЕМ моего сознания. Я словно оказалась внутри своей головы, внутри своей памяти, и все мои «я» разных возрастов и этапов жизни воплотились в людей, населяющих храм! И я могла наблюдать за своим подсознанием со стороны, пока его изображали окружающие меня люди, я оказалась в своем разуме как Алиса в кроличьей норе! Все происходящее одновременно было незнакомым и знакомым, непонятным и понятным, абсурдным и логичным. Это уникальное переживание помогло разобраться в себе! Это помогло вытащить наружу запрятанные страхи, распознать ошибки восприятия, признаться себе в неприятном, но важном, – говорила француженка с восторгом.


    И хотя в храме просят не делать ему рекламу, описывать впечатления о своей монастырской жизни в личных блогах конечно не запрещено, так что туристы делятся воспоминаниями на разных интернет площадках. Кто-то даже проводит исследования смысла названия храма у вэй, окрашивая рассказ философскими понятиями, и немного удивляясь: Почему буддийский храм назван даосским именем?
Этот вопрос иностранные гости иногда задавали послушникам. А бывало и китайцы, приходящие в храм впервые, спрашивали:
 - Какое отношение даосское правило у вэй имеет к буддизму?
 - Почему буддийский храм так назван?
  Шифу пояснял, что «у вэй» универсальное правило состояния человека, состояния необусловленности, естественности, которые являются основными и в буддийской практике. 
Закон Необусловленности упоминается в Алмазной сутре - важнейшей сутре Чань Буддизма, в «сутре в которой есть всё» - как говорит шифу. И именно Алмазную сутру настоятель дает как основную книгу для ежедневного чтения своим ученикам и всем, кто обращается за советами от «как практиковать буддизм?», до «как наладить личную жизнь и карьеру?»
Некоторые названия глав сутры на китайском языке имеют упоминания об у вэй, и в тексте оно тоже присутствует: 
                jie yi wu wei fa er you cha bie
«Мудрые личности разнятся от всех прочих тем, что опираются на недеятельные законы» -  так это звучит в одном из русских переводов, в английском «недеятельные» переводится как «не обусловленные».
В статье Википедии про Алмазную сутру выделены основные идеи сутры:
1. Личность и её элементарные психофизические состояния не имеют собственной сущности.
2.Живые существа пребывают в нирване, и лишь невежество порождает иллюзию их пребывания в сансаре.
3. Будда — это истинная реальность как она есть, а не человеческое существо.
4. Истинная реальность не имеет образа и не может быть описана или представлена.
5. Только с помощью йогической интуиции можно постигнуть истинную реальность.

  В статье так же приводится наиболее известное четверостишие сутры: Как на сновидение, иллюзию, как на отражение и пузыри на воде, как на росу и молнию, так следует смотреть на все деятельные дхармы. 
Постигнув обусловленность предметов, явлений, феноменов, слов, становится очевидным стремление к выходу из обусловленности - это состояние и есть У Вэй.
 Дамо (Бодхидхарма) Первый Патриарх чань (дзэн) буддизма учил: «Умиротвори свое сознание в не обусловленности, и все внешние формы естественно предстанут в своих проявлениях».
  Внутреннее спонтанное озарение, следование естественности, не цепляние за феномены, мысли и эмоции с ними связанные - это принцип у вэй, который лежит в основе чань буддизма. Принцип у вэй «Не обусловленность», чаще переводится как «Не-деяние», в литературе описывается как естественная и спонтанная реализация своей истинной природы, и является основной целью, и главным методом практики психической саморегуляции.

  У вэй является переводом санскритского термина асанскрита - «не подверженные бытию», «не взаимодействующие с сансарой».
Изначально древние китайские переводчики, работавшие над санскритскими текстами, использовали уже существующие китайские понятия, и в ранних переводах «нирвана» обозначалась как «у вэй», и лишь потом стали использовать фонетическую кальку «непань».
Понятие у вэй тесно связан с понятием дао, тоже присутствующее в буддизме, но западному человеку Дао больше известно из даосизма, берущим его в название учения.

 В павильоне настоятеля храма У Вэй над входной дверью развернут большой каллиграфический свиток с надписью «dao zai wu wei» «Дао в У Вэй», который не виден входящему, но провожает при выходе из павильона. Уходя от чаньского Мастера, настоятеля буддийского храма, последнее что видишь, это фразу «Дао в Необусловленности».
Это не упоминается у иностранных авторов интернет текстов про храм У Вэй, зато у всех есть о боевых искусствах.

 Ян написал статью, подробно описывая храмовую жизнь и Мастера, процитировав его слова: «Цель обучения гун фу не для демонстрации, гун фу - это и спорт, и искусство для тренировки тела, и для успокоения сознания. Мой главный совет по гун фу - молчание!» Шифу объясняет автору, что он избегает всякой публичности и не приглашает в храм журналистов чтобы сохранить естественную среду покоя и медитативной умиротворенности храмовой жизни. 
  Адам пишет о своем впечатление от прогулки в У Вэй сы во время пребывания в Дали: «Храм предлагает побег от всего мира», и рассказывает, как проболтал пару часов с одним из молодых тренеров. Его поразило расписание храмовой жизни «до краев переполненное занятиями боевыми искусствами. И хотя я не вижу себя живущим в таком режиме в ближайшее время, но признаюсь, что этот график убеждает своей целенаправленностью и надежностью.»

 В храме У Вэй иностранным гостям предлагают на выбор изучать кунг фу - форму с быстрыми ударами и прыжками, и тайцзицюань - плавную медленную форму.  Слово ушу не используют, тренировка называется ляньгун ;; - практика умений, по-английски просто «практис». 
- А почему в буддийском храме учат кунг фу? – интересовались многие иностранцы у говорящих по-английски обитателей храма, - И что значит само слово кунг фу?  На Западе по фильмам мы знаем о монахах воинах из Шаолиня, но не понимаем связи буддизма и кунг фу, хотя и привыкли к образу сражающегося монаха.

- Перевод слова гунфу многозначен – отвечал кто-то из послушников или монахов. - Это совершенствующийся человек, великая работа, мастерство, подвижничество. Это система совершенствования, даже точнее сказать - самосовершенствования в чем-либо. Часто слова "кунг фу" и "ушу" считают синонимами, хотя ушу означает воинское искусство, а гунфу это понятие, относящееся к осознанному выполнению действий, причем любых. Обретение гунфу - центральное понятие любых умений и искусств, в том числе и боевых, и поэтому часто используется как синоним ушу, но далеко не всякий занимающийся ушу обретает гунфу.
 В китайском языке гунфу (кунфу, конгфу, кунг фу) имеет массу значений и может меняться в зависимости от того, по отношению к чему употребляется. Этот термин сложно перевести буквально, в широком смысле это самореализация, самораскрытие, внутреннее откровение. Тот, кто обрел гунфу всегда пребывает в покое вещей - пропуская мир через себя, и действует, оставаясь в покое.
                4
  Храмовая школа у шу не самоцель, шифу говорит, что не стоит использовать слова «школа боевых искусств» рассказывая о храме.
Храм - это место для практики самосовершенствования, и, даже если человек провел там всего один день, пусть даже один час - у него была возможность практиковать. Не важно, чем он в храме занимался, тренировка - это лишь один из способов практики, как и всё остальное что там делают: готовят еду, едят, моют посуду, смотрят на облака, пишут иероглифы, рубят дрова, играют в шахматы - это все практика. И не важно, что иностранцы этого не знают, они так или иначе это испытывают.

А бывает, что с людьми случаются удивительные вещи еще до попадания в храм. Англичанину Дэни было 21 год и это была его первая самостоятельная поездка, и вообще первый выезд за границу со своего прекрасного острова.
 Заполняя анкету при прибытии в храм Дэни нервничал, и все твердил:
- Не могу поверить я тут! Не могу в это поверить! Я наконец тут! Это происходит на самом деле! Я тут! …
В графе «object of stay», где обычно пишут, чем планируют заниматься - кунг фу или тай цзи, английский парнишка написал: a personal goal of spiritual enligtment.
 - Я был трудным подростком, чуть не попал в колонию для несовершеннолетних преступников, и все в жизни шло очень плохо. Но однажды я увидел в интернете рассказ о китайском храме У Вэй, и именно в тот момент понял, что хочу измениться, хочу перестать быть плохим и жить в негативе, а хочу попасть в это удивительное место и стать лучше! Это было 8 лет назад, но я до сих пор отчетливо помню момент, как моим главным желанием стало попасть в У Вэй сы, начать заниматься боевыми искусствами у мудрого Мастера, и стать благородным человеком!
В тот момент во мне было много злости, озлобленности на весь мир, но то искреннее желание дало импульс на изменения. И хотя возможности на поездку у меня тогда никаких не было, но все закрутилось - по совету двоюродного брата я пошел заниматься в спорт клуб, брат сказал, что это поможет избавится от злобы, и действительно уже через пару недель в качалке я начал замечать, что становлюсь спокойнее, миролюбивее, не таким агрессивным, это стало давать облегчение и внутренний покой, и заряжать энергией.
Занятия спортом изменили меня, кроме поднятия штанги я начал заниматься йогой и медитациями. Когда я понял, КАК сильно это помогло мне, я начал помогать другим, стал работать в клубе персональным тренером, давая не только сбалансированные физические нагрузки, но и рассказывая о питании, о системе здорового образа жизни. А чтобы скопить побольше денег на поездку я еще начал работать крановщиком на стройке. И эти годы мысли о храме, о приезде сюда, и шаги к этому, сделали меня другим человеком!
Я думал, что храм изменит меня, когда я туда попаду, но оказалось, он изменил меня даже раньше, и попал сюда уже хорошим человеком, желающим помогать другим, желающим изменять мир к лучшему, имеющим светлые помыслы и дела. И стал я таким  благодаря страстному желанию попасть в У Вэй сы. И вот теперь я тут!
 Дэни переполняли эмоции,
- Я все еще не могу поверить, что это происходит на самом деле! …ой, какая красивая птичка! - прервал он свой рассказ, показывая на пролетающую мимо черную бабочку Парусник.
  Было видно, что парень находится в состоянии шока, его даже чуть потрясывало. Но кроме радостных эмоций и восторга, его эйфория еще была и от того, что он испытывал довольно сильную гипоксию и обезвоживание, впервые, резко попав со своего привычного плато на уровне моря в жаркое высокогорье. Первые несколько дней дались ему трудновато, адаптация проходила тяжелее, чем обычно бывает у путешественников, которые почти не замечают смену высот.
 Дэни был расстроен что не может с первой же минуты начать активные тренировки, но зная, что впереди у него целый месяц жизни в храме, он принял совет не рваться в бой, а дать телу приспособиться к непривычным условиям жаркого горного леса и проводить больше времени отдыхая в прохладе комнаты. Однако плохое самочувствие не помешало ему после еды помогать на кухне убирать посуду.

  В отличие от иностранцев, для которых основной задачей приезда в храм были боевые искусства, для китайских послушников главным служило буддийское развитие, кунг фу тренировки являлись его частью, но не основой, и рассматривались как необходимые динамические медитации.
  - В древности обитатели храмов заметили, что из-за длительного пребывания в статичной позе во время молебнов и медитаций, вследствие малоподвижного образа жизни здоровье ухудшалось, это затрудняло продвижение по пути совершенствования, –  рассказывали послушники интересующимся иностранцам.
- Пришедший из Индии и живший долгое время в пещере при монастыре Шаолинь Бодхидхарма принес в Китай эту практику. Именно Шаолиньские монахи, начав использовать боевые приемы как часть повседневных монашеских занятий, стали основателями стилей кунг фу и связи тренировок и буддизма. Вводя боевые искусства в храмах, настоятели опирались на хорошо известный древним индийцам и китайцам принцип "в здоровом теле - здоровый дух", включая занятия монахами динамическими формами медитации, которые дополняют традиционные статичные буддийские методы, уравновешивая практику.
Такое комбинированное воздействие обеспечивает целостное развитие, балансируя психические и физические аспекты.    

  Ничего не зная обо всем этом, иностранцы приезжали в храм ради у шу, и ожидали привычной структуры спортивного урока. Но оказывалось что учитель (инструктор, тренер, Мастер) ничему не собирается учить - не начинает рассказывать «зачем» «почему» «для чего» надо делать то или иное движение, не поясняет какой в нем смысл, как оно называется и не дает теоретическую информацию.
Наставник просто выполняет движение, которое надо повторить и продолжить самостоятельно, а затем отходит выполнять свои упражнения, или занимается другими делами. Он может иногда подойти к ученику, поправить положение руки, ноги, но затем снова оставит наедине «с формой». Бывало иностранцы сетовали на отличие Западной и Восточной манеры обучения:
 – У нас сначала дают теорию, рассказывают, поясняют, а тут ничего не объясняют, надо просто копировать, «Это неправильно!».

  Некоторых иностранцев неприятно поражал такой способ преподавания, отлаженный сотни лет, тысячами мастеров, но непонятный западному человеку.
   Мало кто из них знал, что древнегреческое понятие "Теория" имеет одно из значений - Созерцание.
Заниматься теорией, это внимательно смотреть на мастера, созерцать, как и что он делает, в каком состоянии находится и какие движения совершает. И стараться повторить. Древние греки знали, что именно так и можно научиться, и теория состояла с том числе из наблюдений за учителем.
Все обучение в храме пропитано теорией, основывается на ней. Но её не хватает иностранцам, потому, что под словом теория понимается получение слов в уши, а не восприятие происходящего всем телом.
  В западных культурах слово теория постепенно стало противопоставлением понятию практика, хотя изначально являлось корнем практики, её началом - созерцай учителя и действуй как он.
Словесные знания не имеют глубокого смысла, наоборот, могут повредить - привязать новичка к самообману что он уже обладает Знанием, хотя он лишь услышал слова о нем.
Словесная информация может стать на пути получения настоящего опыта - вот какая философия лежит в основе преподавания в Китае.
Смотри на мастера и делай как он - принцип обучения на Востоке, и в древней Греции.
  Это относилось ко всем аспектам пребывания в храме.

Но храм шел навстречу западному восприятию, и в помощь иностранным гостям были подготовлены на английском языке вводные правила. Многим поначалу бывало трудно освоиться, гости не имели никакого представления о восточных способах тренировки, о буддизме и жизни в буддийской общине, так что им на помощь приходили «Правила поведения», которые первым делом давали читать вновь прибывшим, и только после того, как они, внимательно ознакомившись соглашались жить по этим правилам, их принимали в ученики храма. 

  И уже через несколько дней жизни и тренировок можно заметить изменения в себе, обнаружить, что, живя на природе, в дали от суеты, в окружении удивительных людей, изучая форму кунгфу, тайцзицюань, цигун, развиваются мышцы, и успокаивается сознание.
Приходит понимание, что храм дает возможность не только окунуться в древнюю культуру и прикоснуться к явлениям, формировавшим Китай, но увидеть механизмы работы собственной психики.
Новичку необходимо быть открытым чтобы принять непривычное, и иметь желание уловить суть происходящего, и силу воли отступить от своих стереотипов. 
Настоятель храма знает - каждый приехавший в У Вэй сы попадает сюда не случайно. У каждого своя судьба, и пусть путешественники думают, что храм является лишь точкой на туристическом маршруте, но проведенные тут дни дают импульс на что-то очень важное.

  Задача Мастера разнообразными способами помогать живым существам обретать покой в сознании и в Мире. 
Именно для этого при храме и существовала возможность жить и изучать боевые искусства людям из любой страны, любого возраста, пола и религиозных взглядов. А через практические занятия постигать природу и принципы работы сознания.
За многие годы там гостили тысячи искателей приключений, и все они, не думая об этом, оказались учениками Чань, повезшие в свои страны рассказы о храме У Вэй, и семена состояния У Вэй в своем сознании.

Истина парадоксальна, но чань мастеру удается доносить её до учеников. Не словами, а своим присутствием. Мастер - это зеркало, все, что есть в ученике - отражается в Мастере, и таким образом ученик может многое понять о себе находясь рядом, в его Поле, испытав состояние у вэй.

 - Так что же такое это у вэй? – пытались понять некоторые, - Во многих переводах оно означает «делать, ничего не делая». Но для нас, западных людей, делать ничего не делая - это лежать на диване.
 - Речь идет о состоянии не обусловленности, - пытались пояснять обитатели храма, - Состояние в котором все совершается естественным образом, соответствующим бытийности. Когда активное внимание находится в здесь и сейчас, а эмоциональная значимость с целей снята, достигается состояния естественности жизненного потока, и все происходит в естественной спонтанности самопроявления. Можно сказать, Само-Собой.

- О, так вот что это было! – воскликнул француз Адриан, -Я впервые тут смог почувствовать совершенный покой места и сознания, покой внешнего и внутреннего, и увидеть, как все происходит именно что само-собой. Раньше не веря, что такое возможно в реальном мире, лишь читая об этом в книгах. И меня поразил шифу, он смотрит на всех нас с такой теплотой и радостью, словно на добрых друзей, приехавших навестить после долгой разлуки.
 Многие отмечали глубокий и добрый взгляд Мастера, говорили: «Это самый счастливый человек, которого мы когда-либо видели», «От него веет мудростью».
Израильтяне, говоря о шифу иногда проводили армейскую параллель:
- Режим в храме в каком-то смысле напоминает служебное прошлое: ранний подъем и отбой, многочасовые тренировки, строгий режим дня, но огромное отличие в том, что над всеми стоит не самовлюбленный офицер, как часто происходит в армии, а доброжелательный, спокойный, улыбчивый мудрый учитель. Это все меняет. Тут очень приятно находиться, как-то одновременно привычно и не привычно. Может быть поэтому сюда приезжает так много израильтян! - шутили они.
А американец Вильям сформулировал просто: «Master seems like an enlightened soul».

Занимающийся с детства боевыми искусствами немец рассказывал:
- Однажды я увидел во сне Своего Мастера, и не зная ни имени, ни местопребывания этого монаха, я верил, что он реально существует где-то в Китае отправился на его поиски. Но не в Шаолине, ни в других известных школах боевых искусств по всей стране не нашел человека из своего сна. Не бросив усилий, продолжая поиски я услышал о храме У Вэй в Дали. А увидев шифу понял, что это именно Он! И остался тут, продлевая визу как можно дольше, усердно тренируясь и проводя много времени со Своим Мастером.

   В личных блогах на многих языках можно встретить воспоминания о храме У Вэй. Путешественник Крисс развернуто описывал как они с другом Винни поехали в У Вэй Сы «…Чтобы научиться надирать всем задницы! Но оказались сами искалечены бесконечными тренировками с утра до вечера. И узнали, что изучать кунг фу очень сложно. И болезненно. И что мы совершенно не в форме».
Живописно рассказывая о жизни в монастыре, Крисс не упуская деталей упоминает о храмовом колоколе «…таком массивном, что вибрирует после удара несколько минут, напоминая избитому телу что пришло время вставать. Весь следующий час проводится в борьбе желания поспать с силой Амитуофо, распеваемой буддийскими монахами. Монахи всегда выигрывают. Необходимо использовать всю свою силу чтобы пропустить ногу в грязные штаны, потные от вчерашней тренировки. Надевать носки никогда раньше не было так сложно - колени не желают сгибаться, мышцы ног не могут выдерживать вес тела, а поднятие рук выше головы вызывают невероятную боль, длящуюся несколько минут. И чтобы хромая спуститься с лестницы и начать день, требуется использовать всю психическую и физическую силу. За секунды до рассвета мы начинаем тренировку: бежим к ближайшей реке где хватаем небольшой валун и тащим его обратно в монастырь. Каждый шаг по булыжной дороге ощущается как электрошок. Ты чувствуешь, как твое тело спрашивает тебя: «Почему мы делаем это опять! Мы еще не восстановились после вчерашнего! Перестань бежать! Вернись в кровать!» А тренером был 12-летний многообещающий Шаолиньский монах и профессиональный садист. Нас всех забавляло, как этот пацан командовал приседать ниже, сгибать ноги больше, хотя мы итак уже были на грани своих возможностей, каждое движение приносило волну боли мышц, о существовании которых мы раньше и не догадывались. Но после окончания этого недельного приключения, оказалось, что в 32 года я еще могу сделать фронтальный кувырок колесом! А Винни открыл раннее неизвестную способность удара ногой в приседе. Может мы и не стали крутыми мастерами кунг фу, которых показывают в кино, но мы вышли из У Вэй Сы с несколькими серьезными приемами. Мы смогли пережить монастырскую жизнь, и черт возьми, получить от неё удовольствие!»

  Другой блогер, после описания основных правил жизни храма, тоже включает детали: «Утренние и вечерние молитвы добавляли сладкую унцию к тяжелой жизни в стенах храма, добавляли духовность. Храмовая обстановка поражала красотой. Климат влажный, чувствуется аромат смолы, леса, который питает монастырь духовной силой… Я думаю, что в этом отдаленном буддистском монастыре я пережил одну из самых неожиданных недель своего удивительного и захватывающего путешествия. Это место я покидаю с сожалением.»

  Молодая европейка с двумя сыновьями прожила в У Вэй сы три недели, и написала в сети: «… хотя изначально мы планировали провести в храме всего несколько дней, задержались дольше не потому, что все так увлечены кун-фу, а потому, что само место произвело большое впечатление, нам очень понравились люди, живущие там - особенно сила Мастера. Так же было очень приятно улучшить физическую форму и научится лучше её контролировать. Однако сын умудрился сломать руку…но не во время тренировки, а просто споткнулся на ступеньках. Треснуло пару мелких косточек, но мы оказались удачливыми - в храме в тот момент жил канадский доктор польского происхождения, который сразу обследовал руку сына и дал указания как сделать гипс. Двойной удачей было то, что там так же жил немецкий столяр, только что приехавший из Кореи, который соорудил шину из кусочков дерева. А тройной удачей стало то, что у Мастера были специальные растворы китайской медицины для снятия воспаления (а также нам повезло, что с нами был сын французского доктора, который закрепил тройную часть шины на руке сына) …».

  Онлайн автор Бертран назвал свой рассказ о храме «Кунг фу панда». Он приехал в храм в январе и оказался единственным иностранцем, его удивило что «больше не нашлось людей, желающих заняться спортом, скорее всего потому что зима.» И тщательно описал пребывание в храме по дням с 1 января: «Что может быть лучше, чем начать год здоровым образом жизни и физическими упражнениями! Я купил в городе две пары кед и тренировочных штанов размера XL всего за 10 евро, надеясь, что их «premium quality» продержится две недели тренировок. Но мне не повезло. Я даже не смог влезть в одни штаны, а вторые тоже не особо подошли, но хоть как-то… По приезду в храм я долго не мог встретить ни единой души, бродил в одиночестве по территории, искал людей, забредал в комнаты к монахам, потом, наконец найдя тренера, на смеси английского и размахивания руками объяснил, что приехал тренироваться, и мне дали заполнить анкету и повели в комнату, с кроватью которая состояла из двух скамеек и досок, положенных между ними, и тремя одеялами, я был рад что не придется спать на полу…»
С мельчайшими деталями, и с большим удовольствием, Бертран описывает свой первый день, и все последующие дни, рассказывая, что ему достался 10-летний тренер который мог чуть говорить по-английски, но все равно было много недоразумений на протяжении всего пребывания в храме. Рассказывает, как его штаны порвались по швам во время упражнений, как вечером он съездил на такси в город чтобы купить еще. Как засыпал в 9:30 вечера потому что было темно, не было освещения и было нечем заняться, и потому в первые ночи просыпался в 2:30, но потом привык и стал спать до утра. На второй день он поприсутствовал на вечернем молебне, но решил больше этого не делать. Несколько раз упоминает, что молодые тренера поначалу не обращали на него внимания, но потом потихоньку ситуация изменилось, и выполнение формы уже поправлялось каждые 3 секунды. По некоторым выводам, которые он сделал, и по своим ожиданиям о том, какой должна быть жизнь в храме, он оказался немного разочарован своим приключением, и «вежливо попрощавшись с мастером, уехал раньше намеченного срока…»
                5
   У многих впервые попадающих в храм были сформированные по книгам и фильмам концепции жизни буддийского монастыря, но реальность сравниваясь с этими представлениями способна привести неофита в смятение. И может понадобится довольно продолжительное время чтобы избавится от своих ожиданий КАК ДОЛЖНО ВСЕ БЫТЬ. А до этого ум продолжит порождать смешанные эмоции, расстройство, разочарование и даже злобу.  Всё успокаивается, когда открывается понимание что все происходит так как надо, Естественно, по своей внутренней природе, по своим законам. По законам У Вэй.

  Задача пребывания в храме простая - пребывать в храме.
Не привнося в него своё эго, свои привычки, желания и порядки. Там не стоит обустраивать жизнь «под себя», организовывая удобный привычный мир, пытаясь изменять тысячелетние устои, что иногда пытались делать особо активные западные туристы. Или сбегали оттуда через день-другой из-за несоответствия места своим представлениям.
Иностранные гости часто ошибались в своих выводах, не учитывая направленность чань (дзэн) буддийского воспитания, которое проводилось в храме.  Иностранцы очень мало знали о чань, а некоторые вообще никогда не слышали о состоянии «быть в моменте», воспринимая мир поверхностно, смотря на все глазами оценивающего обывателя, выросшего в среде иных культурных смыслов, никогда до этого не встречавших настоящего Мастера.

 Бывало не все иностранные гости имели интерес к тому необычному миру в который попали, не ощущали его глубины, не видели красоты природы и людей, и жили в храме руководствуясь обыденными представлениями, взглядами и привычками. 
Но шифу принимал всех с радостью и заботой. Мастер знал, что каждый в потенциале может обрести покой в сознании, и увидеть реальность. А для встречи с реальностью не нужны никакие предварительные знания.
 И это было не трудно, следуя правилам, мудро составленным для сбалансированной жизни, сочетающей тренировки и отдых, личное время и участие в общих церемониях, какими являлись приемы пищи, не занимая свои мысли повседневными заботами, гости живущие в храме получали возможность в спокойной атмосфере услышать окружающий мир и себя. Направив на это свое внимание. Некоторым удавалось. Но в любом случае неделя, проведенная в храме У Вэй, не оставляла равнодушным никого.

 - Знаешь, что я подумала? – сказала немка, идя с камнем на голове сквозь утренний лес, понимающей по-английски послушнице, - Мы попали в детство! Храм дает возможность оказаться в идеальном детстве! Не знаю, как это воспринимается вами, долго живущими тут, но мы, болтаясь по суетным туристическим местам незнакомых стран и культур, всегда находимся в стрессе, а тут вдруг оказываемся в ситуации простоты и безопасности, где все организовано для пользы, где на человеке не лежит никакой социальной нагрузки, не считая камня на голове, - рассмеялась она, поправляя сползающий с затылка округлый кусок белого мрамора, и продолжила:
 – Тут не надо принимать решений, не надо проявлять инициативу, не надо даже задумываться, когда и что есть на завтрак обед и ужин. При этом регулярно получать заботливо приготовленное полезное и супервкусное.  День сбалансирован между физическими нагрузками на свежем воздухе и временем для чтения, бесед, прогулок, не надо напрягаться и что-то конструировать, принимать сложных решений, демонстрировать свой статус, ученость, образованность. И как ребенку в окружении взрослых, так и иностранцу в буддийском храме, много чего не понятно, но все воспринимается странным, но естественным, и очень интересным. И даже при большом количестве необъяснимых ограничений, не создается впечатление давления, а появляется благодушная простота, ощущение свободного парения во времени и пространстве. При том что пространство храма ограничено, всю территорию можно обойти за 10 минут, а свободное время есть лишь несколько часов. Но так как нет электричества, телевизоров, компьютеров, то с непривычки свободное время получается на самом деле свободным! И невероятно долгим, оно тянется бесконечно, как в детстве. У тебя тут тоже такое ощущение? – спросила она, но не дав послушнице ответить, продолжила мысль, - Многие иностранцы отмечают, что такого плавного течения   событий невозможно уже встретить в повседневной жизни в городе, мы все наслаждаемся каждой минутой, проведенной в храме.

 И природа круглый год помогала волшебному ощущению детства и свободы.
 У главных ворот храма растет акация, каждый год устраивающая природный аттракцион: начиная с мая и весь июнь вокруг распустившихся пушистых белых метелочек цветов, осыпающих верхушку, и испускающих медовый аромат, с утра до вечера порхают десятки черных бабочек Парусников, с размахом крыльев до 10 см, присаживаясь на дорожки, на сводчатые крыши беседок, на резные перила и скульптуры, они создают ощущение волшебного сна.
  На территории храма два огромных дерева акации, больше 20 метров высотой, зацветая они устраивают это цветочно-бабочковое зрелище. В те года, когда акация у ворот распускает не так много цветов, вторая, у кухни, буйно покрывается белыми кисточками, и тогда бабочки летают в клубах дыма от готовившихся внизу овощей и риса. Когда возвели новое здание кухни, труба оказалась дальше от цветущего дерева, что возможно обрадовало чернокрылых жительниц храма.

  Зимой в У Вэй сы тоже много чего цветет, в декабре рядом с павильоном настоятеля распускается магнолия, радуя белыми цветами, похожими на маленькие снежные сугробики лежащие на голых черных ветвях.
Рядом деревья гинко, называемые «реликтовым» растением, «живым ископаемым», одни из самых древних на планете, как и магнолия. Кору гинко в китайской медицине используют для улучшения концентрации внимания, качества, невероятно важного для практикующих чань буддизм, и деревья оказываются очень символичны именно в этом месте - два гинко располагаются с обеих сторон дорожки, ведущей к павильону шифу. Гинко посажены и у ворот восстанавливаемых храмовых строений на утесе Гэ Лао, выше по склону, где проводятся медитационные ретриты.
  В декабре зацветают эвкалипты, созывая душистыми цветками полчища пчел, и крона начинает гудеть. Несколько высоких эвкалиптов растут вдоль дорожки к главным воротам храма.
  На склонах по округе ютится дикий чай, его свежие листочки весной собирают послушники.  Высушив урожай на теплом мартовском солнце шифу предлагает гостям «У Вэй чай» - напиток почти не имеет цвета, лишь чуть-чуть окрашивает воду, но аромат из чашек исходит удивительный, свежий и звонкий, уникальный, ни на что не похожий и навсегда запоминающийся. 
 Декоративные чайные деревья посажены в кадках во внутренних дворах храма, они всю зиму распускают красные камелии.И конечно не обойтись без цветущих зимой сливы и персика. Кустики красных и желтых цветов мэйхуа разных видов распускаются зимой во многих частях храма. Несколько высоких деревьев белой и розовой мэйхуа растут почти напротив дверей кабинета настоятеля, а с другой стороны дорожки кусты желтого жасмина.
               
  Это буйство природы добавляет красок трепету, испытываемому приехавшими в монастырь иностранцами:
- Наконец сбылась моя детская мечта попасть в настоящую школу кунг фу при настоящем буддийском храме! - говорил англичанин.
- Это место существует на самом деле, а не выдумка кинорежиссеров! Никогда бы не поверил, если бы не оказался тут сам, - делился швед.
 - Это лучше, чем самый лучший сон, и это реальность! – восклицала канадка.
 Восторженные ощущение подпитывались непривычным свежим горным воздухом, чистейшей родниковой водой, овощной диетой, не прекращаемым пением птиц, золотыми рыбками, резвящимися в прудиках, белочками, светлячками, и умиротворенными обитателями храма, которые выглядели абсолютно счастливыми.
   Иностранцы упивались этим состоянием и не особенно вникали в религиозно-ритуальную жизнь храма, воспринимая её со стороны, редко задавая вопросы.

Единственное, о чем интересовались - «что значит Амитуофо?» раньше никогда не слыша этого слова, тут оказывалось надо произносить его по многу раз в день. 
  Это 4 иероглифа А, Ми, Туо, Фо ;;;; - где последний «Фо» - значит Будда, а все вместе имеет несколько значений: имя одного из Будд - Амитабха, по-английски Amitaba (Amitabha) - Будда Безграничного Света. Амитабхе посвящено значительное число буддийских текстов, наиболее известный из них «Sukhavativyuha". Слово Амитуофо используется буддистами Китая как благословение, типо «bless you», произнося как приветствие, прощание, благодарность, пожелание удачи, приятного путешествия, приятного аппетита, и вообще всего.
Сказав Амитуофо можно ответить на любое обращение.
  Приветствуя шифу необходимо встать, сложить руки у груди произнеся Амитуофо в знак благодарности, уважения, пожелания здоровья и утверждая свое осознанное присутствие в настоящем моменте.

 Некоторым иностранцам бывало неловко это делать, они стеснялись и избегали складывать руки, демонстрируя атеизм и не причастность к религиозным культам.
- Но сложенные руки не исключительно религиозное действо, - объясняли послушники, - Это признак концентрации внимания и успокоения эмоций, жест не обязательно несет в себе ритуальный смысл, используется во многих странах как приветствие и уважение.
 - Это метод концентрации. Тело центрировано, сознание приходит в равновесие. Ум успокаивается, готовый к сосредоточенной практике. Сложенные руки помогают включить медитативное состояние. Ладони у груди и поклон, как любой наклон на физиологическом уровне действуют успокаивающе. Изменяется возбуждение нервной системы, активность сменяется торможением, созерцательностью.
 - И еще это жест смирения, - добавляли рассказ монахи, - Смирение - сильная духовная практика, суть которой в обуздании эго. Тебя больше не жжет гордость, смиряясь, скидываешь рамки, которые накладывает эгоизм. Отдавая, обретаешь большее, становишься спокойным и потому счастливым. Перестаешь переживать и бояться что-то потерять.
- И благодаришь за это состояние, - снова вступал послушник.

  А бывало, пожив пару дней в У Вэй сы, некоторые иностранцы вместо того, чтобы, встречая настоятеля со сложенными руками говорить «Амитуофо», как указано в правилах, начинали копировать живущих в храме, произнося «Шифу», не понимая, что это значит. Не зная, что так могут называть Мастера его последователи - гуйи дицзы «ученики, вверившие себя», «почитатели учения Будды» - последователи буддийской школы, которые приняли учение от Мастера, прошли ритуал посвящения, и считают главным Учителем своей жизни шифу, дословно - Наставник-Отец.

Мастер знал, что бывают иностранные гости, не особо внимательно следующие правилам, но если нарушение некоторых пунктов могло привести к угрозе гармоничной жизни храма и безопасности людей, то несоблюдение этого пункта было лишь показателем мало информированности и забывчивости, и не приносило вреда. Так что Учитель с пониманием относился к такому недоразумению и не просил послушников поправлять иностранца, как те частенько делали если кто-то громко разговаривал в столовой, или опаздывал. 

   В Китае с древних времен тому, кто искренне хотел практиковать боевые искусства, кто собирался «войти во врата» - так именовалось вступление в школу ушу, было очень непросто, он должен был оставить снаружи все то, к чему привык, «выбросить себя старого и породить нового» - как говорит китайское изречение. Наставники ушу советовали новичкам «выбросить старую одежду, выбросить старые привычки, выбросить старое «я».
   К храмовым иностранцам подобные требования не предъявлялись, но от них ожидалось понимание, что это не развлекательное приключение, а возможность прикоснуться к живой сути китайской жизни и мировоззрения, и попробовать на себе жизнь «вошедшего во врата». Кроме свода правил им ничего больше не объяснялось, в уповании на то, что гости будут внимательны, уважительны, открыты происходящему, и сами уловят важное.
  А если не сразу, то потом, возможно через много лет, осознают в каком уникальном месте побывали.
К созданию пунктов правил, даваемых при приезде в храм гостю, относились серьезно, это была реальная основа комфортного пребывания там для всех, и для иностранцев, и для постоянных обитателей - для совершенно разных людей, привыкших к разным образам жизни.

                Добро пожаловать в У Вэй Сы (храм)!
                Пожалуйста прочтите и соблюдайте эти правила
1.Первое и самое главное, ЭТО НЕ ОТЕЛЬ. Это Буддийский монастырь с обучением и тренировками боевым искусствам. Пожалуйста проявляйте уважение и соответствующее поведение по отношению к его обитателям для поддержания умиротворенного образа жизни.
2.У Вэй Сы принимает только студентов, которые готовы к серьезным тренировкам. Это не место для расслабленного отдыха. И поэтому мы ПРИНИМАЕМ ТОЛЬКО СТУДЕНТОВ, ЖЕЛАЮЩИХ ТРЕНИРОВАТЬСЯ НЕДЕЛЮ ИЛИ ДОЛЬШЕ. Краткосрочное проживание не обсуждается.
3.У Вэй Сы принимает пары только если они готовы жить в раздельных комнатах и воздерживаться от физического контакта. НА ТЕРРИТОРИИ ХРАМА ЗАПРЕЩЕНО ЛЮБОЕ СЕКСУАЛЬНОЕ ПОВЕДЕНИЕ. Если пару застанут целующейся или проведшей ночь вместе в комнате их попросят уехать из храма.
4.ДЛЯ ВАШЕЙ БЕЗОПАСНОСТИ, ПОЖАЛУЙСТА ПРЕДУПРЕЖДАЙТЕ ЕСЛИ ПЛАНИРУЕТЕ ПОКИНУТЬ ТЕРРИТОРИЮ МОНАСТЫРЯ.
5. Также пожалуйста держите дверь своей комнаты всегда запертой. Монастырь не несет ответственность за потерянные ценности.
6.Постоянно носите подходящую одежду - ШОРТЫ, МАЙКИ, КОРОТКИЕ ЮБКИ не разрешаются. И не надевайте сандалий во время тренировки. БУДЬТЕ ПРЕДЕЛЬНО ОСТОРОЖНЫ С ОГНЕМ. На территории храма располагаются огнетушители.
7. НА ТЕРРИТОРИИ МОНАСТЫРЯ КУРЕНИЕ ЗАПРЕЩЕНО. ПРИ ОТЪЕЗДЕ ЗАБЕРИТЕ С СОБОЙ ВЕСЬ СВОЙ МУСОР. АЛКОГОЛЬ И НАРКОТИКИ ЗАПРЕЩЕНЫ. ПОЖАЛУЙСТА НЕ ПОКИДАЙТЕ ХРАМ В ТЕМНОЕ ВРЕМЯ СУТОК. СОБЛЮДАЙТЕ ТИШИНУ ПОСЛЕ 9.30 ВЕЧЕРА И ВО ВРЕМЯ СЛУЖБ.
8. ВЫ ОТВЕЧАЕТЕ ЗА ВСЕ ПОЛОМКИ В ВАШЕЙ КОМНАТЕ.
9.НЕ НОСИТЕ ШЛЕПКИ НОЧЬЮ. Не забывайте, мы живем в лесу, там много опасных существ включая змей, медведей и волков. Пожалуйста всегда держите это в памяти и не уходите далеко от храма, держитесь тропинок. И помните, не покидайте храм ночью. За все, что случится с вами во время пребывания, монастырь несет ответственность. Если с вами что-то случится, то правительство запретит принимать сюда иностранных гостей.
10.Если вам надо идти в туалет ночью пожалуйста отоприте задвижку на двери, и заприте снова по возвращении. НЕ ИСПОРАЖНЯЙТЕСЬ НА ТЕРРИТОРИИ ХРАМА.
Расписание:
6:30 - подъем, 7:00 бег и тренировка до завтрака в 8:00
9:00 - тренировка до обеда в 12:00, потом отдых
4:00 - тренировка до ужина в 6:00, потом отдых
9:30 - тишина
(После обеда в четверг до ужина, и в пятницу весь день - отдых. Можно остаться или уйти в город на это время) Если остаетесь на дольше пожалуйста сообщите монахам. Пожалуйста приходите в столовую сразу как услышите гонг. Из уважения к Мастеру (Шифу), не начинайте есть пока не начнет он. Съедайте все что в вашей миске и то что упало на стол (до последней рисенки). И вы сами должны хранить и мыть свою миску и палочки.
ХРАМ НЕСЕТ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ВАС ПОКА ВЫ НАХОДИТЕСЬ В ЕГО ПРЕДЕЛАХ ТАК ЧТО ПОЖАЛУЙСТА СЛЕДУЙТЕ ПРАВИЛАМ.
ЕСЛИ ВЫ НЕ МОЖЕТЕ СЛЕДОВАТЬ ПРАВИЛАМ ПОЖАЛУЙСТА УХОДИТЕ
    Этот лист на английском языке был прочитан тысячами людей со всего мира, и являлся главным документом жизни храма, но со временем обитатели монастыря поняли, что его недостаточно, и в какой-то момент прибывающим иностранцам давались уже три листа - приведенный выше и еще от руки написанные дополнения и разъяснения. Через год листы распечатали, уместив на две странице, и заламинировали.
  Читая их становится понятно где больше всего «ошибок» совершали живущие в храме иностранные гости.
Лист: «Столовая»
1. не опаздывайте
2. не начинайте есть пока Мастер не скажет А Ми Туо Фо, но можно накладывать рис в миски
3. накладывать еду можно только общественными палочками и ложкой, брать в руки общие тарелки с едой можно, но сначала подайте с неё другим, и лишь потом накладывайте себе.
4. со вниманием относитесь к тому сколько еды в вашей миске и в палочках. Сидите прямо, не кладите локти на стол, держите миску с едой на весу в руках. Если еда упала на стол или пол надо поднять и съесть.    
5. Тихо, разговаривать нельзя. (Этот пункт перечеркнут и написан заново - в более цивильной форме) Не разговаривайте во время еды, даже если другие гости разговаривают, не разговаривайте, следуя примеру учителя.
6.  уходить из-за стола можно только по 2 или 3 человека, сказав А Ми Туо Фо подойдя к столу Мастера, а затем к остальным столам. Заберите свою миску и палочки перед уходом.
7. следите за своими миской и палочками. Мойте и храните в комнате или на кухне.
Лист: «Тренировочное время»
1. не опаздывайте
2. базовые упражнения очень важны. Мы должны тренировать всё, необходимость этого станет понятна в процессе тренировок. Даже учителя должны совершенствоваться в базовых упражнениях.
3. если не понятно, как делать упражнение, попросите показать снова.
4. если не нравится способ преподавания или жизненный уклад в храме можно уехать в любое время.
 «Основные правила»
1. пожалуйста ведите себя тихо на территории храма, особенно во время церемоний. В этой части храма можно читать или учиться, но сохраняя тишину. Если надо поболтать в монастыре есть другие места куда можно пойти. Слушать музыку и играть в карты нельзя.
2. если встречаете Мастера, сложите руки вместе и приветствуйте его сказав А Ми Туо Фо.
3. если собираетесь прогуляться за территорию монастыря, пожалуйста сообщите кому-нибудь о своем намерение.
4. Не используйте свечей после 9:30 (если нужно освещение, то лучше пользоваться фонариками) не жечь свечей в комнатах.
5. не шуметь после 9:30
6. не курить и не пить спиртное. Если надо курить, пожалуйста курите в общественном туалете
7. После третьего предупреждение о не высказывании уважения к Мастеру или храму нарушением правил вас попросят уехать без возврата денег.
8. если вам кажется, что вышеперечисленные правила вам не подходят, то лучше уехать сейчас, нам нужны лишь студенты, которые относятся к своему выбору серьезно.
9. уважительно относитесь к другим, помните - это храм.
10. помните, что вы тут не ради развлечения, вы тут для получения опыта иного образа жизни. Внимательно обдумайте это. И если вы согласны уважать эти правила, добро пожаловать.
                6
   Прочтя никто не уходил, тем более те, кто специально летел в Китай чтобы пожить в этом уникальном месте. Но и те, кто попадал случайно, тоже были готовы к ограничениям, почти все заранее знали о строгих правилах.    
Рассказывавшие и писавшие о монастырских тренировках всегда упоминали режим дня, правила, дресс-код, так что большинство гостей имело представление о месте куда собираются.
 Англичанка Корин отправляла рассказ о жизни в У Вэй сы на конкурс в газету «Гардиан», описывала своё недельное пребывание там в 2010 году, больше всего девушку впечатлил пункт правил с рекомендацией не носить открытые шлепки из-за змей. 
Этот пункт включался в правила, когда дорожка в туалет была земляной тропинкой сквозь лес, и ночью там можно было повстречаться со змеей, которых не мало в этих лесах. Но потом дорожку вымостили плитками, ограничили бордюрчиками, высадили плотную живую изгородь, а вокруг возвели беседки и гостевые домики, так что дикие рептилии перестали наведываться в эти места. Но пункт правил остался.
Запрет ходить в шлепках приводил многих «цивилизованных людей», не пользующихся ранее туалетом на улице, в возмущение и негодование - ведь затрагивается их личный выбор! И они его не воспринимали, и не следовали ему, пока не подскальзывались плоской подошвой вьетнамки на влажном от росы кафельном полу, или не роняли её в выгребную яму. И только тогда понимали смысл этого «запрета», и корили себя за снобизм и пренебрежение правилами.

  Какими бы непривычными и нелогичными не казались западным гостям пункты правил, они соответствовали реалиям жизни монастыря, и имели причины, многие из которых не видны стороннему наблюдателю, гостящему в храме несколько дней, и не знакомому с китайской культурой, с буддизмом, с боевыми искусствами, с практиками работы с ци, и с перипетиями погодных условий и особенностями природных явлений этого места.
  Чтобы проиллюстрировать погодную разницу можно упомянуть, что тополиный пух в Дали начинает летать в середине марта. А клубника появляется то в ноябре, то в декабре, арбузы с февраля, привезенные из соседней Бирмы, до которой несколько часов на машине, местные же арбузы бывают с конца апреля, но вообще их можно купить круглый год. В деревнях региона Дали огромное количество фруктовых садов и овощных полей, плоды от манго до моркови, лука, помидор, черники.
  В храм фрукты как подношения привозятся китайскими учениками шифу и гостями, по многу коробок на алтари основных залов. А после того, как фрукты полежат молебен на алтаре их съедают обитатели и гости храма. Если оставить в залах подольше, они окажутся надкусанными и растащенными белками, живущими в окружающем лесу несметным числом. 

   Ботаникам всего мира горы Цаншань известны как уникальное место, в котором можно встретить растительность из разных климатических зон, с разных континентов, от земляники, можжевельника, подсолнечника, шиповника, облепихи, барбариса, папоротника, одуванчиков, до тутового дерева, чайного дерева, орхидей, бамбука, кактусов, эвкалиптов, пальм. Каждый сезон в горах что-нибудь цветет - склоны окрашиваются то в розовое, то в желтое, то в белое и лиловое.
 Главное место на этих горах занимают вечнозеленые сосны, среди которых и живут белки. В прежние времена горные пики круглый год были припорошены инеем, именно из-за сочетания снега и хвои горы Цаншань получили свое название -  по-китайски Цан в составе с другими иероглифами имеет значение «темно-зеленый», «зелено-синий», «серо-седой» «пепельный». А еще - «божественный, небесный».

  Перед главными воротами храма У Вэй растет хвойное дерево с тысячелетней историей, посмотреть на которое приезжают туристы из разных уголков страны. Китайская ель, упоминания о которой можно найти в исторических хрониках, пережила все перипетии строительств и разрушений храма.
  Дерево высотой десятки метров поражает величием, нижняя часть его ствола пустая, раскрыта как арочная дверь в пещеру, 3 взрослых человека могут вместе зайти туда не нагибаясь. Внутренняя часть дерева черная, выгоревшая - по одной из легенд оно загорелось от удара молнии, по другой, из-за забытого странниками костра, которые отдыхали в стволе прячась от дождя. После внутреннего пожара много лет дерево казалось мертвым, засохшим, деревенские жители несколько раз порывались его срубить, но их что-то останавливало. После прихода Мастера Цин Куна в эти места, и начала работ по восстановлению разрушенного храма, дерево ожило. Словно ознаменовывая собой главный принцип чань буддизма - быть живым, расти, дышать, развиваться, но спалив изнутри желания и привязанности.
   Туристы иногда усаживались внутрь ствола чтобы сделать эффектную фотографию, изображая медитирующего в дупле священного дерева, и вели себя довольно неуважительно по отношению к старожилу, так что с некоторых пор непосредственный подход к стволу закрыт, гости могут любоваться им со стороны. Но по-настоящему охраняют древнее дерево не две кадки с туями, преграждающие непосредственный доступ, и не табличка запрещающая подход, а шершни, живущие внутри верхнего дупла. Они никогда не нападают на людей, но их гул изнутри предупреждает, что с древом шутить не стоит, что это не туристическая забава.
   Величественная ель располагается ниже уровня храмовых строений на склоне, так что с площадки у главных ворот удобно наблюдать дерево во весь рост, рассматривая замысловатую форму ствола с несколькими отверстиями - дуплами разного размера. Мощный ствол внизу в обхват 4-х рослых мужчин на некоторой высоте начинает раздваиваться и формирует два стройных ствола тянущихся к небу, один большой, другой поменьше, как учитель и ученик, имеющие общий корень, общее начало, и общую «пустую середину», связь между собой на разных уровнях, ветки обоих стволов переплетаются на разных высотах словно поддерживая и общаясь друг с другом.

  Каждое утро шифу, выходя из ворот храма подходит к краю смотровой площадки и благодарно улыбается, здороваясь с деревом, которое, не улыбаясь в ответ подпирает кроной облака, а корнями под землей поддерживает территорию, на которой расположились храмовые строения, питаясь водой из источника за главным тронным залом, и оберегая склон.
Если спокойно стоять внизу перед этим удивительным деревом, хотя бы минут 10, просто расслабленно стоять без раздумий и ожиданий, то появляется ощущение, что по позвоночнику начинают ходить легкие волны, а в ступнях приятная щекотка, как от морской пены, как будто ноги сквозь землю чувствуют живые токи, идущие по мощным корням, а позвоночник улавливает их из ствола. А звуки, доносящиеся с равнины, из города, рядом с деревом как-то трансформируются и начинают походить на шелест прибоя, хотя с соседней тренировочной площадки они слышны как звуки стройки и скоростной автодороги, далеко внизу у подножия горы.

 По легенде, росток этого удивительного дерева посадил император Наньчжао, независимого царства, существовавшего на этой территории в 738-937 годах н. э., по другой версии дерево посадил Хубилай (Кублай хан), внук Чингисхана - переправляясь через горы с запада, он планировал неожиданно напасть и завоевать Дали, застав город врасплох, но он не знал, что монахи и послушники храма владели ушу, и дали отпор, задержав наступление завоевателей на город.  Хубилай был зол и приказал сжечь храмовые строения. Однако будучи суеверным заволновался, и собственноручно посадил на этом месте несколько деревьев, одно из которых и сохранилось до наших времен.
   Могучая ель занесена в реестр охраняемых деревьев Китая, и бывает, китайские туристы приходят в храм У Вэй именно чтобы посмотреть на это дерево.

 Некоторые иностранцы выкладывали в сеть фотографии этого дерева, и храмовых строений, а также себя самих в кунг фу позах, и с Мастером, который не отказывал гостям сфотографироваться вместе.  Изредка в блогах можно увидеть картинки и с тренерами, но фотографировать детей-тренеров и процесс тренировок не особо разрешалось, мальчики умело отворачивались и убегали от объективов, хотя иногда позволяли сфотографировать себя особо полюбившимся иностранцам, и даже позировали вместе с ними. Бывало, что каждому приехавшему туристу доставался собственный тренер, а зимой, когда иностранных гостей было мало, аж по два. Случались недели, когда иностранец в храме жил всего один, и тогда он оказывался окружен заботой всей оравы пацанов, находящихся там в то время.

  За многие годы в храме побывало большое количество китайских детей, которые попадали туда по разным причинам: кто-то приезжал потому что хотел посвятить жизнь единоборствам и саморазвитию, кого-то отдавали родители на несколько лет на воспитание, кто-то приезжал на время школьных каникул, были и сироты, которые жили в храме с раннего детства до совершеннолетия. Все дети, не зависимо от причин и времени пребывания в У Вэй сы, должны тренироваться и участвовать в молебнах и религиозных церемониях, а иногда и вести их.
Это важнейшая часть храмовой жизни, дающая возможность гармоничного психофизического развития.  Обучение в храме - сложный комплекс духовной и физической культуры, путь реализации единства микрокосма и макрокосма.
  Исторически для детей-послушников в буддийских храмах была создана специальная программа обучения, в том числе и физического. Говорят, именно так родилось «Искусство ребенка» (тунцзя гун) – полезный комплекс, состоящий из 16 основных упражнений. Он вобрал в себя немало позиций из древних «18 рук архатов», развивал гибкость, равновесие, приучал к контролю дыхания, устойчивости стоек и быстроте передвижений.
  Этим комплексом можно овладеть, лишь начав изучать его в раннем детстве, ибо в зрелом возрасте многие упражнения, в частности развивающие гибкость и равновесие, уже недоступны. До сегодняшних дней в Китае кроме монастырей куда принимают на обучение и воспитание детей, сохранились и ранее крайне развитые школы, организующиеся вокруг некоего мастера - наставника боевых искусств. Однако в таких школах, как и в монастырях, дети не столько учатся ушу, сколько воспринимают от наставника основные нормы поведения. По сравнению с обычными начальными школами такое образование может показаться проще, однако такие школы иногда считаются не менее нужными чем официальные учебные заведения.

 В сети можно найти итальянскую статью «Китай: текучая идеология», в которой автор анализирует современную ситуацию в Китае, на примере храма У Вэй, принимающим на воспитание детей сирот и мальчиков из бедных семей, дает представление как в целом в стране происходит подготовка будущих поколений, которая проявляется в отношениях взаимной заботы и доверия между гражданином и государством. Приводя слова шифу: «… мальчики учатся дисциплине, уважительному отношению к правилам и буддийскому кунг фу, учатся пониманию того, что все люди равны, и у каждого есть возможность стать мастером, настоятелем храма, вот для чего надо много заниматься, учиться, и уважать мастера.»  Итальянский исследователь пишет, что, следуя Конфуцианской морали, которая плотно вплетена в буддийские ценности, сейчас «…как и в древнем Китае, понимают, что необходимо воспитывать людей с правильными моральными принципами», чтобы поддерживать гармонию, самобытность и национальное единство. И Китай планирует инвестировать в человеческий капитал с той же решимостью, с которой он построил инфраструктуру.» Заканчивая статью, автор сравнивает современную политику Китая со стилями кунг фу, «в которых движения происходят с плавностью и текучестью воды.»

  Выросшие в У Вэй сы послушники иногда заезжают навестить шифу, и пока гостят, вновь становятся тренерами - на несколько дней, на несколько недель и месяцев. Иногда там набиралось до 7 тренеров, но бывало 1-2 взрослых или 2-3 юных «кунгфуиста». Хотя случалось, что оказывался лишь один тренер, а иногда - тренерша.
Храм, как живой организм, не был статичным, иностранцев тренировали то дети, то взрослые, то парни, то девушки, но в любом случае это были подготовленные ученики Мастера и каждый из гостей получал того тренера и тренировочную ситуацию, которую и должен был получить в соответствии с его физическим и ментальным состоянием.

  Мальчики-тренера производили неизгладимое впечатление на иностранных гостей. Молодая пара Гари и Дженни, заезжавшие в храм, упоминают 20-летнего тренера Ли Юня. В своем блоге они делятся: «...у него невероятные прыжки и удары, особенно прыжок с переворотом. Он был честен и расслаблен, мы думаем, что он лучший тренер в храме. Но и другие мальчики были хороши, все они изучали тай цзи и Шаолиньское кунг фу. Шаолиньский стиль очень акробатичный, содержит много прыжков, высоких ударов, и даже сальто. Нас шокировало как они тренируются, во время растяжки они доводили друг друга за пределы возможного, на их лицах можно было видеть невероятную боль…»

 А вот из другого блога: «После завтрака мы снова вернулись к тренировкам на специальной площадке. Монахи не говорили по-английски, и все что они знали было явно ими подцеплено от иностранцев. Каждый день мы слышали команды: Быстро, шевели задницей! “Qui-kuh-ley! Move your S!” Тренировка! Ты! Тренировка!“Prak-tees! You! Prak-tees!”
Поменяй руку! Смени ногу! “Change arm! Switch leg!” Плохо. Очень плохо “Bad. Very Bad.”
  Английский язык некоторых тренеров действительно оставлял желать лучшего, но это не мешало им проводить занятия, и даже наоборот, добавляло ощущения аутентичности.
 Лучше всех в то время по-английски говорил тренер Лун Фэй, и именно его чаще всего упоминали иностранцы в своих блогах, восхищаясь его прыгучестью и скоростью удара, а также харизматичным характером.
  В храм он впервые попал в 4 года, и продолжил приезжать на летние и зимние каникулы. У парня был явный дар к единоборствам, скорость, растяжка, прыгучесть. Закончив среднюю школе в Куньмине, прожив какое-то время в храме, он поступил в медицинский колледж, где ему пригодились многолетние занятия кунг фу, а особенно тай цзи цюань и ци гун - знания о движении ци, меридианах, болевых точках используется в традиционной медицине Китая.

 Познакомившаяся с ним англичанка так описала это в своем блоге: «Что за…кто это?? И как он ЭТО делает?? - была моя первая тренировка кунг фу в монастыре У Вэй, и я только что увидела, как тинэйджер перелетел, да, именно элегантно перелетел по воздуху. Мой 21-летний тренер Син Мин равнодушно посмотрел вверх: «А этот. Это Лун Фэй, его имя значит Летящий Дракон. Не волнуйся, с ним ничего не случится, он тренируется много лет.»  Ну посмотрим правде в глаза, иметь имя «Летящий Дракон» довольно круто, а если ты уже в 16 лет можешь ему так соответствовать - это действительно нереально круто. Пока Дракон летал по воздуху с непревзойденной легкостью, делая в прыжке удары ногами в шпагате, я задумалась что начинать учить кунг фу в мои 37 лет, наверное, уже поздновато. Атлетизм   Летящего Дракона подчеркивал, что кунг фу это дело молодых здоровых парней, и не очень предназначено для измученных неумеренными излияниями Лондонцев.»

  Еще одним сильно впечатлявшим иностранцев тренером был Цан Лун, он рос в храме с 8 лет и был не по годам мудрым -  как отзывались о нем многие гости. Все отмечали его ответственный подход, внимательность, внутреннее достоинство и доброту, а когда он выполнял комплексы кунг фу и тай цзи цюань, все на площадки замирали, любуясь им, его движения были удивительно пластичны, «наполнены силой и одухотворены» - как выразился француз Мартин.
Цан Лун с удовольствием изучал английский язык и практиковал его с гостями, его можно было встретить с английской книжкой в руках. Когда ему исполнилось 15 лет шифу отправил парня в кун-фу школу при монастыре Шаолинь, к своему соратнику-наставнику, откуда Цан Лун вернулся через год, пройдя серьезную подготовку. Он был рад вернуться в У Вэй сы и продолжить свое развитие, однако станет ли в будущем монахом он тогда не знал. По современным китайским законам принять такое решение мальчик может достигнув 18-летия, многие воспитанники с детства живущие в У Вэй сы впоследствии становились монахами.
                7
  Живущие в храме монахи обычно не преподавали единоборства иностранцам, у них был свой распорядок дня и свои обязанности. Монахам не положено проводить время в женском обществе и тем более прикасаться к ним, а так как на тренировках присутствовали и иностранки, тренерами могли быть лишь не «ушедшие из семьи» - так буквально переводится китайское слово «монах».
Некоторые тренера, жившие в храме долгое время, носили монашеское одеяние потому что в этой свободной одежде легко заниматься, однако монахами они не были.
  За время существования буддийских монастырей в Китае форма одеяния монахов практически не изменилась. А так как в этом регионе погода в течении года не слишком различается по сезонам, то нет разделения на летнюю и зимнюю одежду, в прохладное время, а это может быть и по утрам летом, монахи лишь поддевают теплое нательное белье и свитера.
 В отличие от монахов, чаще всего одетых в набор из двух частей - широкие штаны, перехваченные резинкой на икрах, и широкую рубаху на пуговицах свободно свисающую до бедер с двумя накладными карманами по сторонам, настоятель храма носит длинный «халат» на запах, а в прохладное время накидывает на плечи шерстяную накидку с капюшоном, иногда кашью - ряса-пальто из разноцветных лоскутов, которую шифу получил от своего Мастера.
Но подобные халаты могут носить и монахи, как и кашью, они надевают это когда выходят из монастыря отправляясь в путешествие. Гостивший в храме монах сказал, что сшил такое пальто себе сам из собранных за несколько лет кусков разной ткани.
   Оранжево-желтый цвет одеяния монахов по одной из версий появился потому, что в древности буддийские монахи носили никому не нужные подобранные обрывки тканей, выгоревшие на жарком индийском солнце, и приобретшие желтые, оранжевые, бурые цвета, потому с развитием буддизма каноническим цветом был выбран желтый и его оттенки. Но иногда бывает и серый, это никак не зависит от статуса монаха, у постоянных обитателей храма был комплект как желтой, так и серой одежды, настоятель же ходил только в желтом.

- А почему живущие в храме занимаются только своими трудовыми задачами и не имеют буддийских уроков, не ведут философских диспутов, которые мы видели в Тибете и по телевизору, не слушают лекции Мастера? – бывало спрашивали иностранцы, - В чем собственно заключается буддийскоe обучение? -  недоумевали они, краем уха слыша, что буддизм это и философия, и предполагая, что необходимы многочасовые теоретические занятия.   
- Буддийская философия отражает процесс, и сама является частью ежеминутного духовного процесса, - отвечали им, - Практиковать буддизм, это значит просто быть простым человеком, выполнять свои ежедневные задачи. Но выполнять их осознанно, внимательно, ответственно, заботясь об окружающих живых существах.
Обучение буддизму в храме У Вэй не становится отдельной дисциплиной, объектом теоретического интереса. Иначе это может превратится в пустой разговор, и что еще опаснее - в предмет привязанности. А ведь практика «непривязанности» является одной из основ внутренней работы буддиста. Так же не стоит тратить время на разговоры, которые не ведут ни к внутреннему умиротворению, ни к развитию осознанности. Праздно обсуждая вопросы о конечности и бесконечности мира, о существовании или не существовании его создателя, об участи души после смерти, и подобном, просто теряется время.  Это никуда не ведет. 
Придерживаясь какого-то мнения, часто составленного на основе ложных представлений и концепций, человек вынужден становиться в оппозицию к другим мнениям, и вместо того, чтобы жить реальностью, ввязывается в споры. А в споре еще больше привязывается к своим мнениям, становясь еще зависимее от них, запутывается в зарослях рассуждений, расстраивается, злится, сильнее отдаляясь от внутреннего умиротворения, бесстрастности и осознанности. 
   К числу предметов, о которых лучше не иметь никакого мнения, поскольку любое мнение будет спекулятивным, причисляются «прошлое» и «будущее». Основной буддийской практикой в храме У Вэй было находиться в «сейчас», делать то, что надо делать именно в этот момент, осознанно находясь в настоящем моменте.
 Но что касается буддийского текста, то главной книгой для жителей храма являлась Алмазная Сутра, её читали самостоятельно каждый день, но не обсуждали, не делились мнениями, не задавали вопросов. Просто читали. Каждый день.
...я не даю никаких устоявшихся правил, я не даю догмат. Я даю лишь направление к реальности, я даю лишь ключи для открывания дверей. Я не говорю ничего о том, что вы увидите, открыв дверь. Об этом ничего сказать нельзя.               
                Будда Шакьямуни

   Таким ключом является и JIN GANG JING «Сутра в которой есть всё» -  как говорит Мастер храма У Вэй, давая её читать и своим ученикам, и приходящим гостям, обращающимся за советом.
 На русский иногда переводится как «Алмазная праджня-парамита сутра» или «Сутра о запредельной премудрости, отсекающей заблуждения Алмазным Скипетром», более известная в Европе как “Diamond sutra”, является одной из наиболее знаменитых и почитаемых сутр махаянского буддизма.

    Сутры у буддистов имеют некоторые особенности обращения. Книгу с сутрами нельзя класть на пол, на стул, нельзя на неё садиться, перешагивать через неё, нельзя сидеть нога на ногу в помещении где находятся сутры. Взяв книгу с сутрой, следует поклониться, держать и передавать её надо двумя руками, а хранить выше всех остальных книг, и так, чтобы она вся располагалась на плоскости стола или полки, её края не должны свисать - вот основные черты отношения к тексту.
  В пояснениях китайских мастеров о сути сутр можно найти много образных сравнений: Сутра предоставляет Дорогу по которой практикуя можно двигаться к Спасению из состояний «рождение-смерть». Сутра - это Эманация, Ясное Откровение которое освещает собой весь мир. Сутра скрепляет как бусины на нитке Принципы Учения Будды, соединяя их от начала до конца. Сутра как магнит - притягивает к себе живые существа, и все, кто притянулись сутрой начинают понимать Учение Будды. Сутра - это Константа, её методы неизменны, буддисты знают, что разделение времени на прошлое, настоящее и будущее - условно, так что Сутра существует Всегда.
- Учение, Мастер и Сутра суть Одно, - начал рассказывать послушник только что приехавшим в храм иностранцам, когда они, заполнив анкету, спросили его про буддизм. - Учение, Мастер и Сутра суть Одно, они не существуют сами по себе. Понимание Дхармы (Учения), буддист получает из Сутры, приняв её от своего Мастера, практиковавшего многие годы, и потом передав ученику, вместе с самым главным - надвербальными знаниями, состоянием сознания, и указаниями по основам практики.
- Если так, то вот если у меня есть текст сутры, и так как это есть и Учение, и Мастер, то мне не нужен другой, так? - заинтересовался молодой немец, - Зачем нужно жить в храме?
 - Думать, что сутры достаточно - ошибка. Если пренебрегать необходимостью в учителе, не признавать никакого человека своим мастером, тогда и Мастер в Сутре исчезает, текст становится просто набором слов. Главная идея Учителя - помочь разбудить ощущение истинной реальности в человеке. Это трудно объяснить, я не смогу. Может пока вы тут живете, вы поймете сами, - улыбнулся китайский послушник, и повел селить их в храмовые комнаты.

  Каждый день, не важно какой день недели, какого месяца какого года, без выходных и каникул утром ровно в 6:00 в храме У Вэй начинался молебен.
За 40 минут до этого тишину спящих гор взрывал звук древнего колокола, и одинокий, бывало детский голос, благословляя людей, зверей, птиц, рыб, насекомых, бактерий к новому дню, нараспев произносил необходимые слова. Делающий это послушник или монах старался петь максимально громко, чтобы было слышно вокруг, чтобы не только обитатели храма, но и как можно больше живых существ получали благословение.
  Послушник, чья очередь совершать этот ритуал, стоял снаружи главного зала, у резных дверей, и ударяя в стенку огормного колокола тяжелым деревянным чурбаном, держа его обоими руками, громко читал молитву, утром и вечером – одинаковую.
 За это время обитатели монастыря, кроме поваров и иностранцев, собирались в главном зале, облачаясь в молельные одеяния «хай цин», зажигая свечи и расставляя благовония. После барабанной дроби, венчающей благословение, произносимое снаружи у колокола, начиналась церемония внутри храма.
Ответственный за подъем просыпался в 5 утра, чтобы в 5:20 оповестить округу ударами в колокол, он назначался накануне Мастером, или определялся очередью по заранее составленному графику. 
Живущие в храме мальчики-тренера были рады, когда в храм приезжали новые послушники, которые должны были учиться всем церемониям, и честь оглушить горы новостью о приходе нового дня доставалась новичкам, и мальчики могли поспать на несколько минут подольше.

 День монахов, послушников, китайских гостей, начинался в У Вэй сы на утреннем молебне. Тренера знали не только тексты сутр, но и основные церемониальные действия, и в периоды, когда в храме жило всего один-два монаха, и не было достаточно послушников, кто-то из тренеров вел церемонию, иногда 12-13-летние дети. Иностранцам это казалось невероятно трогательным, они снимали молебны на фото и видео, увозя с собой воспоминания о таком, по их словам, уникальном явлении. Для храма же это было жизнью - какая она есть.
   После окончания утреннего молебна тренера сопровождали иностранцев к реке за камнем, откуда несли самые тяжелые валуны, демонстрируя заморским гостям что можно идти, не держа руками ношу в половину собственного веса, просто положив на голову и легко балансируя. Они делали это и без «зрителей», продолжая тренировки каждый день, о чем иностранцы не подозревали, предполагая, что по пятницам, в их отсутствие, тренировочный процесс прекращается. Но не зависимо от того были ли иностранные гости или нет, жизнь в храме шла своим чередом, начинаясь в 5:20 утра и заканчиваясь в 10 вечера, по многолетнему режиму.
- Зачем такие строгие правила? Зачем ежедневные тренировки и молебны по нескольку раз в день? В чем смысл? Почти во всех религиях так, я не понимаю, зачем это, - Поинтересовался австралиец, улучив момент, когда говоривший по-английски послушник сидел перед воротами храма и не был явно чем-то занят.
- Я не скажу про все религии, но понимаю, что причин много, и если ответить очень просто, то - для структурирования.
-А?
-Учению и практике нужна структура, основа, основная, держащая форму суть. Режим дня - молебны, тренировки, это скелет учения. Как у человека скелет держит его форму, так и учению это нужно, иначе все расползется через одно-два поколения. Как передавать что-то у чего нет формы? В принципе буддизм смог бы, но для ежедневной практики лучше иметь четкую структуру.
-Так я и спрашиваю, зачем эта ежедневная практика?
- А зачем, например, мышцам тренировка? Опять покажу на основе человеческого тела. Если отжиматься один раз в два-три месяца, то тонуса в мышцах не будет, а при этом есть, спать, много сидеть - что человек делает «в ежедневном режиме», мышцы будут дряблыми, не развитыми, а с возрастом оплывшими жиром. – послушник красочно изобразил немощного обрюзгшего мужчину, и продолжил, выпрямив спину, - Так и сознание, его надо держать в тонусе, и не время от времени, а ежедневно, как часть ежедневного действия: есть, спать, чистить зубы, зарядка, медитация.
Участие в молебне – это медитация, а если еще его и сам ведешь, то к тому же помогаешь другим в практике, а это очень приятно. Я не воспринимаю молебен как что-то утомительное, это часть ежедневной практики.
- Но это же формальность? Вот именно – просто часть ежедневной практики. В древности в этом очевидно был какой-то смысл, какой-то сакральный смысл, но сейчас все это превратилось в пустой ритуал. Во всех религиях так, полагаю.
 -Хахахаха, - неожиданно сам для себя громко рассмеялся послушник, - Сакральный смысл там огромен, и он никуда не делся. В том числе именно структурирование сознания. Это одна из задач, и она тысячелетия выполняется.  И еще много чего, это понимаешь сам, если начинаешь следовать.  Может кто-то и делает это формально, но делает ведь, и уже отлично. Не важно, что формально, то, что надо – происходит само собой.
 - Трудно понять. Но подумаю об этом, – вставая сказал австралиец и направился в класс. Приближалось 3 часа дня, урок английского который он вел.

  Если в храме жили дети-тренера, то храмовая комната класс, напротив основного зала, становилась «сердцем» их жизни. Там стояли два ряда парт и стеллаж с книгами, на стене висела доска.
У каждого мальчика была определенная парта, и в её ящиках они хранили свои секретики.  Утром, сразу после молитвы, дети складывали туда фонарики, и доставали шапки, шарфы, другие мягкие предметы для подкладывания на голову под камень, и шли к руслу реки. А перед завтраком из столов доставали миски и палочки, которые одно время там хранили, пока в подсобки у кухни не появился сушильный шкаф. После завтрака опять собирались в классе сложить посуду и забрать метла.
Пока иностранцы отдыхали, ожидая начала утренних занятий, тренера от мала до велика выполняли работы по уборке территории: подметали дорожки, лестницы, туалеты, наводили порядок во внутренних залах, меняли фитили, подливали масло в светильниках, расставляли благовония.

 В 11 часов дня, во время перерыва тренировки, тренера часто уходили отдыхать в свои комнаты, или в лес, или заходили в класс чтобы достать из столов конфетку, и отдохнуть от палящей жары летом или от порывов ветра зимой.
- Странно, молодые натренированные парни уходят отдыхать, чего они так устают? – удивлялись иностранцы, - всего пару часов легкой растяжки, эта часть тренировки вообще не сложная!
- Почему тренера редко с нами в перерыве тусят, не показывают нам секреты кунг фу, не отрабатывают приемчики капоэйры и бокса, которые мы им показываем? Мы тоже многому можем их научить в перерыве, а они уходят, - спросил китайского послушника аргентинец.
- Вы может не задумывались об этом, но с 5:30 утра это первое «свободное время» для ваших тренеров, они к 11 утра работали уже больше 5 часов.
   После обеда тренера шли спать. Иногда перед этим забежав в душ на пару минут чтобы помыть голову, если они были не обриты. Мальчики, живущие в храме постоянно, сбривали волосы и ходили лысыми, так что отдельно голову они не мыли.
Некоторые туристы, проникнувшись духом монастырской жизни тоже сбривали себе волосы становясь похожими на монахов. И после обеда повторяя за тренерами, иностранцы тоже расходились по комнатам и бывало спали аж до 4.
 Но дети-тренера и живущие в храме на каникулах подростки такого себе позволить не могли, ровно в 2 дня они выползали из комнат и на автопилоте, еще не разлепив глаза, брели в класс. По дороге некоторые зачерпывали ладонями воду в небольшом углублении сбоку у бассейна с рыбками в центральной части двора, умывая лицо чтобы поскорее проснуться.
   С 2 до 3 они копировали в тетрадки сутры, на переписывание отводилось определенное время: неделя, две недели, месяц - в зависимости от размера текста. За это время они должны были переписать сутру несколько раз и потом отдать тетрадку шифу. Мальчики в тишине сидели за столами и копировали иероглифы.  Со стороны это было завораживающее зрелище - дети сидели без надзора взрослых МОЛЧА и уткнувшись в тетрадки что-то писали целый час. А в 3 начинался урок английского, на котором присутствовали тренера всех возрастов, с разным уровнем языка, а преподавал кто-нибудь из иностранцев живущих в то время в храме, любезно согласившийся помочь китайским подросткам в языковой практике.
 Сразу после урока английского все спешили на тренировку, которая шла до ужина, после которого почти сразу начинался вечерний молебен. А после вечернего молебна наступало время «ночной тренировки», о которой иностранцы не знали, думая, что мальчики сидят по своим комнатам.
  Эта тренировка проходила на улице у павильона шифу, а в самые ветреные зимние вечера внутри павильона. Там тренера выполняли комплексы упражнений, или стояли с подвешенными на вытянутой ноге для растяжки камнями, или в позе наездника, или отрабатывали спарринг. А вновь прибывшие дети иногда тренировались правильно держать палочки для еды.
Используя две тонкие веточки, держа их как палочки между пальцами, сидя на корточках, они по долгу собирали с земли заранее приготовленные камушки, перекладывая из одной кучки в другую, чтобы потом за столом элегантно управляться палочками.
  Однажды увидев подобную тренировку, удивленный иностранец решил, что китайский мальчик никогда не ел палочками и только в храме начал этому учиться.
- В Китае все дети с раннего детства едят палочками, но бывает, что делают это небрежно, как курица лапой, кое-как. А шифу говорит, что всё, в том числе и использование палочек, надо делать умело, так что в храме они тренируют мелкую моторику пальцев, так называемое «палочковое кунг фу». Это не только за столом потом пригодиться, это очень нужный навык в жизни, – объясняли послушники.

  В 9:30 вечера  монахи, послушники, тренера, и ученики шифу, собирались в зале бодхисаттвы Гуаньинь, расположенного в левой части главного дворика, на встречу с Мастером.
   Шифу проводил небольшую беседу читая дневник дня, написанный тем, кому в это время было поручено его вести, где подробно описывалось происшедшее с утра до вечера. Журя или хваля детей за проведенный день напоминал им: «Изучающие буддизм должны вырасти хорошими людьми, чтобы работать на благо всего общества, страны и всех людей!» Или мог с теплотой в голосе сказать: «Хорошо, мальчики, сегодня вы вели себя хорошо! Это важно, когда вы вырастите вы сможете помогать людям, быть опорой развития гармоничного и здорового общества», или «Завтра будет холодный день, одевайтесь потеплее», и давал указание послушнику раздать всем по дополнительному комплекту термобелья и шерстяных носок, привезенных в дар храму мирянами. Так же вечером делались распоряжения на предстоящий день, если ожидался специальный молебен или приезд гостей, обсуждалось меню с поваром и организация мероприятия.

  В конце вечера после собрания все расходились по комнатам и омывали в тазах с теплой водой ноги.
  Это считается важной процедурой по всему Китаю. Перед сном многие китайцы сидят какое-то время опустив ноги в таз с кипятком, иногда добавляя туда лечебные травы. Кроме гигиенических задач это еще помогает успокоить нервную систему - выровнять течение ци в каналах, успокоить, расслабить приготовив тело ко сну. Шифу приучал к этому всех мальчиков, которые попадали в храм.
 Часто эту воду выливали утром, потому что вечером выйти на улицу сил ни у кого не оставалось. Бывало иностранцы, видя в предрассветной мгле как выливается таз с жидкостью, думали, что детям ночью было лень идти в туалет.
О некоторых сторонах жизни, расписания и задачах обитателей храма иностранцы не понимали, не знали, как о многих китайских традициях, например, об обязательном омывании ног, так что делали нелепые предположения, и обсуждали это между собой, увозя из храма не только позитивные впечатления, но и небылицы о странностях жизни, толком ничего не узнав.
  Но бывало именно благодаря тренерам, их непонятной жизни, их самобытности, иностранцы вновь возвращались в У Вэй сы, чтобы разделить со своими китайскими друзьями радости и тягости храмового бытия, постигая их мировоззрение, глубже окунаясь в традицию боевых искусств, китайскую культуру, буддизм.
                8
 «Без понимания буддизма невозможно понять культуру Востока, она пропитана духом буддизма до основания» - говорится в текстах по востоковедению.
Термин буддизм был создан европейцами в XIX веке, в китайском языке это называется Фо Цзяо - Учение Будды. Некоторые исследователи определяют буддизм как науку о сознании. Сами буддисты называют свое учение Доктрина множества причин, или Закон причин и следствий. Изначально учение Будды наименовалось «мадхйама пратипад» Срединный путь.

  Согласно Учению Будды, реальность является динамичной, а не статичной, и не может быть воспринята и описана жесткими конструкциями. Буддизм не безусловно отвергает реальность мира, а утверждает, что эмпирическая реальность не является конечной, необходима Средняя позиция между любыми противоположными точками зрения, между любым "да" и любым "нет".
Жесткое суждения "нечто есть" или "ничего нет" усугубляют заблуждения, ибо мудрый не судит ни о бытии, ни о небытии; утверждать вечные начала или отрицать их - в равной мере бессмысленно.
Срединный Путь есть видение взаимозависимости формы и пустоты, отсутствие самосущего.   

 В храме У Вэй не читаются обширные лекции, не дается теория буддизма, информация получается из бесед с шифу, с китайскими монахами, послушниками, живущими в миру буддистами, из литературы о Китае, Индии, Японии, из истории буддизма.
Шифу дает ученикам самое ценное, и это не устно выраженные мысли, не идеи, не факты, Мастер передает глубинные знания непосредственно, как говорится от сердца к сердцу, на невербальном уровне.
Открытость Учения для всех, не зависимо от возраста, положения в обществе, ментального склада, образованности, понятливости - это тенденции, присутствующие в буддизме с самого возникновения.
 Из этого вытекает многообразие форм, в которых существует и функционирует буддийское учение. Это и философская доктрина, и монашеский путь, и религия со всеми атрибутами, и ритуал, и медитация.

   Точное время проникновения Учения Будды в Китай не установлено, по некоторым данным это произошло в 3 веке до н.э., когда буддийские тексты начали попадать императору от послов. Другие исследователи считают, что о начале буддизма можно говорить в момент его признания Мин Ди, императором династии Хань в 1 веке н. э., тогда конфуцианство стало преобразовываться в религию, но согласно сохранившимся хроникам, члены императорской семьи участвовали так же в магическом ритуале посвященном Будде, что свидетельствует об уже проникновении буддизма в Китай.
Во 2 веке стали активно переводиться на китайский буддийские сутры, образована первая большая община, и многие исследователи ведут отсчет от этого времени.  Другие же считают, что это произошло на столетие позже.
Долгое время распространение Учения Будды в Китае шло неустойчиво, по некоторым данным к 6 веку буддизм стал господствующим течением и фактически приобрел статус государственной религии, начали образовываться разнообразные направления и школы китайского буддизма. Процветание буддизма пришлось на период правления династии Тан (618—907), в это время Китай был открыт иноземному влиянию, тогда восстановились отношения с Индией.

  Территория Дали не являлась частью Китая, оно было приграничным независимым царством Наньчжао. И хотя имелись торговые связи, происходили и военные столкновения. В 793 году правитель Наньчжао решил окончательно покориться Танскому двору правившему Поднебесной, и после долгого периода вражды произошло воссоздание альянса. В это спокойное время был основан храм У Вэй, носящий тогда другое название, и ставший семейным храмом нескольких поколений правителей Наньчжао.
 В Китае периоды процветания буддизма сменялись гонением и упадком. Исследователи упоминают: «бывали этапы, когда буддизм набирал силу, и рассматривался представителями правящего класса как единственная надежная идеологическая опора, но достигнув расцвета становился в преддверии упадка, некоторые буддийские монастыри, превращались в крупнейших землевладельцев…».

  Во времена народных восстаний, одно за другим потрясавших танскую империю в 8-9 веках, буддийские монастыри часто разгромлялись. Так же в 9 веке буддизм подвергся сильным гонениям со стороны императорской власти. К концу эпохи Тан иностранное влияние перестало приниматься с радушием и в 845 году император У-цзун запретил все иностранные религии, этому в 844 предшествовали указы, которыми было предписано закрыть и разрушить многочисленные мелкие буддийские монастыри и храмы, которые не были официально зарегистрированы властями. Предписывалось провести инвентаризацию всего монастырского имущества, закрыть и разрушить несколько десятков тысяч монастырей. В этих условиях постепенно прекращали свое существование многие буддийские школы и секты.
  Школы Чистая земля и Чань (Дзен) смогли продержаться, дойдя до наших дней. Период расцвета Чань приходится на династию Сун (1127—1279), когда чаньские монастыри превратились так же в мощные культурные и учебные центры.

   С течением времени буддизм глубоко проник в сознание конфуцианцев и кое-какие элементы стали частью и их догматов.  Происходили попытки соединить три мировоззренческих направления Китая: буддизм, даосизм и конфуцианство, распространялись идеи, что буддизм, конфуцианство и даосизм – три разных пути ведущих к освобождению человека от мирских страданий.
Стала складываться философская школа неоконфуцианство, впитавшая в себя идеи буддизма и даосизма.
  Несмотря на господство конфуцианской мысли в средневековом Китае, буддизм не раз переживал периоды рассвета. По заявлениям некоторых историков: «В сунский период буддийские монастыри поддерживали дружеские отношения с императорским двором и играли ведущую роль в общественной и культурной жизни Китая.» К концу 13 века согласно переписи буддийских храмов и монастырей, насчитывается первых 42 318, а вторых - 213 148.   Однако ситуация начала изменяться, появились оппозиционные секты, которые основываясь на буддийских идеях отрицали официальный буддизм, и главные импульсы развития буддизма переместились за пределы храмов и монастырей.


  Революционные преобразования в Китае в 20 веке вызвали к жизни и обновленческие движения внутри буддийских общин. После свержения в 1911 монархического строя появились буддийские школы нового типа, различные монашеские ассоциации и светские буддийские общества, однако общекитайская организация буддистов не была создана, а численность монахов осталась крайне незначительной.  В 1931 в Китае насчитывалось лишь 738 тысяч монахов и монахинь.
  После образования в 1949 КНР буддистам была гарантирована свобода вероисповедания, в то же время земельные владения буддийских монастырей были конфискованы, а большая часть монахов и монахинь возвращена в мир. В 1950-е гг. в Китае была создана Китайская буддийская ассоциация, объединяющая более 100 млн. верующих мирян и 500 тыс. монахов.  В 1966 г. во время "культурной революции" все культовые заведения были закрыты, некоторые разрушены, а монахи отправлены на "перевоспитание" физическим трудом, многие мастера и учителя не выжили.  Деятельность ассоциации возобновилась в 1980, и с тех пор уже новые поколения открывают заново Учение Будды. По некоторым приблизительным данным китайских исследователей на 2000 год в стране насчитывалось около 300 млн. буддистов.

- А что такое буддизм вообще? – поинтересовался живущий в храме вторую неделю гость из Чехии.
- Буддизм четкое и ясное учение, - подбирая английские слова начала послушница, -  Основные принципы выражены понятно, но если начать расспрашивать - что такое буддизм?  как и зачем его практиковать?  разнообразных ответов будет столько же, сколько отвечающих, – заулыбалась она, - Понимание этого учения довольно сильно отличается в зависимости от образа жизни, возраста, личного опыта, образования, развития осознанности. Верующие воспринимают буддизм совершенно по-разному, выбирая для себя подходящие концепции, кто-то приходит в храм в надежде в следующей жизни переродиться в богатой семье, другой просит здоровья, одна девушка недавно просила в нашем храме у Будды стать выше на 10 см, чтобы потом высоко нести его учение людям.
- Что? Такое возможно и в современном мире? – опешил молодой чех.
- О, возможно всё. Кто-то считает, что только мужчина может достичь просветления. Кто-то по смерти родителей молится об их не попадании в ады, кто-то верит, что, давая подношения храму - он сам скоро разбогатеет, кто-то говорит: «мясо в желудке не страшно, ведь Будда в сердце, и между ними нет никакой связи». А в прошлые времена у Будды часто просили обретение литературной известности и успешной сдачи экзаменов. А кто-то знает, что Учение Будды - это осознанность, практика к прямой реализации истинной природы.
В большинстве люди живут механически, делают все по привычке, не находясь в моменте Сейчас, совершая действия одновременно блуждают мыслями в прошлом и будущем, вспоминая, планируя, мечтая, т.е. находясь в паутине умозрений, а не в Тут.

А осознающий полностью находится в том, что он делает, внимателен и сконцентрирован, совершая действия естественно и корректно.
 Таким является настоятель храма У Вэй. По каждой детали его жизни видно, что он так же внимателен к мелочам, как и к грандиозным делам. Для шифу нет ни большого ни малого. Есть Одно. Ко всему очень почтителен, не делая умозрительного разделения на важное и не важное, совершая осознанные действия находясь в моменте бытия в состоянии у вэй.
 Рядом с шифу все предметы и явления приобретают новые смыслы, оживают, становятся чудеснее. Вспоминается совет одного мудреца - «если делать «обычные вещи» в состоянии присутствия, осознанно, то они становятся необычными, феноменальными», находясь рядом с Мастером у каждого живущего в храме есть возможность это испытать. Ничто не «передается» от Учителя ученику, кроме самого присутствия Мастера, и что-то находящееся глубоко внутри ученика начинает выходить на поверхность. Присутствие Мастера вызывает наружу сущность ученика, а не что-то данное или перенесенное извне. 
Присутствие Учителя дает импульс, и ученик начинает изменяться. Вся работа Мастера состоит в одной простой вещи - в том, что он есть.
Шифу ничего не делает специально, но поддерживает жизнь храма и дает желающим возможность там находиться.

 Должность настоятеля Буддийского храма уникальна - она как редко какая, предполагает ответственность перед историей. В современном мире осталось лишь несколько занятий так глубоко укорененных исторически и культурно, дошедших из древности до сегодняшних дней почти без изменений. 
Читая дзэнские притчи и рассказы о жизни в монастырях, можно узнать о тех же элементах быта, мировоззрения и поступках, которые существуют в храме и сейчас.
 Однажды в зал Медицинского Будды при храме У Вэй два деревенских подростка пришли воровать подношения - собираясь вытащить деньги из ящика для пожертвований. У них было какое-то приспособление, чтобы зацеплять купюры и вынимать их из щели большого железного ящика, который стоит перед алтарем. За этим занятием их застал монах. Мальчики бросились бежать, но монах и тренера поймали их и привели к шифу.  Следующий час воришки простояли на коленях перед статуей Будды в главном холле под наблюдением монаха, а когда пришло время обеда, настоятель усадил их за стол и накормил. Было видно, как ошарашены воришки таким поворотом событий, ожидая криков, ругани и вызова родителей и полиции.

  Это напомнило древние дзэнские притчи, в которых монахи не только не наказывали воров, забредших в храм, но иногда и отдавали им последнее. На подобных происшествиях можно увидеть проявление истинного буддизма - покоя, милосердия и мудрости.
  Мастер не только человек, но и важнейшее явление - осознаное восприятие жизни, которые реализуется через каждого пришедшего в храм, случайно или специально попавшего туда на пол часа, на неделю, на годы. И если человек начинает видеть это, то многие «странности», происходящие в храме, многие ситуации, начинают раскрываться и приходит понимание что шифу часто специально ведет себя так, чтобы у учеников возникали предпосылки для так называемого разрыва шаблона, для возможности активации осознания реальности, заложенного в каждом.

 - А какими необычными способностями Вы обладаете? – бывало спрашивали у шифу китайские гости, из легенд и истории зная, что монахи, занимающиеся трансформацией сознания, побочным продуктом практики получают развитие сверхъестественных способностей.
- Способности показывать чудеса развлекая зрителей, совершенно не важны для практикующего, и не стоит об этом размышлять, - смеясь отвечал настоятель, - Главное внутренний покой, мудрость, осознанность и использование своих способностей на благо окружающим.

  Но между собой многие поговаривали, что шифу спит не лежа, а сидя в лотосе, а раньше, в молодости иногда спал вверх ногами, стоя на голове. А во время медитаций в лесу сидит так неподвижно и излучает такую энергию, что птички садятся ему на голову и отдыхают там. И что шифу может быть в нескольких местах одновременно, и всегда знает все происходящее в храме, и обо всех своих учениках, где бы они не находились. И может читать мысли.
Шифу видел и понимал человека лучше, чем он себя сам, проникая в глубь существа.

                9
  История знает много примеров, как йоги помогали людям встать на путь Дхармы, Учения Будды, демонстрируя чудеса своей практики - ясновидение, знание будущего, телепатия, хождение по воде, быстрое перемещение в пространстве, прохождения сквозь огонь. Показ этого очевидно был необходим на первых этапах распространения учения, по словам Вирупы: «Если бы я не творил чудес, зачем бы людям было следовать Дхарме?», буддисты демонстрировали это, представляя яркий пример успеха практик, и таким образом распространяли Учение. Однако часто бывало, что зрители просто хотели развлечений, а некоторые начинали следовать внешним сторонам буддизма лишь из желания так же уметь показывать чудеса.
И мастера перестали демонстрировать свои умения, и даже упоминать о них.  И уж точно ни один мастер никогда не заявит, что он просветлен. Настоящий мастер просто будет продолжать свою практику каждый день пока существует. А по его делам, и последствиям его слов и советов, возможно увидеть его истинность. Одним из побочных явлений практики оказывается развитие таланта наставника, которым пользовались все мастера, тем более традиции чань, передавая Учение сочетанием способов деятельности, выражая через них естество осознанности, используя каждую ситуацию для передачи Учения.

 Деятельность настоятеля храма У Вэй направлена на разные сферы – на воспитание детей и молодежи, которые станут передавать живую мудрость новым поколениям, на организацию восстановления храмовых строений, которые простоят сотни лет, на высечение из скалы статуй Будд, которые просуществуют тысячи лет, на создание книг, которые будут доступны миллионам людей по всему миру.
  Личные наставления, даваемые Мастером храма У Вэй ученикам трудно воспроизводить, но как пример хорошо подойдут истории из жизнеописания великих учителей древности, показывающие насколько индивидуально передавалось учение, пояснялась основа практики, исходя из элементов повседневной жизни конкретного человека, его уму, телосложению, предрасположенностям и профессии.

   Например, сапожнику, наставник передал основы практики так: «Пусть умозрительные и предвзятые мнения будут лоскуты кожи, сшиваемые шилом поучений гуру на колодке дружелюбия и сострадания. Простроченный нитями непривязанности к делам и предметам, появится ботинок. Чудесный ботинок тела Дхармы. Ведя нить не-удержания вещей, оставь мысли о приятном и неприятном. Преврати в свой материал все оценки и мнения. Медитируй, прошивая свой опыт наставлениями учителя, превращая его в чудесное изделие тела Дхармы.»
А бедняку, которого по ночам мучил страх от завывания волков, странствующий учитель дал такое наставление: «Чтобы удалить страх, слушай все звуки в мире, как вой волка. Медитируй непрерывно на то, что вой и все остальные звуки неотличимы друг от друга. Построй шалаш рядом с местом где живет стая волков и живи там.»  Окрыленный верой, получив посвящение, ученик так и сделал. Он преодолел ужас перед воем, когда осознал, что все звуки в мире не отделимы от пустоты. Освободившись от страхов, он создал состояние неразрушимой радости.
  А брахману, пожелавшему принять учение, йогин согласился это сделать только после того, как тот принесет ему свинину и вино. Услышав такое, брахман пришел в негодование и ужас «Как? Нам, брахманам даже нельзя произносить слова «свинина» и «вино», не то, что дотрагиваться до этого!» Но йогин сказал: «сделай так, если хочешь наставлений», и тот согласился придти к учителю, но не днем, а ночью, чтобы избежать возможности быть увиденным, он, преодолевая отвращение принес йогину эти продукты. И там даже попробовал немного, по настоянию учителя. Чтобы преодолеть гордыню касты, йогин велел брахману подмести дом, а потом отштукатурить стены, рассказав о понятии правильное действие.
- Цвет штукатурки обозначает медитацию, - говорил он, - а соединение штукатурки, стены и акта накладывания - означает результат. После этого брахман понял, что мир сплошь представляет собой проекцию иллюзий.
  А молодого привлекательного человека, который удалился жить на кладбище, потому что измучился тем, что из-за его красоты за ним увязывалось много народу, а он жаждал уединения, йогин посвятил в основы учения, объяснив способы растворения «я» и «другой» и объединение стадий развития и завершения в медитации. После практик его действия стали спонтанными и проистекающими из внутренней энергии, а народ начал называть того сумасшедшим перестав замечать его внешнюю красоту, перестал жаждать его общества, чего и добивался молодой человек.

  Так говорили и поступали индийские учителя древности, так делают и современные мастера чань, проникая своей мудростью в суть вопрошающего человека и давая ему точный ответ. Они знают, как найти точку слияния с жизнью самого вопрошающего; это нельзя задумать заранее и осуществить по программе, оно должно выходить из природы происходящего. Общаясь с людьми мастера действуют спонтанно, из внутреннего покоя мудрости и милосердия.
   Многие ученики храма У Вэй это понимают, ощущают, и находятся в благоговении перед Мастером. Но сам шифу, осознавая происходящее, не относится к себе с чувством собственной важности, в нем нет элемента «эго», которым люди воспринимают себя самыми умными и талантливыми, самыми важными и значимыми. 
Шифу действует естественно, позволяет случатся тому, что происходит через него, не прилагая намеренных усилий и не руководствуясь личными желаниями, находясь в состоянии у вэй.

  Мастер видит ценность в том, что происходит с учеником, а не в самом себе, и упреждает учеников не впадать в слепое следование культу личности, повторяя: «Истинным Учителем является Будда, а Цзин Кун - человек, живет человеческой жизнью, являясь лишь помощником на пути, по которому сам следует». И в след за Буддой напоминает: «Не принимайте на веру ничего из того, что говорится, только лишь из почтения к говорящему, но проверяйте это самостоятельно, исследуйте, продолжая практику, медитируйте и изучайте Алмазную Сутру».
 Помня, что буддийские тексты, особенно Алмазная Сутра, созданы не для умствований, прагматичный интеллектуальный подход к сутре не ведет к приобретению пользы. Все, что фиксировано, не является Учением Будды. Все зафиксированное рождает привязанность, а это является преградой. Именно о не привязанности к словам, понятиям, явлениям, говорится в Алмазной Сутре, в этом message Будды.
  Сутра представляет собой объективацию в виде текста пробужденного состояния сознания, такой текст способен порождать аналогичное состояние сознания у человека, вдумчиво текст читающего. Изложение материала в ней далеко от дискурсивной линейности: многочисленные повторы и парадоксы специально предназначены для активного трансформирующего воздействия на психику воспринимающего текст человека. Именно психопрактическая функция сутры отличает её от других канонических текстов Махаяны, близких к ним по содержанию и учению, но организованных по-другому.
 Чтение сутры – это практика, медитация – это практика, жизнь в храме – это практика.

 Информация о храме передавалась вербально на многих языках мира, но долгое время в русскоязычном интернете об У Вэй сы почти ничего не было, кроме пары упоминаний на форуме путешественников, и шутливого «тсс… не надо про это место - это страшная тайна», русскоязычные гости не спешили делиться своими приключениями в храме, тогда как представители других стран с удовольствием говорили всем, кто готов был слушать.
  Разговорившись с владельцем корейского ресторанчика в Дали, можно было узнать, что кореец Ли тоже тренировался там.
 - Я тогда впервые попал в Дали, во время путешествия по Юньнани мне хотелось посмотреть всю провинцию, я решил остановиться в храме на неделю, случайно узнав о нем от итальянских путешественников.  И даже через много лет я хорошо помню атмосферу - покой и умиротворение, царившие в храме.  Только там у меня наконец нашлось время побыть с самим собой в одиночестве, почитать книжки и изучить несколько китайских слов и выражений. Я очень хорошо помню, там на стене второго этажа мужских комнат, была большая живописная картина, сделанная видимо кем-то из иностранных гостей, изображение медитирующего монаха вокруг которого сидят разные зверюшки. Эта картина помогла мне впервые понять принцип медитации -  пребывание в полном слияние с природой. Я по ней медитировал, она была хорошим визуальным напоминанием. А еще даже через много лет я помню имена всех храмовых детей - тренеров. И мне не стыдно признаться, спустившись в город после недельной жизни в храме я несколько дней плакал, сам не понимая, что со мной происходит, возможно я так глубоко проникся храмовой жизнью и теплотой к детям, что не мог сдержать слез, то ли радости, то ли печали, – задумчиво завершил Ли.

  Молодая канадка Анн жила в храме всего несколько дней, ей не удалось распланировать поездку чтобы остаться на подольше, она очень переживала из-за этого, но даже за короткий срок Анн так погрузилась в атмосферу, что начала постоянно мурлыкать себе под нос распевное Амитуофо, не замечая этого сама. Шифу, проходя мимо, обратил внимание, остановился, и присоеденился к ней, показав, как это надо делать - осознанно, в голос, контролируя дыхание - Наааа Мо Ааааа Мииии Туооооо Фо.
Шифу стоял рядом с канадкой повторяя это, и у девушки на глазах навернулись слезы.
- Я была так тронута моментом, ощутила такую энергию и благость, что разрыдалась, я впервые испытала уникальное ощущение полноты. Полноты момента, полноты жизни. Жизнь ЦЕЛИКОМ.

  Шифу человек, познавший целостность, объемность жизни, кажущуюся противоречивой лишь тому, кто не умеет воспринимать. И находясь рядом с ним это мог ощутить каждый. Мастер смотрит ученику «в сердце». У него есть способность «втянуть любого в свое силовое поле, которое распространяется вокруг него,» что иногда чувствовали иностранцы, живущие в храме и удивленно рассказывали об этом, впервые испытав такой феномен.

В это поле попадают не только люди, животные и растения, но и предметы.   Размывание границ обыденности, привычного строя вещей, понятия внешнего мира теряют устойчивость, твердость своих граней, трансформация в пространстве и времени в конечном счете ведет к сердцевине, к началу всех вещей, оно обращается в абсолютную пустоту - не только основной термин Буддизма, но и идеал всей философской и эстетической традиции Китая. От такого человека не ускользнет никто и ничто. И если что-то оказалось втянутым в это поле, то ему, хочешь не хочешь, придется раскрыть себя. Это значит, что наставник видит ученика насквозь, и невозможно изобразить то, чего не имеешь, или что-либо скрыть.
Ученик на Востоке редко ставит под сомнение способность мастера видеть его душу до самых темных её уголков, и не оказывает в этом сопротивления. У рожденного на Востоке человека почитание Учителя в крови, это часть древней традиции, они знают, что мастер отдает лучшее, самое ценное с точки зрения духовности. Для учителя судьба ученика имеет такое же значение и ценность, как своя собственная.
 Культ учителя, мастера, наставника, шифу - одна из характерных черт не только китайской культуры, но и многих стран которые мы называем «Востоком». Учитель - это не столько тот, кто учит, но прежде всего тот, кто знает, кто обладает истинностью знания и способен передать способ познания. Абсолютным критерием такого учителя-мудреца в Китае было обладание «благой мощи», «благой силы» - «дэ», идущей от Неба, и являющейся по сути, проявлением Вселенной в человеке.
И это явно ощущалось в настоятеле храма У Вэй, люди всех возрастов, верований и культур могли это почувствовать, находясь рядом.

 Облик Мастера можно описать словами Чжуан-цзы: «темен и пуст, хоть целый день гляди - не углядишь, слушай - не услышишь, дотрагивайся - не дотронешься». Мастеров в древнем Китае сравнивали с темным или сокровенным зеркалом - которое объективно отражает события, но в то же время не меняется, вечно оставаясь самим собой.  Мастер, это «сокровенное зеркало», который пребывает в ином измерении и живет жизнью вселенской, занимаясь ежедневными делами.
В литературе можно найти описание сути Мастера: «Шифу выступает в двух ипостасях, ибо его явленная сущность смертный человек с конкретным именем и обликом, обучающий тому, чему научил его Учитель. Но его вторая ипостась - скрытая и данная лишь в эзотерической сущности учения - он вечен, обладает вневременным характером, так как передает истину. И этот учитель ниоткуда не берется и никуда не уходит. Шифу проводник древнего учения великих учителей. Его миссия заключена в том, чтобы целостно передать эту истинность.»

 У многих сформирован образ мастера ушу как того, кто может одним ударом свалить нескольких нападающих, способен кулаком крушить кирпичи и сбивать в прыжке всадника с коня. Тем поразительнее может показаться факт, что истинный мастер всегда избегает поединка, и более того, мог никогда в жизни не вступать в бой. Истинное мастерство определяется не количеством побежденных противников. Его исток внутренний, невидимый, небытийный. Этим он отличается от обычных кулачных бойцов, которые демонстрируют свое умение, учитель может вообще не показывать своего мастерства, оно проявляется в каждом его повседневном движении. 
Истинному запредельному мастерству чуждо стремление к славе. Мастер чужд показной демонстрации своего умения. Да этого и не требуется - Мастер переводит жизнь, весь мир, в иную плоскость. И окружающие это чувствуют, находясь рядом.

 - А какой вы на самом деле по характеру? Я никак не могу понять, вы строгий и серьезный? Или веселый и шутливый? Или добрый и спокойный? Вы какой вообще? - вдруг спросила у шифу китайская девочка подросток, пришедшая с мамой в храм, и проведшая почти целый день за чайным столом, видимо все это время пытаясь определить характер сидящего напротив человека. Гости взорвались от хохота и смущения, а настоятель улыбнулся, и ничего не ответил словами. Это и был ответ.
 Если выразить его одним словом, то можно так: чань мастер - НИКАКОЙ.

   Чань говорит, что все, что является обычным - хорошо. Правильно быть обычным, быть никем, быть ничем, быть без характера, быть бесхарактерным…Когда у вас есть характер, у вас есть некий вид невроза. Характер означает то, что нечто в вас стало фиксированным. Характер означает ваше прошлое. Характер означает обусловленность. Когда у вас есть характер, вы являетесь его узником, вы уже не свободны. Когда у вас есть характер - вы более не свободный человек, вы носите свою тюрьму на себе; это тюрьма очень тонкого рода. Настоящий человек будет бесхарактерным. Он будет свободным от прошлого, действовать в соответствии с данным моментом, спонтанен; только он может быть спонтанным. Он не будет оглядываться назад, в память, чтобы решить, как реагировать, когда у вас нет никакого характера, вы просто смотрите на ситуацию не обусловленным. И ситуация разрешается, именно тем, что должно быть сделано конкретно в это мгновение. Естественно и спонтанно - это ответ, а не реакция. Это и есть состояние У Вэй.
                10
   В китайском понятии ;; увэй выходцам других культур неведомы многогранные значения иероглифов, исторические пласты восточного мировоззрения. Популярный перевод этого слова «Не деяние» воспринимается как повествующий о внешней направленности, но речь идет о внутренней Необусловленности. Возможно кому-то поможет термин «амехания», который является аналогом этого понятия использовавшимся древними греками, передающий суть этого состояния сознания так: «отсутствия механической привязки к потоку своих мыслей. Ведь мысли передают и учитывают поверхностные стороны явлений, и своим механическим взаимным сопротивлением ограничивают естественную Свободу Бытия». 

 Как описывает современный философ: «герои греческих трагедий попадали в ситуацию, где все сцепилось друг с другом: и там есть истина и тут есть истина, и там попадешь в сплетение какого-то реактивного механизма, и здесь попадешь в сцепление с неким механизмом, и можно только находиться в не-деяние, не выбирая», быть не обусловленным путающими мнениями об этих силах. Философ приходит к осознанию, что состояние амехании есть одна из разновидностей Полного и Завершенного состояния ЗРЕЛОСТИ, выходом из инфантилизма. 
 Амехания у греков была связана с высшей точкой состояние личности.  В среде современных мыслителей, лингвистов, философов, исследователей, существуют разные представления о значении термина амехания, но это слово уже мало известно широкой публики, оно кануло в лету, и теперь употребляется лишь относительно персонажей греческих трагедий. 
 
  В состоянии у вэй, амехании «меня нет», есть живое тело, живое дыхание, оно часть потока жизни, и это все живет, но в этом нет «я», процессы, которые происходят с этим телом не исходят из эго, из личных предпочтений, привычек, желаний, они ими не обусловлены, они идут естественно по природе жизни. Это состояние показатель зрелости человека, находящегося в Здесь и Сейчас.
  Об этом же и состояние чань, по словам мудреца: «Чань — это понимание что «я» не существует. Надо спросить самого себя: «Что есть я?» надо удерживать лишь этот вопрос и отсечь мышление. Когда поймете этот великий вопрос, поймете все. 
Когда поймешь, очень легко делать все остальное, в том числе и рисовать, писать стихи, заниматься каллиграфией, чайной церемонией, единоборствами. Тогда рисуется без усилий; пишется без усилий.  Потому что происходит слияние с этим действием. Остается только писание, только рисование. Никакое мышление не вклинивается между человеком и действием. Существует только действие без мышления. Это свобода. Это принцип У Вэй, реализация состояние чань...»

   Иностранцы, гостившие в храме У Вэй, иногда испрашивал про это. Кто-то интересовался из любопытства, из привычки все расспрашивать, кто-то от скуки, кто-то из вежливости, кто-то как причину пообщаться с тренерами вне тренировки, кто-то из назревшей потребности изменить свою жизнь. Не важно по какой причине спрашивали. Как учит шифу -  семена брошены, и не имеет значения, когда - сегодня или через много лет они взойдут. Главное, что побывавшие в У Вэй сы уносили с собой из храма возможность состояния умиротворения, гармонии сознания.
Иногда результаты жизни в храме оказывались вполне ощутимыми и видными сразу, например, некоторые становились вегетарианцами.
Бывало, приезжая в У Вэй сы повторно, иностранцы рассказывали, что со времени первого пребывания в храме они прекратили есть мясо, именно там узнав, что растительная пища может быть питательной и вкусной. Некоторые даже записывали ингредиенты и рецепты храмовых блюд, чтобы начать готовить их дома перейдя на вегетарианство, и показать своим близким что вегетарианская кухня может быть очень разнообразной. В основном это были мужчины.
 А многие переставали в храме курить, просто забывая о сигаретах, забывая, что они курильщики, и вдруг понимая, что бросить оказывается очень легко и естественно.

  Даже несколько дней, проведенных в храме, могли изменить что-то в человеке. И не так принципиально с какой «целью» путешественник попадал в храм: праздное любопытство, желание развлечься, испытать что-то новенькое, отдохнуть от передвижений по Китаю, потренироваться, разузнать про кунг фу.  Человек, по каким-то неведомым причинам узнававший об У Вэй сы, находивший время и силы добраться туда, предоставлял себе уникальную возможность У Вэй. И получал именно ТО, что оказывается было надо именно ему именно тогда. Причем часто это совершенно не совпадало с его ожиданиями и со сформулированными для самого себя причинами и задачами.

 Но эта возможность У Вэй для многих не была комфортной. Храм не подстраивается под гостя, он не собирается соответствовать удобству, мировоззрению, привычкам. С храмом самому надо настроиться в лад, довериться и отдаться ему, особенно, если желаешь собственной трансформации. И многие гости это интуитивно ощущали, и у некоторых получалось, несмотря на то, что было необходимо произвести значительные внутренние изменения, сделав в себе неприятные, и иногда болезненные для эго преобразования. Ведь разросшееся чувство собственной важности и привычки не легко сдают свои позиции и не сразу отступают перед желанием со настроиться с ритмом реальности и мудростью внутренней тишины. Этому надо отдаться полностью, сдаться. И тогда естественным образом замечаешь, что гармония жизни течет внутри. И снаружи. Тогда ощущаешь, что являешься частью этого.

- Я поняла, что обстановка в храме Совершенная Обучающая Среда, интенсивная, эффективными способами помогающая работать со своим эгоизмом, с ленью, с разрушающими тело привычками, с механическими действиями, с невежеством, – произнесла немка, рассказывая приехавшей француженки о жизни в храме. - И хотя не все это понимают, и может не все этого желают, я думаю пребывание тут оставит отпечаток в любом, предоставляя возможность заложить основу дальнейшего развития, в каком бы вероисповедании они бы не находились, – заключила она, не зная, что собеседница приехала в храм уже не в первый раз.
  Парижанка Ани много лет назад прочла об У Вэй сы во франкоязычном путеводителе. Там была всего одна строчка с упоминанием о храме, которую из последующих изданий убрали, но Ани «повезло» тогда путешествовать именно с тем путеводителем, и она добралась до Дали из любопытства, захотелось узнать побольше об этом месте. Восточными единоборствами библиотекарь из Сорбонны не интересовалась, но возможность отдохнуть в горной тиши от насыщенной поездки привлекала. В первый раз, много лет назад, Ани провела в храме неделю изучая форму тай цзи, и продолжила свое путешествие.
 - А по возвращению в Париж я обратила внимание что часто вспоминаю проведенное в храме время, хотя ничего особенного там не произошло, единственным сильным воспоминанием было что именно тогда в храме построили «цивильный туалет», а до этого стояло деревянное строение с выгребными ямами, которое меня очень смущало. Повседневная жизнь во Франции шла своим чередом, но меня не отпускали мысли о храме. Через три года я вдруг поняла, что надо снова вернуться. Во второй раз я провела в храме месяц, продолжая изучать тай цзи и наблюдать за храмовой жизнью.  Тогда меня поразило что в монастыре жило много китайских школьников. Это был август, и на летние каникулы некоторые родители, видимо ученики Мастера, отправляли своих детей «в летний лагерь». Я была в восторге как усердно занимались мальчики, с утра до вечера ответственно относились к тренировкам и не жалели себя. А еще в то время в храме гостил ученик Мастера - пожилой художник, который днями напролет делал тушью наброски храмовых строений, и подарил мне один из эскизов. Вернувшись в Париж, я оформила рисунок в раму и повесила над кроватью. Было очень приятно на него смотреть и знать, что в мире существует такое удивительное место, где все тревоги отступают, где царит покой, трудолюбие и справедливость.
  А еще через три года я уволилась с работы ощущая, что пришло время кардинально поменять жизнь, чувствуя приближение нового жизненного этапа, но не знала, что это будет, не понимала, чем начать заниматься, рассматривая разнообразные варианты. И осознав, что мне нужно время «очистить голову», я естественно сразу подумала о храме, зная, что это именно то место, где можно разобраться в тех внутренних изменениях что со мной происходили. – рассказала Ани. – В этот раз я проведу в храме У Вэй 7 недель, и может наконец узнаю себя!

  Небо над горными пиками Цаншань невероятно живописно, оно занимает важное место в жизни Далийцев. В разные сезоны облачные формирования значительно отличаются, появляясь каждый год в свое время, радуют местных жителей, которые ждут их из года в год. В Дали не только каждый горный поток и пик имеют красивые названия, но и некоторым облакам люди дали имена - Ожидающая мужа, Нефритовый пояс, Белый дракон, словно отдыхающий на пиках и любующийся окрестностями Дали. Это длинное узкое, несколько километровое плотное облако, которое непрерывной волнистой полосой лежит на извилистом горизонте гор без движения по многу часов, на безоблачном в других частях ослепительном голубом небе.
  За жизнь в храме у его обитателей тоже появились свои любимые небесные явления. Летним утром иногда можно увидеть, как дымок из кухонной трубы, притворяясь легким облачком, стремиться встретиться с пушистыми облаками над горными склонами, в ожидании совместных приключений.

   Время в храме идет неспешно и размеренно, отсчитывая минуты и столетия. Деление на дни недели там происходит для удобства иностранцев, которые обычно приезжают на одну неделю, и следят за временем в силу краткости туристической визы.  Тренировочная неделя в храме начинается утром в субботу, и длится до четверга. В четверг после обеда иностранцы уезжают из храма, и вновь возвращаются вечером в пятницу, если планируют провести там еще время. Бывают и те, кто желает отдохнуть в тихой атмосфере храма, гуляя по горам или читая книжку, в четверг они не спускались в цивилизацию. Но таких встречалось мало, обычно молодежь стремилась в город проверить почту и блоги, принять ванну и попить пива.
  Пятница считается выходным днем в храме, но не для его постоянных обитателей, а лишь для иностранцев. Монахи, послушники, тренера продолжают тренировки, приготовление пищи, уборку храма, и все ежедневные обязанности.  Но раз в месяц, каждую первую пятницу, разрешалось на несколько часов спустится в город за покупками, да и то уходили лишь тренера и дети, а монахи и послушники почти никогда не выходили с территории храма.
  Иностранцы не подозревали, что, не смотря на их отсутствие в четверг и пятницу проходила вечерняя тренировка, и «выходным» у детей и тренеров оказывалось лишь пятничное утро - время, когда они убирали комнаты, стирали свою одежду и постельное белье. Так что при внимательном рассмотрении оказывалось, что как такового выходного дня в храме вовсе не существовало. Ведь храм не был местом работы, он являлся образом жизни, естественной средой обитания. В которую с открытым сердцем приглашали гостей, понимая, как важно делиться этим уникальным явлением.

 По историческим сведениям, 10 из 22 правителей Дали, когда этот регион еще не был частью Китая, отказались от трона и приняли монашество именно в храме У Вэй. Так же в хрониках упоминается, что некоторые правители Дали, оставаясь на троне каждый год на несколько месяцев уходили в затвор, практикуя медитацию в этом храме, запрятанном в горном лесу, в дали от шума повседневной жизни.

 И он продолжал сохранять свою потаенность. Основные строения У Вэй сы находятся на высоте около 2300 м. над уровнем моря, от подножия гор не видны, храм глубоко спрятан в густой листве высоких деревьев, и только отъехав по равнине почти до самого озера, можно разглядеть блестящие на солнце крыши.   
  Дорога в храм от новой трассы, где не сразу, но поставили указатель, ведет вверх мимо деревни каменщиков «Южное солнце», их добротные трехэтажные каменные дома растянулись вдоль русла реки по обеим сторонам. Во многих дворах с утра до вечера работают электрические циркулярные пилы, режущие камень, но то тут то там встречаются сидящие на солнышке жители деревни, как в старину вручную выдалбливающие замысловатые каменные изделия. 
Чуть выше по склону начинается «Тайваньская деревня» - местное название небольшого участка реки, вдоль которого располагаются красивые виллы жителей Тайваня, которые приезжают насладиться приятным климатом Дали и видами, открывающимися из их окон на горы Цаншань и озеро Эрхай.

   Перед одной из вилл, зубцы красной кирпичной стены которой в форме «ласточкиных хвостов» чуть напоминают кремлевские, надо свернуть вправо, и взгляду представиться небольшой каменный мостик с надписью на вкопанном рядом камне «Мост У Вэй», а за ним величественная арка, на огромной деревянной доске вверху написано «Линцзюшань» Гора Духа Орла - прежнее название гор.
И хотя орлы до сих пор водятся в округе, это название давно не употребляется, и уже мало кто об этом помнит. 
 А иностранцы этого даже и не знали, но память об этом месте хранилась во многих сердцах по всему миру. Американцы Ник и Джоан много лет были увлечены Китаем, китайской культурой, языком, историей, и познакомились, когда уже давно жили в Китае изучая язык и ведя бизнес. Они не были буддистами, но хотели, чтобы в буддийском храме прошла церемония их бракосочетания, таинство соединения друг с другом, и с Китаем.
- Мы чувствовали в этом глубокий символизм и красоту, - рассказывала Джоан, -  И настоятель храма У Вэй не отказал такой неожиданной просьбе, сказав, что видит наши светлые сердца, видит, что мы осознанно подходим к этому решению, что делаем это не для экзотических переживаний. И что мы попали в У Вэй сы не случайно, хотя жили за много тысяч километров от Дали, В Шанхае. И несмотря на то, что такое никогда не случалось в истории возможно всего Китая, храм из милосердия отозвался на нашу просьбу и провел небольшую церемонию. Мы не были специально одеты, и не было никаких особенных торжеств. Но во время церемонии и напутствия шифу ощущалось до слез глубоким.
  Через несколько лет после того события, Джоан заезжала навестить шифу. Американка рассказала, что воспринимает храм У Вэй особым местом на земле, а Мастера близким человеком, ставшим важной частью их семьи.