По объективным причинам лучше читать в адаптированной версии:
https://www.mastihin.com.ru/Liter10kar4.htm
Фрагмент:
Пигмалион посмотрел ей в лицо. В то самое место, где должно быть лицо. Какая она будет? Робкая и застенчивая? Или гордая и властная? Тогда уж, насмешливая и знающая себе цену. Ведомая, как Эвридика? Ведущая, как Ариадна? Мстящая, как Медея? Безрассудная, как Арахна? Ждущая, как Андромеда? И неужели это зависит от того, какое лицо он выберет? Разве характер скульптуры, разве характер любой скульптуры не должен быть ясен еще задолго до открытия лица?
Он обошел ее кругом, словно увидев впервые. Подскажет ли она ему свое лицо?
— … станут изменять вам? Научившись у людей…
Он покачал головой.
— Им никогда не преодолеть этого барьера между двумя мирами.
— Вы думаете?
— Я не думаю. Я знаю, — он посмотрел ей в глаза. Она не отвела взгляда. Она ничего не скрывала. Даже своей принадлежности к миру людей.
— Я очень надеюсь побывать в вашей мастерской.
Он промолчал и нагнулся за коробкой с апельсинами.
Нет, он говорил что-то, какую-то гадость про мраморную пыль на окнах, про грязь, беспорядок, творческий застой и холостяцкий быт. Но он промолчал. Потому что смириться со сказанным тогда, стоя с коробкой ее апельсинов в руках… даже согласиться с самим фактом произнесения совершенно чудовищных слов, слов ничего не говорящих – значит, поставить на себе жирный крест. А она смотрела чуть снизу чуть вверх, прямо в зрачки и молча кивала в такт движения его губ. И уже не улыбалась.
Странно… Иллион пал, а мы живем и даже не стыдимся этого. Действительно, странно…