Мне как-то Очевидец один на ухо это нашептал. Он говорил о других веках. Он знавал, что происходило в давних эрах.
То было в архейскую эпоху. Земля была обычной бездушной глыбой, где не было ни воды, ни животных, ни каких-либо микроорганизмов. Это была нетронутая, девственная планета. Он говорил, мол всё кругом было покрыто чёрным слоем пепла и камня, неба ещё не существовало — там была мгла, в которой изредка мелькали звёзды, куда более древние, чем тот молодой мир. Рельеф был груб, всюду виднелись горы, торчащие подобно рогам из земли. Некоторые так и высились безмолвными глыбами в не существовавшую высь, другие же всё так же тянулись к ней, но из их верхов струилась лава, а внутри кипела магма, не давая им соприкоснуться с прекрасным.
Очевидец говорил, что стоя посреди этого хаоса, наблюдателя всюду окружали ало-красные огни стекавших вниз потоков и тёмно-серая тьма их источников, коими были сами недра земли и их образования. Планета была младенцем, ей не было забот. В ещё не родившейся атмосфере отсутствовали звуки, красная жидкость бежала молчаливо ручьями.
На секунду его голос дрогнул, и он стал вспоминать. Вскоре, подняв голову и устремив свой пустой взгляд на меня, он продолжил. В одном месте, которое почти всюду окружали огромные треугольные камни, посреди чёрной пустоши на горячей породе стояла статуя. Вокруг царил мрак, казалось это изваяние было серой песчинкой среди всепоглощающего тёмного дыма. Вокруг Стража текла лава, но он смиренно стоял. Похожий на тех, кого называют людьми, и кто гораздо позже пришёл в эту вселенную, он стоял безо всякой улыбки на овальном лице. Его натура была отвратно идеальна, на камне не было ни трещин, ни изъянов. Без ног, но лишь с телом и головой он высился здесь и держал в руке округлое зеркало.
Но не было то зеркало зеркалом, оно не отражало, а лишь поглощало, словно сажа. Внутри него была такая же пустая земля, как и та, в чьих владениях оно находилось, с той лишь разницей, что не черна она была, а сера, как сама статуя, хранившая объект. Всю её поверхность покрывал слой непроглядной пыли, ложившийся на неведомо какого цвета поверхность. Там было пусто. Чёрное небо, тусклые звёзды, серая поверхность и боле ничего. Пустота. На ней не было изгибов, с верхушек холмов не сочилось лавы. На той земле не было выступов и гор. Там было спокойно и тихо.
Прошли века, эпохи. Ушёл под воду великий Р’льех, последние твари Безымянного города скрылись внизу ступеней, сгинул последний правитель Египта. Ещё лета миновали, и в Помпеях одни исследователи отыскали странную статую, будто идеального человека, чем-то похожую на самого Ньярлатхотепа в одной из его форм, но абсолютно серую и неизменившуюся за тысячелетия. А в руке у неё была округлая каменная плита, ничего ни для кого не значащая…
В одном лишь не уверен Очевидец был — была ли та земля нашей Землёй?