Утомленный долгой дорогой, Котик задумчиво сидел у корявой яблони. Вокруг него что-то жужжало, шуршало и ползало. Чудесный летний день с щебетом птиц, желтые бабочки, порхающие перед самым носом, но зачем? Зачем он приехал сюда?
Так безцеремонно схватить, посадить в котовозку, потом в машину, чтобы после долгой тряски высадить в заросшем огороде! Вспомнилось, как он расположился на мягком диване. Поэма об одинокой блестящей мухе, бившейся в оконное стекло, и схваченной одним ударом лапы смелым Котом, шла к завершению. Медленно накатывалось вдохновение.
О, муха жалкая, хотела ты лететь на свет…
О, мерзкая муха, ты билась напрасно в это стекло,
Прошла твоей жизни сладость, …
Но тут хозяйка, протащив сумку, многозначительно посмотрела на него, и не зря в рифму просилось слово «гадость», подумал Котик, готовилось что-то неприятное, и, самое верное, что надо сделать, это скрыться подальше, ну, хотя бы под тот же диван.
– Котик, Котик, куда ты делся? Нам надо ехать. Вот какой! – и ее руки вытащили Котика из укрытия. – Нам надо ехать, – повторила Хозяйка совсем рядом и вскоре втолкнула его в котовозку.
– Моя поэма! – вскричал Котик, но та не слушала.
– Потерпи, скоро приедем…
…Вокруг него начали скапливаться комары. Котик вздохнул, и, не задумываясь, продекламировал:
Вьются тучи комаров,
Я самый лучший из котов.
– Вя-а-у! – послышалось за его пушистой спинкой. – Яа-а-а самый лучший из котов!
Перед ним оказался серый невзрачный кот, с в меру оцарапанной мордой. Расстроенный Котик совершенно не заметил его появления.
– Вя-а-у! Я-а, Котя-яра! Я-яа-а самый лучший из котов!
– Я-я-яа только хотел выразить… – растерялся Котик.
– Я-я-яа самый лучший из котов! – Котяра неприветливо помахивал хвостом.
– «Самый лучший из котов», – это такая метафора или рифма, кому как нравится, тучи комаров – лучший из котов.
– Вя-а-у! Я-я-яа лучший из котов! – хвост у Котяры развевался.
– Ну, хорошо, хорошо, не будем создавать конфликт. Только, можно без этого «вя-а-у»!
– Вя-а-у! Ты откуда взя-я-ался?
– Я – поэт! – Котик даже вскинул лапкой для убедительности. – В поэзии нужна метафора. Послушай, меня!
Летают вокруг мошки,
На душе скребутся кошки.
Котяра замер, прислушиваясь.
– Где кошки!? У тебя в доме кошки?
– Нет, там Хозяйка. Но мне так скверно, что, как будто когти кошек впились в душу.
– Эк, насколько тебе плохо живется, Хозяйка, наверное, часто пинает.
– Да как можно такое подумать? У меня чудесная Хозяйка, называет меня «мой сладенький Котик».
– Вя-а-у! Это что? Тоже метафора?
– По-видимому, это правда, – вздохнул Котик, не без удовольствия заметив, как незаметно подступили они к мысли, что именно он самый лучший кот.
– Ха, ха, ха, – мотнул головой Котяра, – разве бывают сладкие коты? Может, ты еще сладких мышей привез с собой? Мне от твоих разговоров есть хочется!
– Мышей? – переспросил Котик. – По-моему, Хозяйка взяла с собой пару мышек. Там в сумке посмотри, на крыльце. Да куда ты полез? Я сам достану.
Котик деловито извлек тряпичную мышь с колокольчиком на хвосте.
– Хозяйка позаботилась.
Котяра внимательно посмотрел на Котика с розовой мышкой в зубах, глаза его все больше округлялись, а сам он застыл от изумления.
– Вя-а-у! Тебя что, этим кормят?
– Ты же просил мышку! Моя любимая игрушка. Хозяйка считает, что я должен больше двигаться для здоровья, а не лежать на книгах.
У Котяры зрачки окончательно скруглились, но он справился и вернул им первоначальную форму, разразившись презрительным смехом.
– У тебя игрушки?! Ты еще скажи, что твоя Хозяйка охотится!
– Да, и приносит полную сумку съестного для меня.
– А ты-то что делаешь?
– Я – поэт! Мне некогда. Добыча – это обязанность Хозяйки. А я должен призывать котов своим словом на подвиги! – и Котик слегка распушил хвостик, но только слегка, чтобы Котяра ничего не заметил.
Но Котяра перестал обращать на него внимания и уже рылся в сумке, доставая цветные пакеты с кошачьими мордочками.
– Вя-а-у! Что за вкусно пахнущий мешок!
– Сухой корм.
– Опять метафора? – сокрушенно спросил Котяра.
– Попробуй сам.
– Какая радость!
– Ты сказал «радость»!? Да-да, гадость, сладость, радость…
О, мерзкая муха, ты билась напрасно,
О, сладость и радость победы Кота.
– Вя-а-у! – из сумки раздавалось чавканье и хруст поедаемого сухого корма.
– Неужели нет других слов, кроме этого «вяу»?
– Все коты так говорят. Вя-а-у, – с полным ртом, еле проговорил Котяра. –Воды дай, где у тебя ведро с водой?
– Моя мисочка в доме находится, – поморщился Котик.
– Веди давай, да ладно, я сам, – Котяра лапой открыл дверь и нисколько не смущаясь, сразу нашел маленькие тарелочки Котика, полные корма.
– При первых строках моих стихов, Хозяйка бежит кормить меня, не слушает, прерывает – «какой ты хороший! какой ты умный!», – жаловался Котик, – и ты вот тоже…
– Вя-а-у! Я помню, помню, про объевшуюся муху…, а что такое ты Хозяйке мычишь, что она бежит кормить тебя? Может, я своему хозяину тоже проговорю этакое.
Хозяйка моя драгоценная! Миска моя пуста,
Ты видишь, как предан тебе я, весь от усов до хвоста.
– Ага, нормально, – на полу валялся недоеденный корм, брюшко у Котяры немного припухло, он с удовольствием потянулся, – а я скажу, мышки вкуснее. Принесу как-нибудь, сейчас не хочется напрягаться. Рыбалка, охота на грызунов – вот настоящее дело для котов. А у тебя? Ха-ха, «по усам текло, а в рот не попало», ладненько, … пойду до дома. Как ты там намяукал?
Хозяйка, моя драгоценная, миска моя пуста…
– А! У меня и миски нет! Блюдце треснутое. Вечером зайду, сбегаем в соседнюю деревню, там живут две премиленькие кошечки, потом расскажу.
Котяра выпрыгнул в окно и удалился через палисадник. И вовремя. На пороге появилась Хозяйка. Увидев, растеряно сидящего у пустого блюдца Котика, она воскликнула:
– Ах, Котик, ты все съел, какой ты умный, сладкий Котик, ты уже не скучаешь? Почему ты молчишь?
Котик невесело посмотрел на нее. Никто его не понимал. А может махнуть лапкой на высокую поэзию, остаться здесь, завести хозяйство, сказать ей, чтобы купила корову или козу, или кур…, нет, с коровой она, пожалуй, не справится, лучше курочек, у них такие милые цыплятки появляются, а он бы приглядывал за ними, сочинял что-нибудь.
Уютно свернувшись, сощурив глаза, сквозь сон Котик подумал, что, пожалуй, нужна собака, чтобы сторожить, без собаки никак, …а если вдруг она окажется кусачей…
Пробуждение было ужасным, кто-то неприятно трогал его по морде лапой.
– Эй, дачник, проснись! Я за тобой! Темновато сейчас, но, ничего, до деревни добежим. Собирайся!
– Куда? – встрепенулся Котик, он не сразу смог понять, куда тянет его Котяра. – Мне нужен белый бант, белые носки… да и Хозяйку надо предупредить, что я хочу прогуляться.
– Ты что, сдурел? Ты кот или не кот?
– Вот в чем вопрос – заключил обреченно Котик.
Они выбрались на деревенскую дорогу. Комары не переставали зудеть вокруг бежавших трусцой двух котов. Котяра светился впереди белыми пятнами, без порядка разбросанными по серому костюмчику. У Котика видны были только его лапки, которые весьма быстро промокли, и он начал отставать. Решили остановиться и присели на сваленное дерево. Котик никогда не видел таких просторов. Далеко угасали последние лучи солнца, вверху висел кусок месяца, повсюду блистали вечерние звезды, и у него, как у поэта, закружилась голова. В городе Котик совсем не видел солнца, оно представлялось ему в виде теплого квадрата, переползавшего с одной стенки на другую, иногда останавливаясь на диване, где лежал Котик, и он старался удержать его, ложась в середину, но солнечный квадрат уползал, а мог вообще долго не появляться. Городское окно выходило на другие огромные квадраты, но серые, в которых были натыканы еще квадраты. Внизу зияла пропасть с двигающимися в разные стороны гремящими машинами.
А сейчас было так тихо, что слышно, как скребется мышь. Где мышь? Котик ловко спрыгнул и схватил двумя лапами полевку.
– Как ты не похожа на мою розовую игрушку! Как ужасна действительность! – проговорил Котик, но мышка, воспользовавшись его растерянностью, ловко вывернулась и исчезла в траве
– Ну что, поймал? – зевнул Котяра. – Зачем отпустил? Ты разве не знаешь про послушание котов? Так, знай, – торжественно продолжил он, – у каждой твари на земле есть послушание. Для коровы – это молоко, собака обязательно должна предупреждать и лаять, и у всех-всех – свой наказ, сам понимаешь, грамотный. А у кота послушание – мышей ловить. Вот ты ее из лап выпустил, мечтать стал, а слышал такое давнее выражение – «полчища мышей»! Хозяйка, конечно, тебе не расскажет, зато я расскажу, как один кот спас человечество, старые коты поговаривали.
Теперь они шли рядом.
– Собрались остатки людей и зверей в большой дом на воде – ковчег. А воды много-много, по грехам их, и зверюшки по их грехам тоже мучаются, все на волнах Всемирного потопа качаются. А у людей есть враг, который хочет погубить не только тело, но и душу у них забрать себе, и решил этот враг пустить ко дну Ноев ковчег, так строителя этого дома звали – Ной. Его самого погубить, а с ним всех сохраненных от потопа. И что супостат придумал? вселился в мышь, чтобы прогрызть дырку на дне корабля. Но только смелый кот не спал, не мечтал, поймал мышь и съел. Так спаслось человечество и все живое. И вот поэтому, все коты и кошки, исполняющие свое послушание, будут в раю, это точно…
«Но почему мне никто не говорил об этом?! – растроился Котик. – А какой-то лапотный кот знает свою историю».
– …А Мурочка у меня мышей на ходу хватает! – донеслось до Котика. – Красавица! Трехцветная!! Только, говорит, никаких отношений, пока не поженимся, хочет, чтобы все официально было, не хочу, говорит, чтобы моих котят топили.
– А что, котят топят? – с ужасом спросил Котик. – Можно же как-то избежать рождение котят.
– Это, ты, о чем? – подозрительно посмотрел на него Котяра.
– Нет, нет, совсем не то, что ты подумал, – Котик смущенно фыркнул.
– На следующей луне поженимся, не будем ждать до марта, сам знаешь, не война, а гибнем. То собака шальная, то машина безмозглая. А вот Муська, ее подруга, – она другая, принца ждет в белой котовозке, странная такая. Сядет на крыльцо и все смотрит, смотрит вдаль… глаза прикроет… Кажется пришли. Вя-а-ау!
– Вя-а-ау! – из сумерек выступила трехцветная кошечка. – Кто с тобой?
– Дачника привел! Поэт! Стихи сочиняет, да я тоже так могу, подумаешь!
О, Мура, Мура, Мура!
У тебя прекрасная фигура!
– Хи-хи. – Мура прикрыла лапкой белые усики. – Умур-морительно! А мы вышли с Мусей воздухом подышать.
– Вечер теплый! – приблизилась к ним премиленькая кошечка в черной бархатной шубке, желтые глазки задумчиво смотрели на пришедших котов.
– Как такое чудо могло оказаться в глухой деревне? – тихо воскликнул Котик. Мура фыркнула.
– В деревне и не такие чудеса случаются.
Тут уж все расфыркались, соглашаясь, а Котяра даже стал точить когти о ближайшее дерево.
– Пойдем, Мурочка, помогу по хозяйству, посмотрю чердак, подвал.
– Вя-а-ау! – обрадовалась Мурочка.
– Вя-а-ау! – отозвался Котяра, и они, обнявшись хвостиками, скрылись в темноте.
– Не могу переносить это «вяу», – пожаловался Котик.
– А вы, кто будете? – в ответ спросила Муся.
– Я – поэт! Живу в городе, вот проездом оказался здесь, уж не ведаю, как. Мне все чуждо в этом месте, какие-то грызуны, которых я должен ловить, постоянно пустые миски, кем-то вылизанные, ночная сырость, не по мне деревенская жизнь. Ну, да что это я вам говорю. Кто может понять душу поэта! Хозяйка меня не слушает, мои поэмы никто не читает.
– Почитайте, что-нибудь из своего.
Котик недоверчиво посмотрел на нее, что может понять эта кошка, но выдержав паузу, отступил немного назад и протяжно начал:
Мур-мяу, мур-мяу,
Я самый лучший котяу,
Сижу на крыше,
Но птички летают выше,
Солнце светит ярко,
Будет сегодня жарко.
– Что ж, – помолчав немного, проговорила Муся, – действительно, чтобы такое сочинить, необязательно жить в деревне. Но настоящие поэты, когда обитали вдалеке от города, сочиняли удивительные произведения в глухих краях, вдали от шумных улиц, среди полей, лесов, в избушке с печкой, с березой под окном. И с кошкой в доме.
– Да, – горячо воскликнул Котик, – я согласен. Не лошади с крыльями и не хозяйки с гуслями вдохновляли поэтов, а именно коты! Кот в сапогах, Чеширский кот, ученый кот Мурр, а это, послушайте:
Котя, котенька, коток,
Котя, серенький хвосток,
Прийди, Котя, ночевать,
Нашу деточку качать.
Муся улыбнулась. Котик вдохновленный ее вниманием, неожиданно запел:
– Жил да был Черный Кот за углом, и Кота ненавидел весь дом…
Мусин хвост стремительно свернулся змеей и стал метаться из стороны в сторону.
– Что-то не так? – испугался Котик.
– Не смейте повторять при мне эту пошлость, неужели вы не слышите установку на уничижение, что ведет к самоуничтожению.
– У Хозяйки все так поют, и даже так говорят… в средствах массовой информации…
– …Чтобы создать примитивных суеверных котов, – заключила Муся, размахивая гневно хвостом. – Давайте, лучше вспомним гениальное.
У лукоморья дуб зеленый;
Златая цепь на дубе том:
И днем и ночью кот ученый
Всё ходит по цепи кругом;
Идет направо — песнь заводит,
Налево — сказку говорит.
– Это Александр Сергеевич Пушкин! …В темнице там царевна тужит, а серый волк ей верно служит…
– Бурый, – мягко поправила Муся.
– Кто бурый?
– … а бурый волк ей верно служит.
Котик недоуменно замолчал, размышляя.
– Неужели бурый? Но бурый бывает медведь! Хотя, наверное, вы правы, для поэта «серый волк» слишком банально, – Котик отвел глаза, как удивительно, он из города, поэт, а она… деревенская кошка!
– Муська, Муська, где ты шляешься? Пять часов утра! Корову доить пора! – послышался стук пустых ведер и хлопанье дверей.
– Ну, мне пора, хозяйка проснулась, надо непременно присутствовать.
– Рад был нашему знакомству, да и я пойду. Куда же Котяра подевался? – пробормотал Котик, глядя вслед Мусе, изящно перескочившей через забор.
– Вя-ау, – послышалось в тумане, и Котик впервые обрадовался этому «вяу».
Коты бодро возвращались по утренней росе. Где-то за высокой травой вставало солнце и капли сверкали россыпью, слепя котам глаза. Птицы взлетали на недосягаемую высоту, и дразнили Котика – «по-ет, по-ет», «пи-ит, пи-ит».
– И чего им в гнездах не сидится, смеются надо мной.
– Эй, поэт! Шевели лапами, мне не терпится схватить какого-нибудь грызуна. Вяу! Вспомнил! Да у тебя дома полная сумка еды!
– Не ожидал я здесь встретить такую диковину, но где-то я уже ее видел?
– Это ты про кого? – стал оглядываться по сторонам Котяра. – А-а, – догадался он, – про Муську нашу? Да книг начиталась. Дачники на лето приезжают к ее хозяйке, книги привозят и бросают, говорят, что не нужны, все написано в коробочке, они так и ходят с коробочками, смотрят в них, разговаривают с ними.
Когда они вошли в деревню, все было тихо, Котяра спокойно прошел мимо своей избы, и к удивлению Котика, невозмутимо шагал рядом.
– Проверю твои миски, – и впрыгнул в знакомое ему окно. Котик осторожно вскарабкался за ним.
Хозяйка как будто спала, но лишь только послышался стук пустой миски с чавканьем, она бросилась к Котику, крепко стиснув его в объятиях. Котяра едва успел отскочить.
– Я вижу, что ты будешь рад уехать отсюда, ты перестал читать мне свои стихи, а какой мокрый! Я тебя теперь никуда не отпущу, собирайся, – и ушла, закрыв дверь.
– Ну, если ты уезжаешь, мог бы мне оставить пару пакетиков, Мурочку угостить, – Котяра вышел из укрытия.
– Забирай все, если сможешь донести, – сказал Котик, теперь, ему не хотелось уезжать.
– Ничего, мы привычные, помоги перекинуть через окно. Пока, поэт, до встречи.
Котик сидел в котовозке. Машина тронулась. Сначала медленно проплывали за стеклом деревенские дома, заборы, овраги, потом быстрее, быстрее, вскоре хозяйка выехала на трассу.
– Ну как, подружился со своим братиком? – после некоторого молчания неожиданно спросила она его. – Не узнал? …Это был твой брат! Вы родились у меня в доме. Мамаша ваша, кошка соседская, пролезла под печкой. Хотела в дверь, еле ее прогнала, а она ночью все равно появилась. Я думала, мыши ночью пищат, зажгла фонарь, а это котята. Ты, да брат твой, да еще кошечка. Ты мне сразу понравился. А братика сосед взял, и кошечку тоже кто-то взял из дальней деревни, не знаю, где она.
А мамашу вашу другой сосед убил. Она постоянно есть хотела, ну и воровала у всех, лапой кастрюли сдвигала на пол. Когда я уезжала с тобой, она сидела во дворе, а взгляд у нее был такой, такой, как будто выполнила свое последнее послушание. Вся тварь стенает и мучается, пока грешит человек. А сосед тот наказан был, попал под снегоуборочную машину, ребро поломал, руку, но жив остался. Нельзя кошек убивать. Говорят, генетика кошки и собаки совпадает с человеком, и даже больше, чем у приматов…
– Вя-ау!! – опомнился вдруг Котик. – Это был мой брат!! А, …Муся?! Неужели?! Муся – моя сестра!
O, rus! О, деревня!
– А-А-А!!! – завопила Хозяйка, разбирая сумки, когда они приехали домой, вытаскивая, аккуратно завернутую в лопух, пойманную мышь.
– Брат постарался, – гордо рассудил Котик.
Наталья Муратова © СЛАДКИЙ КОТИК
"Мамаша" - фото автора.