III
Рыжий исчез где-то в темноте и Мерло не сразу понял, в какой момент перестал видеть шатающуюся фигуру. Было так тихо, что Мерло показалось – он оглох. Такая тишина и темнота – явные признаки позднего часа, когда все добропорядочные люди давно должны быть в постелях. Даже собак не было слышно, и ветер не тревожил листву лип перед замком.
Мерло встряхнулся, стараясь отделаться от мыслей, которые лезли ему в голову после того, что сказал конюх: «…двое их…».
Двое.
Как две едва видимые тени, что двигаются вдоль замковой стены….
Мерло попятился, инстинктивно ища укрытия. Он прилип к липе и даже не пытался унять дрожь в коленях. Сердце замерло на мгновение, потому что глаза увидели невероятное: парящего ангела. У Мерло закружилась голова и он стукнулся лбом о ствол, ссадив кожу до крови. От боли в глазах прояснилось, остатки винных паров развеялись и видение пропало. Вместо ангела Мерло теперь ясно различал женщину – очень красивую, но все же женщину. Страх быть обнаруженной заставлял ее двигаться почти бесшумно, скользя вдоль стены. Ее вел за руку мужчина и Мерло почему-то показалось, что женщина боялась этого мужчину едва ли не больше, чем того, что ее увидят.
Хотя эти двое крались, словно воры, ворами они не были. Мерло узнал графа и теперь по-настоящему перепугался. Более чем странное поведение сеньора трудно было объяснить, и Мерло ни за какие блага мира не хотел искать этих объяснений.
Женщина, очевидно, была графиней, тут не могло быть сомнений – белокурая красота, богатое платье, а главное то, как держал ее граф – это был жест собственника. Это была ЕГО женщина.
Все это окончательно вернуло Мерло с небес на землю: молодожены что-то затеяли и это что-то не для чужих глаз. Мерло отлично видел промелькнувшие мимо профили: белое, слишком бледное лицо графини, серебристые растрепанные волосы, тонкая, нежная шея, сжатые губы и страх в глазах, и такое же белое в свете луны, точеное лицо графа, его губы улыбались, а во взгляде был огонь.
«Он черный, а она белокурая, вот такая штука…», - вспомнилось Мерло.
Да, преступница была белокурая, а ее сообщник – брюнет. Эти тоже…
Струйка пота сбежала по лбу и попала в глаз, но Мерло терпел, боясь пошевелиться.
Две тени, продолжая прятаться, добрались до дальней части двора и исчезли за воротами, которые выходили к старому охотничьему павильону.
Мерло пригнулся к земле, опустился на четвереньки и поспешил убраться. Он был согласен, чтоб его посчитали пьяным, это было всяко безопаснее, чем ненужный свидетель.
Мерло не пошел в трактир, он помчался к своему дубовому шкафу, к бумагам, точнее, к той самой бумаге. Он перечитывал ее снова и снова и теперь у него дрожали не только колени. Кража церковных сосудов серьезное преступление. Люди, совершившие такое, отчаянные головы! Им нечего терять, потому и сбежали из тюрьмы, теперь уже окончательно приговорив себя – если поймают, то их, беглых, ждет петля.
Но граф, граф! Как они могли заставить его?
«Безумие, – бормотал Мерло, – безумие… Я просто пьян… Нет, я недостаточно пьян!».
Вода в лицо, яркий свет в глаза, молчание эшевена, который ничего не сказал, но хмыкал очень выразительно – все это весьма смутило Мерло, когда на следующий день он с трудом разлепил глаза, но все же он был рад, что напился. По-крайней мере, этой ночью он спал спокойно. Извинившись перед начальством, Мерло сбегал в трактир, где на скорую руку привел себя в порядок, и вернулся к служебным обязанностям.
- Собственно, я принес эти бутылки, чтоб мы отпраздновали мою свадьбу. МЫ отпраздновали, – эшевен откашлялся. – Этот рыжий кого хочешь с толку собьет. Долго с ним сидели?
Мерло покаянно понурил голову. Эшевен махнул рукой:
- Ладно уж, с кем не бывает.
На всякий случай Мерло промолчал.
- Тут из замка дичи передали… С графской утренней охоты. Я твою долю в трактир отправил, там на неделю хватит. Заботится о нас граф, не забывает. И ко мне на свадьбу придет! – Эшевен довольно щелкнул пальцами. – Всем бы такого сеньора!
Мерло машинально кивнул. Да, неделю не придется заботиться о пропитании. И сукно на камзоле от графских милостей. И должность с хорошим жалованьем. И он – сирота, без особых талантов и вовсе без связей – уважаемый помощник эшевена, а не бродяга подзаборный.
Мерло встал:
- Мне нужно в замок.
Эшевен пожал плечами:
- Нужно так иди. Недосуг мне сейчас делами заниматься, – он подмигнул, – невеста ждет. Пошел я. Сам-то разберешься? Или опять напьешься?
- Нет, просто вчера так получилось.
- Ну, иди.
В замке царила обычная суета, все были заняты делами и Мерло очень надеялся, что на его приход не обратят внимания. Он бы хотел поговорить с графом с глазу на глаз, хотя и понимал, что это вопрос везения – не такая уж важная птица помощник эшевена. Стараясь не слишком бросаться в глаза, он послонялся по двору, заглянул в конюшни и службы, поболтал с садовником, мимоходом поинтересовавшись, не знает ли тот где граф.
- После охоты к соседям заглянуть собирался. Велел мне для тамошних дам букеты передать. Должен бы уже вернуться – время к завтраку. Скоро мадам выйдет.
Садовник оказался прав, граф скоро вернулся, и Мерло, улучив момент, кинулся ему наперерез, когда граф, спешившись и оставив коня конюху, направился в замок.
Граф не слишком обрадовался появлению чиновника, но подавил вздох и на ходу отрывисто спросил:
- Срочно? Важно?
- Д-да… Важно.
- Давай.
Граф оглянулся и указал на скамью под деревом. Мерло остался стоять рядом. Быстро прочитав бумагу граф уставился на Мерло:
- Времени прошло немало.
- Ваше сиятельство не так давно прибыли к нам… – пробормотал Мерло. – Я счел нужным оповестить Вас.
- И до сих пор никого похожего здесь не видели? До моего приезда?
- Нет, Ваше сиятельство.
- Ну, хорошо. Я прочел. Заберу с собой.
- Ваше сиятельство!
- Что еще?
- Приметы…
- Да?
- Она – красавица ангельского вида. Он – бледный брюнет. Оба очень молоды.
Граф поднял брови, ожидая продолжения. Мерло совсем смешался:
- Даже представить себе не мог такую, как описали… Пока госпожу графиню не увидел… – совсем тихо закончил Мерло.
Граф улыбнулся, но явно не словам Мерло, а своим мыслям:
- Да, госпожа графиня… Что-то еще?
- Нет. А что делать с этим? – Мерло робко указал на бумагу в руках графа.
Тот усмехнулся:
- Как увидишь ангела – скажешь мне. Я разберусь. Единственная верная примета здесь – клеймо у мужчины. А остальное… – Граф хмыкнул, – кто-то пьет слишком хорошее вино – вместо чертей ангелы мерещатся.
- Здесь таких красавиц никогда не видывали – белокурые волосы, голубые глаза, а ресницы и брови – черные. Молоденькая, стройная.
- Значит, как появится – точно не пропустишь. Довольно об этом. Думаю, они давно во Фландрии, если вообще были в наших краях. Бумагу я взял, но говорить пока не о чем. Иди.
- Ваше сиятельство!
Граф похлопывал хлыстом по голенищу сапога, но лицо его все еще было спокойно.
- Позвольте еще раз поздравить Вас и мадам графиню, – скороговоркой выпалил Мерло. – Очень сожалеем, что брат Ее сиятельства не смог разделить эту радость, мы были бы счастливы поздравить и его тоже. Госпожа графиня, вероятно, огорчена?
- Благодарю за хлопоты, – насмешливо фыркнул граф. – Право, я отвык уже от здешнего простодушия. В Берри люди более церемонны.
- Быть может, брат Ее сиятельства прибудет позже? Необходимо его встретить.
Граф поднялся:
- Я ценю ваши старания, но сеньор здесь я. И я не нуждаюсь в опеке.
Граф смягчил слова любезным тоном, но Мерло понял предупреждение – графа начала раздражать навязчивость.
- Прошу прощения…
- Я не сержусь. Я рад быть дома, – граф улыбнулся, – и это моя обязанность заботиться о вас, а не наоборот.
Мерло поклонился и поплелся прочь. Но на полдороге он остановился, тряхнул головой, как делал всегда, когда решался на что-то, и свернул к конюшне.
Рыжий был на месте. Он был бледен и зол.
- Опять ты…
- Что, получил за вчерашнее? – сочувственно спросил Мерло.
- Да ну! Чего тебе? Графу жаловался? Я уж видел.
Мерло от удивления рассмеялся:
- Ты тут при чем? Я по делу был. Встречу для брата графини организовать надо.
Рыжий недоверчиво глянул на Мерло:
- Врешь.
- Мы вообще про тебя не говорили. Делать графу нечего – твоими пьянками интересоваться.
- Это само собой, а ты – врешь. Не обо мне речь. Просто братец ихний сюда не приедет. Граф злился?
Мерло растерялся:
- Немного.
Рыжий кивнул:
- Нужен ему этот братец. Как же.
- А что так? Родственник все же. Брат как-никак. Других же нет?
Рыжий махнул рукой:
- По-первой, он приход не бросит.
- Неужели граф ему здесь приход не сможет найти?
- Как же – пустят сюда на жирные куски пришлого! Он и тот приход получил, потому что такое добро даром никому не надо – почитай полгода без кюре жили. Но даже так – не будь у него письма, и того бы не дали. Рекомендовал его кто-то важный по знакомству.
- Ну, хорошо, приход. А во-вторых?
- Что?
- Почему не приедет?
Рыжий вздохнул:
- Не сложилось у них. Видал я этого кюре. Доходяга. Он их венчал, должен бы радоваться за сестру – свезло, как никому. А он…
Рыжий вдруг резко схватил щетку и с деловитым видом стал чистить попону. Мерло обернулся. Неподалеку от входа в конюшню стоял Гийом – новый управляющий, которого граф привез с собой из Берри.
- Вы по делу? – поздоровавшись с Мерло поинтересовался Гийом. – Я видел, Вы говорили с графом. Вопросы можно решать со мной и не тревожить Его сиятельство.
- Это касалось только его, – сдержанно ответил Мерло. – Он судья.
- А… – протянул Гийом. – Тогда конечно. – Затем он кивнул в сторону конюха и вопросительно поглядел на Мерло.
- Просто спросил, как он себя чувствует – вчера ему дурно было, – пробурчал Мерло.
- Он больше не будет доставлять вам хлопот, прошу за него прощения, – холодно сказал Гийом.
Мерло вежливо простился, но задержался у входа, чтоб услышать, что скажет Гийом рыжему. Он сказал немного, но Мерло был уверен, что больше он от рыжего не услышит ничего.
Гийом сказал:
- Узнаю, что болтаешь – отправлю назад в Берри. Навсегда.
Когда Мерло вернулся, его уже трепала лихорадка. Именно так он себя чувствовал.
Его ли это дело? А разве граф, когда дал ему это место и должность, из своего кармана выплачивая жалованье, думал иначе? За что тогда он платит деньги?
В конце концов, он, помощник эшевена, получил казенную бумагу о беглых преступниках и должен разобраться с этим делом. И у него есть верная примета, граф совершенно прав – красавицы, ангелы и прочее это ерунда и воображение, а вот клеймо!
Это – верная примета.
Художник - Стелла Мосонжник
Иллюстрация размещена с ее разрешения