Или что испугало советскую идеологическую номенклатуру.
Полушутливый, полусерьёзный, полунасмешливый, полугрозный… Да, именно таким для тех, кто помнит, сейчас кажется этот полуштамп советского номенклатурно-идеологического периода в оценке того западного культурного влияния на умы и настроения советских граждан. Тем не менее, что же он нёс? Неужели что-то особенно орининальное? Увы, нет. На артиллерийском лафете новой духовно-идеологической платформы постреволюционных экспериментов чего только не проникало в нашу духовную ойкумену? Маховик стратегии базисной перековки русского человека был раскручен по всем фронтам. Сей вихрь залетел и в музыкальный уголок народной культуры. Ещё в конце 20-х годов Л.Утёсов стал организовывать эстрадные ансамбли и оркестры. Конечно же, это был не джаз в современном понимании а, скорее, вариации на народно-лагерный фольклор, однако сами намерения копировать раскованную стилистику не сколько американского образа жизни, а сколько «блатной вольницы», говорили сами за себя. И тогда это направление было, как говорится «в тренде», ибо было выстрадано на своей земле. Война и плотный занавес политического режима не дали в полной мере развиться новым культурным замыслам. Но стоило только хрущёвской оттепели чуть-чуть растопить лёд под основанием железного занавеса, как сразу же в эту щёлочку, с талыми водами былого абсолютизма начали просачиваться западные микроорганизмы новых интригующих явлений, стилей, взглядов и идей. Однако за сотни лет этот западный поток никогда не приносил ничего позитивного, а лишь семена тлена, которые взращивали не тех, кто были «за» что-то новое и прогрессивное, но скорее тех, кто – «против», кто являл собой оппозиционный характер настроений былой советской незыблемости.
Так чем же советской номенклатуре так не угодило новое музыкально-культурное явление – джаз? Ни жвачка, ни джинсы, ни кино, ни причёски, ни мода на стили одежды не вызывали столь негативных и даже грозных откликов советских аппаратчиков, как эта новая музыка? Но в том-то и дело, что эта музыка не являла собой одинокое направление западной культуры. Она была комплексом взглядов и стилей, образом мыслей и манерой поведения, идейным стержнем, на который наматывались все остальные материально-культурные «шмотки». Она была определённым цивилизационным кодом, своеобразным «Троянским конём», ищущим новые духовные пастбища.
- Нет-нет, что это, чушь какая, откуда? – тотчас возразят мне многие музыканты и просто любители, - ведь это просто иной темперамент, иная стилистика, иная ментальность, в конце концов. -
Да, конечно, и будут правы… но лишь частично. Почему? А давайте-ка вспомним – что такое джаз, как культурное явление, и откуда он вообще взялся?
Джаз развился в Америке на элементах культуры и фольклора африканских рабов, привезённых на американский континент, развился из обрядовых танцев, бытовых и религиозных песен – спиричуэлов. В своих истоках это была культура угнетённых людей, которые могли выражать свои мечты и чаяния, свои протесты этому угнетению только через культурные традиции – музыку, танцы, ремёсла. Музыка рабов, выраженная через темперамент своих исполнителей, являла собой столько экспрессии и особой этнической энергетики, что не могла не быть не замеченной как общественное явление. Своей классической музыкальной культуры в Америке не было, поэтому джаз быстро развился как общее поликультурное явление, смешиваясь с эстетикой и духом белых переселенцев, вносивших в неё более сдержанную и структурную основу. На этой основе и возник сплав культур как музыкальное явление, как особый вид самовыражения, как гибкое и очень чуткое направление к любым изменениям и новшествам, которые стремительно обретали всё новые и новые формы самовыражения, заставляя поддаваться любым их влияниям. А что же здесь удивительного? Ведь такого стержня классической культуры как - традиция, здесь просто не существовало. Да и спустя десятилетия это понятие оставляло за собой лишь символический характер. Однако мы всегда с лёгкостью отличаем джазовые направления музыкальной культуры от не джазовых. Какие же основные особенности, при всей своей гибкости, джаз выражает в своих основных направлениях? Это, прежде всего – полиритмия ведущих голосов, основанная на синкопированных ритмах – знаменитая джазовая ритмическая синкопа или «свинг». Это одна из самых выразительных черт джаза, основанная на ритмических отклонениях от опорных долей, и находящаяся в состоянии неустойчивого равновесия. При этом весь общеритмический фон основан на бит-характере постоянной пульсации. И вот на этом-то фоне сольный голос приобретает необычайную свободу, ту свободу, о которой ещё мечтали африканские рабы на тростниковых плантациях – свинг. На нём основана главная форма вокальной джазовой импровизации – слоговое пение. Здесь слова лишь имитируются и заменяются чувствами и образами, словно древний пра-язык. В отклонениях от бит-пульса этот свинговый пра-язык способен создавать любые приёмы ритмической фактуры. В этом-то и залог импровизационности и независимости сольной джазовой фактуры. Свобода? Полиритмия? Для человека, ограниченного определёнными духовными рамками религиозной культуры, звучит интригующе. А что же это на самом деле? А на самом деле это не полная свобода, как кому-то вдруг покажется. Это… видимость свободы. Это духовная модель того общества, которому она принадлежит. Эта независимость – ни что иное, как не желание быть в связи с традиционным миром, оставшимся на востоке. Это свобода в неистощимом желании жить по-новому. Это энтузиазм новых идей. Как же точно это выражено в Священном Писании:
«Двинувшись с востока, они нашли в земле Сеннаар равнину и поселились там. И сказали друг другу: наделаем кирпичей и обожжем огнем. И стали у них кирпичи вместо камней, а земляная смола вместо извести. И сказали они: построим себе город и башню, высотою до небес, и сделаем себе имя, прежде нежели рассеемся по лицу всей земли».(Быт 11: 2-4).
А какое отношение Священное Писание может иметь к музыке, спросите вы? Самое что ни на есть непосредственное, ибо музыка это элемент общения, передачи эмоций и состояний духа, это связи на уровне сердца, а не сознания, это не информативная коммуникативность, это, опять же, прообраз того общего пра-языка, на котором ещё говорили строители Вавилонской башни и который, своим возникновением, обязан божественному языку райского общения первых людей с Богом. И этим божественным языком было непрестанное звучание Его заповеди, которую человек ощущал всеми чувствами, желал и впитывал её, получая бессмертие.
Но… потом что-то сломалось. Что – мы все знаем. Всё покатилось по наклонной плоскости и докатилось до широких американских прерий - всё в точности как в книге Бытие. В энтузиазме новых вавилонских строек возникла новая культура эмоций и коммуникативности. Так чем же этот новый-старый дух проявил себя в джазе. Прежде всего это бит-пульс как музыкальный стандарт и основа того самого энтузиазма:
-Цум-бАдам-там-бум…Бум-цум-там-бАдам.
-Ум-ца-Ум-ца-Ум-ца-Ум-ца.
Это как технологическая революция в строительстве, помните? - Кирпич - земляная смола, как битрейт в информатике: единица -ноль? Всё унифицировано, где путь только в одном направлении. И, конечно же, наслаждение новой свободой в вольности сольных голосов. Однако это - голоса рабов, мечтающих о своей свободе и использующие любые способы её достижения. Отсюда и высокая степень мутаций, всеядность джазовых направлений и жажда в реализации новых идей. Эта и жажда, и мечты, конечно же, проявляются в общей ритмической структуре – в знаменитой джазовой синкопе. Её же основная идея состоит в смещении опорных долей тактов с сильных и первых - на слабые, с главного – на второстепенное, с традиционного – на революционное: Низводить Небо на землю, выражаясь языком Священного писания, или:
Кто был ничем – тот станет всем!
- Но постойте, - скажет кто-то. - Это ведь просто пунктирный ритм, он и у Баха с Моцартом встречается…-
Конечно же, он будет прав, но только ритмически или графически, ибо пунктир классиков не подразумевает подчинения сильных долей слабым, главных – второстепенным. Он похож на структуру джазового ритма, но абсолютно им не является. В джазе же первая доля должна не только быть слабой, но и всю энергетику традиционности просто выплеснуть на слабую, как бы растворившись в ней, подчинившись ей и слившись с ней. Она должна отдать все свои полномочия слабой доле, но не просто так, а с выражением любви и покорности, как бы протянувшись к ней и выталкивая её своей природной энергетикой, пеленая её собственным инстинктом самосохранения, обслуживая её кураж и каприз. И это - узурпация прав сильного и легитимного. Это - полная экспроприация традиционных ценностей старого мира. Это - изменение базисных основ не только чувственно-эмоциональных, но и логических…
Вот тогда-то и возникает то неповторимое ощущение ломаной линии музыкального языка джаза, который встряхивает душу, придавая ей новую энергетику.
Многие люди среднего возраста помнят, наверное, такого музыкального деятеля как Рея Кониффа. Сейчас же, наверное, мало кто о нём уже вспомнит, но в 60-х годах прошлого столетия на волне политической оттепели он был довольно популярен. Чем же? Вы не поверите, но многие известные русские классические произведения, ещё в дошкольном возрасте, я узнал с плёнок, которые переписывались меломанами с большим интересом. Это была русская классическая музыка – Чайковский, Рахманинов, Римский-Корсаков, но… в исполнении биг-бэнда, вокального хоруса и с подключением бит-ритма, соответственно. Этакий а-ля джаз - максимальная узнаваемость, изменённая до неузнаваемости. Для чего? Всё просто. Для того чтобы попытаться изменить цивилизационный код и базисные ценности. Западный мир тогда ещё только разрабатывал системы и методы психологического воздействия, чтобы перетянуть души любопытных, слабо чувствующих и ложно верующих на свою сторону. Надо было «разогревать» в орбите общеполитического тренда уже «потеплевшее» сознание и душу потенциального врага в нашем лице. Я же ещё много лет после подобного прослушивания русской классики прихлопывал и пританцовывал, искренне удивляясь оригиналу, исполняемому симфоническим оркестром.
- Ерунда, шедевры русской музыки всегда привлекали – скажете вы и будете правы, но лишь отчасти. Объясните мне, почему же этот «засланный казачок» появился у нас вновь, но теперь уже в 80-х ходах, после олимпиады в Москве и вновь на волне якобы открытости, солидарности и дружбы? Пластинки фирмы «Мелодия» - «Рей Конифф в Москве»! Помните его репертуар? А это были детские популярные песни из мультиков и кинофильмов, в частности – песни крокодила Гены и Чебурашки.
- Как мило, - скажет кто-то. – Какое свежее прочтение. –
Однако, помня собственный опыт, могу сказать, что это была направленная акция по непосредственному изменению опорных долей жизненных ориентиров и базисных духовных ценностей, но уже наших детей. Однако она провалилась из-за более грубо состряпанного варева музыкальных элементов «нашего» и «ихнего».
И вот сейчас, в свете многих последних духовно-политических событий, картина Мира в джазовом спектре времён с высоты прошедших лет представляется мне в виде… этакого щёголя в плаще со шпагой, в мягких туфлях и со шляпой с пером. Его чёрные брови и бородка клинышком осторожно просовывалась из-за железной двери той самой нашей действительности и мягким, вкрадчивым голосом как бы спрашивала:
- «Не желаете ли улыбнуться, повеселиться, развлечься? Всё к вашим услугам и не только за деньги, но и бесплатно… -
Как не соблазниться? Только вот у его ног всё время вертелся чёрный пудель и попахивало… этак…
Однако с тех времён ничего не изменилось. И если уж этому господину разрешают войти гостеприимные хозяева, то он быстро осваивается и по-деловому начинает руководить и даже навязывать вам своё общение. Вы не согласны? Поздно. Вас уже никто не спрашивает. На его ногах появляются сапоги со шпорами, а в руках совсем иные орудия воздействия. И теперь мы в ужасе узнаём в госте существо, похожее на... Мефистофеля, который на нашем чувстве любопытства пытается взять нас в заложники. Но он быстро преображается и вот, он уже доморощенный лжец – Воланд, ворвавшийся к нам с ватагой разнузданных подельников. Ничего не напоминает? А мне напоминает.
Необыкновенная свобода, лёгкость, эйфория от сиюминутной доступности к сердцу, к душе и мыслям - джаз завораживает, не предлагая духовных усилий, соблазняет эффектом мгновенной радости, подкрадываясь к душе в мягких туфлях вседозволенности и раскованности инстинктов. Вы будто бы слегка... подшофе. Если же вы принимаете эту раскованность и «радость», то этот дух идёт дальше, никогда не довольствуясь результатом, ибо начинаются быстрые мутации стилей, изобретение новых методов и форм, т.е. та всеядность музыкального духа, о котором было сказано выше. И вот, обретя силу и надев тяжёлое вооружение, этот духовный воин вламывается к вам в душу с металлическим лязгом, круша всё на своём пути. Он уже не спрашивает разрешения войти, а сразу начинает выжигать ваше сердце инфернальным огнём тяжёлого рока, открыто встав на тропу войны с Образом Божиим. В результате, человек как бы сам вынуждается к выбору, направлению и тяге собственного сердца, ибо уже не может жить без этой «заповеди». Что же мы видим ныне? Джаз, в его мягком, первозданном «классическом» виде, знают и слушают многие тысячи, а тяжёлый рок, уничтожающий божественную природу человека – миллионы и миллионы…
Так почему же идеологические деятели советской номенклатуры усмотрели в джазе угрозу? Я уверен, что они не знали о духовной сути и структуре этого музыкального течения, однако что-то же им интуитивно подсказывало, что новая культура не сообразуется с «обликом морале» советского гражданина. Я думаю, их интуитивное чутьё было сообразно с ощущением Истины, ведь любая душа по своей сути – христианка, ощущающая добро и лукавство на уровне божественного Откровения. Это совсем не значит, что они были такие хорошие, хотя не все были настолько духовно безграмотными. Тем не менее, они духом чуяли опасность иного сакрального и идеологического свойства, которая разнуздывает и развращает находящиеся во внутреннем духовном подчинении души советских людей, впуская в них яд непокорства.
Однако же идеологическая платформа развитого социализма своей пропагандистской пустотой не смогла преградить путь древней духовности облачённой в новые нарядные одежды. Со временем, этот культурный штамм всё больше и глубже проникал в сознание людей и заменял им веру. Опасность этого состоит в том, что человек, ущербный в вере истинной, доверчив к видениям и слухам, а значит – к соблазнам мира сего. Поэтому главная проблема таких людей - это незнание и не ощущение ими меры, которую даёт только вера истинная, словно мощный «антивирус» испытывающая духовную природу явлений земной жизни. Незнание подобной меры на ниточке соблазнов может запросто увести душу человеческую за грань ответственности перед совестью, честью, долгом, Родиной и верой. Тогда совершенно естественной и даже соблазнительной для человека становится идея смены гражданства, например, а для спортсмена - смена российского клуба на какой-нибудь «Нью Джерси девилс»:
- Ничего личного, господа, только бизнес… -
Кому-то из подобных спортивных «звёзд» хорошо, как будто всю жизнь этого только и ждал, а кто-то постепенно становится как бы опустошённым и подкатывает к сердцу то злость, то уныние. Это же заметно со стороны… А то и вообще, что-нибудь типа лоббирования интересов зарубежных корпораций и служб членами Совета Федерации или Государственной Думы… Бррр!.. Тень Курбского выплывает из туманной дымки истории и начинает стремительно приближаться. А что же там дальше… Лжедмитрий? Один, второй, третий…
- Нет! Хватит! Это уже было. Больше не надо. Война, разорения…-
Конечно, джаза тогда не было. Однако было так с нами не одно столетие, что именно война с православием и русской идентичностью, как носителем святой веры, заставляла запад, как сообщество иного духа, придумывать и обращать на нас всё новые элементы своего губительного влияния, даже если в ход идёт их собственная культурная идентичность. Стиль жизни всегда был мощным элементом влияния. И вот тогда или в виде мощного тарана, или в виде трепетного света невиданного чуда, приманивающего к себе всех любопытствующих и рефлексирующих собственной значимостью, этот духовный змей начинал войну если не силой оружия, то силой соблазна, что всегда являлось более эффективным способом проникновения в нашу духовную ойкумену.
Это и есть принципы гибридной и тайной войны, которые начали разрабатываться западом после Второй Мировой, а многие из нас осознали это лишь недавно, после развала Советского Союза. А от чего он распался, как вы думаете? Конечно же, джаз здесь уже ни при чём, однако с чего-то всё начиналось?.. И к чему привело?.. Вот именно, что к духовному зомбированию, но посредством бомбардировки уже не стрелковым джазовым калибром, а снарядами помощнее и пострашнее. И этот «тяжёлый металл» препарировал на своём инфернальном поле уже миллионы юных душ, оторвав их от истоков истинной духовности и основ жизни. Кто же может их спасти? Школа – вряд ли. Семья – возможно, но при условии мудрости и духовной зрелости старших. Церковь?.. Конечно же, кто, если не она? Однако в некоторых приходах, бывало, встречались удивительные вещи, когда священники уходили в среду потерявших божественный Свет проповедовать священное слово Истины инфернальным языком – или вести проповедь стилем РЭП или исполнять тяжёлый рок на тексты Священного писания. Что это? Смещение базисных ценностей даже и у священников, что дало им свободу совести выступать на поле влияния сатаны? Это попытка низменными методами говорить с человеческой душой о нравственной чистоте и святости духовной? Нет, это глумление над ней, ибо сказано: «Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас» (Мтф.7:6). Возможно, это произошло потому, что у этих пастырей сместились те самые сильные доли духовного каркаса, попав под влияние слабых. Поэтому их духовное зрение помутилось, Благодатный Свет померк в их очах, и в душе возник иллюзорный мир:
«И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел» (Быт. 3:6)
Почему? Потому, что эти духовные сильные доли сместил тот самый змей, подменив на слабые:
«…будете, как боги, знающие добро и зло» (Быт 3:5).
Однако в советское время, конечно же, не Священное Писание устанавливало приоритеты в духовной среде развитого социализма и руководители комсомола не им руководствовались а, скорее, конкурентной идеологической средой в осмыслении преимуществ социалистического образа жизни. Но так как Третий Рим продолжал прикровенно существовать под спудом духовного плена, то его влияние даже на не ведающих истинного Бога оказывало свою тонкую целительную силу, тайным духом осеняя не только людские сердца, но и земное мироустройство, что налагало на тогдашнее руководство определённую нравственную ответственность пред страной. Поэтому некоторые из них чувствовали тот духовно-нравственный перекос, присутствовавший в джазе, который не сообразовывался с основными ценностными категориями советской жизни. А те, кто не чувствовали, те просто знали, что джаз – чуждая культура.
Однако же – джаз, как многокультурная музыкальная полистилистика, это уникальное явление современности. Он и энергетик и релаксатор. Тем не менее, почти каждое влияние на душу человеческую, что имеет место быть на нашей планете, имеет в себе двойственную природу – природу созидания и природу разрушения. Жизнь на земле, какой бы безоблачной она не казалась, всегда несла, несёт и будет нести на себе элементы древнейшего противостояния – Божественной Истины и бесовской лжи. Они и останутся антагонистами до скончания века. Однако поле их битвы всегда одно – душа человеческая.
Смысл моего рассуждения не в том, что джаз не хорош как таковой, а в том, чтобы не возводить себе кумиров, впадая к ним в зависимость и создавая ложное мироощущение и иллюзорное воображение, ибо оно ведёт к неминуемому сбою познавательной способности человека, а, следовательно, к уничижению его божественной природы и Образа, как хранителя Истины и причастника веры.
04. 2018.