К своему стыду совершенно случайно узнал, что в 30-ти километрах от моего родного города Сосновый Бор в маленькой деревушке Нежново в марте 2017 года состоялось открытие памятника великому русскому художнику Оресту Адамовичу Кипренскому.
Торжественное мероприятие, как значилось в пресс-релизе, прошло на удивление скромно, можно сказать по-домашнему, присутствовали только свои: деревенские жители, представители местной администрации, деятели областной культуры и оба автора памятника - недавние выпускники Академии художеств имени Репина – Дмитрий Щербаков и Сергей Сергеев.
Последние рассказали собравшимся, как возникла идея установить памятник Кипренскому, какие при этом возникали трудности и как монумент, в конце концов, обрёл своё окончательное воплощение.
Вкратце напомню, что Кипренский автор таких известных произведений, ставших уже хрестоматийными, как портретов Е. В. Давыдова, героя войны 1812 года, В. А. Жуковского, основоположника русского романтизма и Александра Сергеевича Пушкина, светоча русской поэзии. Поэт, увидев на холсте свой образ, ответил художнику словами:
«Себя как в зеркале я вижу,
Но это зеркало мне льстит…»
Родился Кипренский 13 (24) марта 1782 года на мызе Нежинская Ораниенбаумского уезда, ныне деревня Нежново Ленинградской области, и был внебрачный сыном помещика А. С. Дьяконова. Новорожденного определили в семью крепостного Адама Швальбе. В 6 лет мальчик получил вольную и избавился от клейма крепостного, благодаря чему смог заниматься рисованием, в чём проявлял явный талант и усердие. Родной отец всячески помогал сыну, как материально, так и со сменой фамилии. Став Кипренским, (по одной из версий от названия близлежащего села Копорье, где его крестили, по другой – от имени Афродиты Кипрской – Киприды) он отправился в Санкт-Петербург учиться живописи.
Закончив Академию художеств с золотой медалью, Кипренский некоторое время жил и творил в России, затем переехал в Италию. Здесь талант его, как портретиста, раскрылся в полной мере, современники сравнивали работы молодого дарования с произведениями Рембрандта и Ван Дейка. Заказы сыпались один за другим. Даже флорентийская галерея Уффицы разместила у себя его автопортрет, он был первым художником из России, удостоенным такой чести. И всё было бы хорошо, но вмешалась женщина.
То была некая натурщица итальянка, к услугам которой Кипренский обращался не раз, изображая её на своих полотнах, рисовал он и её маленькую дочь Мариуччу. Мать, решив, что на том можно хорошо заработать, начала тянуть из художника деньги, так возник конфликт, позже закончившийся насильственной смертью женщины. Тело натурщицы обнаружили в мастерской Кипренского, но суд художника оправдал. Однако жизнь с этого момента стала для него невыносимой, знакомые от него отвернулись, прохожие вслед говорили плохие слова, некоторые даже швыряли камни, а заказы и вовсе исчезли.
Пристроив Мариуччу в монастырь, Кипренский поспешил вернуться на родину в Россию. Через некоторое время он вновь оказался в Италии, разыскал уже повзрослевшую девочку и толи из-за вины перед её матерью, а может по совершенно другим душевным соображениям, влюбился в неё. Разница в возрасте между ними составляла 30 лет. Приняв католичество, Кипренский женился на Мариуччи, но ни семейного, ни материального счастья так и не обрёл. В его отсутствии популярность в Италии приобрёл другой выходец из России – художник Карл Брюллов.
Кипренский брался за любые заказы, но денег всегда не хватало. Художник запил. Начались постоянные семейные ссоры. Однажды осенью 1836 года Мариучча в очередной раз не пустила пьяного мужа домой, не отворила тому дверь. Несчастный заночевал на улице, простудился и вскоре умер.
В последний путь Кипренского провожали скромно. Русский художник Н. Е. Ефимов, присутствовавший на похоронах, в своём дневнике записал следующее:
«Жаль было видеть стоящий на полу простой гроб с теплящейся свечкой у головы. Прискорбно было видеть это сиротство славного художника на чужбине".
На 200 рублей, что собрали соотечественники Кипренского, в римской базилике Сант-Андреа-делле-Фратте было совершено погребение и установлена мраморная плита со словами:
«В честь и в память Ореста Кипренского, самого знаменитого среди русских художников, профессора Императорской Петербургской академии художеств и члена Неаполитанской академии, поставили на свои средства, русские художники, архитекторы и скульпторы, сколько их было в Риме, оплакивая безвременно угасший светоч своего народа и столь добродетельную душу…»
Пройдёт без малого 200 лет и образ художника, воплощённый в искусственном камне, вернётся в Нежново на свою малую родину.
Найти памятник в деревне несложно, он находится рядом с библиотекой. В любом случае всегда можно спросить у местных жителей, они непременно помогут, проведут и расскажут, кому из односельчан он уставлен.
Совсем недавно мне посчастливилось побывать в Риме в той самой базилике Сант-Андреа-делле-Фратте, где покоится тело несчастного католика Ореста Кипренского. Трудно сказать, как хорошо здесь его помнят. Посетители храма, в основном то были немногочисленные туристы, не обращали внимания на мужчину, стоявшего в одном из приделов среди потемневших от времени мраморных плит и пытавшегося что-то прочесть по латыни.
«HONORI ET MEMORIAE ORESTIS KIPRENSKOI INTER PICTORES ROSSIACOS…»
А памятник Кипренскому в Нежново на сегодняшний день является единственным в Мире, других пока нет.
Деревня Нежново, Рим. Апрель-май 2018
(фото из личного архива)