Тогда в Ленинграде, вместе с бабулей, Гуля встречала гостей - бабушкиных коллег по работе. Всё учёные мужики.
На десерт выставили арабские сласти, какие во вкусном, стало быть большом количестве, пучат животы. Гулька ёрзала, ей хотелось выйти. Как сказать правильно при профессорах и академиках об этом, она не знала. Большие люди говорили о местонахождении правды, она не в ногах, нет, там котёнок. О Ницше, верблюде, льве, ребёнке, пёстрой корове. Всё это непонятное, в куче все. Спор зашёл о превращении во льва верблюда.
- Вы хоть видали кто ведёт караван? - Гу решила, что после поддержки диалога, она cможет покинуть собрание красиво.
- Проводник.
- Нетшки, ослик впереди. Кода верблюд сожрёт осла, станет львом.
- Что за слова нехорошие - шептала бабушка.
- А что ж тут хорошего-то. Соседский верблюд так пердел. Я думала не лев, сам самум идёт. Заслепит меня как пёстрый бык Бовре.
Под мёртвую тишину неспешно, по-взрослому, Гуля встала. Отряхнула подол. Вздохнула. Подняла не понимающего человеческие пинки, царапающего её ноги котёнка. Точно знающего, где лежит самая вкусная еда, и того, кто не пожалеет для него её.
//самум - сильный ветер пустыни