И М П Е Р А Т О Р С К И Й П Р И З.
Парусно – паровой корвет «Рында», на котором проходил учебную практику корабельный гардемарин Володька Гаврилов, был посудиной старой и, конечно, не шёл ни в какое сравнение с другими кораблями Учебного отряда судов Морского корпуса – крейсерами «Россия» и «Богатырь». Было у корвета одно преимущество – парусное снаряжение с бегучим такелажем, служившее средством обучения для будущих морских офицеров, как нужно управляться с парусами и стоять у штурвала, совершать манёвры корабля, им управляя. Командир корвета – капитан 1 ранга Александр Александрович Хоменко, участник русско – японской войны, гордился своим кораблём, пусть и старым, но сделавшим два беспримерных похода в Атлантику. Только вот, вооружение оставляло желать лучшего: 10 шестидюймовок и 13 скорострельных и лёгких пушек.
В «петушиной яме» - кают – компании для гардемаринов, располагавшейся на баке корвета, за его носовой фигурой – деталью немаловажной для всех парусных кораблей, царило оживление.
«Ну, ты, «жук – гаврош», (так прозвали сослуживцы Володьку) даёшь! Здорово ты всем гребцам нос утёр! Такой награды удостоился.»
«Императорский приз! Надо же!»
«Дай хоть посмотреть, что за штука такая?» - наперебой галдели гардемарины.
Накануне состоялись гребные и парусные гонки всего отряда, а Володька стал гребцом – победителем, удостоенным Императорского приза – серебряного жетона.
Теперь этот тяжёлый знак с изображением Императорского орла, якоря и спасательного круга на тонкой цепочке переходил из рук в руки, вызывая всеобщее восхищение. В отличие от других призовых жетонов – в виде щита с гербом Морского корпуса или эмалевого Андреевского флага, не разрешённых к ношению, эта награда свободно носилась в петлице мундира и являлась предметом особой гордости её владельца.
Через некоторое время в проёме палубного люка, ведущего в «петушиную яму», показалась голова посыльного и прокричала:
«Петухи, хорошо ли вам там? Ку – ка – ре – ку! Корабельного гардемарина Гаврилова срочно на вызов к командиру!»
«Ладно, ребята, я пошёл», - поправляя на ходу форменку, Володька уже взлетал по трапу наверх.
Вскоре он стоял, вытянувшись во фронт, перед командиром корвета, немного запыхавшийся и взволнованный, косясь на сидевшего в каюте старпома.
«Вот, что, братец, молодец Вы наш. Знаете, достойны Вы теперь по положению награждённого кратковременного отпуска на родину. Собирайтесь, Гаврилов, домой поедете», - тепло произнёс командир.
Володька не сразу осознал услышанное, ещё не веря в то, что его ожидает встреча с родным домом, но тут же собрался и выпалил:
«Рад стараться служить Царю и Отечеству, Ваше высокоблагородие!"
Тут командир его поправил: «Называйте меня просто по имени, отчеству, Гаврилов.»
На следующий день, утром Володька Гаврилов, весь сияющий от радости, облачённый в парадную форму и позвякивая палашом, сходил с корабля по трапу на паровой катер, который очень скоро доставит его на берег, где и начнётся отпуск счастливчика. А пока свободные от вахт матросы и гардемарины с неподдельной завистью провожали взглядами отпускника, покидающего корвет.
Благополучно добрался Гаврилов до своего родного посёлка, расположенного далеко от моря и уже шагал по его улицам, поднимая пыль брюками «клёш», расстегнув верхние пуговицы мундира с ослепительно белым накрахмаленным воротничком, в петлице блестел наградной Императорский жетон. Володька специально положил в ножны серебряный гривенник, и теперь его палаш, ударяясь о ногу, издавал приятное для владельца дребезжание, что считалось особым шиком у корабельных гардемаринов на берегу в отсутствии начальства.
Встреченные на пути гардемарина прохожие смотрели на него, как на невесть откуда явившееся чудо, оглядывались и перешёптывались, поселковые мальчишки, забегая вперёд, спрашивали у Володьки: «Дяденька, ты кто таков и откель будешь?»
Гаврилов продолжал невозмутимо шагать своей бравой походкой, покачиваясь из стороны в сторону, как старый «морской волк», направляясь в сторону своего дома.
Столько лет прошло со времени поступления Володьки в Морской корпус, но в родовом «гнезде» Гавриловых мало, что изменилось, так ему показалось, только вот папенька с маменькой чуток постарели, а младший брат Ванька вытянулся и перерос Володьку.
Его приезду, конечно, обрадовались, но удивились, и он рассказал им причину своего неожиданного появления, поэтому все долго рассматривали Императорский жетон, приговаривая:
«Ай, молодец, какой, наш Володька! Но скажи, вот, сынок, посылал ты нам письма, а в них выражения какие –то всё непонятные: то «берёшь рифы», то «бьёшь склянки» или «дрейфуешь», а то вдруг «выбираешь фалы». Мы порой даже расстраивались, что ведёшь ты себя неосторожно и можешь всяких бед натворить.»
«Ах, маменька, папенька! Вы такие несмышлёные. На флоте много слов и выражений, понятных только моряку», - отвечал Володька.
За праздничным столом по случаю приезда отпускника собрались все родственники и соседи. Шумные разговоры и расспросы продолжались до самого вечера, а Володька, часто отвечая невпопад, не спускал глаз с соседской девушки Глаши. Ещё мальчишкой он совсем не обращал на неё внимания. Худая и голенастая, бегавшая по двору, вечно дразнившая мальчишек, Глафира выросла, стала красивой и стройной девушкой. Володьке казалось, что в её больших голубых глазах можно утонуть, как в море. Длинная золотистая коса, перекинутая через плечо придавала девичьему облику особую прелесть.
Девушка тоже изредка поглядывала на Володьку, и тогда их взгляды встречались. Вскоре он почувствовал, как что – то вдруг потянуло его к Глаше. Он вызвался проводить её домой, а так как её дом был совсем рядом, Володька предложил ещё немного прогуляться. Глаша не возражала.
«А на каком корабле вы плаваете?» - поинтересовалась девушка.
«Моряки не плавают, а ходят, Глаша. А служу я на корабле его Императорского Величества парусно – паровом корвете «Рында».
«Рында» - название какое мудрёное.»
«У этого слова два значения, - со знанием дела произнёс Володька, - на корабле так называют судовой колокол, а ещё на Руси рындами звались боярские телохранители. Кстати, у славян в древности было такое женское имя.»
«Как интересно, вы так много всего знаете.» …………………………………………………………………………………………………………………………………
Дни отпуска неумолимо подходили к концу. Володька и Глафира сблизились и им обоим казалось, что их отношения будут продолжаться бесконечно.
«Люба ты мне, Глаша! Хочу, чтобы дождалась меня, я обязательно вернусь, и мы поженимся, - говорил Володька девушке, прощаясь, - а пока возьми на память вот это, - он протянул ей свой Императорский жетон, - прими и сохрани, как знак моей любви к тебе. Обещаешь ждать?» - он бережно передал его в руки девушки.
«Обещаю, только непременно возвращайся, а жетон, не сомневайся, сберегу», - отвечала Глаша.
С тех пор прошло не так уж много времени. Для Гаврилова минули - практика, производство в мичмана, назначение на Балтийский флот, новый приезд домой и свадьба, которой суждено было состояться.
Так Императорский приз сыграл в жизни Володьки большую роль, а серебряный жетон ещё долго оставался семейной реликвией Гавриловых и их потомков.
22 – 25 мая 2018 года.
Примечания: «Петушиная яма» - (англ. Coc pit) , так называлась часть палубы, где помещались гардемарины.
Палаш - рубяще – колющее холодное оружие с широким длинным клинком.
“Бить склянки” - на корабле отмечать ударами колокола (рынды) каждые полчаса.
“Брать рифы” – уменьшать площадь парусов при увеличении порывов ветра.
“Дрейфовать” - отклоняться от курса, перемещаться при спущенных парусах или неработающем двигателе.
“Выбирать фалы” - браться за тросы, канаты - снасти бегучего такелажа корабля.
Вячеслав Прытков.