Глава 2.
На следующий день он лично позвонил в Оренбургский леспромхоз, чтобы пригласить на беседу, т.е. «на ковш» директора, и поближе познакомится с намеченной жертвой.
- Алле, хто ето говорит? – услышал он в трубке, - тута сичас никаво нету.
- Соедините меня с директором, - попросил он.
- Директором? Я не знаю игде ен. Ево второй день нетути на месте. И трубка запищала: би-би-би.
- Чушь какая-то, - выругался Первый. Что-то дикое и первобытное показалось ему на миг. - Ну и кадры там работают. Немудрено, что там творится, черт знает что.
Ему стало любопытно и захотелось встретиться поскорее с руководителем самобытных кадров. Однако познакомиться с директором Оренбургского леспромхоза ему довелось только через неделю.
- Вызывали? – спросил Семен Леонидович, заходя в кабинет к секретарю райкома.
Первый молча разглядывал вошедшего. В пороге, неуверенно переступая с ноги на ногу, стоял коренастый мужчина среднего роста, лет сорока-сорока пяти, приятной наружности с улыбкой на лице, располагающий к себе чем-то необъяснимо интеллигентным. Улыбка его была обескураживающей и одновременно по-детски виноватой. В первое мгновение секретарь райкома не смог даже грубо заговорить с ним, как не смогла бы мать поднять руку на провинившегося ребенка.
- Что же вы игнорируете распоряжение райкома, Семен Леонидович. Слишком долго пришлось вас дожидаться.
- Извините, мне передали только вчера, что вы вызывали.
- Немудрено, если учесть, что за кадры у вас работают. Довелось мне пообщаться по телефону с ними.
Директор сразу догадался, что речь идет о его секретарше. Давно нужно было перевести ее на другую работу, но ему не хотелось ставить в вину женщине то, что она разговаривала на родном диалекте. Секретарь осталась в леспромхозе от прежнего руководства.
- Как у вас обстоят дела с квартальным планом? - перевел разговор на деловой лад Виктор Николаевич.
- План выполнили на 110%.
- Так, так, так… А с дисциплиной как обстоят дела? Как настроение трудового коллектива?
- Кажется, все в порядке.
- Кажется или действительно все в порядке?
«Уже доложили о моем отъезде», - подумал Семен.
Первый помолчал, думая о чем-то своем и вдруг резко и грубо сказал, как выстрелил:
- Работайте пока. А мы ваш леспромхоз возьмем под особый контроль.
- Фу, елки-палки, кажется, пронесло, - выходя из кабинета, сказал Семен, вытирая пот со лба.
В коридоре он встретил второго секретаря райкома. Игорь Сергеевич предупредил его:
- Сема, к тебе в леспромхоз направляют комиссию с проверкой, будь в курсе, подготовься.
- У нас все в порядке, пусть едут.
- И все-таки не расслабляйся.
- Спасибо, Игорь, приму к сведению.
Откуда было знать Семену, что вызов в райком партии - это только начало начал, что на его долю выпадет тяжелое испытание временем, захлестнувшее волной весь Советский Союз. Так было нужно там, наверху! И выбор нелепо пал на него. Пал всего лишь от маленькой искорки ложного навета личной неприязни, то ли от злобы, то ли от зависти и корысти.
Дело закрутилось быстро, как снежный ком с горы, обрастая новыми нелепостями. В леспромхоз последовали комиссии с проверками: районные, областные. Их как будто кто-то направлял, подталкивал именно туда, где в работе не все ладилось, но серьезных нарушений они не обнаружили, и тогда Первый сам снизошел до низшей инстанции и решил вызвать парторга Оренбургского леспромхоза Гадкевича, который не переставал писать жалобы, похожие на грязные кляузы. Одна-ко вызывать оного не пришлось. Парторг сам пробился сквозь преграду неумолимой секретарши Юленьки Дежновой.
Продолжение: http://www.proza.ru/2018/05/25/809