Глава 84.
Подвергшийся опале и отозванный в резерв Ставки на исходе декабря сорок первого года генерал Гудериан некоторое время жил затворником в своей берлинской квартире. По горячим следам он ещё делал телефонные звонки во все вышестоящие инстанции и требовал разобраться, провести расследование и восстановить справедливость. Ему везде отвечали вежливо, обещали перезвонить и не перезванивали. Никакого расследования не было. Зато на квартиру к чете Гудерианов демонстративно приезжали находящиеся в Берлине проездом боевые генералы. Первым приехал командир полка СС "Лейбштандарт Адольф Гитлер" Зепп Дитрих. Он громко возмущался тыловыми штабными крысами и их мелкими интригами, жертвой которых стал не один только Гудериан. В декабрьской катастрофе под Москвой Зепп Дитрих обвинял тупость и трусость Главного командования и авантюризм политиканов, возомнивших себя военными стратегами.
Смириться с потерей службы честолюбивому генералу, обладателю Дубовых Листьев к Рыцарскому Кресту, было не так-то просто. Вскоре у Гудериана обострилась болезнь сердца. Испросив у командующего армией Резерва генерала Фромма отпуск по болезни, Гудериан с супругой уехал на курорт на юг Германии. Здесь они провели весь апрель вдали от городской суеты, от телефона и от навязчивых посетителей. Здоровье генерала пошло на поправку, силы его быстро восстанавливались. Едва они возвратились в Берлин, как тяжело заболела жена. Несколько месяцев она не вставала с постели, и врачи оценивали её состояние как весьма серьёзное. Когда она, наконец, стала поправляться, супруги решили продать квартиру в Берлине и приобрести дом на юге Германии, где можно было бы уединённо провести остаток дней на лоне природы. За каждым шагом Гудериана следила тайная полиция. Едва генерал стал наводить справки в конторах по продаже недвижимости, как ему позвонил адъютант Гитлера и попросил не расставаться с городской квартирой и не уезжать далеко, а подобрать себе какое-нибудь поместье на своей родине, в Западной Пруссии. Оно будет предоставлено ему бесплатно, вместе с государственной субсидией, как обладателю Дубовых Листьев к Рыцарскому Кресту.
Вскоре пришла телеграмма от Роммеля из Африки. Фельдмаршал сообщал, что вынужден взять продолжительный отпуск по болезни и что он предложил Гитлеру назначить командующим в Африке Гудериана. Снова ожили надежды, с которыми опальный генерал почти расстался. Однако Гитлер отклонил рекомендацию Роммеля, а в штабе армии Резерва Гудериану сообщили, что о его возвращении в действующую армию не может быть и речи. В тот же день генерал перенёс тяжёлый сердечный приступ и надолго слёг. Поправлялся он медленно.
Была середина февраля сорок третьего года, когда ему домой позвонил генерал Линнарц из Управления кадров Сухопутных войск и, поинтересовавшись здоровьем, сообщил, что генералу надлежит немедленно прибыть в Растенбург, а оттуда самолётом вылететь в Винницу, на совещание в Ставке Гитлера.
18 февраля Гудериан сел в поезд и выехал в Растенбург. В вагоне-ресторане он встретил своего старого друга по бронетанковым войскам генерала Кемпффа. Тот тоже ехал в Растенбург по аналогичному вызову. Друзья стали строить предположения о причинах, побудивших Гитлера вспомнить об опальном генерале. Решили, что причиной послужили сокрушительные удары, полученные Германией и её союзниками на Восточном фронте за последние три месяца. Эти ушаты холодной воды, скорее всего, отрезвили фюрера и вынудили призвать к себе опальных профессионалов. К военным поражениям присоединились просчёты во внешней политике и кризис в управлении государством. Впервые после прихода к власти Гитлера власть его пошатнулась, о чём свидетельствовали отставки Браухича, Гальдера, Рёдера и фон Шахта. Йодль не побоялся высказать Гитлеру в лицо всё, что он о нём думает как о художнике-любителе, взявшемся командовать фронтами. Йодль сделал это прямо на совещании в Ставке, при свидетелях - и не был уволен. Гитлер планировал заменить Йодля Паулюсом после полной победы в Сталинграде, а до тех пор решил потерпеть. Слишком мало осталось вокруг Гитлера смелых и принципиальных людей, обойтись без мнения которых не решался даже Гитлер. Сменивший Гальдера фон Цейтцлер пять раз ссорился с Гитлером в пух и подавал в отставку. И все пять раз Гитлер шёл на попятный и отклонял прошение, пока наконец не принял его в шестой раз, когда скорая гибель Третьего рейха была уже очевидна почти всем в Германии. Но сейчас до этого было ещё далеко.
На платформе в Растенбурге Гудериана встретил адъютант Кейтеля майор Вейс. Он ничего не мог сообщить о причинах вызова к фюреру. Гудериана и Кемпффа отвезли на аэродром, где их дожидался самолёт. Во второй половине дня 19 февраля генералы приземлились в Виннице и поселились в военной гостинице "Охотничье Подворье". Вечер они провели в ресторане в обществе других старших офицеров, прибывших на совещание в Ставку. Обсудили последние новости. Уже стало известно о телефонном разговоре Гитлера с Роммелем, улетевшим в Африку, не завершив лечения. "Что мне делать, Роммель?" - спросил будто бы Гитлер. На это Роммель посоветовал прежде всего эвакуировать войска из Африки. По мнению Роммеля, эти войска должны были вскоре понадобиться на других фронтах. Гитлеру ответ фельдмаршала не понравился.
Утром 20 февраля в гостиницу пришёл шеф-адъютант Гитлера генерал Шмундт. Он конфиденциально побеседовал со всеми прибывшими по вызову старшими офицерами. В разговоре с Гудерианом он сослался на всё возрастающие трудности в поддержании бронетанковых войск на должном уровне боеспособности и на необходимость качественно улучшить руководство строительством и развитием бронетанковых сил как рода войск. Взгляды на этот предмет у Главного штаба и у представителей министерства вооружений сильно расходятся. Гитлеру было бы желательно выслушать мнение Гудериана по этому поводу.
- Могли бы вы, генерал, подать фюреру полезный совет, и в какой роли вы могли бы, с учётом состояния здоровья, возвратиться на государственную службу и принять участие в восстановлении боевой мощи наших бронетанковых сил?
- Принимая во внимание тяжёлое положение моего народа, я готов принять предложение фюрера и возглавить эту работу. Но только на определённых условиях.
- Каковы эти условия?
- Я не хочу оказаться снова втянутым в служебные конфликты и интриги. Поэтому я не хочу подчиняться ни Главному штабу, ни министерству вооружений. Я должен быть подотчётен только непосредственно фюреру.
- Это всё?
- Все бронетанковые дивизии армии Резерва и все учебные заведения бронетанковых сил должны быть подчинены лично мне. Далее, я должен также иметь возможность влиять на разработку новых моделей танков и на организацию и обучение сухопутных войск в целом, а также войск СС и ВВС в части, касающейся взаимодействия других родов войск с бронетанковыми войсками. Пожалуй, это всё.
- Благодарю вас, генерал. Ждите моего звонка. Фюрер примет вас во второй половине дня.
Вскоре Шмундт позвонил. Аудиенция должна была состояться в четверть четвёртого.