Снегу выпало, мать честная!
К речке спустишься от села-
Вся округа моя родная,
Словно горница расписная,
до опушек белым-бела.
А девчонки, из тех бедовых,
голенастых да белобровых,
рассыпают искристый смех:
"Это ж гуси!
Какой вам снег!"
В. Д. Ковалёв.
Я выхожу из калитки дома. На плече у меня висит коромысло, а два пустых ведра висят вместе на крючке коромысла за спиной. Я иду по тропинке вдоль забора за водой. По ней все жители деревни ходят на ключ и носят воду в вёдрах на коромыслах. Мне деденька тоже сделал коромысло поменьше, чем у взрослых, лично для меня. Носить воду на коромысле мне всегда мечталось. Днём и вечером мимо нашей скамейки идут женщины с коромыслами на плечах, с двумя полными вёдрами чистейшей воды.
А слева от меня растут вётлы с толстыми стволами, которые когда-то посадил дедушка Степан. Длинные прутья, сплетаясь между собой, образуют подвижную крону вётел, и летний ветерок с лёгкостью крутит их во все стороны целые сутки.
Когда я иду за водой на ключ, то ломаю одну из свисающих у меня над головой веток, которую ещё сначала нужно изловчиться и поймать. Всегда ломаю! Иначе нельзя! Ведь как только заканчиваются мои вётлы, сразу же на траве возле дорожки лежат белоснежные гуси, ходят белые утки – пекинки, курочки собирают дождевых червей, которых возле пруда полным полно. Не пройти!
Я начинаю гнать их прутиком. Гуси ругаются, шипят, гогочут, вытягивают шеи, пытаясь ущипнуть меня за платье. Но всё равно потихоньку семенят к воде.
Пруд наш не очень глубокий, но у него очень высокие берега, и к воде не подобраться никак. Вся живность целыми днями лежит на высоком лужке возле пруда.
После них на травке остаются пуховые перья. А так как возле пруда гусей, уток - пекинок и белых курочек много, то вся зелёная травка покрыта их пухом. Ведь птица весь день выщипывает пух со своих боков, под крыльями. Иногда можно найти длинное серо-белое перо. И если поточить его лезвием, то можно написать этим пером и чернилами письмо другу. Очень романтично! Но только друга у меня пока нет!
Гоню гусей и уточек к воде, мне ведь нужно же пройти к ключу. Куры разбегаются сами. А вот жутко недовольные гуси робко топчутся на крутом берегу. Потом, набравшись смелости, летят в пруд, а следом за ними и утки - пекинки. В пруду птицы успокаиваются и начинают, довольные, перебирать свои пёрышки, смешно подгребая красными лапками.
Пока гуси заняты водными процедурами, я набираю вёдрами воду, потом вешаю их на коромысло, поднимаю его на плечо и несу. Женщины никогда не снимают вёдра с коромысла, просто подставляют вёдра по очереди под колоду с водой, а потом несут полные вёдра домой и что очень удивительно - ни одной капли никогда не расплескают.
У меня так пока не получается. Но я несу неполные вёдра на плече на коромысле, и мне очень удобно, легко и приятно так идти. Тяжести я не чувствую, спинку не гну. Чтобы вёдра не качались, иду плавно. Потом кладу руки на коромысло, и вёдра висят у меня по бокам, слегка раскачиваясь. Так не пойдёт! Нужно ещё плавнее идти, чтобы они не качались вовсе.
Женщины нашего села с лёгкостью носят воду на коромыслах. Иной раз идёт какая-нибудь Нюренция с полными вёдрами мимо нашего дома, а на скамеечке бабушка Дуня сидит. Эта Нюренция как зацепится словами к ней! Стоит с коромыслами полчаса, болтая обо всём на свете. Ей даже в голову не приходит поставить вёдра на землю.
Зачем? Ей очень удобно держать коромысло на плече! Лучше намного, чем в руках вёдра таскать!
Я иду с водой домой, а на улице ветер поднимается. Видно, к грозе! Давно дождичка ждём! После него легче дышится, да и цветы на лугу лучше растут!
Гуси и утки вылезают из пруда и бегут к себе на двор, торопятся. За ними еле поспевают куры.
Под сандалиями у меня мягкая пуховая перинка, которая осталась от разбежавшейся птицы.
Вдруг налетает такой порывистый ветер, что начинают до земли гнуться ветки, и пыль с дороги летит прямо мне в глаза. И в этот момент начинается удивительное зрелище: весь пух от гусей, кур и уток, от сильного порыва ветра поднимается с земли и на какие-то мгновения, до тех пор, пока не пошёл дождик, начинается самая настоящая летняя пуховая метель.
Ветром пух разносится далеко и высоко. Пуховая позёмка ложится на рябую поверхность пруда, на воду, что я несу в вёдрах, на мои волосы. Везде как зимой бело. Пух вокруг меня кружит, летает, падает на землю и опять ветром поднимается в небо. Необыкновенное зрелище для середины июля! Пусть меня заметает эта неожиданная летняя пуховая метель на фоне зелени!
Я уже соскучилась по настоящей морозной зиме, стуже и вьюге!