Остаток пути до сельсовета прошёл в молчании. Каждый из мужчин думал о чём-то своём, но явно не весёлом, или же далеко отстранённом. Но думы думами, а взгляд всё равно скользил по мелькающему за окошками машины пейзажу, подмечая и даже чему-то удивляясь.
- Вась! Тормозни-ка на минуту у коровника!
- Так он сейчас пустой – стадо наверняка ещё на выпасе.
- А мне его сам осмотреть хочется.
- Как скажешь! – пожал плечами водитель и свернул на нужную дорогу. Совсем скоро они были уже на месте.
Выйдя из машины, Артём как следует огляделся по сторонам, словно отыскивая кого-то взглядом, а, может, и просто для ознакомления. Потом вошёл в широко распахнутые ворота, где внезапно столкнулся с женщиной неопределённого возраста в каком-то жутком халате и резиновых сапогах, низко, по самые брови, повязанной платочком в мелкий зелёного цвета цветочек.
- А ну стой! – держала она вилы наизготовку – Ты кто такой будешь? Чего тут высматриваешь?
- Тихо-тихо, барышня, я свой! – шутливо вскинул руки вверх секретарь – А вот ты кто такая?
- Я это я! – не менее сурово произнесла женщина, продолжая напористо теснить его к выходу из здания коровника. Артём вынужденно пятился – ну, не вступать же с ней в рукопашную? В конце концов, оба оказались на улице. С минуту подумав, Артём резко развернулся и пошёл обратно к машине, и только плюхнувшись на сиденье, с шумом перевёл дух:
- Не, следующий раз с охраной ездить буду! Вась, ты видел, нет? – обратился с вопросом к водителю, который, как оказалось, едва сдерживал рвущийся наружу хохот.
– А с чего это ты так развеселился-то, скажи на милость? Что увидал смешного в том, что твоего начальника и боевого товарища едва на вилы не насадили, а? Кто эта мегера старая, знаешь?
Услыхав про «мегеру», да к тому же ещё и старую, сдерживаться не стало сил вовсе, и Василий дал волю рвавшемуся веселью.
- Вот с чего ты ржёшь, а? Вместо того, чтобы выйти на помощь, он сидит тут и ржёт, как овса объелся. Ты чего дожидался-то?
Но тот продолжал смеяться ещё какое-то время, будучи не в силах выговорить даже слово. Потом вытер выступившие слёзы, произнёс:
- Тём, знаешь кто эта женщина?
- Да рожай ты уже скорее: кто? – уже чуть ли со злом откликнулся тот.
- Ну, так вот, прошу любить и жаловать, как говорится: Лизавета Маслова собственной персоной! Она здесь заведует фермой, но не брезгует никакой другой работой – по всему видать, нынче скотника подменяет.
- Кто?! Что? – не сдержал удивления Артём – Одна из жён местного Казановы? Быть того не может, ведь ты же сам мне всю дорогу расписывал красоту её невероятную. Вот это пугало огородное – королевишна, по твоему?
- Да, что ты смог разглядеть-то, когда с вил глаз не спускал? – опять рассмеялся водитель.
- Ну, всё, на сегодня веселья больше, чем достаточно! Ты мне лучше ответь: мы доедем уже хоть куда-то или нет?
- Куда прикажешь?
- В сельсовет, куда же ещё? Надеюсь, ещё застанем интересующую меня персону.
- Ты о Коляне, что ли? Не факт, совсем не факт, но как знать, как знать…
- Поехали уже!
- Поехали, поехали! – продолжал усмехаться водитель, а потом вдруг спросил – Слышь, командир, а ты заметил, как преобразилась Семёновка? Сколько ты здесь не был?
- Три года. Конечно, заметил, и – что?
- Да, нет, ничего… Я так просто… Тём, а мы здесь с ночёвкой или как?
- А что?
- Да мне кое-что тёще передать нужно. Там жена собрала, что успела, когда я ей сказал, куда поеду.
- И как ты только всё успеваешь? Ведь, вроде, из гаража не вылезал.
- А я и не вылезал – она сама приходила, тормозок мне приносила. Никак мой желудок со столовской едой дружить не хочет.
- Болит?
- Желудок-то? Да, не позволяет позабыть ту переправу через Днепр… Вот моя Варюха и пичкает всем протёртым да на пару приготовленным, как с дитём возится…
- Серьёзная она у тебя, личность!
- Что ты! Сам порой удивляюсь, чё она ко мне прилепилась: ни кожи, ни рожи, как говорится… А вот как в медсанбате увидела, так и всё – пропала…
- В сук, небось, пошёл? – подколол Артём.
- А… не, с этим всё в порядке – бабы никогда не обижались! Ласковый я дюже, обходительный с их сестрой-то.
- Ой, уморил! – рассмеялся секретарь – Васька ты, как есть кот Васька!
- Не, а чё ты смеёшься? Думаешь, это простое дело, что ли, бабу-то заманить, да? Не скажи… Ты вон какой из себя весь гладкий, гусар, право слово, гусар, а в не гретую постель спать-то ложишься… Так и засохнешь, как гороховый стручок, на корню, иль вон, как местный дед Сергунька, но тот хоть немой да умом обиженный, а ты-то что? Тём, ты не обижайся, я ведь не со зла и лишь вот так, наедине… Место своё знаю и помню, кто ты, а кто я...
- Какое ещё место? Ты мне это брось – брат ты мне, понял? Брат! Если бы не ты, отправился бы я днепровских сомов кормить ещё тогда…
- Так и не научился плавать? Чудно…
- Чего чудного-то? Я до войны и реки-то настоящей не видел – степь бескрайняя моя родина. Эх, давно там не бывал…
- Тём, ну, что, заночуем в Семёновке? Если Николай к себе не позовёт, к тёще моей приходи – не в дому, так на сеновале места хватит!
- Ладно, считай уговорил. Разговор предстоит не шуточный, так что быстро вряд ли получится. Вась, глянь, это не Марфа ли часом навстречу идёт, да ещё и с полными вёдрами?
- Она! Так через две хаты её дом как раз будет, а ещё через три моей тёщи – запоминай, разведка!