Глава 42. И в Америке живут Змеи.
Волна бешенства захлестнула меня с головой, я сжала кулаки и попыталась вскочить на бортик чаши. Но маленькая ладошка схватила мою руку, сдержав непроизвольный порыв.
- И куда это ты собралась? – прозвучал ехидный голосок Локки. – Ты еще ходить-то в этом теле не привыкла, а летать – тем более!
- Он не имел права выставлять подобное на всеобщее обозрение! – прорычала я, пытаясь выдернуть руку и осуществить задуманное.
- Ты стыдишься своих взаимоотношений с Ракшасом? – вопрос маленькой эльфессы прозвучал преувеличенно наивно.
- Нет, но у нас подобные отношения считаются сугубо личным делом, не требующим посторонних глаз! – не сдавалась я.
- Очередные заморочки верхних жителей! – пренебрежительно поморщившись, парировала она.
- Причем, далеко не всех! – добавил Эрик. – То, что мы недавно наблюдали в Зеркале Сновидений, происходило в Верхнем Мире и при большом скоплении народа!
- Подобные ритуалы существовали во многих культурах Верхнего Мира, - поддержал его подошедший Корнелиус. – Например, вакханалии Древнего Рима, истоки которых в культе Диониса, столь почитаемого древними греками. Даже во времена моего Изменяющего, Артура, женщины того северного острова практиковали весьма своеобразные ритуалы поклонения богине плодородия, во время одного из которых у него появился сын, рожденный сестрой, Морганой.
- И насколько я понимаю, это зрелище вполне успешно отвлекло Радужного Змея от попыток пробиться сквозь нашу защиту. А все то, что снижает количество насилия, можно считать благом! - я с удивлением посмотрела на Дзирри, подобное заявление привычнее было бы услышать от моего тренера, нежели от темного альва.
- К тому же, если мы хотим подготовить нашу новую подругу к встрече с Нагами, ей придется подробно растолковать суть того древнего ритуала, - добавил Корнелиус. – Ракшас просто облегчил тебе работу, создав твоего двойника. И даже позаботился о том, чтобы сохранить некоторую конфиденциальность.
Мне оставалось только покраснеть от досады и прикусить губу, я вполне заслужила подобную отповедь, опираясь в своих суждениях на общественные нормы, существовавшие в узком промежутке времени и пространства. Но наблюдать подобное для меня было весьма непривычно, равно как, и обсуждать с посторонними.
Но тут, словно в ответ на мое смятение и неловкость, образ ложа под балдахином подернулся рябью, затем превратился в сверкающий разноцветный вихрь, а еще через мгновение возле головы дракона появилась фигура Ракшаса. Маг протянул руку, из которой к Змею метнулся рой радужных искр, облепивших голову очарованного создания подобием полупрозрачного колпака. Индиец еще немного подождал, затем кивнул, удовлетворенный отсутствием явной агрессии, и легким прыжком переместился на бортик нашего убежища.
- У этой юной особы некоторое время еще будет, чем занять свое внимание, - промолвил он. – А мы, как раз, успеем обсудить план дальнейших действий, с учетом вновь открывшихся обстоятельств.
Ракшас довольно улыбнулся, поймав мой обеспокоенный взгляд, его глаза быстро обежали мое новое вместилище, а затем вновь сосредоточились на глазах. И, тем не менее, мне захотелось попросить у Корнелиуса лоскуток живого одеяния, подобного тому, что уже прикрывало самого мэтра и тело моего тренера. Но пока я прикидывала, как бы это сделать, не вызывая недоумения или насмешек, змеиный маг спрыгнул вниз и притянул меня к себе.
- Я так рад, что у тебя все получилось! – тепло улыбнувшись, промолвил он. – Физическое тело требует больших хлопот и затрат энергии на поддержание функционирования, чем иллюзорный энергетический образ, но зато оно же будет служить автоматическим барьером от не запланированного слияния с посторонней энергетической сущностью. И хотя должен отметить, что новый образ более близок идеалам женской красоты времен Рамы, твое прежнее обличье мне нравилось больше! Оно подчеркивало твою индивидуальность. Но главной, все равно, останется твоя духовная сущность, которая навсегда покорила мое сердце!
Смущенно зардевшись от столь откровенного признания в любви, я отвела глаза и пробормотала:
- Ты что-то говорил о планах на будущее? Мы отправляемся к обители Нагов?
- Не думаю, что стоит это делать прямо сейчас! – покачал головой Ракшас. – Я по-прежнему считаю, что следует лучше подготовиться к общению с тем коллективом Радужных Змеев. Во-первых, мы должны, для себя, осознать, какую именно помощь собираемся от них получить. Радужные Змеи очень сильны и в то же время достаточно прямолинейны, и их вполне устраивает место и способ существования, коли уж они следуют ему столь долгое время. Возможно, мы смогли бы уговорить их помочь нам, разрушить Паутину Паучьей Королевы, но что из этого выйдет?
- Ты прав! – тяжело вздохнув, промолвил Корнелиус. – Природа не терпит пустоты! А воспроизвести образ жизни древнего Ангкора жители верхнего города, определенно, не готовы.
- А во-вторых, - продолжил змеиный маг, - мы не достаточно сильны, чтобы противостоять Нагам, если они пожелают навязать нам свой сценарий развития событий. Змеи могут пожелать завладеть не только возможной претенденткой на роль их королевы, но и оставить у себя приглянувшуюся человеческую пару. А также уничтожить возможного смутьяна, то есть меня.
- Наги настолько кровожадны? – вскинув на Ракшаса испуганный взгляд, спросила я.
Тот слегка пожал могучими плечами:
- Все-таки, они - Радужные Змеи, хотя, и придерживаются обычая поглощать положительные эмоции жителей Верхнего Мира. В основном, мои соплеменники неразборчивы в качестве поглощаемой психической энергии, их привлекает, в первую очередь, интенсивность выброса. А самые сильные человеческие эмоции – чувство боли и ужас смерти. Да, и испытывают их в Верхнем Мире гораздо чаще!
- Вот, в этом ты прав! – скрипнув зубами, промолвила я.
А помрачневший Корнелиус согласно кивнул головой и продолжил мою мысль:
- И как мне кажется, целый ряд кровожадных религиозных культов возник не без помощи представителей Нижнего Мира!
Змеиный маг несколько смущенно развел руками:
- Ну, ты же знаешь, что Радужные Змеи обладают особой способностью по преодолению грани между мирами, нашей энергии хватает, чтобы свободно перемещаться из мира в мир, не добиваясь благосклонности перевозчиков. И нас привлекает высокая концентрация эмоционального выброса, характерная для разумной составляющей. А когда такое происходит? Да, когда обитатели Верхнего Мира сходятся в очередной войне! А осознать возможность иных сильных эмоций получается только у тех, кто вступает в симбиоз с жителями Верхнего Мира. Но даже тогда организовать условия того, чтобы значительное количество людей, в одном месте, будут излучать положительные эмоции очень непросто! Мне с моим симбионтом удалось создать культ общенародного героя, для чествования которого в столицу собиралось множество народа, но радостных эмоций толпы с трудом хватало для поддержания одного меня. И Корнелиус прав, предполагая, что некоторые Радужные Змеи шли по более легкому пути. Церемонии с человеческими жертвоприношениями гораздо эффективнее, поскольку там ужас и боль жертв сочетаются с радостным ликованием толпы. Столь контрастный букет эмоций находил множество поклонников. Я сам имел возможность наблюдать нечто подобное, правда это было достаточно давно и в другой части Земного шара.
- Ты говоришь о древних культах Южноамериканского континента? – немедленно заинтересовался Корнелиус. – Мне удалось получить некоторое количество достаточно красочных описаний от очевидцев, осуществивших путешествия в те края. Еще тогда у меня зародилось подозрение, что их знаменитый Пернатый Змей, Кецалькоатль, был выходцем из Нижнего Мира.
- Ты совершенно прав! – кивнул головой Ракшас. – Только Кецалькоатль был далеко не самой кровожадной особой, особенно после того, как вступил в симбиоз с одним из местных вождей. Он даже попытался внести некоторую гуманность, как в те церемонии, так и во взаимоотношения между тамошними Радужными Змеями, которые обожали делить территорию и внимание людей. Как-то раз даже мне досталось, когда я вступил в битву с одним из местных драконов, Пернатый Змей оказался сильнее нас, обоих, и отправил драчунов охладиться в самое глубокое озеро континента! Кстати, местное население называет Радужных Змеев тех мест «амару», их образ жизни несколько отличается от нашего, поскольку обитают они в районе разломов земной коры, находящихся в глубине Тихого Океана. И показываются Змеи большей частью над водной гладью, привлекая людей радужным блеском. Во всяком случае, мой приятель, Сисиутль поступал именно так.
- Ты говоришь о двухголовом морском змее? – вновь встрял Корнелиус, в котором проснулся азарт исследователя. – Том самом, который развлекался, медленно превращая тела разумных существ в скрученные штопором камни и наслаждаясь их предсмертным ужасом и болью?
На лице Ракшаса проступило явное смущение:
- Ну, во-первых, наше общение происходило на ранней стадии моего развития, до принятия симбиоза с человеком. Во- вторых, Сисиутль играл по определенным правилам, он поглощал духовную составляющую только тех людей, кто не мог справиться с собственным ужасом и обращался в бегство. Известны случаи возникновения существ, которых индейцы называли «сталалакум». Им удавалось выдержать взгляд Сисиутля и обуздать свой страх, противопоставив его упованию на разумную составляющую, присутствующую в любой частице окружающего мира. Таким людям Змей не вредил, наоборот, оказывал энергетическую поддержку, позволявшую перемещаться над океанской гладью. А также проникать в мысли других разумных существ.
- Несомненно, высокогуманный подход! – насмешливо фыркнув, заметил Корнелиус. – Хотел бы я посмотреть на человека, способного выдержать взгляд огромного змея, обладающего двумя головами, находящимися по разные концы туловища!
- Вот, Яна смогла бы! Девушка впервые находилась так близко от Радужного Змея, но, тем не менее, вела себя таким образом, что сразу завоевала симпатию нашего нового друга. Это не я уговорил сию юную соплеменницу, помочь нашей компании, а Яна привлекла дракона убежденностью в собственной правоте настолько, что Змей даже решил выбрать для себя женскую ипостась, – парировал Ракшас. - К слову сказать, амару – исключительно мужские особи. Индейцы даже считают их воплощением и покровителями мужской сексуальности, поскольку те, временами, принимают облик мужчин и участвуют в некоторых церемониях.
- И все же, несмотря на столь впечатляющее описание доблестных амару, я бы предпочла познакомиться именно с Кецалькоатлем! – мне с трудом удалось вклиниться в дискуссию двух ученых мужей.
Змеиный маг с сожалением покачал головой:
- А вот, это может оказаться затруднительным! После того, как я испытал на себе его силу, то предпочел покинуть континент и вернуться в места своего рождения. Позднее, до меня доходили слухи, будто бы, после установления симбиоза с тем выдающимся мужем и достаточно долгого периода работы на благо местного населения совместно с посетившей тот континент Сивилл, которую индейцы прозвали Сиуакоатль, Пернатый Змей рассорился со своими тамошними сородичами, которые не поддерживали его взгляды на способы генерации достаточно сильных эмоциональных всплесков. И вместе с Сивилл убыл из тех мест. Но, если Сивилл обосновалась в общине Нагов, то куда подевался Пернатый, мне обнаружить не удалось.
- А как он выглядел? – поинтересовалась я, заинтригованная рассказом. – И почему «пернатый»?
- У него было тело змея, покрытое изумрудной чешуей, голова дракона, а роскошные крылья покрыты длинными зелеными перьями, похожими на перья птицы «кецаль», которая на том континенте считается символом свободолюбия, поскольку отказывается жить в неволе, - задумчиво промолвил Ракшас, возрождая в моей памяти видения из недавнего сна. – Иногда он являлся своим почитателям в образе двойной радуги, а временами – высокого мужчины с рыжей бородой. Мое желание, найти себе среди людей достойного симбионта, было вызвано его примером.