*** V. Гудаута - Як-28П и Су-27 ***
Я дежурил, а в это время шло «бурное» партсобрание по выборам делегатов на партконференцию по выборам делегата на съезд. Собрание шло шесть часов. Страсти накалились. И выбрали Грищенко, Петра Васильевича, нашего штатного РП. Полковник Кравцов был у нас в Дежурном Звене, играли с ним в биллиард, посмеялся над нашими «выборами» и сказал, что делегатом на съезд от нашей Армии будет генерал Литвинов, зам Главкома ПВО.
28 апреля 1990 года я участвовал в 52-ой Гудаутской районной партконференции. Всё было «мило» - все выступающие ратовали за интернационализм, дружбу между народами, нерушимость Союза, преданность КПСС и даже преданность ЦК КПСС. Чувствуется, что местные партийные боссы всё ещё крепко держат здесь власть. Всё шло по хорошо отработанному сценарию – 40 человек в Президиуме, состав которого отпечатан заранее. Живо выступала одна абхазка – учительница по имени Фериде, как героиня фильма «Королёк – птичка певчая». Она предложила не бойкотировать 28-ой съезд Компартии Грузии, а наоборот всё там высказать. Здесь было видно, что Сухумский обком КПСС не пользуется ни авторитетом, ни доверием, его скорее всего считают прогрузинским, а точнее – протбилисским. От нашего гарнизона выбрали начальника политотдела Порваткина делегатом на 28-ой съезд Компартии Грузии. Конечно же, и он и командир полка Игнатов сидели в президиуме Партконференции. По старой и доброй традиции, в кулуарах для президиума был накрыт стол. Так мы дважды участвовали в процессе избрания делегата на 28-ой съезд КПСС у себя по «военной линии» и на конференции Гудаутского района.
Вчера узнал, что исключили из КПСС майора Лопатина, депутата Верховного Совета. Лично для меня тот факт, что майор, а не маршал – председатель комиссии по военной реформе было какой-то гарантией Перестройки в Армии, а теперь???
Узнал сегодня, что мой однокашник Петя Морозов разбился на машине. Лежит дома с сотрясением мозга, разбито всё лицо.
Замучили уже нас «помощники» - вот и сегодня перед полётами устроили строевой смотр. Работаем без выходных. В среде технического состава «брожения» - наш эскадрильский инженер Шляма не хочет заниматься солдатами, говорит, что его дело это самолёты и только. В итоге задержали Шляме звание майора. Комэск Сальников «строит» за что-то техника Семченкова, обещает ему «Магадан, а не Киев», куда тот собрался переводиться.
Пятнадцатого мая летим в Астрахань - очередные пуски ракет на полигоне Ашулук. Не просто очередные пуски – всё это на фоне проверки полка комиссией ГИМО (Главная Инспекция Министерства Обороны).
Приехали наши «делегаты» с дивизионной партконференции, рассказывают, что ни в какие «застойные» годы не было таких партконференций. Да это и можно понять – сейчас «политрабочие» тщательно разрабатывают сценарий конференции, готовят скрупулёзно, заранее обрабатывают людей. Сценарий, как рассказывают, был выдержан идеально. В результате, как и говорил тот полковник, делегатом на 28-ой съезд «избрали» генерала Литвинова.
15-го улетели в Астрахань и там началось. Свободного времени не было вообще, поселили лётчиков в старую гостиницу в комнаты по восемь человек, кругом грязища, туалет страшный, вода не всегда. Тех состав вообще поселили в заброшенную казарму без кроватей на пол. Это всё потому, что на полигон прибыли очередные «демократы» - поляки. Их офицеров поселили в новую гостиницу, поэтому нас - в старую. Солдат-поляков поселили в нормальную казарму, а наших техников в заброшенную казарму. Это куда же, интересно тогда поселили наших солдат? Если продолжить логическую цепочку, то – в чистое поле…
Спим по шесть часов, остальное время – занятия. Периодически к нашим техникам и лётчиком заходят польские офицеры – предлагают купить разный «демократический товар» – косметику, колготки. Я и раньше слышал о коммерческой жилке польских вояк, но как-то не верилось, а тут увидел собственными глазами и услышал собственными ушами.
С утра устроили инспекторские полёты, ходил по полигону за цель, видимо этим демократам - на высоте 3000 м почти два часа. После обеда – отражение налёта в стратосфере. Тоже мотались около двух часов. Мы пошли звеном, перехватили четыре групповые цели, все на большой высоте. В эту ночь спали пять часов, с утра стрельбы. Генерал Кузьмин объявил - полетят стрелять по РУМ не те, кто готовился, а те, кого он назначит. Первой пошла наша с Климом пара. РУМка была на высоте 12500 м, первым на поражение пошёл Клим, а я стал в вираж, но мне не пришлось пускать ракету. Клим сбил мишень с первого захода. Так же отработали и другие пары – сбивали ведущие, ведомым не доставалось. Подняли ещё две пары по ПМ, отработали тоже ведущие. К тому же по РУМке отработал и сбил её ещё и Миша Ахмеров, его подняли с БД из Гудауты.
После этого собирались лететь в Гудауту, но переиграли – полетим завтра. Появилось какое-то свободное время. Техники наши у местных техников на спирт выменяли чёрную икру, получилось по литровой банке «на брата». Домой летим завтра, вечером скромно посидели за столом – надо же «оценить» икру.
С утра погода резко испортилась. Сходили на завтрак и снова в казарму – льёт дождь. Кто играет в карты, кто «козла забивает». Доктор наш жалуется, что обещал ему местный коллега икры, а сам пропал. Кто-то «сжалился» над эскулапом и дал координаты одного местного товарища, у которого можно выменять икру. Доктор ушёл. Вскоре приходит радостный:
- Получилось! Спасибо, мужики, выручили. Давайте, я вам «медицинского» налью, по пять капель. Всё равно никуда не летите.
Мы отказываться не стали, тем более доктор предлагает. Обед ждать не стали. К тому же, доктор больше «пяти капель» и не наливал.
Возвращаемся с обеда и вдруг замечаем, что погода как-то улучшается – облачность растягивает, дождя нет, уже кое-где и солнышко проглядывает. Тут и команда поступила – лётному составу «с вещами» прибыть в класс предполётных указаний. Собираемся и двигаем в этот класс. Зам командира полка Батов, а он у нас сейчас старший авиационный начальник всей нашей «команды», обсуждает с метеорологом обстановку и, чувствуется, с намерением лететь сегодня. Собрались все лётчики, Батов окинул всех взглядом, посчитал и спросил:
- Готовы лететь сегодня?
Мы дружно ответили, что – «всегда готовы».
- Тогда проходим доктора и готовимся, погода улучшается.
Когда «проходить» доктора дошла очередь до тех, кого он «угощал», тот сказал:
- Я сейчас.
И куда-то из своего кабинета убежал. Вскоре стали слышаться громкие голоса Батова и доктора.
Батов: - Почему эти лётчики не могут лететь?
Доктор: - Они сегодня выпили.
Батов: - Не могли лётчики пить сегодня!
Доктор: - Я точно знаю, что пили!
Батов: - Откуда?
Доктор: - Я видел.
Батов: - Тебе померещилось.
Доктор: - Не померещилось, я сам с ними выпил.
Батов: - А, так это ты организовал распитие спиртных напитков и хотел сорвать перелёт?
Доктор: - Нет! Нет! Мне померещилось!
На этом диалог прекратился, прибежал красный доктор и, как ни в чём не бывало, продолжил предполётный осмотр лётного состава.
Погода совсем «распогодилась». Светит солнце, техсостав готовит самолёты. Часть лётчиков и Батов в том числе, сидят в курилке. Со стоянки идёт инженер эскадрильи Горин, в руках что-то несёт. Как-то неуверенно подходит к Батову и тихим голосом произносит:
- Товарищ подполковник, вот, что осталось от Коврижного.
Коврижных, это лётчик со второй эскадрильи. И протягивает синий мешок из-под ЗШ (Защитный Шлем) Батову. Тот не понял:
- Что? Что?
- Всё, что осталось…
Батов медленно белеет:
- Показывай.
Горин достаёт из мешка смятый в лепёшку ЗШ, на котором написано – «КОВРИЖНЫХ».
- ТЗ (Топливо-Заправщик) наехал.
По лицу Батова видно, что одна красочная картинка произошедшего в его воображения сменилась на другую. Цвет лица с мертвенно белого сменился на злобно-пунцовый.
- Горин, твою мать! Я щас накачу стакан, а ты, с-сука, полетишь вместо меня! Шагом марш! Готовить самолёты!
- Есть! Так точно!
Горин оставил несчастный ЗШ в курилке и побежал на стоянку. Тут подходит Коврижных и спрашивает:
- Мужики! Мой ЗШ не видели?
Батов молча курит. Видно, что его попустило. Лётчики без слов кивают на то, что осталось от «перееханного» ЗШ…
Юдин при выруливании «уронил» с седьмой точки малую ракету – зацепил за АПА. Ракету быстро и молча спрятали, самолёт вернули на ЦЗ. Осмотрели пилон. Всё нормально. Юдин вырулил повторно. Потихоньку, без суеты перелетели в Гудауту.
Небывалое! В четверг 24-го Родионов, он остался за командира, объявил, что с 15-ти часов все на отдых и отдыхаем 25, 26, 27-го, следующее построение в понедельник 28-го мая.
На днях у нас был генерал армии Сорокин, старенький уже (это тот, у которого дача за 270 тысяч, как пишет пресса), рассказывал нам, как он выразился, за «демократию-демагогию», что квартиры впредь военным пенсионерам городские власти выделять не будут. Министерство Обороны будет в средней полосе строить жильё – под Тулой, Воронежем. Под Ленинградом уже строится почти город на 60 тысяч человек. Генерал рассказывает с удовольствием. Мы с удовольствием слушаем. Только, что же это будет – резервация?
Снова к нам из Москвы приехал доктор, что был в июле 89-го из НИИ авиационной и космической медицины, Виктор В. Говорит, что моя схема по боевому применению, которую я ему составил, пошла «дальше», на её основе сделали целую «разработку» и отправили в штаб авиации ПВО. Говорит, что одним из авторов указан и я, правда, почему-то, как командир аэ и инструктор. Это, конечно лестно, но моя роль там более, чем скромная. Сейчас он мне предлагает развить в бумаге одну мою идею и прислать им в НИИ, может быть, утвердят как научную тему на пару лет – это тоже связано с боевым применением.
Вчера проводил своё семейство в Запорожье, сегодня заступаю на БД на всю неделю. Сальников уходит в отпуск, теперь у меня будет свой УАЗ. Он, хоть и «чихает», но всё же "ездит". Сегодня «День независимости Грузии». В Гудауте ждут каких-то событий – на постах ГАИ стоят БТРы.
Погода интересная – днём ПМУ, безоблачно, слетал на сложный пилотаж. Ночью минимум – выполнил перехват на 8000 м. На следующий день летали в облаках парой на перехват в режиме МСН (Меж Самолётная Навигация). Пара, конечно условная, - держимся друг от друга на двух-трёх километрах по РСБН. Посадка по одному в минимуме. Ночью перехват на малой высоте в облаках, посадка в минимуме.
Практически весь июнь просидел в Дежурном Звене. Сделал один вылет днём по контрольной цели.
Как-то в конце мая командир полка Игнатов собирал комэсок и замов, говорил о том, что на «ублажение» московской комиссии потрачено 600 рублей, а теперь эти деньги надо «восстановить» за счёт продажи сена. Ну, прямо коммерческая операция какая-то…
В аэропорту Батуми девятого июня сел западногерманский лёгкий самолёт, оставил букет цветов на ВПП и улетел. Просто юмор какой-то авиационно-немецкий! У нас с БД подняли Семихата, но уже было поздно. Начались разборки. Дежурные Силы увеличили до четырёх экипажей, поговаривают, что снимут это усиление только после 28-го съезда.
По замене из Килп-Явра приехал мой однокашник, Вадим Загрудный - вместо Маслацова. Московского доктора, Виктора В., отправил я в Москву на попутном борту. Договорились с ним, что я подготовлю статью для журнала «Авиация и Космонавтика» - программу расчёта на МК-52 (программируемый калькулятор) маршрута, а он отдаст её в редакцию. И ещё я обещал сделать ему работу по боевому применению. Целыми днями сижу, довожу до ума программу – увлекает.
Прошла команда – в двадцатых числах июня к нам приезжает Главком ПВО Третьяк – срочно всё косить и вырубать. Три дня с раннего утра и до позднего вечера занимались этим, а он не приехал. Звонил Виктору в Москву, статью мою ждут, он сам идёт в отпуск, едет в Красную Поляну.
Что-то затягивается начало моего отпуска. Я остался за комэска. Сальников уже приехал, но выходит 20-го. А мне во Фрунзе нужно ехать и чем раньше, тем лучше. Ещё месяц назад заказал я доктору путёвку в санаторий, на август, когда и запланирован мой отпуск. Интересовался периодически у него, не пришла ли путёвка. Но всё не было её и не было. Когда оставалось пару недель до августа, обратился к доктору за путёвкой, ведь билет надо брать, а это в июле – августе проблема. Тот разводит руками.
В строевом отделе взял проездное требование до Фрунзе. Путёвку ждать больше не могу – вообще останусь без билета. Хотел ехать поездом, но билетов нет до середины августа. Взял билет на Фрунзе на самолёт на второе августа. Удалось полетать последнюю неделю июля. Летал всё подряд: ПМУ - СМУ, день – ночь, МВ – потолок, сложный пилотаж – перехваты.
Прошла информация – где-то упал в море Су-24. На следующий день упал один вертолёт из тех, что искали экипаж Су-24. Какая-то мрачная полоса… Я иду в отпуск с первого августа.
Первого августа забрал я в строевом отделе отпускной, а тут бежит доктор и предлагает мне путёвку в санаторий. Ну, даёт доктор, - какая путёвка, я уже билет взял, он бы мне её ещё в аэропорту вручил. Послал я его подальше и «отправился в отпуск». Второго августа еду автобусом в Адлер, лечу самолётом через Баку и Ош до Фрунзе. Без приключений. До 23 августа отдыхаем с семейством во Фрунзе. 23 выезжаем поездом из Алма-Аты в Адлер. Трое суток проводим в поезде, тоже без приключений. Затем электричкой из Адлера добираемся до Гудауты. Дальнейший отпуск провожу в Гудауте. Лётчики нашего полка все ВЛК прошли на месте, я снова «выпал из системы». Приходится одному ехать в Тбилиси в госпиталь, что и сделал 23 сентября, во время отпуска. Всё как всегда – за два часа прошёл ВЛК без проблем.
* - аэр.Гудаута - 03.91г. В Дежурном Звене. Су-27.
Фото автора.
Следующее:
http://www.proza.ru/2018/05/25/1318