Забытые игры.
Глава 12.
Вещичек то много - 3.
Со средины ноября город вошел в зимний ритм жизни. Улицы, особенно в центре стали чистить от снега и льда и регулярно посыпать песком с солью. У тех, кто не чистит обувь или чистит ее неправильно, на обуви стали появляться белесые разводы. Никакими универсальными кремами чистить обувь нельзя! Правильный процесс чистки обуви состоит из нескольких этапов.
Прежде всего, для чистки требуются как минимум два ингредиента: вакса и гуталин. Вначале на сухую обувь наносится вакса. Это обычно мягкое воскового цвета вещество. Состоит из воска, некоторых мягких жиров, немного растворителя. Бывают сложные рецептуры отдельные производители составляют! Наносится, чтобы без затей - старой зубной щеткой. Бывают и специальные для этого небольшие щеточки.
На новую обувь или на ту, которой долго не пользовались и она вся высохла - слой наносится потолще, до миллиметра. И промазанная, снаружи конечно (!), до всех изгибов, обувка оставляется пропитываться. Дня на три. Если вся вакса впиталась - делаем обмазку еще раз! Чтобы вакса лучше впитывалась, прогреваем обувь феном или ставим возле батареи отопления, где теплее.
Затем второй этап! Гуталин тверже чем вакса. Это и есть основной защитник поверхности обуви. Наносится также, но отдельной щеткой, так как гуталины и цветные и бесцветные бывают, не только черные. После нанесения гуталина его заполировывают. Некоторые заполировывают несколько тонких слоев гуталина поочередно, добиваясь зеркального блеска. Зеркальный блеск получается, если по поверхности обуви располировывается капля воды.
После такой обработки кожаные туфли станут мягкими, блестящими, благородными и комфортными.
Зря я грешил на обувку Прежнего. Вообще то, он был полковником, но по принятому обыкновению, получал обувку генеральскую. Там качество и все такое. Гудиеровская прошивка. Чуть ли не ручная работа. И если располировку такой обуви делать темно-коричневым или даже, начиная сначала с носков, черным гуталином, то это будет сверхэлегантная обувь под костюм.
И такой обуви, моего размера точь-в-точь, не ношеной и в коробках у Прежнего было. 8 пар, но все иссохшиеся за много лет лежания без дела. Иссохшиеся так, что постучи по ним ногтем - звенят! Это только по обуви. А еще были ботинки зимние и демисезонные, штиблеты летние. Это я нашел, вернее его и искать не надо было, он там стоял и так, огромный сундук на антресолях. Набитый новой обувью. Вернее, в те оные времена она была новой, не ношеной и не использовавшейся. Потому что, обувь бывшая у Прежнего в носке и в обороте, была в одежном шкафу, стоявшем в прихожей. Шкаф этот мною еще не трогался и ждал своей очереди. А в сундуке лежали запасы на случай чего и вообще накопившиеся. Там были и новые валенки и резиновые сапоги!
Поэтому, дневную прогулку я совершил в валенках! По снежку это было великолепно. Галоши цепко сцеплялись со льдом и поскользнуться в такой обуви было бы затруднительно.
Вообще, Прежний был человек прежнего времени, когда были люди, понимавшие толк в правильных вещах. На всей обуви классического типа, а другой у него почти и не было, были деревянные колодки.
Ваксу и гуталины я приобрел в Центральном военном универмаге, куда и поехал специально. Мухомор в годах, узнав, что я военный пенсионер по ранению и офицер (посмотрел все же документы, старая школа) и отоварил, как следует. Кроме запаса вакс и разноцветных гуталинов, я приобрел средства для ухода за кожаной одеждой, ремнями, изделиями. Там много чего было, чему бы порадовался знающий человек. Поэтому, не менее половины этого на витрине не было. А я как бы во всем этом немного не новичок, да.
Навожу порядок на антресоли, что в комнате. Сундук с обувкой протер внутри. Пыль уже за эти годы была немного и там. Обувь выложил из коробок. Еще раз взял посмотреть офицерские, вернее генеральские туфли, которые мне не понравились вначале. Одел. Точно по ноге! А тесноватыми казались, потому что ссохлись и потому что гудиер-пошив. Их надо разнашивать, тогда они и будут идеальны. Фасон стандартный и мне вполне подходит.
Ну и что, что для военных фасон. Да и кто там обратит внимание! В Москве тысячи полковников и сотни генералов в таких ходят. И я буду.
Выстраиваю всю обувку по антресоли и неспешно, включив телевизор для звукового сопровождения, начинаю наяривать ваксой…
Лоджия, после того как умельцы быстро и споро поставили на нее застекленные рамы, имитирующие оконные, приобрела уютный вид, хотя там было конечно холодно. Но хоть наносов снега не было теперь и то хорошо. И ветер не дул.
Притащил туда из прихожей одну из двух вешалок-стоек. Кроме этого, установил крепежи и натянул наискось от угловой опоры к дверному косяку прочный бельевой шнур и теперь у меня все как людей. Можно заниматься игрой сам-сушу, сам-стираю. Конечно, простыни я отношу в местный Дом Быта. Есть еще запас новых простыней и прочего бельевого от Прежнего. Что явно не новое выбросил беспощадно. Вообще, как то понемногу от мусора явного и хлама все расчищается. А это я еще в гараже не был. Не выдержу, скоро схожу.
Рано или поздно, но с дачей нужно будет что-то решать. Вернее, с ее отсутствием. Жалко будет, когда после капитального почти ремонта, который я замыслил, вещи многие придется выбрасывать, а можно было бы на дачу и увезти. Вот как я начал было думать! Как какой москаль-скопидом! Это в Одессе дачи, так на дачи хоть похоже! А тут пока не знаю что. Может быть, москали здесь какой-нибудь хреновенький огород дачей или даже садом называют? Посмотрим тут насчет дачи еще. Да и будет ли время ею заниматься?
Альков. В квартире полуторке, как у меня, так называется спальня. Вернее, обозначенная перегородкой без дверей часть всей комнаты. Площадь этого алькова около 12 квадратных метров. Там стоит железная панцирная кровать с провисшей сеткой. Старый платяной шкаф из толстой фанеры. Просто покрашен лаком, без всякой полировки. Тумбочка. Старая настольная лампа. Круглый плетеный тряпичный коврик, какие были в моде еще в 1959-е годы. Небольшая табуреточка. Все.
И в трех местах лежит золото, судя по моему зрению в моем специальном режиме. Два места под паркетом и одно место под плинтусом. И не факт, что эти захоронки дело рук Прежнего или ему принадлежали. Дом все таки довоенный, а Прежний появился, как мне рассказала управдомша, после войны уже.
В шкафу - ношеная одежда Прежнего, которой он видимо повседневно пользовался. В кармане пиджака немного мелочи и бумажных денег в старом кошельке. Тщательно провожу обыск алькова и мебели. Особенно кровати с ее разборкой, нет ли чего в трубах? Одежду всю распарываю. Нет, скрытых записей и ухоронок нет. Одеваюсь. Собираю в крафт - мешки повседневную одежку и обувку Прежнего. Зачем мне его стоптанные домашние тапочки? Пижама и прочее. Но вешалки для одежды у него хороши, все таки, Прежний был по - своему аристократичен. Вешалки оставляем, остальное в хлам, На свалку, к мусорному баку! Туда же полуразломанный шкаф, бывший ранее на балконе!
Очищенная и ставшая как то больше альковная смотрится очень неплохо. На окне, правда какие-то страшные шторы. Гардины… Ну да, как и в комнате - абажур!!!
Люстры пора присматривать. Или тут - светильник-бра на стену. К ремонту пора готовиться заранее!
Переношу в пустую альковную все свои вещи: два громадных чемодана и два биг-бега. Еще у меня есть офицерская сумка, планшет и портфель. Что-то отсюда уже перекочевало в один уже мною "манципированных" шкафов. Сюда же, в альковную, переношу пакеты и коробки с купленными мною за последнее время вещами.
Это и есть пока мною отвоеванное пространство. Моя территория. Потому что я еще многого не знаю, что в этой квартире спрятанного и вообще.
Я не знаю, что в двух громадных шифоньерах, которые повернуты лицом к друг-другу, так что их не открыть и не сдвинуть. Они неподъемны, я не смог подвинуть. Это в комнате.
Я расчехлил свою Лейку и снимаю для памяти все что тут было и как до меня.
Я не знаю, что в кладовках, дверцы в которые в прихожей. Есть три кладовки! В прихожей тоже есть еще один шифоньер, тоже закрыт наглухо.
Антресоли. Одна на кухне, там много всего, какие то ящики и пыль. Туда нужно идти с пылесосом. И с одной я сейчас только начал разбираться. И в прихожей полки с чем то! Коробки, коробки!
Итак, мною отвоевана лоджия. Шкафа книжных - два. И шкаф - шифоньер трехстворчатый.
Уже запутался! Начинаю распыляться, а нужно бы решать вопросы по мене их поступления!
Вот альковная. Нет, не хочется мне здесь устраивать спальную комнату! Пусть это будет библиотека. Шкафы сюда перенести. Освобождаю шкафы и кантую их в альковную. Снова книги. Брокгауз и Ефрон. Теперь мой. Уверен, сам Прежний энциклопедию у кого-то отжал.
- Рядом с этой сокровищницей мысли - делаешься чище, как - то духовно растешь! - бормочу я слова классика, перенося том за томом энциклопедию товарищей Брокзауза и Ефрона.
В большой комнате стало немного свободнее.
- Очень хорошо! - хвалю я себя.
Контуры устройства в альковной мини-кабинета, или комнаты для чтения стали лучше представляться.
При ближайшем рассмотрении два кресла, как бы мягких, были на самом деле хламом. С продавленными пружинами, замасленной и залитой чем то обивкой. Вызывали отвращение. Тайников при осмотре и обследовании не содержали. Я не в том материальном положении, чтобы ремонтировать хлам. Кресла стояли в углу комнаты и зря занимали много места.
Еще была тумба у стены на которой стоял купленный мною телевизор. А был Рекорд, который я перетащил в кухню. И думал, если в гараже будет место, перенести туда. Или на балкон? В тумбе определялось золото. Определялось и серебро. Были какие то коробки. Я постепенно, когда все манципирую, перенесу что ценное в Библиотеку. Так и буду называть Альковную. С жуткими креслами, их не спасет даже то, если одень на них некие чехлы. Чехлов не было и кто их делает я не знаю. На выброс! На свалку у дома отправляются два кресла, а из кухни один стул, который тоже совсем уже никакой. Еще один стул уношу на лоджию. Совсем становится веселее.
Поближе рассматриваю два шкафа, стоящие лицом к друг другу и совсем неподъемных. Металл там какой-то есть, но цветных драгоценных нет. Откладываю все же на потом.
Вечером - телевизор. Иногда, что то неплохое и интересное показывают все же. Клуб кино- путешественников, к примеру.
В Библиотеке на стене определяется размером с почтовый ящик металл, возможно скрытый сейф или контейнер какой, а реальный сейф он почти на уровне с потолком, на антресолях к нему подобраться можно. А антресолях с моим ростом только согнувшись. Это там, за сундуком с обувью и то, он тоже зашит фанерой. Которая и там и там оклеена обоями. Есть ли еще сейфы - пока не знаю. Нужно забраться в кладовки, которые и закрыты и одну из них загораживает неподъемный шкаф в прихожей, забитый нестираными простынями, полотенцами, прочим хламом, но хорошим и полезным хламом! А у нас тут есть прачечная в Доме Быта. Загрузка от 5 до 8 килограмм на одну машину..
Это вот вторая неделя "каникул" после окончания сессии идет. Заканчивается. Но мне простительно, есть и другие заботы! Кроме этого, двери заменил, балкон-лоджию сделал, на кухне навел хоть немного порядка! Все постепенно. Уже кое что хламное выбросил ведь. Шкафы, которые на балконе и в Библиотеки, два старых кресла, два стула - уже убраны навсегда! Мое пространство увеличивается.
На следующий день проверил обувь на антресолях. На всех парах, и на 7 военных и на 4 гражданских - это ботинки и полуботинки, и на паре новых сапог - вакса впиталась полностью и без следа. Повторил обмазку.
И почувствовал, что устал. Даже до обеда не доработал.
Бумажки, которыми было опечатана когда то моя квартира я сохранил. Можно было прочитать, что их подписал следователь прокуратуры Ленинского района города Москвы некто Изовитов В.П. И это было 8 августа 1963 года. Видимо, тогда же, или немного ранее произошла гибель владельца квартиры.
Если Колумб открыл Америку, почему я не могу открыть какой-то там сейф?
Эта, пришедшая в голову мысль была такой ясной в своей простой очевидности, что я сам даже удивился, почему такая мысль не пришла в голову сразу. Наверное, задержалась по дороге.
Я отодрал фанерку на стене в Альковной, о потом и отвинтил плинтус, очистив отвертками залепленные застывшей мастикой головки шурупов.
Есть. Есть, есть, есть. Под паркетом - два свертка, обернуты газетами. Газеты сами по себе уже антиквариат. Московская правда за 1939 год. А дом мой постройки 1936 года. В одном свертке картонная коробка в которой револьверчик "Бульдог", коробка малокалиберных по размеру патронов к нему.
И мешочек, увесистый. Там золотые монеты. 15 штук. Монеты относительно редкие - достоинством в 7,5 рубля. Николаша, конечно. И больше ничего.
Книг у меня много, читать есть что, и в пребывании на заочном факультете никаких внезапных неожиданностей не ожидается.
Пока ни на что не хватало времени. Вообще-то я провинциал, ставший москвичом. Хотелось максимально везде побывать и все посмотреть. Чтобы хотя бы ориентироваться, что и где. Но не всегда хотелось даже вставать с дивана.
Как - то незаметно оказалось, но я остался без подписки. Единственно, официоз журнальный от Службы, стараниями Заленоглазого. Никто меня бесплатно ни на что не подписал, а сам я, может быть, был бы и не против, но был на непрерывных занятиях в университете. Как оказалось, в первичной партийной организации микрорайона, где я числился, ветераны пенсионеры делили лимитированные подписные издания, про меня не вспомнили, так как дележка у них проходила, как всегда, с потасовкой. А потом постеснялись напоминать, чтобы выписал хотя бы "Правду". Я даже порадовался, что позабыт и позаброшен.
Конец главы 12.