«Но где же, — молвил с изумленьем
Зарецкий, — где ваш секундант?»
<…>
«Мой секундант? — сказал Евгений,—
Вот он: мой друг, monsieur Guillot
Я не предвижу возражений
На представление мое:
Хоть человек он неизвестный,
Но уж конечно малый честный»
А. С. Пушкин. Евгений Онегин.
Статья О. В. Соколова «Рокруа – триумф юной отваги» появилась в 4-м номере научно-популярной «Империи истории» еще в 2006-м. В ней отражен сугубо французский взгляд во всем своем блеске и великолепии, что и следовало ожидать, учитывая известное франкофильство автора. Заботливо переданы легендарные фразы Конде, эпизод с «испанским вероломством», баснословные потери испанцев. К достоинствам статьи можно приписать довольно подробную карту и боевое расписание французской армии. Зато боевой состав испанцев вызывает, мягко говоря, недоумение: 1) имена командующих испанскими терциями не названы, 2) к итальянским терциям отнесены не только Висконти, Делли Понти, Строцци (правильно), но и также «Амбизи» и «Франджипани» (неправильно, на самом деле – немецкие полки), так что немецких осталось всего ничего – Монтекуколли и Рутберг; 3) присутствие сразу двух бургундских терций – Граммона и Сент-Амура, что является верным признаком французской историографии (испанские авторы следуют Винкарту, согласно которому в боевом порядке развернулась всего одна бургундская терция; вот почему количество таких терций сразу позволяет понять, чьи труды использовал тот или иной автор; например, у Гатри – 2 бургундские терции, здесь он явно опирался на труды д’Омаля).
Но это все пустяки по сравнению с командным составом кавалерии левого фланга: там, помимо Альбуркерке, эскадроны возглавляют… «Авела», «Веландио», Кастельви, «Бурджи»(?), Вилальба. Ловко же Олег Валерьевич «перевел» пехотных командиров - maestres de campo - в кавалерию, причем даже не принимавшего участия в битве со своей терцией дона Алонсо де Авила (Alonso de Avila). А «Веландио» вместо правильного «Веландия» может говорить в пользу того, что автор пользовался старой доброй работой Монлезюна (см. «Французский вызов»). Совершенно непонятно, откуда у Олега Валерьевича такая досадная ошибка в боевом расписании? Ведь даже французские авторы уже начиная с д’Омаля худо-бедно разобрались с боевым составом испанцев (хотя ориентироваться следует, конечно же, на современные испанские исследования; см. раздел «Испанский ответ»). Наконец, остается загадочный Бурджи. Вы вряд ли догадаетесь, кто это, если не читали барона де Сиро. Именно в его мемуарах упомянуты последние 4 испанские терции: Burgy, d'Alburquerque, Villade(s) и Villealbois (Villebois) (Mеmoires et la vie de Messire Claude de Lеtouf, Chevalier Baron de Sirot... Р. 44, 47). С трудом здесь распознается граф де Гарсиес, который носил титул marquеs de Bujeda – маркиз де Бухеда.
Отсюда следует, что при своем первом знакомстве с Рокруа Соколов опирался на французские писания и проигнорировал испанские, что для небольшой статьи в не строго научном издании, наверное, и не так страшно…
Однако позже Олег Валерьевич все-таки ознакомился с испанской версией. В лекции 2013 г. "Падение Испанского могущества - сражение при Рокруа" он признал, что в вышеупомянутой статье привел только «классическую» французскую трактовку, но опубликовано много испанских документов, «которые эту версию корректируют и которые превращают ее, возможно, в совершенно другое» (цитируется по записи из интернет). В довесок, он покаялся в том, что неправильно назвал в своей статье Фонтена Фуэнтесом. А ведь еще д’Омаль писал, что не надо путать Фонтена и Фуэнтеса; Олег Валерьевич поначалу считал, видимо, что французы попросту переделали на свой лад испанское имя, означающее «источник». Забавно, что на большом плане битвы, которую показали почтенным слушателям лекции (это карта как раз из статьи 2006 г.), Фуэнтес так и не был исправлен на Фонтена.
Несмотря на этот казус с картой, нельзя не признать, что для лекции 2013 г. Соколов подошел более основательно и ответственно; определенно, он раздобыл книгу П. Пети, Б. Жерре и Х. Санчеса 2007 г. (см. «Прорыв 2007 г.»), влияние которой распознается по цитатам из Монба и Альбуркерке, а также при пересказе испанской версии финальной стадии боя, согласно которой испанская пехота со знаменами и оружием ушла восвояси. Эта версия базируется на 4 «синхронных», как называет их лектор, и 2 «несинхронных» источниках: 1) письмо секретаря Мело, 2) письмо чиновника армии дона Гарсия Ийяна от 14-го июня, 3) письмо отца Констанция, 4) письмо хроникера испанского двора Х. П. де Оссау Салас-и-Товар, 5) мемуары Матиаса де Новоа. Шестой источник Соколов обещает назвать позже, однако в опубликованной записи лекции он так и не назван. Неужели Олег Валерьевич читал источники на испанском языке ? Скорее всего, нет, потому что это как раз те самые документы, переведенные на французский в книге П. Пети и Х. Санчеса про Рокруа (см. «Прорыв 2007 г.» и «Острые выпады Х. Санчеса Мартина»; поэтому шестым источником является, несомненно, Ф. Д. Орехон-и-Гастон). Ни сама книга, ни ее авторы, в т.ч. автор перевода Б. Жерре, в той записи лекции, что выложена в сети, О. В. Соколовым не упоминаются (хотя всплывает один не названный по имени француз), но он явно очень хорошо изучил этот труд.
Возникшее противоречие между источниками Соколову помог разрешить документ из архива французской армии в Венсенне (le Centre historique des archives а Vincennes) о количестве пленных испанцев 3867 человек. Недавно (лекция состоялась в 2013) он узнал от знакомого историка из архива, что пленные – это именно испанцы. Отсюда итоговые цифры Соколова: испанцев под конец боя осталось около 4 000, 1000 погибли или были тяжело ранены. Какую-то часть пленных, считает лектор, обменяли и отправили в Испанию. И самое важное – отказ Олега Валерьевича от красивого французского полотна: вместо пальбы в д’Энгиена и яростной мести французов испанцы попросту сдались.