Земля русская — край земли.
И все в ней одни крайности до бес предела.
Мысли, мысли, мысли. Продолжаем двигаться вдоль Туранской долины, которая расположена на одну тысячу метров над уровнем моря. Это как город Алма-Ата в Казахстане. По данным геологов здесь есть залежи урановой руды Следующий по трассе поселок Уюк. Он расположен на берегу одноименной речки.
Уюк знаменит тем, что в нем в 20-е годы прошлого века, как уже упоминалось, жил знаменитый писатель и автор трилогии о Чингисхане и Батые Василий Ян, а точнее Василий Григорьевич Янчевецкий. Он окончил историко-филологический факультет Санкт-Петербургского университета. В качестве военного корреспондента участвовал в русско-японской войне. В 1913 г. В.Г. Янчевецкий отбыл в Турцию корреспондентом СПА, а с 1914 г. был военным корреспондентом в Румынии. В 1920 году вместе со своей секретаршей (женой) Макой оказался в Сибири, состоял в походной типографии армии Колчака. После установления в Ачинске Советской власти был учителем, корреспондентом. В Уюке оказался в октябре 1920 года с целью спрятаться от бурных событий. Тогда еще малоизвестный корреспондент стал директором Уюкской школы, но по доносу был арестован. Существует версия, что от преследований его спас Иннокентий Сафьянов.
Времена тогда были неспокойные. В 1920 г. В Уюке расстреляли монокских казаков Иннокентия Воротникова, Николая Байкалова и георгиевского кавалера Худякова за отказ от сотрудничества с новой властью. Сотник Верхне-Усинской станицы Александр Иванович Болотов (его родственник был первым атаманом В-Усинской станицы) руководил казаками в бою в полном окружении красных у Казачьего Прижима на старой Усинской дороге - почти все там и погибли.
После Уюка супруги Янчевецкие уехали в Минусинск. Там Василий стал редактором и заведующим редакцией газеты «Власть труда», печатал свои очерки, писал пьесы для городского театра, в том числе, для детей. Именно тогда он впервые стал подписываться псевдонимом Василий Ян. В 1923 году недолго проживал в Москве, затем служил в Самарканде экономистом узбекских банков, где также много писал в журнал «Всемирный следопыт» статей и очерков о культуре Узбекистана. Его пьеса о переменах в жизни восточных женщин «Худжум» (с узбекского. – «Раскрепощение») шла на многих сценах Средней Азии.
Вернувшись в 1928 году в Москву, приступил к написанию исторических рассказов и повестей. Первыми повестями были «Финикийский корабль» о плаваниях финикийцев, «Огни на курганах» о сопротивлении скифов и согдов Александру Македонскому, «Спартак» о восстании рабов в Риме и «Молотобойцы» о появлении мануфактур в России . В июне 1941 Василий Ян просился на фронт, но не был взят по старости. До 1944 находился в эвакуации в Ташкенте.
Главное сочинение писателя: историческая трилогия «Нашествие монголов», в которую входят романы: «Чингис-хан» о завоевании Центральной Азии; «Батый» о завоевании Северо-Восточной Руси и «К последнему морю“» о завоевании Южной Руси и походе монголов дальше на запад до Адриатического моря (книга вышла после смерти писателя), родилось в зрелые годы и, как утверждают некоторые, под впечатлением от жизни в Туве.
Книги получили множество положительных отзывов, как от населения, так и от историков, востоковедов, критиков и литературоведов и стали популярны. По мотивам его произведений планировалось поставить оперу «Джелаль-эд-Дин Неукротимый» и снять два фильма - «Чингис-хан» и «Джелаль-эд-Дин». Вернувшись из эвакуации, Ян дописывал, начатые в Ташкенте «Рассказы „старого закаспийца“» и «На крыльях мужества», переработал «Огни на курганах», строил новые планы, которым не суждено было сбыться из-за тяжёлой болезни. Умер в Звенигороде 5 августа 1954 года, похоронен на Ваганьковском кладбище.
Нашлись воспоминания Р. Полчанинова о В. Яне: "Василий Григорьевич Янчевецкий родился в Киеве 23 декабря 1874 г. (4 января 1875). Предки его были священниками на Волыни, которые активно боролись с насаждаемой поляками унией, служили писцами Войска Запорожского, ходили с казаками "на Туретчину" и "на панов". Дед Василия Григорьевича Андрей был последним священником в роду. Его сын, отец писателя, Григорий Андреевич Янчевецкий, после семинарии, продолжил учение в Киевском университете. Окончив его, он стал преподавать в киевской коллегии П. Галагана, а затем в 1-й гимназии – преподавал латинский и греческий языки. Много путешествовал по Греции и переводил древнегреческих поэтов и историков".
Василий Григорьевич Янчевецкий пошел по стопам отца - был страстным путешественником и преподавателем латыни в 1-й петербургской гимназии. Он также стоял у истоков российского движения скаутов. Вот что сказано о нем основателем этого движения О. И. Пантюховым в его книге "Русским скаутам" (Белград. 1929):
"В Петрограде прежде всего следует отметить В.Г. Янчевецкого (преподавателя первой классической гимназии), который организовал и совместно со мной работал со значительной группой гимназистов, носившей название 'Легион юных разведчиков'... В.Г., кроме того, состоял редактором небольшого, но очень популярного журнала 'Ученик', в котором я помещал свои заметки для скаутов 'Беседы у костра' ".
Уже после войны, здесь, в Америке, прочел я книги : В. Яна "Чингис-хан", "Батый" и "Огни на курганах" - последняя опубликована с автобиографией автора. Однако я и представить себе не мог, что В. Ян (ни имя, ни отчество не были указаны) и Василий Григорьевич Янчевецкий - одно и то же лицо. К тому же говорили, что В.Г. Янчевецкий в 1913 году получил назначение в русское посольство в Константинополе и был убит турками.
Велико же было мое удивление, когда Г. Солдатов, бывший разведчик, которого я хорошо знал по лагерю "ди-пи" в Германии, прислал мне заметку "Бесплатное приложение" из журнала "Филателия СССР" (№ 8. 1980). В ней упоминалось, что в 1910 г. в Петербурге выходил журнал "Ученик" и что редактором этого журнала был Василий Григорьевич Янчевецкий, "вошедший в историю русской литературы под псевдонимом 'В. Ян'".
Уюк, как и Туран мы проехали не заезжая. Самое интересное и главное место в Туве для Чакировых это Бегреда, там была их заимка, ставшая местом постоянного проживания. Маленькая речка Бегреда, так же как и Уюк впадает с правой стороны в Бий-Хем (Большой Енисей). Слияние видно с автотрассы. Где и в каком, когда-то жилом месте, располагалась заимка, деда и проживали папа с сестрами и братьями, Женя, толком объяснит не смог. Ничего не осталось.
- Все разобрали по бревнышкам, так мне рассказывала бабушка и отец, - пояснил Женя. Место было под горой в долине. Наверное, вот там, где просвечивает вода реки, - указала он сторону слияния Бегреды и Енисея. Сделали несколько снимков предполагаемого участка и двинулись в путь. До Кызыла совсем близко, где-то около 50 километров.
Как я узнал позже, река Бегреда знаменита обнаруженной на камне надписи, рассказывающей о воине участнике в военном походе енисейских киргизов в китайскую провинцию Ганьсу под командованием верховного правителя (метиг, по другим данным - тегин) киргизов по имени Алп Сол Тепек. Именно ему было вверено ведение переговоров с китайским министром в приграничной крепости Тяньдэ. В ноябре 843 года он, прибыв в столицу Китая сообщил, что им (киргизам) подчинились пять племен: Аньси (Куча), Бэйтин (Бешбалык), дата (татары) и другие”. После успешных переговоров с императором правитель благополучно возвратился домой с богатыми дарами.
По мнению ученого С. Г. Кляшторного, единственный за всю историю кыргызов «Великий поход» в Китай состоялся в 842—843 гг., на заре «кыргызского великодержавия», когда их владения распространялись от Ангары до Семиречья, и возглавлял его кыргызский военачальник Алп Сол, чьи личные земельные владения были на Алтае и в Туве. Прошло много столетий, но тот поход не забылся — он наложился на многие другие события, его герой получил у алтайских кыргызов иное имя — Алп Манаш, и когда в XVI в. киргизы переселились с Алтая на Тянь Шань, сказание о Великом походе и его главном герое Манаше превратилось на новой родине в грандиозный народный эпос “Манас», вобравший в себя память о многих веках нелегкой истории кыргызского племени.
В свое время, я заглядывал в эту для киргизов святую, как библия, книгу «Манас». Географические названия, связанные с эпосом "Манас" в литературе встречались в Центральной Азии, в Западной Монголии и в Тяньшаньском регионе, где в эпоху Хайду хана (1269г.) жили несториане найманы, кереиты и онгуты, которые служили вышеназванному монгольскому цареевичу. Топонимы, связанные с эпосом и его главным героем встречались также на Тарбагатае (Манастын-Асу) и в Зайсане, где мне приходилось бывать. Так, что история забавно перепуталась. Скорее всего, она имеет сборный характер.
В исторических источниках упоминается факт ссылки китайских мятежников братьев Люгэ и Пэньду во владения кыргызов в верховьях р. Енисей (948 г.) в качестве послов. По возвращении Пэньду получил прощение.
Что касается ученого В. Адрианова на реке Бегреда. Он оказался в Урянхае после того как его в 1913 г, почти как Пэньжу тысячу лет назад, сослали из Томска в Нарымский край, а затем в село Ермаково Минусинского уезда за освещение в газете «Сибирская жизнь» стачки торговых служащих фирмы «А.Ф. Второв и сыновья».
Родился А.В. Адрианов в Курганской области Тобольской губернии, в семье священника. Учился в Тобольской гимназии, где директором был знаменитый П.П. Ершов, автор сказки «Конек-Горбунок». Затем был Петербургский университет, естественный факультет. В Петербурге он познакомился с известными людьми Сибири Г.Н. Потаниным и Ядринцевым. Они привлекли его к научной и публицистической деятельности. В 1902 г. в Красноярске вышла его книга «Русские сказки и песни в Сибири». Первое его путешествие было с Г.Н. Потаниным, он выступал в качестве фотографа, были в Урянхае на заимке Г.Сафьянова на Элегесте, где управляющим состоял Шишмарев. Сойотов Потанин называл «сооки» и даже выпустил книгу «Сооки и шуточные характеристики инородных родов».
Когда Адрианов жил в Иркутске, во время пожара сгорело все его имущество, накопленные труды и записи. Ничего не осталось кроме нательного белья. Как уже упоминалось, за либеральную деятельность и выступление против властей оказался в ссылке. Последний раз прибыл в Туву 25 июня 1915 года. Проживал в экономии Сафьянова на Тапсе, находился 15 месяцев, занимался археологией. Об этом написал М.А. Девлет.
В другом источнике сообщается: «В феврале 1915 г. с помощью В.В. Радлова в Петербурге он добивается разрешения, для отбытия ссылки в Урянхайском крае, где в возрасте 60-и лет решил заняться археологическими работами. Пробыл там до сентября 1916 г. На экспедиционные работы ему выделили 600 руб. из средств Русского комитета для изучения Средней и Восточной Азии, во главе которого стоял В.В. Радлов».
В Туве Адрианову во время раскопок помогал приехавший летом из Томска по рекомендации Г.Н.Потанина некий Маркелыч. В середине сентября Адрианов погрузил на плот четыре каменные плиты с «руническими» надписями и в сопровождении Маркелыча отправил их в Минусинск. Маркелыч спешил, ибо «подал прошение об определении его учителем в подвижную инородческую школу где-то на Кондоме».
.Другим помощником Адрианова в Туве был Борис, сын И.Г.Сафьянова, в доме кото-рого остановился Адрианов по приезде в Туву, внук минусинского купца Г.П.Сафьянова, на заимке которого Адрианов останавливался с Потаниным еще в 1879 г.
Следующим летом Адрианов писал семье: «Отсутствие рабочих очень меня угнетает. Недели три назад я начал копать с Борей Сафьяновым курганы поблизости от Тапсы». Адрианов, которому в то время уже перевалило на седьмой десяток, и четырнадцатилетний подросток вдвоем в безлюдной местности раскапывали древние курганы. И кто мог предвидеть в те июньские дни 1916 г., что через три с небольшим года в огне братоубийственной гражданской войны от рук белых погибнет только что вступающий в жизнь юноша, сын влиятельного землевладельца и торговца.
Старик Адрианов, знавший при царизме ссылку и тюрьму провел большую разноплановую работу. Им были написаны статьи и очерки, в том числе «К биографии Г.Н.Потанина» по случаю 80-летия со дня его рождения, «Литературные труды Д.А.Клеменца». Его археологические исследования заложили фундамент для обобщающих работ последующих специалистов, изучающих древности края. Он раскопал около 60 погребальных и поминальных сооружений, открыл и скопировал серию древних надписей и наскальных изображений —петроглифов, нашел каменные изваяния. На правобережье р. Элегест обнаружил остатки древнемонгольского городища —«древнего китайского городка», как он назвал его, и отметил местонахождение еще двух таких городков на противоположном левом, берегу р. Элегест.
Он впервые привел описание ныне всемирно известного кургана Аржан. К сожалению, результаты своих исследований он опубликовать не успел. Большая часть предметов из его раскопок этих лет, так же как и дневники с полевыми записями и описи негативов, хранятся в Музее археологии и этнографии Сибири Томского университета.
После ссылки вернулся в Томск, работал в газете "Сибирская жизнь". Жизнь, однако, все не налаживалась - началась гражданская война и постоянная смена властей. "Нестерпимо тяжело. Как жить? …Какая жалкая и вместе с тем страшная старость!” - писал он сам о себе в газете.
Накануне Адрианов писал: "Над нами на протяжении веков тяготело проклятье, так ярко выраженное в афоризме старинного сибирского губернатора Коха — "На небе Бог, а в Камчатке Кох...". Сегодня заканчивается история старой обездоленной Сибири и пишется первая глава истории новой. Весь вопрос сводится к тому, кто вперед вымрет — инородцы или "система". Закончил Адрианов словами: «У всех нас на пути со времени переворота, когда революционная пена выбросила на поверхность свой мусор, много появилось всяких проходимцев, именующихся социалистами. Они творят свое разрушительное дело — одни по тупоумию, другие из фанатизма заскорузлых старообрядческих начетчиков, а третьи, и таких, пожалуй, больше всего, по своей душевной низости; они лгут, клевещут, натравливают, провоцируют, преследуя свои личные, всегда своекорыстные цели. Но на здоровом организме это не может тянуться слишком долго - здоровая ткань сбросит болячку и освободится от гнойника, как бы он ни разросся».
Высказывание к месту и ныне. Только ныне разворот в обратную сторону, но тоже с разрушением и фанатизмом, с достижением своих корыстных целей. История и на этот раз повторилась.
22 декабря 1919 г. он был арестован. На допросе были взяты единственные показания. Затем последовало обвинение в «систематической борьбе с советской властью путём агитации в газете» . 29 февраля 1920 г. Томская уездная Чрезвычайная комиссии постановила «применить высшую меру наказания» и конфискацию имущества. Ученый был расстрелян 6 или 7 марта 1920 г. в возрасте 65 лет. О расправе извещало объявление от 7 марта 1920 г, напечатанное в томской газете «Знамя революции». Скорее всего, (по годам пребывания на Бегреде) В. Адрианов был знаком с пограничным начальником А.Х. Чакировым.
От Бегреды наш путь на Кызыл, который построили как Белоцарск на местности Хем-Бель-дыр, что означало «Слияние рек». Город был основан по распоряжению Иркутского генерал-губернатора Пильца в 1914 году, с утверждением русской власти в Урянхае. Здесь соединяются реки Бий-Хем и Каа-Хем и рождается Улуг-Хем («Большой Хем») – Енисей.
Хем - (с селькупского языка) «кровь земли». Путь по Енисею, которым с просторов Монголии и Китая проникали завоеватели для покорения народов, некогда проживавших в степях и тайге Хакасско-Минусинского края, известен с глубокой древности. Хакасы именовали Енисей Хем-суг – большая река, а тувинцы – Улуг-Хем – великая река. Русские узнали о реке Енисей в форме Ендэзи, Ендэзи-ян, что могли перенять от ненцев, которые, в свою очередь, могли заимствовать его в искаженной форме от селькупов или эвенков, лишь добавив к нему свой термин – «ян» - река. Получается Соян — река сойотов.
Проход по реке был возможен только в зимнее время, когда реку сковывал лед и только три месяца в году. Случались в разное время и «великие» переселения народов. Огромные массы людей уходили по разным причинам в поисках лучшей доли через Когмен - так в древности называли Саяны. Когмен (Кокмэн) можно перевести как "Голубые ворота". Вероятно название пошло от китайцев, которые горы на юге Хакасии называли Тяньмань. В Пекине ныне главная площадь (Тяньаньмэнь) - "Ворота небесного спокойствия".
Тогда Тува была землей Уйгуров. Русские в 17 веке назвали горы Саянский хребет. Соян – это хакасский термин, ороним – тувинец и в переводе Тувинские горы.
Племя сойотов получило свое имя якобы от своего князя Сойота. Который по покорению его соплеменников русскими на Тубе, в 1618 году, перевел своих подданных к джунгарцам, в высокие горы, где они с тех пор стали называться его племенем. Племя с тех пор жило в горах на верховьях Енисея и около озера Косогола. Они прежде платили ясак по 5 соболей с человека монголам, уже покорившимся китайцам в начале XIII столетия. В то же время, по (Кяхтинскому договору), отсылали по одному соболю с каждой души русской канцелярии в Красноярск и Удинск; следовательно, были обложены двойной данью.
Пейзаж по трассе напоминает природу высокогорья Тянь-Шаня. Растительность, правда, беднее. Больше схожестей с Даурской землей, где я служил солдатом – низкие желтовато-зеленые сопки, каменистый грунт с редкой растительностью. Преодолеваем перевал «Веселый», названный в честь одного из первых русских купцов- первопроходцев, и поднимаемся на Уюкский хребет. Недалеко от трассы, как рассказывает Женя, находится станция «Тайга», где любят зимой отдыхать кызылчане. Вдоль дороги несколько домиков. Они принадлежат столичным организациям и ведомствам. Люди приезжают и катаются на лыжах и санках.
Если все будут равны, никого не заставишь работать.
Сила богатырского коня определяется не быстротой бега,
а количеством охотничьей добычи, которую он может поднять.
Перед въездом в Кызыл справа на сопке возвышается смотровая беседка. Останавливаемся и поднимаемся. Открывается вид на реку и город. Если сравнивать с Нарыном, то здесь долина реки значительно шире и город не поджимается горами, видны новые постройки. Женя показывает свой девятиэтажный дом с двумя подъездами. Рядом с беседкой интересная скульптура: маленький теленок сосет вымя у косули или маралухи. Тувинцы называют ее «Элик», а русские «Лань». В Восточном пограничном округе, где я служил, была застава «Эликчи».
Город, можно сказать, родной. Как позднее выяснится, дед Чакиров имел в нем свой участок для строительства. На обнаруженном списке, он числится за № 50.
В соответствии с решением специального Комитета по благоустройству будущего города, устанавливались следующие правила:
1. Участки отводятся всем правоспособным русским подданным, кроме лиц, коим воспрещено законом приобретение недвижимости на окраинах.
2. При отводе участка взимается единовременный взнос в размере 5, 15, 25 рублей в зависимости от местоположения последнего.
3. Каждый получивший участок и внёсший за него соответствующую расценке сумму обязуется огородить свой участок в течение года, устроить по улице тротуар и посадить деревья.
4.Участки, остающиеся в течение двух лет не застроенными жилым помещением, поступают обратно в казну, за исключением тех, кои отведены для застройки под склады, причём внесённая единовременно на благоустройство Белоцарска сумма обратно не возвращается......
Обратил внимание на фамилию в списке Петухов. Дело в том, что у папы была знакомая девушка, а ее подружка была Петухова. Отношения нарушились в связи со ссылкой семьи в Ольховку (Артемовск). Что касается Петуховых. Удалось выяснить, что в далеком 1914 гоу на месте будущих улицы Кызыла стояло лишь три полу землянки, в которых проживали семейства Безъязыковых и Петуховых. А спустя век, на ферме Молочно-товарной фирмы "Каа-Хем" среди доярок трудилась Оксана Петухова, в помещении, отделенном от основного только поручнями, она кормила из соски маленьких телят, которые оставались на ее попечении. Это все, что удалось обнаружить.
Через Енисей хороший мост. Буквально на подъезде к Жениному дому вспоминаем о цветах для Оли и забегаем в магазинчик, в котором достаточно приличный выбор товаров и услуг. Я покупаю цветы, а Олег по согласованию с Женей берет полусухое белое вино.
Вот мы и на месте. Наш этаж шестой, квартира 57, у дома номер 19, а улица называется Кечил-оола. Позже я узнаю, что это фамилия тувинского капитана, который участвовал в Отечественной войне. Сумки, сумки, разные вещи. Заставили весь проход, где и так в два ряда стоит обувь. Оля извиняется за неудобства, так как идет ремонт. Много шума, суеты. Нам нужно привести себя в порядок и переодеться. У ребят Саши и Вероники отдельная комната, как все дети они периодически выясняют отношения и что-то делят. День заканчивается ужином. Спать нас уложили в гостиной. Мы с Олегом на просторном и длинном диване. Юра на полу на надувном матраце. Все ничего, только Юра храпел. Олег был вынужден несколько раз вставать и толкать его, чтобы он перевернулся на другой бок.
Следующий день воскресение. Главные проблемы связаны с подготовкой к рыбалке. Уже решено, что мы едем к Диме Чакирову, сыну Михаила, а теперь по фамилии приемного отца Грек, на Тодж, в Торахем. Пытались добраться рекой на теплоходе «Заря», выясняется, что из-за засухи вода в Енисее упала и навигацию закрыли. Самолеты (вертолеты) на Тодж давно не летают, и остается только один вариант – вахтовая машина Урал. С утра идем в рыбацкий магазин. Олег выбирает снасти, затем подъезжает Женя и начинается экскурсия по Кызылу.
Центр, краеведческий музей имени Алдан-Маадыра. До 1945 года в здании находился театр. Здесь проходили многие съезды, сессии хурала. Здесь же было провозглашено создание республики Тува. Алдан Маадыр глава восставших 60 аратов в 1883-1885 годах. Женя показывает групповую фотографию участников второго Урянхайского съезда в 1917 году. Среди них в первом ряду стоит и наш дед А.Х. Чакиров. Женя обещал снять со снимка копию и прислать.
Город Кызыл дед не строил. Строил переселенческий начальник В.К. Габаев. Лично о нем в музее сказано: "Выходец из Кутаисской губернии, с 1902 по 1903 год обучался во Владикавказской классической гимназии, окончил на хорошо и отлично. Призывался в 1906 году к отбыванию воинской повинности и был зачислен в ратники ополчения 2-го разряда. Находился на службе в переселенческом управлении в Акмолинском районе (Омская область) в должности временного гидротехника. После трудился гидротехником Тургайско-Уральского района (центр находился в г. Оренбурге).
Там обратился к заведующему Переселенческим делом этого района с прошением о зачислении на государственную службу. Приказом от 2 апреля 1911 года за № 9497 был определен на службу в Сыр-Дарьинский район. Именно там он получил опыт по обустройству переселенческого населения и общения с кочевниками...".
О том, кто подвинул. Габаева начать трудовую деятельность в Западной Сибири, сведений нет, есть только версия. В тот период в 4-й Сибирской стрелковой дивизии, в Иркутске служил Александр Георгиевич Габаев, судя по отчеству, его дядя. Видимо, он и оказал племяннику помощь в назначении чиновником особых поручений 6 класса при Переселенческом управлении Енисейской губернии.
Далее сообщается: «15 марта 1913 года Габаев был откомандирован в Енисейский район для заведования новым Урянхайским подрайоном, установлено денежное содержание в сумме 3000 рублей в год....Енисейским Губернским управлением МВД от 9 апреля 1913 года за № 10261 В.К. Габаеву было выдано открытое предписание: «Усинскому пограничному начальнику и подведомственным ему чинам оказывать предъявителю сего, чиновнику особых поручений 6 класса Переселенческого управления Габаеву, командированному для заведения Переселенческим делом в Урянхайском крае, законное содействие при исполнении им служебных обязанностей».
В письме от 10 июня 1913 года Габаев пишет: «2 июня прибыл по первому пути в Усинский край село Верхне-Усинское, где принял дела от начальника Пограничными делами Усинского округа, после чего выехал в Урянхайский край в Туран и приступил к исполнению служебных обязанностей». Скорее всего, дед передал Габаеву дела в части касающейся российского населения в Урянхае и их хозяйственной деятельности, а также о состоянии торговли с тувинцами и монголами.
Обладая предписанием и положением первого официального чиновника, направленного российскими властями в присоединенный Урянхай, Габаев считал себя главным начальником Урянхайского края, начал превышать свои полномочия за что получал нарекания со стороны руководства Переселенческого управления губернии, а также анонимки и жалобы со стороны недоброжелателей.
Эти моменты можно оправдать, так как только с 23 октября 1914 года приказом № 113 Иркутского генерал-губернатора исполнение должности "главного урянхайского начальника» (заведующего Усинского пограничного округа, в который включили и Урянхай) - было возложено на комиссара по делам Урянхайского края, гражданское лицо А. Церерина.
Явно просматривается какая-то путаница — с одной стороны заведующий делами Усинского пограничного округа, а с другой — комиссар по делам Урянхайского края. Это так надумали вечно осторожные российские дипломаты из МИДа.
Урянхайский край в 1914 году официально вошел в состав Усинского округа. Руководителями нового административного образования назначили Церерина и Габаева. Таким образом, полномочия деда в Усинском пограничном округе, в котором он с 1907 года, по сути дела был едино начальником, а в Урянхае таковым среди русского населения, с присоединением Урянхая к России, значительно сократились.
Как сложились его служба и дальнейшая судьба, история впереди, а пока вернемся в 1903 год, к моменту, когда завершилось усмирение ихэтуаней в Маньчжурии и дед Чакиров в ноябре получил шестимесячный отпуск. Полностью отгулять ему его не пришлось, началась война с японцами.