«Мы хотим всё заполучить, как будто у нас есть время всё это иметь»
(Фридрих Великий)
1
Дворцово-парковый комплекс Сан-Суси (Sans souci) в Потсдаме это уникальный ансамбль дворцов, возведенных в удивительном по своей живописности парке. Строительство его началось в середине XVIII века при Фридрихе Великом и продолжалось в XIX столетии. Являясь наряду с Версалем и Петергофом одним из самых красивых мест на земле, в 1990 году он внесен в список Всемирного наследия ЮНЕСКО.
Дворцово-парковый ансамбль получил своё название от дворца Сан-Суси, который был построен самым первым. Прусский король Фридрих Второй, обратив внимание на один из холмов, с которого открывался прекрасный вид, велел разбить на его южном склоне виноградник, а затем приказал построить на его вершине свою летнюю резиденцию, где он, отдыхая от государственных дел, мог бы беззаботно (sans souci) предаться философии, поэзии и музицированию вместе со своими гостями. Король сам сделал наброски, по которым его замысел был осуществлён архитектором Георгом Венцеслаусом фон Кнобельсдорфом. При этом Фридрих вникал в мельчайшие детали строительства и украшений виноградных террас и замка, поэтому этот дворец является его любимым детищем.
Невысокое здание дворца гармонично вписано в ландшафт. Оно скромно увенчивает холм, не нарушая его пропорций. А холм своими восходящими виноградными террассами создаёт естественное основание вытянутому одноэтажному павильону дворца, придавая ему царственное величие. Шесть лестниц одна за другой поднимающихся с террасы на терассу к самому подножию дворца, грациозно подчёркивают этот эффект. Это очень редкое сочетание в котором дворец как бы становится частью холма, а холм - частью дворца. Над крышей дворца слегка возвышается купол так же по форме напоминающий холм.
Самый эффектный вид на террасы и дворец открывается издали. Однако подходя к большому круглому фонтану в середине ротонды у подножия холма, поражаешься новым открытием. Полукруг фонтана образует с полукругом холма единый изящный элипс. Весёлый плеск струй, белосснежный мрамор фигур римских богов и богинь застывших в каком-то общем движении похожем на танец, виноградные лозы покрывающие отвесные стены террас, изящные изгибы лестниц, ведущих наверх, сам дворец и белые облака, непрестанно меняющиеся на голубом небе... создают непередаваемую радостную атмосферу, исполненную гармонии.
2
С какой бы стороны посетитель ни попал в парк Сан-Суси, у него возникает ощущение, что за пышным разнообразием архитектурных памятников и садов скрывается какая-то невыразимая тайна. Всё прямо или косвенно указывает на неё: и обелиск с загадочными египетскими иероглифами перед восточным входом, и два сфинкса, между которыми посетитель проходит с южного входа, и виноградные террасы похожие на висящие сады Семирамиды... По мере знакомства с историей возникновения парка покров таинственности начинает постепенно приоткрывается.
Главная аллея парка, протяженностью более чем в два километра соединяет небольшой дворец Сан-Суси с величественным Новым дворцом, построенным Фридрихом Великим для гостей после окончания Семилетней войны, в которой он чудом отстоял свои завоевания. Между одноэтажным павильоном Сан-Суси, который Фридрих любил называть «своим домиком виноградаря» и Новым трехэтажным дворцом существует разительный контраст. Во дворце Сан-Суси всё просто, изящно и гармонично. В Новом дворце, который Фридрих в шутку называл «своим маленьким хвастовством или фанфаронством», всё грандиозно, величественно и помпезно. Чего стоит только одна золотая корона, которую держат на высоком куполе три грации, не говоря уже о четырёхстах скульптурах, составляющих внешнее украшение этого здания, построенного в лучших традициях барокко. Скульптур на крыше, стенах и основании дворца больше чем посетителей! А какая великолепная колоннада с триумфальной аркой посередине и двумя зданиями для прислуги (коммунами) по её краям - каждое как маленький сказочный дворец с лестницами спускающимися полукругом. Они будто созданы для того, чтобы по ним сбегала Золушка.
Познакомившись с биографией создателя Сан-Суси, постепенно начинаешь догадываться, что два главных дворца, максимально удалённые друг от друга в пределах обширного парка, ярко выражают два крайних полюса в душевном складе знаменитого короля Пруссии. В излишествах Нового дворца представлен Фридрих Великий, король и полководец, гордо заявивший миру о себе и своём королевстве в манере Людовика XIV. В скромности и изяществе одноэтадного дворца Сан-Суси представлен Фридрих - философ и поэт, любящий уединение и общение с музами, философами и поэтами. Именно здесь он чувствовал себя дома, в своём уютном мире, музицируя вместе с сыном великого Баха, шутя, общаясь c гостями, среди которых блистал юмором Вольтер, играя со своими любимыми собаками. Между этими полюсами простирается очень обширный парк, как бы демонстрируя широту души его хозяина.
Отклонившись от главной аллеи, можно долго блуждать по извилистым дорожкам как по таинственным изгибам души этой загадочной личности, обогатившей своими оригинальными идеями эпоху Просвещения. При этом каждый раз открываешь для себя что-то новое: то китайский павильон (чайный домик) изящный как фарфоровая игрушка с колоннами в виде золотых пальм со множеством золотых фигур китайских придворных и музыкантов стилизованных в духе фридерицианского рококо, пьющих чай и играющих на экзотических музыкальных инструментах — дань европейской моде XVIII века на всё китайское, то дом в виде пагоды с драконами на крыше, то храм дружбы, то античные развалины, то грот Нептуна... На алее ведущей к оранжерее нас даже встречает конная скульптура Фридриха Второго в натуральную величину. Она находится примерно посередине между двумя дворцами.
Фридриху Великому удалось оставить будущим покалениям удивительный садово-архитектурный памятник, который крайне изящно и тонко выразил особенности его неповторимой личности, разрывавшейся между двумя своими душевными полюсами и стремившейся соединить их в одно гармоничное целое в парке Сан-Суси. Такой гармонии, исполненной внутреннего драматизма, нет даже в Версале, в котором присутствует толко одна определяющая доминанта - «король солнце».
Это откровение противоречивой души, раскрывшейся в парковом ансамбле ненавязчиво. Оно благосклонно позволяет уловить себя умом и сердцем. Реальность его можно оспорить, однако одно остаётся бесспорным: дворец Сан-Суси — это лучшее детище Фридриха Великого, в котором он гармонично раскрыл себя как музыкант, поэт и философ. За свою долгую жизнь просвещённый монарх Пруссии написал много музыкальных произведений, стихов и философских писем, но все они канули в лету, и давно уже не интересуют никого кроме историков. С Сан-Суси произошла обратная история. С годами он вызывает все больший интерес у самой разной публики. В чем тайна этого неувядающего феномена? В нем волшебным образом соединились музыка, поэзия и философия в одно гармоничное целое. Уже с первого взгляда восхищенный посетитель чувствует: Сан-Суси это симфония, застывшая в камне и виноградных лозах; Сан-Суси это венок сонетов, сбегающих с холма многоярусной лестницей; Сан-Суси это философия, которая знает цену маленьким удовольствиям жизни, стремится гармонично слиться с природой в духе Жан-Жака Руссо и бежит от земной суеты и «великих» забот, ведь «sans souci» значит «без забот»...
Фраза короля «здесь я буду без забот» подразумевала также выбранное им место упокоения. Поэтому радостные формы и краски Сан-Суси незаметно пронизаны горьким разочарованием Экклезиаста, которое коснулось Фридриха Великого в старости, когда он, уже разбитый болезнями, замкнулся в своем дворце, стал избегать общения с людьми, предпочитая им общество своих любимых собак. «И зацветет миндаль, и отяжелеет кузнечик... и осыпется каперс...» (Эта тема бренности всего земного особенно пронзительно ощущается в Сан-Суси поздней осенью и зимой.) Поэтому Сан-Суси можно сравнить с «Волшебной флейтой» Моцарта, в которой улавливаются нотки «Реквиема», с «Новой жизнью» Данте, в которой уже зарождаются печальные звуки «Божественной комедии», наконец, с «Песнью Песней» через которую просвечивает «Экклезиаст».
Фридрих Великий не только создал это уникальное творение, но и слился с ним в одно целое, завещав похоронить себя на верхней террасе сбоку, где были погребены его любимые итальянские борзые, в тени белоснежной мраморной Флоры, символизирующей весну, играющую с крылатым Зефиром, нежным вечерним ветерком. Эта скульптурная композиция максимально удалена от симметричной ей мраморной Клеопатры, держащей в руке змею, жалющую её в грудь, и по всей видимости символизировавшей мучительные страсти, терзающие в земной жизни человеческую душу. Правда это желание монарха слиться с своим творением было осуществлено лишь через 205 лет после его смерти. Однако и оно осуществилось, как осуществился и этот чудный замысел о создании парка-откровения короля-философа. Только по небольшой плите с лаконичной надписью «Friedrich der Grosse» можно определить, кто лежит здесь. На плите благодарные потомки оставляют картошку, которую удалось ввести как селькохозяйственную культуру в Пруссии благодаря стараниям монарха. Прозаично, но весьма мило. Скольким миллионам она спасла жизнь в голодные времена.
Следует однако признаться, что любая попытка разгадать тайну Сан-Суси делает это место ещё более загадочным. В частности известно, что Фридрих Великий был масоном, поэтому таинственная символика вольных каменщиков так же находит выражение в архитектуре и интерьере дворцов парка как и в «Волшебной флейте» Моцарта. Но оставим другим разбираться в её тонкостях.
Меня же как и большинство посетителей прежде всего привлекает романтика разлитая в этих садах. И в этом смысле очень выразительно являет себя другая историческая личность, внесшая свой неповторимый вклад в дальнейшее оформление парка. Правнучатый племянник Фридриха II король Пруссии Фридрих Вильгельм IV, получивший прозвище «романтик на троне», был настолько влюблён в сады Сан Суси, что называл его малый дворец «божественным». Он не менее талантливо чем его предшественник сумел оставить свой след в архитектуре и ландшафте парка. Его душевное тяготение к романтизму нашло выражение в замке Новой Оранжереи, построенной им в стиле итальянского возрождения в северной части парка на холме, а религиозность - в церкви мира (Friedenskirche) , для которой он выкупил византийскую мозаику начала XIII века из храма Святого Киприана в Венеции. Храм подлежал сносу и таким образом мозаика была спасена и теперь удивляет посетителей своим чудным появлением в парке будто перенесшись сюда по воздуху из средневековой Италии. Русский царь Николай I, взявший себе в жёны сестру Фридриха Вильгельма IV, принцессу Шарлотту, внёс свой вклад в оформление этой церкви, привезя в подарок своему шурину в одно из своих посещений колонны из сибирского ясписа, украсившие алтарь храма. Дымчатые прожилки в колоннах походят на застывший в камне дым фимиама. Своей сестре и её супругу, во время их посещения Прусского королевства Фридрих Вильгельм предоставлял построенный им дворец новой оранжереи, который возвышается над всеми архитектурными строениями парка Сан-Суси. Образцом для него послужила вилла в окресностях Рима. С башни этого дворца открывается чудный вид на весь парк, позволяющий наблюдать его с птичьего полёта.
3
Но только ли одни неповторимые особенности характеров двух монархов отражены в садах, дворцах и храме этого парка? Нет ли в них и чего-то общего для любой человеческой души? Если, задавшись этим вопросом, зайти в парк с западного входа, то здесь совершенно неожиданно может открыться совершенно новый его смысл, касающийся каждого человека. И здесь не столько важно, что хотели «сказать» создатели этого парка, сколько, то что само собою «сказалось» в их творении. А именно: парк невероятно сказочно являет в своих аллеях и дворцах жизнь человеческую от её начала и до конца. Триумфальные ворота в середине полукруглой колоннады ярко представляют наше рождение, торжественный приход в этот мир. Парные колонны, полукругом уходящиее от ворот, величественно стоят как образы наших неизвестных предков. Новый дворец выражает детское представление о нашем предназначении. Появляясь в этом мире мы чувствуем себя призваными на царство, удивительное царство жизни. Поэтому корона увенчивает дворец, а два великолепных здания для прислуги (коммуны) увенчаны золотой фигурой Фортуны, богини удачи, которая улыбается нам в начале нашего жизненного пути, и богини cчастья и успеха Фелицитас, держащей в своих руках рог изобилия с его дарами, готовыми щедро излиться на нас. Головы ангелочков над окнами фасада подчёркивают тему безмятежного младенчества, а скульптуры детей, играющих за дворцом, - тему детства. Среди множества больших скульптурных фигур взрослых ты ощушаешь себя совсем маленьким. Здесь вспоминается безмятежное детство, когда каждый новый день обещал быть прекрасным как очередная комната сказочного дворца, где тебя окружали любимые добрые вещи, готовые служить тебе казалось бы веками. Путешествуя по дворцу ты переходишь из зала в зал, как из одной сказки, услышанной в детстве, в другую: из «Золушки» в «Аленький цветочек», из «Аленького цветочка» в «Принцессу на горошине» и так далее, следуя этой сказочной анфиладе...
Но вот из дворца ты выходишь на главную аллею. Она простирается перед тобой как очень длинная жизнь со множеством интересных ответвлений от неё. Дальние фонтаны закрывают перспективу, и кажется, что этот путь будет бесконечным. Справа от тебя находится храм дружбы, как символ открытия первых дружеских связей. (Этот небольшой круглый храм Фридрих Великий посвятил своей сестре Вильгельмине Прусской, с которой его с детства связывали очень тёплые отношения. В глубине сидит мраморное изваяние задумчивой сестры Фридриха. В руке она держит книгу, а на её коленях примостилась очень милая собачонка. На коринфских колоннах помещены барельефы друзей из греческой мифологии. Один из них изображает Пилада, что невольно вызывает в памяти стихи Мандельштама:
«Бог Нахтигаль, дай мне судьбу Пилада
Иль вырви мне язык — он мне не нужен.»
Одним словом, быть чьим-то преданным другом — это один из самых ярких подарков жизни. Возвращаясь на главную аллею мы идём дальше, встречая на своём пути рондель (круглую площадку) в фигурами восьми муз, которые намекают на наше первое знакомство с искусствами, затем через некоторое расстояние следует рондель с мифологическими фигурами. Флора с букетиком цветов в руке здесь олицетворяет весну юности. По началу эгоистичные желания плоти в отношении другого пола, свойственные молодости выражают Парис, похищающий Елену, Плутон, крадущий Прозерпину, Дионис, несущий на руках Ариадну, одиноко стоящий Аполлон, очень жестоко поступавший со своими возлюбленными. Геракл, удушающий Антея, показывает стремление к состязаниям, проявлению своей силы в борьбе. Налево от нашего пути открывается аллея ведущая к дворцу новой оранжереи. В конце её стоит к нам спиной большая медная скульптура стрельца, натянувшего свой лук, наведенный на цель. В нём чувствуется охотник за новыми ощущениями. Не так ли и мы в юности увлекались охотой за неизвестным, загадочным и интересным? За лучником расположен фонтан в виде грота. По обе стороны его поднимаются ступени. Затем дорога пересекает наш путь и снова над нами возвышается фонтан в виде грота со ступенями ввысь. Ты будто идёшь в гости в замок волшебника, который ненадолго отлучился, но в любой момент может вернуться... И вот, наконец, ты достигаешь его, поднимаешься на башню и с неё обозреваешь зелёные кущи парка и открывшиеся перед тобою дали...
Возвращаясь на главную аллею мы продолжаем свой путь. В парке все устроено как в жизни. Не увидишь всего сразу. Каждый из его сюрпризов появляется неожиданно из густой зелени. Так неожиданно для нас справа вырастает китайский павильон с фигурами застывшими в золоте. Образ идиллии, золотого века, длящегося бесконечно. Не так ли и мы предаемся своим иллюзиям, думая обрести свой волшебный мир. Но не всё золото, что блестит...
Вернувшись на главную аллею мы, наконец, достигаем большой, так называемой французской рондель с двенадцатью белоснежно-мраморными скульптурами, выстроенными вокруг чаши большого фонтана. Здесь в образах Юпитера и его супруги Юноны представлены уже семейные отношения, не лишённые своего драматизма, четыре рода деятельности, ожидающие человека: земледелие, охота, рыболовство, кузнечное искусство, ведение войны, а также юное потомство, намеченное в лице Аполлона и Дианы. Боги здесь изображаются приглашенными на свадьбу Пелея и Фетиды, от которых должен будет родиться Ахиллес. (На этой свадьбе разыграется история с яблоком раздора, которое Парис отдаст Венере, получит Прекрасную Елену, что приведёт к началу Троянской войны.)
Помните мандельштамовское:
«Греки сбондили Елену
По волнам,
Ну, а мне — соленой пеной
По губам.»
Повернувшись лицом ко дворцу, мы видим, как справа юный Меркурий, завязывает свою летучую сандалию, чтобы отправиться в путь. Он вестник и провожатый на пути познания. За ним начинаются террасы дворца Сан-Суси. Всё здесь, увитое живым и каменным виноградом, призвано наиболее эффектно выразить мысль: « Истина в вине», не столько в материальном сколько в философском, искрящемся поэзией и музыкой. Фасад дворца украшен крупными фигурами вакханок и фавнов, застывших в радостном танце, воздающем хвалу возлиянию и непринуждённому общению философов. Они властно завораживают зрителя... Но не обманывает ли это предлагаемое вино Просвещения, своими преходящими радостями как и обычное? Не обнаружил ли этот обман в конце своей жизни и сам Фридрих Великий, названный Вольтером «королём философов»?
В этом месте как бы сама жизнь обращается к тебе:
«Земными полурайскими садами
Ты погулял, ты подышал,
И розы нюхал, и глядел на пламя
Заката в предосеннем фимиаме,
Как богдыхан, как падишах!»
(Игорь Чиннов)
Переходя от одной прекрасной иллюзии к другой, взгляд посетителя устало останавливается на выходе из парка. Итак, если парк это сказочный образ нашей жизни, по аллеям которой мы самозабвенно блуждали, вход в него это рождение, а выход из него это смерть, то образом последней является возвышающийся сразу за выходом из парка обелиск с египетскими письменами. Что ещё может быть более красноречивым и одновременно загадочным её образом, тем более сейчас, когда обелиск будто обёрнут в слегка просвечивающийся саван? Если всё казавшееся таким великолепным и бессмертным обмануло нас и было всего лишь сиюминутным, то где спасение от этого обмана? Но вот ещё одна, последняя аллея ведущая направо, может быть она даст нам ответ? Следуя ей, мы проходим под узкой аркой, увенчанной ликом Христа, и оказываемся в тихом садике перед крытой колоннадой, в которой стоит бронзовая фигура благословляющего Спасителя (очень хорошая копия скульптуры Торвальдсена). Высоко на здании можно различить слова: «Христос — наш мир»... Во всём этом сказочном изобилии, обещавшем вечные удовольствия и свободу от забот, Он стоит, благословляя нас трезво взглянуть на жизнь. Узкою дверью можно войти в храм, пройти по внутреннему залу церкви мира и оказаться у асписа, покрытого той самой знаменитой византийской мозаикой, которую привезли сюда из Венеции. Над алтарём и по стенам можно прочитать много изречений из Священного Писания. Но думается, что достаточно самого первого. В нём заключено всё. Здесь особенно глубоко переживаешь смысл слов:
«Сады земные, вы всего лишь тени потерянного рая в небесах».