Из книги «Исторический фатализм России. Оковы смуты» beta.ridero.ru/book/#!/564df072e526d7a45b4d171e/
Идея фатализма и детерминизма в отношении истории не нова. Циклы правят миром! Цикл возрождает аналогичный исторический процесс и сходные личности правителей. Несложно заметить в 400-летнем цикле России параллелизм событий и аналогии похожих личностей в русской и советской смуте.
Период с 1982-го года идет параллельно периоду с 1584-го – болезнь, смерть царя Грозного и Брежнева. Вслед за их смертью уходят их наследники и известные руководители страны: сын царя Федор и Андропов с Черненко. Как и в династии Рюрика, где бояре инициировали смуту, перестройка также началась сверху. Борьба за власть и отсутствие серьезного лидера усугубляет положение дел, ведет к разрухе, разброду и шатаниям. Именно с этой проблемой столкнулась страна после смерти царя Ивана Грозного и Леонида Брежнева.
Народ всегда получает того правителя, которого, во-первых, заслужил и который, во-вторых, предопределён всем предыдущим развитием страны. Конечно, у каждой страны – свои исторические рельсы, по которым страна столетиями идет как по накатанному пути. У каждого народа - своя хорошо накатанная колея, судьба, своя лыжня, свой путь развития.
Практически все правители советской смуты напоминают сходные личности русской смуты. Это - властолюбивый Борис Годунов и Борис Ельцин, любитель поговорить Лжедмитрий и Михаил Горбачев, погибший загадочной «нужной» смертью вне родины Василий Шуйский и Борис Березовский, Дмитрий Пожарский и Евгений Примаков, наконец, тандем Федора Романова с сыном Михаилом и Владимир Путин с Дмитрием Медведевым.
И здесь не только жесткая параллель цикла по событиям и личностям, но и процесс дальнейшего развития и эволюции русской цивилизации. Если Борис Годунов ссылает подальше Федора Романова в монастырь, то Борис Ельцин сам призывает и возвращает Владимиру Путину власть, свой давний исторический долг. И это логика исторического процесса России, действие причины и следствия. Именно в этом и заключается детерминированность и фатализм исторического процесса России.