Александр Сергеевич Суворов
О службе на флоте. Легендарный БПК «Свирепый».
2-е опубликование, исправленное, отредактированное и дополненное автором.
209. Родительские дела. 19-20 марта 1973 года.
Сводка погоды: ВМБ Балтийск, Понедельник 19 марта 1973 года, дневная температура: мин.: плюс 0.5°C, средняя: плюс 1.8°C тепла, макс.: плюс 4.9°C тепла, без осадков; вторник 20 марта 1973, дневная температура: мин.: плюс 0.1°C, средняя: плюс 3.1°C тепла, макс.: плюс 6.6°C тепла, без осадков.
В понедельник 19 марта 1973 года получил письмо от мамы, которое она писала в прошлую среду 14 марта и в этот день она получила моё письмо и поздравления с "8 марта"! Ничего себе! Видимо, почта была загружена в предпраздничные мартовские дни, но такой длительной доставки писем и поздравительных открыток ещё не было... Мама благодарила меня за письмо и пожелания, но мне было очень горько и обидно, что мои слова пришли не вовремя, а с опозданием...
Мама недоумевала в письме по поводу того, что я не получал долго её писем, так как она всё время, почти ежедневно, писала мне, отправляла мне фотографии и письма родных и близких нам людей. В пятницу 9 марта мама уже готова была послать мне две бандероли с учебниками, но ходить она ещё не могла из-за сломанной ноги, а папа смог это сделать только в воскресенье 11 марта. Мама тоже с опозданием написала всем своим подругам 20 поздравительных открыток и писем и то ещё не всем...
1 марта маме разрезали гипс на ноге, а сегодня 14 марта гипс сняли, и мама начала постепенно разрабатывать ногу, ходить по дому, убираться, готовить завтраки, обеды и ужины нашему папе и угощение многочисленным соседям, родственникам и подругам по работе, которые постоянно её навещали все дни "заточений" сломанной ноги в гипсе. Встречать гостей и общаться без угощения целебным ароматным цветочным чаем с вкуснейшими тончайшими блинами и лепёшками на меду - это было не в принципах и не в правилах моей мамы, поэтому, хочешь, не хочешь, а надо было вставать, идти и готовиться к возможному приходу гостей.
- Ну, ничего, - писала мне доверительно мама. - Гипс сняли, нога шевелится, думала - не встану, нет - без костылей хожу. Правда, немного щажу ногу, прихрамываю, но это временное явление. Сейчас только что попарила ногу в ванне, сижу в кресле, доска из буфета на коленях и пишу тебе письмо.
- Сашочек! Миленький! Не беспокойся о нас! Перелом пустяковый. Время нужное для заживления прошло. Теперь скоро на работу. Папа работает. Всё бы у нас было бы хорошо, но вот Юра покоя не даёт. Папа что-то много думает, но ничего мне не говорит.
- По дому я управляюсь, стираю, готовлю, пол вытираю "лентяйкой" (специальная маленькая лёгкая швабра с держателем для тряпки, которую сделал мой папа - автор), глажу бельё. Вчера целый день сидела и шила из старого на новое, не могу же я выбрасывать то, что ещё можно употребить с пользой. Да?
- Сашочек, у нас всё нормально, вот почему я не хотела тебе писать об этом пустяковом переломе. Не надо тебя волновать, я же знаю, что ты переживаешь. Договорились? Успокойся. Скоро пойду на работу.
- Странно... Почему ты пишешь, что отправишь посылку обратно? Как это так? Не хочешь кушать или невкусно? Сашочек, не выдумывай! Если что не нравится, то отдай товарищам, но отправлять обратно не надо. Ещё раз пишу тебе, что у нас дома всё есть, и продукты и деньги, и друзья наши приходят в гости.
- Вчера у нас в гостях была бабушка (папина мама бабка Анисья - автор). Клеймёнова рассказала как женился её сын Коля, он работает в КИПиА на ГРЭСе, а его жена учится на втором курсе нашего полиграфического техникума, ей 18 лет, вот такая пара. Колина сестра Нина живёт хорошо, её девочке 7 месяцев и Нина не работает, а Таня будет скоро второй раз мамой. У Толика Горенко родился сын, а его первая дочь Оксана. Сына они назвали Юрой, а живут они в Сибири. Вова Изосин хотел переехать в квартиру Толкуновых, но дядя Вася Изосин (его отец) против, пошумел, ну и Вова раздумал переезжать. Он выпивает и что-то у него неладно в семье. Как Вова придёт поздно домой или выпивши, так его жена берёт ребёнка и уходит к своим родным, в общем, канитель... Толкуновы (соседи по улице - автор) переехали в новую 3-х комнатную квартиру, и жалко им было уезжать, и вроде довольны.
- Ну, ты молодец, Сашок, что получил документ "на классность", поздравляем, а ещё отраднее то, что ты возможно, в мае приедешь домой, вот будет здорово-то! Сегодня получили телеграмму из Магадана от Нади: "Выхожу замуж, свадьба 31 марта, целую, Надя". Вот и всё, прописалась наша Надя в Магадане навечно. Вчера ей послали бандероль ко дню рождения, письмо, а теперь надо послать на подарок к свадьбе денег, пусть сама купит то, что ей надо. Да?
- Прервалась... Пришёл папа, почитал твоё письмо, прочитал телеграмму Нади, поужинали с ним и вот я опять пишу тебе письмо. Папа говорит: "Молодец, Сашок! Уже и классность имеет!". Он подберёт тебе весь инструмент, который тебе нужен и пришлёт.
- Сашочек! В отношении Ани Жуковой. Я сразу догадалась, что это она тебе написала обо мне. Ну, письма твои на неё, наверно, подействовали в лучшую сторону (это я поняла из разговоров с тётей Катей). У неё были нехорошие отметки в техникуме, по физике не сдала зачёт, ну, а сейчас она все двойки исправила (это дядя Коля ходил в техникум и там его похвалили за дочь, говорят, что Аня изменилась в лучшую сторону). Это мне всё тётя Катя рассказала, и тётя Катя говорит, что на Аню подействовали твои письма. Тётя Катя говорит, что "Анька из школы бежит и в ящик всё письма ждёт, да боится, чтобы мне письма не попали". Тётя Катя говорит, что она "письма не берёт" и Анька ей "не рассказывает, о чём Саша пишет", но она "видит, что Анька просто расцветает после сашиных писем".
- Тётя Катя говорит, что "наша Анька бесхитростная, попросят что-то, если есть, то отдаст, а Наташка не такая, она хитрая, а Анька перед ней просто простушка". Конечно, переписывайтесь, пиши Ане, у вас, вероятно, товарищеская переписка. Помогай ей, она тебе верит, а ведь вера - это большое дело.
- Сашок. В отношении переписки с родными Гали из Новороссийска. Теперь, конечно, поздно поздравлять женщин с праздником "8 марта", но ты можешь написать коротенькое письмо с обращением просто "здравствуйте", поблагодарить их за внимание поимённо, это знак уважения. О Юре им не пиши, пиши только о себе и всё. О нас тоже не пиши ничего, не надо. Олежку сейчас взяли у Гали в Новороссийск, на месяц, наверное, так что и к Олежке обращайся. Потом будет видно, напишут они или нет, будут у нас отношения или нет.
- На нашей Черепетской ГРЭС была большая авария. Какую-то болванку в 18-20 тонн сорвало, какую-то крышку, где пар, ну и выбило потолок в зале, и она упала на транспортёр. Устраняли аварию. Было страшно, когда стравливали пар и мы видели облако над зданием ГРЭС. Вот такие у нас новости.
- Не беспокойся, служи спокойно и думай о службе. Ты молодец. Крепко тебя целуем, твои папа и мама.
Я немедленно написал ответное письмо...
- Здравствуйте мои дорогие, мама и папа! Я очень обрадовался, когда получил, наконец-то, весточку от вас. Сначала получил посылку, а потом и письмо, которое очень ждал. Правильно! Не надо волноваться, кричать, падать в обморок и делать страшные картины. Юра ушёл, забыл нас, ну и бог с ним.
- Я получил все письма. Надо же! Наденька! Ёлки зелёные! Когда же она успела познакомиться с Толиком? Так быстро всё случилось... Пожелаем ей большого семейного счастья!
- А Верунчик молодцом! Не сдаётся, живёт, борется, не обращает внимания на трудности, не то, что наша Галина. Галчонку тоже очень тяжело. Придя из морей, я получил письмо из Севастополя, Галчонок пишет, что "скоро приедет Вова с Олежкой, и она будет устраивать брата на завод, а Вовчик будет ей помогать!". Опять "помогать"... Все-таки не могу отделаться о чувства к Галине, многое мне помнится и не только одно хорошее...
- Написала она мне очень, ну, можно и так сказать ужасное письмо. Там было и про Юру, и про Телепова, и про Олежку, и про то, какая она несчастная, и про то, какой я хороший человек, и про 80 рублей, которые она получает, еле-еле сводя концы с концами, и про лопнувший кинескоп телевизора, и про тоску и скуку жизни. В общем, "что мы будем делать с Олежкой"? Приеду домой в отпуск - потолкуем. Да?
- Напишу о себе, так как надо торопиться с отправкой письма. Завтра (во вторник 20 марта 1973 года - автор) выход в море, а потом ещё и ещё... Работы много, не всё могу описать, так что, извините. Лады?
-Об отпуске. Он реален. На срок до 10 суток или от 10 до 20 суток за все мои последние "подвиги". Возможно, приеду в мае. В Севастополь не поеду, так что сразу домой.
- Мама, выздоравливая скорее, береги себя. Ты, папка, тоже. Знаю, ведь "смолишь" по две пачки сигарет в день... Да работаешь много, ты сам об этом писал.
- Тороплюсь отослать вам письмо, чтобы не беспокоились. Остальным всем просто писать не могу, устал, да и спать пора, утро скоро.
- Да! Передайте Аньке Жуковой, как хотите, так или этак, что Сашка, мол, органически не в состоянии пока писать письма. Обстоятельства сложились так, что моя работа - это есть выполнение боевой задачи. Большего не могу написать. В море выйдем, буду свободнее.
- Крепко целую вас. Привет тёте Марусе Русановской и всем-всем-всем-всем. Извините, пожалуйста, за эти каракули. Скоро ещё вам напишу. До свидания, Саша.
Я даже оставил половину листа страницы из тетради, не заполненной словами, потому что уже не было сил писать, очень хотелось спать, а перед этим я написал многостраничный отчёт о своей работе и свои предложения по организации культурно-досуговой работы в экипаже БПК "Свирепый". Это боевое задание дал мне замполит капитан 3 ранга Д.В. Бородавкин по итогам представления моего письменного анализа кинофильмов, которые нам показывали за время моей флотской службы. Дмитрий Васильевич сказал, что командиру корабля капитану 3 ранга Е.П. Назарову и парторгу корабля начальнику РТС капитан-лейтенанту Д.К. Васильеву понравился мой анализ, и они попросили меня составить записку и предложения по культурно-массовой работе на корабле. Для подготовки Дмитрий Василевич дал мне время "до утра завтрашнего дня", а это утро уже должно было наступить через два с половиной часа...
Родительские дела и проблемы меня очень беспокоили, но и свои дела тоже тревожили и заставляли напрягаться сверх моих физических сил. Мне очень хотелось воспользоваться случаем и представить мои предложения максимально авторитетно и выгодно для личного состава экипажа БПК "Свирепый". Я был хранителем Годковского закона (свода неких норм и правил, оставленных мне и нам первыми изначальными годками призыва 1969 года, членами комитета комсомола БПК "Свирепый" - автор), поэтому надо было внедрить эти принципы, традиции, нормы и правила в программу развития и организации культурно-досуговой работы на корабле. Для подготовки записки с предложениями Дмитрий Васильевич Бородавкин оставил мне РД (руководящие документы) "о воспитательной работе в ВС СССР" (целую стопу книг и специальных брошюр "для служебного пользования"). До написания письма родителям я их сначала внимательно, а потом бегло, по технологии "быстрого чтения", то есть практически "фотографически", читал, вникал, обдумывал и лихорадочно письменно комментировал - непрерывно в течение семи вечерних и ночных часов!
Однако рано утром во вторник 20 марта 1973 года я продолжил писать письмо родителям так, будто не было бессонной ночи...
- Мамочка, я очень рад, что у тебя всё хорошо с ногой. Только я думаю, что ты смягчаешь краски... Ужасно горд и рад за папу. Папаня, ты у меня молод душой и телом, в общем - образец мужества , гордости, благородства, мудрости и ещё много-много чего... Вот ещё, если ты курить бросишь, та ты, мама, перестанешь переживать и думать о Юре, то писать вам письмо было бы совсем хорошо!
- Вы мне советуете писать письма Юре ни о чём, то есть умалчивать о главном, притворяться и лгать, и ублажать его рассказами о моей службе, быте матросском, морских делах. Нет! Я жду от него письма. Хватит, я много терпел от него пощёчин... Много раз прощал. Теперь он получит ответ...
- То, что я ему говорил когда-то о последствиях его необдуманных поступков - свершилось. Я хорошо помню всё, что он мне сделал хорошего и плохого. Однако винить его я не буду, просто буду вести себя с ним, как с братом, который стал "многоженцем". А Олега и Светланку, как я уже не раз говорил, я ему не прощу.
- Я долго отвыкал от его первой жены, Оли. Боялся и хотел встречи с ней в Севастополе, хотел увидеть свою племянницу. Я ни на секунду не поверил его уверениям о том, что стало причиной их развода. Теперь вы сами видите, на что он способен и как всё у него повторилось. Он сам себя наказал, вот что.
- За такие вещи, которые сотворил наш Юра, "на улице" бьют по физиономии. Извините меня, если я говорю слишком резко и по-уличному, простите меня, но это так, и при встрече, после объятий, вербье! - искренних, братских!, я также искренне расквашу ему всю его красивую "физию" и он предстанет перед всеми не любимчиком, "красавчиком", а... чёрт возьми!, я становлюсь излишне гневным...
- Из кавычек я понял, что ты, мама, привела его подлинные слова, которые он вам сказал о Гале. Ну, что же? Они-то, эти слова, меня и взбесили... Особенно те, где он пишет про "груз несчастной судьбы" и что он "кажется привык его таскать".
- Если я начну продолжать писать письмо, то мои мысли лучше сейчас выражались бы русскими народными словами и выражениями. Ладно. Вернёмся к тем письмам, где вы пишете как он приехал в к вам в Суворов и что вы решили делать.
- Ну, ваш план рухнул. Это я говорю о вашем плане встрече с ним после его БС (боевой службы). Ты просила меня, мама, писать ему о тех весёлых днях, которые мы с ним вместе прожили в Севастополе. Мама, Юра мужчина, а не "сусюкала", чтобы ему писать, нажимая на чувства. Он творит разные пакости, а я буду любезничать с ним, утешая его нервную систему? То, что его не пустили в первую БС (боевую службу) из-за развода с Галей, - это первая крупная пощёчина ему, себялюбцу, а сколько их ещё будет...
- Ну и на счёт его Вали. Особой ненависти у меня к ней нет, и вообще, пока ничего к ней нет. Её для меня пока не существует, и меня совсем не трогают её дела и т.д. Да и к Гале у меня сейчас особых чувств, кроме жалости, тоже уже не осталось. Не знаю, что она писала вам и что говорит о своей любви к Юре, я этому сейчас уже не верю, потому что слишком много горя и бед он ей принёс.
- Я не жалею, что они расстались. Это может быть на пользу ей. Только ей, но не Юре, он сразу же найдёт Гале замену!
- Только Олег крепко держит меня своими ручками, Олежка! Он мой племяш! Надеюсь и думаю о том, что папа думает, думает, молчит о своих планах, заодно и о моих, но обязательно что-то придумает. Только знайте: ни разговорами, ни лаской, ни заботой, ни чувствительными сценами встречи Галины и Олежки его с БС (боевой службы), ничем вы не разжалобите Юру. Нет. Он дело сделал и назад уже не вернётся.
- Есть такое суждение, что "для достижения цели все средства хороши". Вот это суждение и есть его метод жизни. По-моему, жить надо честно и по совести, это всегда побеждает, но не всегда это под силу человеку. Применять всякие "способы", чтобы повлиять на Юру, ругаться с ним в письмах, давать разные грозные и злые оценки, - это всё не дело. мама, я тебе ещё раз говорю, тут надо совершенно другое средство, мужское. Сказать можно что угодно, а наговорить - тем более, а потом разбираться, считаться, кто, что и сколько сказал, как сказал, зачем сказал, и что на это ответили...
- Лицо человека - не слова, а его поступки и дела. В общем, не мне вам всё это говорить. Юра привык, что его всегда прощают, но даже после совершённой гадости, он просил у вас прощения, оставаясь выше вас на целую голову!
- Вы отдавали ему всё, что имели и могли, предоставив ему полную свободу действий. Хорошо. Он пожил достаточно свободно, как хотел. Хватит. Вы же видите, он совершает грубейшие проступки, и не надо было смотреть на его "красоту". Ах! Ох! Ай! Надо было вовремя дать ему по шее, чтобы знал, что вы - родители! А вы дали ему улететь из дома так, как он хотел, и жить так, как он хотел...
- Когда после школы я приехал к нему в Севастополь, он начал показывать мне "жизнь" во всех цветах радуги, от радужного, до чёрного неба "в клеточку"... С моими "идеями" и комсомольской честностью я был просто лишним у них, и я ведь помог ему, чёрт меня возьми!,. Помог жить так, как он привык и как он хотел!
- Ну, ладно. Хватит. Так вот. Сегодня я узнал от замполита, что приеду домой летом. Это точно. А не завернуть ли мне в Севастополь? Причин много, возможность есть. Как вы думаете? Надо посмотреть самому, что к сему, да на Олежку взглянуть надо, а там можно и решать.
- Ну, кажется, все сказал, всего наговорил, а то, что вы так злы на него, то это просто вы обижены, но в то же время вы ему и костюм сшили на новую "свадьбу". Так что, всё продолжается...
- Он "бьёт" нас своей гордостью, чувствительностью, цинизмом и грубостью, а вы ("бьёте") лаской, заботой и любовью, только он это не понимает, а принимает, потому что ему это и надо. Всё. Хватит. Баста!
- Теперь о Наде. Видите (я послал маме и папе приглашение Нади и Толика меня на свадьбу в Магадан - автор) и я приглашён на свадьбу. Про Толика я не знаю ничего, а было бы хорошо подробнее узнать о нём. Пока я очень удивлён столь скорыми событиями. Еще не писал им письмо, но обязательно поздравлю со свадьбой.
- Почитал письмо Верочки. Душу разрывает! Вот её-то слова совсем искренние и мне очень её жалко. А письмо Галины жалость ничуть не возбуждают, она справится, уверен в ней.
- Славка Юницин работает, где? не знаю. Говорит, что ему надо помогать маме. Он полон бодрости, только ему одному скучно. Однако говорит: "Держусь! Не скатываюсь вниз, тебя дожидаюсь". Об остальных школьных друзьях ничего не знаю. Плохо.
- Аня Жукова тоже молчит. Сначала писала часто, а сейчас заканчивает свои письма нашим кличем 60-х годов - "Пока!". И это - хорошо, пусть живёт своей жизнью.
- Папа! переставай думать и разразись письмом! О твоём здоровье свидетельствует бегущая девушка в золоте на твоей груди, я имею ввиду значок ГТО. О твоём курении ничего не слышу! А? Что? Громче... Ты же обещал мне бросить курить!
- Ну, вот пока и всё. Большой привет тёте Марусе и Серёжке Головкиным, его семье и всем-всем-всем. Спасибо за пожелания в каждом вашем письме. Скучать мне некогда, да и не охота.Занят. Крепко всех целую, ваш Саша. 20.03.1973.
Фотоиллюстрация: 27 января 1973 года. Город Суворов. Только сейчас 20 марта 1973 года родители прислали мне фотографию, сделанную во время приезда моего старшего брата Юры на 50-летие нашей мамы, Суворовой Нины Васильевны. Юра максимально бережно, терпеливо и мягко общался с папой и мамой, но всё равно, его расставание с Галей и Олежкой были горьким "подарком" родителям на юбилей. Что поделаешь? Он был первенцем, самым любимым первым ребёнком, родившемся после страшной войны, и он был, по-настоящему, красив, чертяка!