*** V. Гудаута - Як-28П и Су-27 ***
Как-то полетел я с комэском на разведку погоды. Полёты были дневные, погода мерзопакостная – низкая сплошная облачность, да ещё и туман. Короче – «минимум». Прошли по обычному маршруту разведки погоды, прошли по зонам, посмотрели по району погоду, заходим на посадку с прямой. Летели на спарке, на взлёте нижний край облачности был около трёхсот метров, на посадке ожидаем примерно такой же. Всё как всегда - радиообмен с РП, штурман РСП даёт удаление, уточняет наше место на глиссаде. Мы идём в сплошном молоке, снижаемся, перед Дальним на высоте триста выскочили из облаков, но полосы не видно - у земли туман. Вот прошли Дальний, высота двести, «пропикал» маяк, ожидаем увидеть прожектор, который в таком случае выставляется навстречу самолёту. Видим слева пятно прожектора сквозь туман, пора бы и полосу увидеть, но нет полосы.
«Пропикал» Ближний, туман становится "реже", виден слева автомобиль с прожектором, направленным навстречу, но нет полосы впереди. Сергеич, комэск мой, в передней кабине, спокоен как слон. Как я понял потом, он как отдал мне управление в самом начале, так больше и не «участвует», ждёт, когда я привезу его «домой». Может даже «подрёмывает». И тут вижу, как левее прожектора выплывает из тумана тёмная ВПП. Всё стремительнее и стремительнее «выплывает» слева, а должна быть впереди! Резко, даже машинально, даю ручку влево, тут же правый крен и вот полоса уже под нами. Остаётся прибрать обороты и выравнивать. Самолёт бежит по полосе. Кажется, Сергеич проснулся, потому как бурчит что-то про второй завтрак. Да, Сергеич, могли остаться без завтрака. Только теперь до меня дошло - привыкли мы в Гудауте, что на посадке всегда прожектора у нас слева, поскольку курс посадки там один, с моря. А здесь прожектора могут быть с любой стороны, в зависимости от курса посадки. Вот и шёл я спокойно правее полосы. Но почему, зараза, диспетчер РСП бубнил, как обычно – «…на курсе, на глиссаде…»? Да и курсовая «планка» на ПНП (Прибор Навигационный Плановый) должна была показывать отклонение?!
Рулим на стоянку, колёса стучат по стыкам плит, мирно гудят на малом газу двигатели. Вижу, Сергеич крутит головой, видно готовится к завтраку, а у меня чего-то и аппетита нет.
Летаем достаточно много, тем более, что я после отпуска, а значит «ввожусь» в строй и не дежурю.
Очередные полёты, день, простая погода, молодёжь летает групповую слётанность. В воздухе звено лейтенантов, ведущий Батов, наш новый зам командира полка, пришёл с учебного полка Армавирского училища. Нормальный мужик, но никак не отвыкнет от манеры обращения с молодыми лётчиками, как с курсантами. Те его периодически «ставят на место». Заводит Батов звено на роспуск, над полосой. Все свободные лётчики вышли на улицу посмотреть роспуск звена. Это всегда зрелище. Батов, естественно, хочет показать грамотный роспуск своего звена. Это когда идут плотным строем четыре самолёта и над полосой по команде ведущего, через равные промежутки времени отваливают от строя по очереди и по одному заходят на посадку. До выхода на полосу Батов их хочет собрать плотнее, даёт команды, в своей не очень вежливой манере. Это выбивает лейтенантов из нормальной колеи, они шарахаются. Строй не только не становиться плотнее, но и мало-помалу разваливается – первый ведомый прилип к ведущему, ведущий второй пары отстал и теперь на всех парах догоняет, четвёртый самолёт вообще отстал и, явно сейчас будет догонять на «максимале». С торможением в воздухе у Як-28 большие проблемы – воздушных тормозов-то нет. Ожидаемо все четыре самолёта сначала собьются в кучу, потом будут проскакивать мимо и шарахаться друг от друга. Батов это прекрасно понимает и, чтобы не допустить такого «бардака», даёт, не доходя до точки роспуска сногсшибательную команду на роспуск – «Все на х..!!!» Резко отваливает влево и заходит на посадку. Лейтенанты команду поняли правильно. Так же поняв, что ведущего звена у них уже нет, спокойно и грамотно распустились и по одному зашли на посадку. После полёта полагается ведомым получить замечания за полёт у ведущего, но на это нервов у Батова уже нет, и он уезжает с аэродрома.
Что-то не спешат наши командиры везти нас в Гудауту на побывку. Каждый решает эту проблему по-своему. Мы с соседями по комнате решили слетать домой Аэрофлотом. Суббота, вечер, только теперь можем быть свободными. Едем в бакинский аэропорт. Билетов ни на Сухуми, ни на Адлер на ближайшее время нет. Может быть, будут по отправлению. Ждём. Проходит пару часов. И на Сухуми и на Адлер самолёты ушли без нас. Впереди только один рейс на Мин-Воды. Не очень удачный маршрут, но что-то совсем не хочется возвращаться назад в наш «барак». Мои попутчики смирились и собрались возвращаться, но я «упёртый»! Решил «идти напролом». Но и на этот рейс нет билетов. Я остановиться уже не могу. Решаю идти в военный сектор РЦ, это такая «контора» по управлению воздушным движением. Коллеги должны помочь.
С трудом нашёл в здании аэропорта нужное «заведение». На входной двери кодовый замок и никого, уже ночь. Отошёл в сторонку, думаю. Пока размышлял, что делать, дверь открылась изнутри, кто-то вышел оттуда и быстро удалился прочь, оставив дверь открытой – это знак! Захожу внутрь. Длинный коридор, много дверей с табличками, ищу нужную. Кажется, нашёл «подходящую». Вхожу, в полумраке за экраном локатора сидит человек, вроде в военной форме. Отхлёбывает из стакана чай, а под стулом у него какой-то тазик – видно ноги парит. А что? Совмещает человек приятное с полезным. Тем более, что посторонние в это помещение не зайдут. Когда я его негромко окликнул, бедняга чуть со своего служебного стула не свалился от неожиданности. Но, увидев, что я тоже в форме, успокоился. Объяснил ему свою проблему, он быстро вник, по громкой связи с кем-то переговорил за этот, нужный мне рейс.
Оказалось, что на этот рейс могут не взять почту и тогда появится два места. На том и порешили. Иду быстро в кассу. Беру билет, заодно ещё кого-то «осчастливил». Уже глубоко ночью приземлился Як-40 в Мин-Водах. В здании аэровокзала, у табло с расписанием рейсов понимаю, что ни в Адлер, ни в Сухуми рейсов вообще нет. Один путь на вокзал. Через какое-то, совсем не короткое время, с пересадкой в Адлере с поезда на сухумскую электричку, прибыл я в Гудауту. Прибыл с западного направления, хотя Баку находится на востоке от Гудауты. Практически – «кругосветное путешествие»!
Заканчиваю инструкторскую Программу и на спарке и на боевом. Начал летать и в качестве инструктора. Поначалу на спарке, потом и на боевом.
Как всегда, неожиданно приходит новость – в следующем году переучиваемся на Су-27. Уже командиры формируют первую группу лётчиков на теоретическое переучивание в Саваслейке. Узнаю, что в первой группе меня нет. Групп планируется, кажется три.
Полки, летающие на Як-28П, потихоньку переучиваются на новую технику. Кто на МиГ-25, кто на МиГ-23. Мы остались одни из «последних могикан». У нас самые последние серии Як-28П, но и у них выбивается ресурс. Уже чувствуется нехватка самолётов. Поэтому в середине октября небольшой группой летим на аэродром Мариновка за самолётами. Там, на учебном аэродроме моего родного СВВАУЛШ, находится база хранения самолётов. И на этом аэродроме я летал ровно десять лет назад на МиГ-17. Уже почти «история». Я как-то отгонял туда Як-28 из Гудауты. На хранение. Их там консервируют и они ждут «лучших времён». Естественно, отгоняли туда самолёты, у которых подходил к концу назначенный ресурс, это что-то в районе 1000 часов от рождения самолёта. И вот настали времена, когда на наших самолётах, на которых мы летаем и несём Боевое Дежурство, ресурса осталось меньше, чем у тех, что на хранении! Будем из Мариновки забирать Яки, у которых ещё есть ресурс.
Прилетели в Мариновку транспортным Ан-26. Ностальгия. Практически, ничего здесь не изменилось за 10 лет. Полоса всё та же, довольно редкая, из шестигранных бетонных плит. Таких плит, наверное, уже нигде не увидишь.
Пока наши техники принимают самолёты с базы хранения, у нас есть свободный день. Решили с Вовенком съездить в Волгоград на Мамаев Курган. Так и сделали, побродили по этому монументальному месту, пофотографировали. Поражает, конечно, огромная скульптура «Родина Мать». Вспомнил, как ровно десять лет назад, когда летали курсантами на третьем курсе на МиГ-17 в Мариновке, ездили с другом моим Колей Нагорновым на Мамаев Курган, – в самоволку!! Добирались 60 км попутками, переодевшись в «гражданку». Доблестные «политрабочие» не удосужились организовать такую поездку для курсантов, пришлось делать это самовольно, тайно, можно сказать, совершая «воинское преступление»! Во, как!
Самолёты расконсервированы, отгазованы, ждут нас. Короткий облёт и будем лететь на Насосную. Проложили маршрут, примерно через мой родной Грозный. Летим одиночно с пятиминутным интервалом. Погода простая, сборы недолги. Летим под управлением РЦ, высоту дают небольшую, тысяч восемь. Нам бы 11 000, расход керосина был бы меньше. Но здесь кругом воздушные трассы. Приходится с этим мириться. Впереди Кавказские горы, виден хорошо Казбек, а немного правее и Эльбрус. Иду в наборе высоты. И тут штурман РЦ «разряжает» почти сонную обстановку:
- Впереди воздушная трасса, пересечение не ниже одиннадцати тысяч. Успеете набрать?
Вот, блин, орёл! Чего же он раньше не дал набор высоты, теперь могу не успеть. А набирать высоту спиралью совсем не хочется. И расход керосина, и время затягивается. Добавляю обороты, сколько могу. И лезу вверх. Чувствую, не успеваю до трассы набрать 11000 метров. Штурман РЦ ещё дёргает:
– Набрали одиннадцать тысяч?
Блин, конечно же, не набрал, у меня только десять. Бодро вру:
- Одиннадцать тысяч занял!
Штурман и отстал.
И в это самое время вдруг вижу перед собой, может чуть-чуть ниже огромную тушу гражданского самолёта. Пересекает мой курс справа налево. Точнее – я пересекаю его законный курс. Похоже Ил-86! Твою мать, энергично беру вправо и вверх. Как же так?! Только мелькнули иллюминаторы и тут же скрылись. Крен у меня был под девяносто. Видеть Ил-86 я уже не мог. Блин, сколько же там внутри народу?! Страшно подумать… Так близко я еще не видел Ил-86 в воздухе! Да и никакого другого гражданского самолёта я так близко в воздухе не видел. Между нами по высоте было, наверное, метров 100, может 200. Я видел надписи на фюзеляже!
Пригнали самолёты в Насосную, тут же их «поставили в строй» - на полёты.
В начале ноября вернулись наконец-то в Гудауту. Здесь нас ждала новенькая ВПП. На старую полосу, длина которой была 2500 метров, уложили второй слой плит и ещё продлили её до 3050 метров и в конце полосы сделали «карман» для разворота Ил-62. Это, поговаривают, чтобы Горбачёв мог сюда прилетать на любом самолёте. Ведь тут, недалеко в местечке Мюссера, заканчивается строительство «горбачёвской» дачи. Ещё недалеко, на территории аэродрома, на берегу моря построили причал, чтобы Михал Сергеич мог сразу с борта самолёта катером быстро добираться до новой дачи. Удлинению полосы мешали три жилых дома в соседнем селе Орджоникидзе, так их снесли и невдалеке военные строители построили взамен три двухэтажных дома. Также была расширена и ЦЗ (Центральная Заправочная). Стоянка, с которой самолёты выруливали на взлёт, куда заруливали после посадки и где происходило всё обслуживание самолётов в лётную смену, стала гораздо больше и просторнее.
После моего длительного отсутствия в Гудауте навёрстываем мы с семьёй упущенное. Часто просто ездим в Гудауту, сидим с детьми в кафешке, «лакомимся» местной солянкой, дети рвутся на разные аттракционы в парке. Ездим на машине просто так в горы по сёлам, благо дороги хорошие, кругом асфальт. Изредка выбираемся в Сочи. Это практически праздник. Сама поездка на машине продолжается больше часа. Дети то спят, то «буянят». Сыну уже четыре года, стоит сзади, смотрит вперёд на дорогу и поёт песни, что научила бабушка. Репертуар незамысловатый: «Три танкиста», «Про Щорса», «…когда пилотам делать нечего…» и им подобные. В основном берёт криком.
Обычно наш маршрут постоянен – по ходу движения заезжаем в Адлер в продуктовый магазин, закупаемся колбасой, мясом и прочими «съедобными» продуктами, которые с удовольствием и без ущерба здоровью, можно есть, в отличие от гудаутских. Затем заезжаем в Хосту, Кудепсту – там добавляем что-нибудь ещё в багажник. Уже хорошо знаем все магазины по маршруту. В Сочи стараемся по продуктовым магазинам не ходить, там больше суеты, народа. В Сочи мы в основном, реализуем «культурную» часть программы. Парк, кино, цирк и прочее подобное.
Прошли времена, когда летал я всё в «клеточку», то есть полёты по Программе, сейчас летаю за цель, на облёт самолёта после регламентных полётов, на разведку погоды и инструкторские полёты. Подбиваю годовой итог – выполнил за 1986 год 103 полёта, налетал почти 87 часов. Совсем неплохо.
Собрались как-то субботним вечером поехать в Адлер в ресторан. Я с супругой, однокашники мои Морозов Петя и Вовенок, а также, примкнувший Володя Цыплятников. Повод не помню, просто кто-то высказал такую мысль, остальные, рядом находившиеся, поддержали. Вовенок на своей «шестёрке», я на «пятёрке», остальные равномерно распределились по «экипажам». Петя Морозов, как выходец из солнечной Армении, «проложил курс» в какой-то армянский ресторан на самом въезде а Адлер. Уютно, народу немного, пока тихо. Негромко музицирует ресторанный ансамбль, иногда что-то исполняет по заказу посетителей. И тут встаёт, слегка разгорячённый, Володя Цыплятников:
- Щас спою!
И рвётся к микрофону. Мы его усаживаем за стол:
- Володя, не время, рано!
Снова наливаем, ведём речь за жизнь. Володя снова рвётся. Уже не удерживаем. Насчёт «спою», Володя шутит. Он не певец. Он практически профессиональный конферансье. Мы это хорошо знаем и готовы его послушать. Володя Цыплятников может часами рассказывать смешные байки, анекдоты, особенно на авиационную тему. Делает это мастерски и с удовольствием.
Музыканты снисходительно предоставляют микрофон, думая, что улыбчивый посетитель скажет пару невнятных слов, поздравит своего друга, как это обычно бывает, и закажет песню. И совсем не думали ресторанные музыканты, что как минимум час они не смогут вернуть себе микрофон, инструменты их будут пылиться без дела, а сами они будут держаться за животы от смеха и размазывать по лицам слёзы хохота. Володя умел заводить публику – начал с какого-то известного монолога знаменитого юмориста, потом перешёл на анекдоты, уморительно имитировал известных людей, не пропуская ни Брежнева, ни Горбачёва. Рассказывал истории в узнаваемых ролях. Неожиданно и умело вставлял и куски разных модных песен, особенно у него получался бас. Со всех сторон раздавались хохот и аплодисменты. Тихо в ресторане уже не было. Стали просить исполнить что-нибудь на заказ. Тут заволновались музыканты – как бы хлеб не увели у них из рук. Но Володя уже насытился куражом и славой и под бурные, продолжительные аплодисменты покинул сцену! Администратор уже приглашает Цыпу выступать в их заведении, но Володя с сожалением отказывается, поскольку он уже приглашён в Большой Театр! Это он так шутит.
*-на фото: - г.Волгоград - 1986г. Мамаев Курган. Г.Чергизов, В.Вовенко.
Следующее:
http://www.proza.ru/2018/05/19/1707