В воздухе запахло жареным. Вернее, подгорелой хлебной коркой. Заговор против хлебоедов созревал давно. Мало того, что они разбрасываются кусками в столовых и ресторанах, выносят на помойку целые батоны, покрытые, словно зелёнкой, пятнами плесени, лепят из хлеба в тюрьмах замысловатые шкатулки, четки и шахматы. Так еще стали говорить о вреде хлеба! А одна барышня, отрастившая большую недвижимость и не сумевшая однажды впихнуть её в узкие джинсы, со злостью сказала своей матери: «Чтоб я этого хлеба у нас в доме больше не видела!»
И началось!...Хлеб восстал против человека. Созревшие на полях тяжелые колосья пшеницы и ржи безумным шепотом передавали друг другу страшную весть. «Месть-месть-месть!» - возносилось многократно повторенное слово к небесам. Приехавшие наутро убирать урожай комбайнеры увидели пустоту. Колосья, сформировавшиеся в СНОПы (Смерть Нашему Обидчику Поганому) - спрятались в лесах. По ночам, а то, бывало, и днем они нападали на хлебоедов. Тем и питались, укрепляя свой дух, наращивая мышцы и обретая приятный розовый цвет тела.
По-своему в тылу врага чудила мука. Приготовленное Тесто, дыша ненавистью, выползало из чанов и нападало на растерявшихся пекарей, обволакивая их, хрустя сахарными косточками. Последний уцелевший пекарь попытался толкнуть лютующую массу в раскаленную печь. Но облепившее его со всех сторон Тесто потянуло парня за собой. Живая начинка долго верещала и корчилась в пламени. Тесто же все плотнее укутывало жертву, превращаясь в огромный угольный расстегай. Из оранжевой трубы пекарни сладко потянуло горелым мяском.
Мальчик, отрезавший кусок белого хлеба, с криком и слезами прибежал из кухни, показывая матери окровавленную ладонь. Крошки, словно осколки стекла, впились в его руку. Буханка тут же полетела в открытую форточку, при этом пребольно оцарапав обидчицу.
Хлебозаводы и пекарни закрылись. В городе началась паника. Людям не хватало продовольствия, но они боялись выходить на улицу, потому что вовсю орудовали СНОПы и куски Теста. Они подкарауливали отчаянных одиноких прохожих, ждали в темных подъездах, когда запуганные горожане выйдут из машин, прижимая к себе детей, залезали через окна в квартиры на первых этажах. Патрули, дежурившие по улицам днем и ночью в броневиках, не упевали сообщать об очередных жертвах. Постоянным страхом смерти хлеб заставил людей уважать и бояться себя.
Старые, ведающие люди поговаривали, что есть де какая-то старинная не то закличка, не то заговор, который должен был успокоить обиженный хлеб, лишить его злой силы. Но кому хочется покидать свой дом и родных, ища спасения? Должен же найтись герой! В ожидании чуда этот город и поныне, количество населения в нем значительно уменьшилось.