К моему сорокалетию мама решила подарить мне собачку , видимо, в компенсацию всех подобранных мною и изгнанных ею в моем детстве. Зная о её решении, я ознакомился с наиболее распространенными породами домашних собак и остановил свой выбор на крупных пуделях. С приятельницей Соней Заславской мы поехали по объявлению на смотрины. В квартире куда мы пришли в нос нам ударил стойкий собачьекошачий запах. Вся квартира была уставлена клетками птиц, аквариумами. На встречу нам вместе с молоденькой симпатичной хозяйкой и двумя малолетками, выбежали две собачки: кудлатый пуделек и еще какая то маленькая собачонка. Хозяйка сказала, что продает пуделиху чистых кровей 4 месяцев от роду. Продает поскольку, муж грозит разводом, если она не уменьшит количество обитателей домашнего зверинца. Пуделиха нам понравилась, и мы повели её на поводке, она сначала останавливалась и с тоской смотрела назад, хотя мы её пытались подкупить колбаской, затем смирившись, пошла за нами.
Яночка быстро освоилась с новым домом, да и мы сразу полюбили её. Она была ласковая и дружелюбная собачка, это у пуделей родовое, и не требовала особых забот, поскольку выводит на прогулку её можно было не более 3 раз в день. Утром и вечером это делал я, а днем родители. Я прочитав соответствующую литературу обучал Яночку нужным командам. В итоге ей можно была на нос положить кусочек колбаски и она, истекая слюной, без команды его не съедала. Очень не любила она когда я её подстригал по пуделиной форме, особенно после того как, я поранил ножницами утопающий в шерсти сосочек. Для стрижки я постилал на большом столе пластиковую скатерть, командовал ,,стричься” и водружал на него Яночку. Чрез некоторое время мне достаточно было, постелив скатерть, скомандовать и Яна, как на заклание шла со своего места в коридоре, запрыгивала на стол и ложилась в ожидании экзекуции. В дальнейшем, стоило мне только пойти за её скатертью, она прибегала и прыгала на стол. Не любила она и расчесываться; длинная и мягкая шерсть её спутывалась, и расчесывание тоже было болезненной процедурой, особенно, если это делал я, а не теща. Любимым событием для Яны была поездка на машине, в наш сад или в лес за грибами ягодами и зимой на лыжню. Стоило только открыть дверцы, она первая влетала в машину и ложилась на заднеё сидение. Мы в те времена летом на выходные почти всегда уезжали в лес и брали её с собой. Однажды в июне мы заночевали в особо комариное время, в березовых колках, сами в машине, а Яну оставили на улице. Всю ночь она постанывала и повизгивала. Когда мы утром увидели её пузико все в кровоподтеках от комариных укосов, нам стало очень стыдно, и мы всячески старались загладить свою вину, даже конфетами которые обычно ей не давали. Стыдно мне и сейчас, когда вспоминаю об этом.
За грибами мы очень часто ездили через Завьялово в Караканский бор на песчаные увалы, где в зеленых и серых мхах в конце августа появлялись боровики. С нами как правила ездила и Зина, она была самым эффективным сборщиком и тоже очень любила эти поездки. Грибную охоту замечательно описал Солоухин и мне с ним не тягаться. Однако, не могу удержаться , чтобы не выразит удовольствия от лицезрения чернявых грибных шляпок прорывающихся через мох. Плюс к тому радость умиротворяющего хождения по сосновому бору. Обычно мы заезжали в уже известные нам участки леса ставили машину на гребень, какого либо увала и шли по гребням в поисках. При этом я время от времени кричал: Товарищ гриб ко мне! И он шел, особенно если нам удавалось попасть в нехоженое место.
Яночка эти поездки очень любила и обычно была с нами. Для более продуктивного поиска мы всегда расходились, Лида вместе с Зиной и я неподалеку отдельно. Яночка бегала между нами, видимо подчиняясь своему древнему пастушьему инстинкту, пытаясь собрать это стадо воедино. И вот однажды когда я возвращался к машине, Лида крикнула мне со мной ли Яна. Яны со мной в тот раз не было. Лида заволновалась, я тоже. Стал звать: Яна, Яна и ходить кругами. Потом увидел отъезжающую машину побежал к ней боясь, что может они, взяли нашу Яну, машина уехала, а я продолжал ходить и кричать. Через час полтора безуспешных поисков я решил вернуться к машине, тем более что у меня были ключи от машины, и нам пора было перекусить. Но не тут то было! К машине я не вышел и уже безуспешно кричал не Яна, а Лида, Зина. И так к заблудшей Яне добавился я. Пришлось вернуться на несколько километров к развилке лесной дороги, и оттуда, заходя в каждый сверток с криками, я вышел к нашей машине. Лида была одна. Зина пошла пешком в село Завьялово ( это километров 7, с переходом вброд речки Каракан) где жили её приятельница по работе с мужем и трехколесным мотоциклом, чтобы привлечь их к поискам заблудившихся. Когда приехала Зина на мотоцикле, уже смеркалось, мы еще поездили в поисках Яны и должны были возвращаться домой, так как обещали родителям, что к ночи вернемся. Часов в 12 ночи мы вернулись домой, проделав путь 150 км, а в 4 часа утра поехали искать Яну. Поехали мы не в то место леса где она потерялась а в то, куда чаще всего ездили до этого. Я подумал, что может быть Яна в поисках нас прибежала на старые места. Приехав на рассвете, мы стали ездить по сверткам от основной дороги с остановками и зазывными криками. Безуспешно. Часа через четыре, выбившись из сил, я решил прекратить поиски и перед дальней дорогой пройтись по лесу. Машина с Лидой и Зиной осталась на основной дороге, и они у всех проезжающих спрашивали, не видели ли они черного пуделя? И вот кто - то им сказал, что видел черную собаку в свертке рядом. Они позвали меня, и мы поехали в этот сверток, там посреди дороги лежал черная собака. Не доезжая, я вышел из машины, подошел к ней и позвал. Никакой реакции. На команду Яна в машину, тоже никакой реакции. Но было ясно, что это наша Яна, и совершенно без сил и в собачьем шоке. Положив её в машину, мы поехали домой. Радость от того, что мы нашли Яну, омрачалось её совершенно заторможенным состоянием, которое не прошло и после приезда домой. Она ничего не ела, но, слава богу, пила воду. Рано утром я улетал в Гагры в санаторий. Обычно по утрам я говорил Яне: Здравствуй! Она становилась на задние лапы, и передние клала мне на плечи, норовив меня лизнуть. Будто про неё сказано Есениным:
Ты по – собачьи дьявольски красив,
С такою милою, доверчивой приятцей
И ни кого не капли не спросив,
Как пьяный друг, ты лезешь целоваться.
Этим утром она не поздоровалась со мной, продолжала лежать. Не следующий день в Гаграх я получил телеграмму от Лиды: Яна здоровается, и у меня отлегло от сердца. На лыжне Яна всегда бежала впереди, пока у неё не набивался снег между пальчиков, тогда она ложилась и выгрызала его. Когда она стала постарше, мы увидели, бегая по кругу с Мишей Бергером в Заельцовском бору, что она, заметив, что мы возвращаемся в одно и тоже место, не стала бежать за нами, а осталась ждать нашего возвращения.
Еще Яна. как свойственно пуделям, любила плавать с удовольствием бросалась в воду за брошенной палкой. При выходе из воды она делалась худенькой и отчаянно вытряхивалась а потом каталась по песку и опять отряхивалась, в это время надо было быть подальше. Особенно интересно была, когда мы заплывали с ней вместе: вначале она плыла вслед за мной, потом когда мы были подальше, она заплывала вперед и появлялась передо мной плывя навстречу, явно загоняя меня к берегу. Я обычно заплывал далеко и она, предприняв две – три попытки вернуть меня, отставала, возвращалась на берег и ждала меня очень радуясь моему возвращению. Видимо, она хорошо сознавала свои ресурсы и заплывала, так чтобы можно было вернуться.
Яна дважды щенилась, сочетаясь законным браком по рекомендациям общества собаководов. Первый раз она ощенилась ночью после возвращения нас из театра, как будто специально ждала. Я принял её первых 4 щенков, перерезая пуповину и освободив их от плевы, лег спать считая, что роды кончались .Утром оказалось 7 щенков освобожденных от плевы и без пуповины. Повитуха ей была не нужна. Щенков с родословной мы дарили знакомым, а оставшихся продавали и на вырученные деньги покупали себе подарки от Яночки.
Летом мы обычно жили на своем садовом участке, и утром я с Яной делал пробежку трусцой, по лесу. Обычно Яна бежала впереди, но потом когда она стала двенадцатилетней старушкой (возраст собаки надо умножать на 7, что бы сопоставить его с человечьим) она стала от меня отставать. В тот памятный день Яна особенно далеко отставала от меня, и сев завтракать я увидел, что её на участке нет. Наш участок граничил с лесом и выйдя в лес я увидел, что Яна лежит под березкой, такого раньше никогда не было, я позвал её и мы вместе вернулись на участок. Через некоторое время, оказалась, что она опять ушла в лес. Я где то читал, что собаки чуя приближение смерти, уходят умирать. Через некоторое время, она уже лежала дома на своей подстилке, не вставая и лишь жалобно помахивая хвостом, на наши призывы. Дело было в воскресенье. В те времена в городе была единственная ветеринарная амбулатория, неработавшая по воскресеньям. Мы поехали с Яной домой думая что то предпринять. Дома я сам сделал ей укол рекомендованным сердечным стимулятором. Это не помогло. Она умерла в моих слезах у меня на руках. Утром я должен был улететь в командировку, поэтому ночью я похоронил Яну на нашем садовом участке. До сих пор виновато думаю, что её сердечко было надломлено поисками нас и страшной ночевкой в лесу, когда она потерялась. Четыре года после этого Лида не хотела взять новую собаку памятуя о Яночке; потом мы взяли очаровательную одномесячную сучку, дальнего потомка Яны и назвали её Бушей, но это уже другая история.