Глава. 41. Точка соприкосновения.
Я прикрыла глаза, вообразив себя сидящей на зеленой поверхности чаши, возле тела Альбины. Рядом со мной, на коленях, стоит Корнелиус с очередным мешочком в руках, Локки держит за руку братца, к ним жмутся испуганные гремлины, Дзирри нервно поглаживает рукоять своей сабли. Раздался протяжный звон, я подняла веки и увидела почти в точности ту же картину. Все были в сборе, кроме Ракшаса. По позвоночнику пробежала противная дрожь, мой друг оказался снаружи и, вероятнее всего, уже сражался с драконом. Окинув взглядом стенки защитного кокона, которое возвело над чашей Зеркало Сновидений, я не заметила на нем багровых всполохов. Из чего сделала вывод, что Ракшасу удалось отвлечь внимание на себя.
Я глубоко вздохнула и, поймав взгляд Корнелиуса, решительно произнесла:
- Так что же именно мне нужно сделать, чтобы подчинить себе это тело?
Старый маг шумно выдохнул, и, как мне показалось, с заметным облегчением произнес:
- Примерно то же самое, что ты совсем недавно пыталась проделать в отношении Радужного Змея. Гармонизировать вибрации своей энергетической составляющей с той сущностью, что некогда в нем обитала.
Я недовольно поморщилась:
- Там все как-то само собой получилось, я практически сразу разделила воспоминания с той особью и поняла ее ощущения. И захотела почувствовать то же самое. Ракшас утверждает, что мне помогало желание той змеиной леди, вступить со мной в симбиоз. А в отношении Альбины мне даже сложно представить, что же у нас может быть общего?
- Ух, ты! – от восторга Эрик даже подскочил на месте. – Выходит, мы встретили еще одну змеиную королеву? До того, как Ракшас рассказал нам про Сивилл, я даже не представлял, что такие бывают! А тут - сама явилась и вызвалась дружить!
- В присутствии Изменяющего и не такие чудеса случаются! – ошеломленно покачав головой, пробормотал Корнелиус. – Хотя, чего уж тут удивляться, если Яна быстро поладила даже с такой капризной особью, как Ракшас. Похоже, что с Радужными Змеями у барышни особый контакт, лучший, чем с соплеменниками.
- Тогда пусть попробует вспомнить, были ли у нее с этой девушкой какие-то общие друзья или враги? – негромко промолвил Дзирри. – Соперничество в какой-то области тоже вызывает сильные чувства, объединяющие не хуже, чем дружба.
Я удивленно заглянула в его лиловые глаза, сиявшие на лице моего тренера, и в следующее мгновение, перед внутренним взором, возникло светившееся неприкрытой завистью лицо Альбины, смотрящей на нас с Тимуром, беседующих в холле отеля. Насколько я помнила, тот разговор был вполне невинным, и, тем не менее, вызывал такую сильную реакцию. Возможно, что та откровенная враждебность, с которой эта особа относилась ко мне, взросла из безответной влюбленности в нашего тренера? А у меня с Тимуром оказалось несколько больше точек соприкосновения, поскольку я тоже всерьез увлеклась восточной философией. Для Альбины эта наука оказалась слишком сложна, и она успокаивала свое больное самолюбие тем, что добивалась успеха среди сверстников и портила мне жизнь всеми возможными способами. Но к цели это ее не приближало.
И что же могла чувствовать эта самолюбивая гордячка, глядя на то, как легко я добиваюсь столь вожделенного ею внимания? Зависть? Ненависть? Душевную боль? Внезапно, из глубины памяти всплыли ощущения, испытанные мной, когда, проснувшись в саркофаге, я полностью осознала невозможность добиться у Тимура взаимности на свое чувство. Боль разочарования была столь острой, что я на секунду зажмурила глаза.
А открыв их, увидела склонившиеся надо мной лица Корнелиуса и Тимура-Дзирри. И поняла, что лежу на дне чаши. Попытавшись пошевелиться, я ощутила скованность движений, а когда удалось-таки поднести к лицу руку, то перед глазами возникла кисть, пальцы которой были украшены замысловатым маникюром. Я слилась-таки с телом соперницы!
- Тебе, и в самом деле, удалось слияние! – подтвердил мои мысли Корнелиус, протягивая мне ладонь со щепоткой порошка. – Вдохни, это поможет тебе успокоиться и пообвыкнуть!
Я сделала глубокий вдох, втянув в ноздри порошок, который холодком пощекотал гортань и прояснил мозги. И тут же вспомнила первоочередную задачу. Ракшас сражается с Радужным Змеем, их необходимо остановить! Попытавшись вскочить на ноги, я едва не шлепнулась обратно, хорошо хоть, Дзирри оказался достаточно проворен и подхватил меня под руку.
- Ракшас отвлекает дракона, пока я тут прохлаждаюсь! – воскликнула я, двинувшись к краю зеленой чаши. – Мне надо посмотреть наружу, Зеркало!
С этими словами я коснулась пальцами мерцающего полога, и в нем немедленно образовалось прозрачное окошко. И тут я едва снова не упала! Вместо ожидаемой битвы Радужных Змеев моим глазам предстала странная картина. В воздухе, между чашей и кольцом из тела Змея, напротив его головы, висело хорошо узнаваемое ложе под узорчатым балдахином, памятное мне по посещениям древней башни Ракшаса. Эти самые занавеси мешали мне разглядеть то, что творилось внутри, но судя по сверкающим глазам юного сородича Ракшаса, зрелище его очень заинтересовало. А тут еще Зеркало Сновидений решило, что происходящее не угрожает нашим жизням и убрало защитный полог. И в меня ударила мощнейшая эмоциональная волна вполне определенного свойства, что вместе с доносящимися из-за занавесей звуками не оставляло сомнения о природе происходящего.