Глава 3
Пока «жена» копошилась, неловко перебирая какие-то вещи на полке, Виктор задумчиво поглядывал на девушку. Нора Вилицкая была необыкновенно красивой. Особенно выделялись на её лице большие, фиалкового цвета глаза, обрамлённые густыми ресницами. Точёный носик и яркие губы придавали облику изысканную утончённость, присущую аристократическим семьям далёкого прошлого. А золотистые локоны создавали романтический ореол. Как замечал Эдуард, отец Норы, порода видна всегда и во всём.
Увидев эту пигалицу в нежном возрасте, Вик растерялся, когда она бесцеремонно залезала к нему на колени и попросила рассказать сказку. С тех пор они стали друзьями. Но миловидная пухленькая девчушка незаметно превратилась в красавицу, окружённую толпой поклонников. Тогда Виктор как-то незаметно свёл их общение на нет, ссылаясь на занятость.
На самом деле он не мог отвести от неё глаз, становясь рассеянным и косноязычным под взглядом проницательных глаз юной красавицы с точёными ножками и осиной талией.
Видимо, Эдуард подозревал что-то, поэтому всячески старался сблизить товарища и дочь, но первая считала Виктора братом, а второй не пытался разрушить устоявшиеся отношения и сделать их романтичными.
Нора оглянулась, встретив изучающий взгляд Виктора.
– Помочь?
Стыдливо опустив глаза, девушка пожала плечами: она и сама не знала, что пыталась найти, но какое-то неясное чувство тревоги заставляло вновь и вновь кидаться к полкам. Нет, не одежда, не обувь, а… Схватив медальон с подвеской из янтаря, девушка поняла, что именно это ей нужно было найти.
Повесив цепочку на ладонь, Нора засмотрелась на игру света. Она уже забыла, как любовалась медальоном много лет назад, как радовалась, когда получила его на своё шестнадцатилетние. Ей казалось, что внутри заключён целый мир со своими тайнами. В золотистой капле спрятались крошечные точки, которые двигались, если на них долго смотреть. Конечно, это только воображение, но так хотелось верить в чудо. Сколько лет Нора не снимала это скромное украшение, а потом появились другие, более дорогие, и янтарная капля была забыта.
Девушка подняла виноватый взгляд на «мужа». Он смотрел не менее изумлённо. Его мужественное лицо с коротко стрижеными волосами выглядело растерянным. Карие глаза заволокло дымкой воспоминаний, а чёрные брови поднялись, образовав на высоком лбу две морщинки.
Этот медальон он подарил ей когда-то и с удивлением обнаружил, что это скромное украшение понравилось начинающей взрослеть девчушке.
Виктор шагнул к Норе, взял цепочку и повесил на шею девушке, ощущая бархатистость кожи. Нора вздрогнула, по телу прокатилось волна тепла. Почему они так отдалились? Кто виноват в этом? Именно Виктор всегда олицетворял для неё идеал мужчины: высокий, стройный, но не мощный, с суровым взглядом медовых глаз и твёрдым подбородком.
– Нам пора, – вздохнул Семёнов, нехотя убирая руки. – Поторопись! – и быстро вышел
Планетоход быстро преодолел заснеженную долину и остановился у ледяных скал. Именно ледяных, приборы показывали, что эти возвышенности состоят из замёрзшего льда. Не первый раз экспедиция посещает это место, но сегодня сердце Норы билось в предвкушении. Она ждала чуда. Тепло янтаря, спрятанного на груди, взывало к действию.
Виктор раздавал команды, отправляя исследователей в разные пещеры. Пара ушла к вершине, используя протоптанную роботами тропинку, пара занялась бурением мёрзлой земли в том месте, где ещё не брали пробы – вдруг появится что-то новенькое? Ещё пара свернула в соседнюю пещеру.
Когда Нора решительно двинулась в сторону небольшого грота, Семёнов хотел остановить её, ведь это место уже давно было изучено, но потом передумал и двинулся следом.
Приборы показывали, что вокруг нет ничего нового, всё те же ледяные стены, кое-где поднимались ледяные торосы, среди которых застыли красивыми монументами сталактиты и сталагмиты.
И всё же что – то изменилось.
– Смотри! – раздался в шлеме Виктора восторженный возглас Норы. Когда он повернулся в её сторону, неуклюже двигаясь в громоздком скафандре, то тоже про себя ахнул: негоже взрослому мужчине вести себя как экзальтированная дамочка.
На стене появились снежные узоры. Ещё вчера Виктор внимательно просматривал снимки из этого грота – ничего подобного не было. А сейчас вся стена казалась картиной, нарисованной белой кистью. По всему периметру свисали белые нити, переплетающиеся под немыслимым углом и образующие пучки-кисти, а кое-где напоминающие ветви деревьев.
На пушистых ветках
Снежною каймой
Распустились кисти
Белой бахромой, – процитировала Нора классика… И тотчас на стене образовалось подобие русской берёзки, укрытой пушистым инеем.
Виктор опомнился первым и включил камеру. И правильно сделал, потому что узоры начали мерцать, становясь всё прозрачнее, а потом совсем исчезли.
– Ох, – вырвался у Норы возглас сожаления. – Это они, снеживики?
– Скорее всего, – отозвался Виктор.
– Ты успел заснять?
– Вроде бы. На базе посмотрим. Возвращаемся?
Норе хотелось ещё здесь остаться, но оказалось, что они просто выпали из времени, и товарищи беспокойно вызывают их.
Вернувшись и приняв душ, Нора потребовала показать снимки. Но, к её разочарованию, никаких узоров не было видно – сплошная ледяная стена.
– Но ты же видел? – повернулась она к мужчине, внимательно смотревшему на монитор.
Виктор крутанулся на стуле, взял руки девушки в свои:
– Видел. Но какие у нас доказательства, если нет фотографий.
– Мы вернёмся туда снова и получим полноценные снимки! – воскликнула Нора, почувствовав, как нагрелся кулон.