Протоиерей Серафим Голубцов

День памяти:
22.05 – день кончины (1981 г.)

Протоиерей Голубцов Серафим Александрович родился 1 июля 1908 года в городе Сергиев Посад Московской губернии в семье профессора Московской Духовной академии по кафедре Церковной археологии и литургики Александра Петровича Голубцова и его жены Ольги Сергеевны, урожденной Смирновой, дочери ректора Московской Духовной академии Член-корреспондента Императорской Академии наук протоиерея Сергия Смирнова, «непоколебимого сторонника старых заветов самобытной Московской духовной школы».
Серафим был младшим в семье, в которой было десять детей (еще двое родившихся не дожили до взрослых лет), в том числе Павел (будущий архиепископ Сергий), Николай (будущий священник), Иван (в будущем ученый-историк, доктор исторических наук, картограф), Наталья (будущая монахиня Сергия). Первенец, Иван, был старше самого младшего, Серафима, на двадцать один год.
Малая церковь семьи Голубцовых строилась на почитании отца и уважении к его трудам. Александр Петрович отличался чрезвычайной добросовестностью и тщательностью в научной работе. Это был очень скромный, правдивый и мужественный человек, строгий и вдумчивый воспитатель учащегося юношества, внимательный и отзывчивый ко всем окружавшим его. Человек идеальной чистоты, пламенный защитник правды, друг всех обиженных, стойкий консерватор по взглядам. К пятидесяти годам профессор Голубцов завершил две диссертации, написал около полусотни научных статей. По курсам его лекций учились в разных учебных заведениях. Кроме Духовной академии, он читал также лекции в Московском училище живописи, ваяния и зодчества. Он был выдающийся церковный историк, знаток первых веков Христианства.
О домашнем быте семьи можно читать в воспоминаниях Ивана Александровича, обращенных к братьям и сестрам: «Помните, как приходили мы от обедни большей частью врозь – мы поскорее, папа попозже, а мама <…> встречала с накрытым уже столом, с поданным самоваром и пирогом. <…> Помните, как потом приходил с парадного папа и мы все в большие праздники шли его поздравлять, а затем, уже и кончив чай пить, и пирога наевшись, все-таки садились за стол снова и слушали. <…> Разве эти праздничные чаи не были нашими домашними вечерями любви? Так много ее было тогда за столом, и так непосредственно выражалась она, и так проникала все мгновения праздника...»
Но мирная и тихая жизнь окончилась внезапно. Отец, во цвете лет и таланта, скоропостижно скончался. Серафиму не было еще и трех лет. А года через полтора-два он сам чуть не утонул в весеннее половодье в протекавшей по соседству Корбухе. Швыряя в нее снежки, он потерял равновесие и опрокинулся в поток, который быстро его понес. Хорошо, что он был в шубке, которая держала его на плаву, и что другие малыши вовремя это заметили и подняли крик, а выбежавшая из дома старшая сестра Наташа смогла догнать его и вытащить из воды.

Русская трагедия, начавшаяся в феврале 1917 года, больно ударила и по семье Голубцовых. На глазах матери в двадцать два года умер сын Петя, сошла с ума двадцатилетняя дочь Анна. Новая власть лишила вдову пенсии. Старших, Ивана и Наталью, ждал вскоре арест из-за религиозных убеждений по обвинению в «антисоветской агитации». «Я думаю, если Господу угодно, чтобы они страдали за церковное дело, то пошлет им и силу, и хотенье страдать, и мужество, и терпение, и веру… – написала в письме Ольга Сергеевна. – <…> Но скорбь по плоти, о которой говорил апостол Павел, терзает меня <…> так несносно больно мне это, так нестерпимо жалко детей!»

В сентябре 1918 года Серафим с братьями и матерью, спасаясь от голодной смерти, отправился в Тамбовскую губернию, в село Чашино. Там десятилетнему мальчику пришлось приобщаться к различному труду по дому и рукоделью. В марте 1920 года его мать, Ольга Сергеевна, обронила в одном из писем такую фразу: "Симушка выучился вязать на спицах и вяжет теперь себе варежки из той шерсти, которую мне прислали в посылке... сучит нитки на самопрялке, на которой постоянною прядет Авдотья..."
Ольга Сергеевна ухаживала за больными крестьянскими детьми и заразилась от них оспой.
10 мая 1920 года она умерла; дети остались круглыми сиротами. «Человек предполагает, а Бог располагает, – написал в еще детском тогда ;Воспоминании о маме; ее сын Павлик, – так случилось и с нами, и мы по примеру нашей мамы скажем: Господи, да будет воля Твоя!»
В Чашине Серафим начал ходить в школу. С осени 1920 года продолжил обучение в родном Сергиеве, когда они вернулись в свой дом на Красюковке, и окончил все 8 классов средней школы II ступени, в которую обратили бывшую гимназию.

С младенческих лет приобщился он к церкви под влиянием матери и старшей сестры Наташи, бравших его в числе прочих младших детей в Зосимову пустынь к старцу Алексию (Соловьеву), который приходился матери троюродным братом. «Отец Алексий был замечательным духовником: строгим, но в то же время и ласковым, духовным отцом в полном смысле этого слова... – Писал один из младших сыновей Голубцовых Павел (в будущем – архиепископ Сергий). – От него выходил я с некоторым чувством благоговения, страха и внутренней радости».
Позднее, когда после закрытия Зосимовой пустыни в 1923 году отец Алексий переехал в Сергиев Посад, Серафим бывал у него в 1925-28 годах, постоянно по утрам, читая у старца утреннее монашеское правило, и затем бежал в школу, которую закончил, вероятно, в 1925-26 году.
Старший брат, Иван, настаивал на учебе в каком-либо институте, но отец Алексий говорил Серафиму, что если поступишь в институт, то потеряешь веру. Он же перед своей смертью говорил ему: "Если тебе будет трудно, приходи ко мне на могилку, я тебе помогу". И Серафим впоследствии, как он сам свидетельствовал, получал помощь от старца.

После школы он занимался огородничеством (вместе с братом Николаем) около дома или в "колхозе № 1", организованном в начале 20-х годов Ю. Олсуфьевым в районе боен, зимой же – заготовкой дров для дома. Кроме того, он решил заняться пошивом обуви – ходил учиться к какому-то мастеру на Кокуевскую улицу. По воскресным и праздничным дням в красюковском храме пономарил или пел на клиросе.

С октября 1928 года, после смерти старца Алексия, Серафим стал иподиаконом в Московском Свято-Данииловом монастыре у епископа Парфения (Брянских).

В ночь с 28 на 29 октября 1929 года был арестован в свято-княжеской обители во время массовых арестов московского духовенства.
"А ты чего тут околачиваешься? – Был окрик одного из чекистов. – Бери вещи и неси за ним (епископом Парфением)... Садись и ты (в машину)". – "Я прямо опешил", — делился он потом со своими родными.
Содержался в Бутырской тюрьме – в течение двух или трех месяцев вместе с архимандритом Вениамином (Миловым), отцом Сергием Мечевым, архиепископом Парфением (Брянских) и другими.
23 ноября 1929 года был осужден Особым Совещанием при Коллегии ОГПУ СССР по групповому "делу об иноческом братстве Данилова монастыря во главе с еп. Парфением (Брянских). Москва, 1929 г." по обвинению по статье 58-10 УК РСФСР в том, что "совместно с другими служителями культа настраивал верующих к сопротивлению закрытию одной из церквей Даниловского монастыря под продовольственный склад".
Приговор: 3 года высылки в Северный край.
 
С начала 1930-го до 1934 года отбывал ссылку в Северном крае,  на станции Онега, что в устье одноименной реки, впадающей в Онежскую губу Белого моря. Работал на лесосплаве, где сильно простудился, с трудом перенес воспаление легких – и то благодаря уходу родного брата Николая, который навестил там его в октябре 1931 года.
Отбыв срок, где-то весной или летом 1934 года Серафим Александрович вернулся было в Посад, но жить в Московской области ему не разрешили, и он направился в Киржач во Владимирской области, где у него были какие-то знакомые. Там вошел в общину староцерковников даниловского старца отца Симеона (Холмогорова), а на жизнь подрабатывал сапожным делом.
В 1936 году работал табельщиком на Киржачском шелкокомбинате.

28 декабря 1936 года Серафим Александрович был арестован в Киржаче сотрудниками НКВД вместе с архимандритом Симеоном (Холмогоровым) и другими священнослужителями и монахами в числе более 20 человек.
Содержался в тюрьме НКВД во Владимире, в 1937 году – в тюрьме НКВД в Иваново.
Из материалов дела: "...Поступили сведения..., что в Киржаче проживающий на полулегальном положении архимандрит бывшего Московского Даниловского монастыря Холмогоров с группой своих послушников из бывшего Даниловского монастыря ведут к/р деятельность по созданию а/с групп церковников, объединенных в так называемые "домашние нелегальные церкви".
В 1937 году осужден тройкой при УНКВД СССР по Ивановской области по статье 58-10,58-11 УК РСФСР как "активный церковник, участник подпольной к/р организации церковников и монашества".
Арестованных провели по делам с различными номерами (дела П-5328 и П-8151 архива УФСБ по Владимирской области, дело П-7014 архива УФСБ по Ивановской области). По какому делу был осужден С.А. Голубцов – неизвестно. В делах П-5328 и деле П-8151 имеются только упоминания о нем.
Из материалов дела: "...Установлено, что в Ивановской обл. существовала подпольная к/р организация церковников и монашества "Всероссийское иноческое братство", возглавляемое архиепископом Поздеевским, находившимся в ссылке, и архимандритом Холмогоровым, созданная на основе к/р платформы ссыльных епископов, известной под названием платформы "Истинно Православной Церкви". По прямым указаниям руководителя организации Поздеевского в 1935 г. был создан ряд к/р групп церковников, объединенных в т.н. "домашние нелегальные церкви". ...В городе Киржаче и Владимире созданы 3 группы, которые возглавлялись архимандритом Симеоном (Холмогоровым), епископом Николаем (Парфеновым), архимандритом Серафимом (Климковым)..."
Серафим Александрович Голубцов был обвинен в "участии в подпольной к/р группе", организованной архимандритом Симеоном (Холмогоровым).
"По указаниям Поздеевского, Холмогорова и Коренченко проводили вербовку новых членов в к/р организацию церковников (Голубцова и др.)... "
Приговор и подробности отбытия наказания неизвестны.

По освобождении он поехал на юг и пароходом прибыл на Кавказ, кажется, в Сухуми, желая встретиться с отшельниками, как он слышал, скрывавшимися и спасавшимися в горах Кавказа.
"Сижу на пристани и думаю, куда идти – не знаю, к кому обратиться – тоже не знаю, вот глупость совершил, что без всякого адреса приехал сюда", – так примерно думал Серафим Александрович, сидя со своим чемоданчиком... "Вдруг ко мне подходит какой-то старик и говорит: "Ну что, Серафим, приехал посмотреть, как живут старцы? Идем со мной!" – У меня язык прилип к гортани, ведь я никого тут не знал, и меня – никто".
Повел он его вдоль какой-то реки и привел к какому-то старцу, который ему рассказал всю его, Серафима, прошлую жизнь, настоящее положение и будущее, что сбылось, как вспоминал позже отец Серафим. Старец показал ему свое незамысловатое хозяйство, заведенное на каком-то небольшом островке; причем кукуруза и другие овощи были посажены вразброс, чтобы при поверхностном взгляде не создавалось впечатления обрабатываемой земли. Затем он подвел Серафима к одному обрыву в какую-то пропасть, сказав, что туда на веревке несколько лет назад спустились несколько монахов. Раз или два в году на бечевке им туда спускали по кульку соли (и, может быть, еще что), и по тому, что ее внизу отвязывали – наверху знали, что те живы.

В 1939 году Серафим Александрович обвенчался с Анной Вениаминовной Воронцовой. Он знал Аню еще ребенком, когда она с матерью приезжала к своим родителям на Бульварную улицу в Посаде, поскольку дети Голубцовы приходили туда играть в городки. Свадьбу сыграли скромно в кругу близких родственников на квартире Ивана Александровича – старшего брата жениха – на Зубовском бульваре.

Серафим Александрович решил продолжить образование и поступил на заочное архитектурно-строительное отделение какого-то института в Ростове-на-Дону. Позже смог устроиться на работу чертежником у одного архитектора в городе Иванове, потом – в отделе механика какого-то завода, и затем, в том же городе – в Ремесленное училище, откуда в 1941 году был взят на войну. Он был мобилизован месяца через два-три после начала войны, попал на Ленинградский фронт – в артиллерийские войска, сначала санитаром, таскал раненых с передовой; и остался жив, как он говорил, по предстательству старца Алексия Зосимовского, потом заболел, в том числе и "куриной слепотой", там же лечили, потом перевели работать сапожником.
После войны архив института оказался утерянным, и С.А. Голубцов не смог получить документы об образовании.

Здесь нам должно сделать отступление и рассказать кратко об Анне Воронцовой. Анна Вениаминовна была крестной дочерью святой мученицы Великой княгини Елисаветы Феодоровны Романовой, основательницы и первой настоятельницы Марфо-Мариинской обители милосердия в Москве.
Когда, по мере роста обители, назрела нужда во втором священнике, Елисавета Феодоровна обратилась к ректору Московской Духовной академии епископу Феодору (Поздеевскому) прислать тихого, скромного и грамотного выпускника в священном сане. Выбор пал на отца Вениамина Воронцова, выпускника академии 1916 года, удостоенного премии за лучшее произнесение проповедей.
28 мая 1917 года (ст. ст.) в Марфо-Мариинской обители у отца Вениамина и его матушки родилась девочка, в судьбе которой Елизавета Федоровна приняла живейшее участие. Она решила стать ее крестной матерью, убедила отца Вениамина назвать ее Анной – в честь незадолго до того прославленной Анны Кашинской. Вскоре подарила им большую красиво оформленную корзину детского белья. По воскресным и праздничным дням она брала девочку на руки и подносила к Причастию, а потом отдавала ее в руки служительниц приюта, которые относили ее на квартиру батюшки. Года через два-три Аннушка стала всеобщей любимицей.
Когда девочке было около десяти лет, храмы обители закрыли, и отцу Вениамину пришлось перейти в расположенный неподалеку храм святителя Николая в Пыжах. Здесь в Пыжах он дослужил до осени 1929 года, до той памятной ночи с 28 на 29 октября (накануне дня его рождения – 30 октября, что особенно врезалось в память Анны), когда его арестовали и бросили в мрачные камеры Бутырской тюрьмы, где продержали, вероятно, около трех месяцев.
... Отец Вениамин  встретил Серафима Александровича Голубцова, будущего своего зятя, в Архангельске. Он знал его еще по Сергиеву Посаду по Красюковской церкви. Они оба пошли, наивные, в НКВД и просили выслать их из Архангельска в одной партии. "Еще чего?!" – Был ответ, и Серафима Александровича отправили в Онегу (на запад, а отца Вениамина – на юг – в Шенкурск, вверх по течению Северной Двины, а затем ее левого притока – реки Ваги).
... Вероятно, где-то осенью 1934 года, не сумев прописаться в Загорске, отец Вениамин приехал в Киржач к Серафиму Александровичу.
... В связи с изменением политики в отношении к Церкви в 1943 году отца Вениамина вызвали в Патриархию, постригли в монашество с именем Елевферий и затем 23 августа 1943 года произвели во епископа города Ростова-на-Дону. Туда с собой он взял и своих детей – Алексея, Лилю и Анну, у которой была уже дочка. Туда же, в Ростов, с войны в ноябре 1945 года вернулся и Серафим Александрович.

13 января 1946 года Серафим Александрович в кафедральном соборе в городе Ростове-на-Дону епископом Елевферием (Воронцовым) был рукоположен во диакона.
12 сентября в том же соборе – во священника епископом Серафимом (Шараповым).

Епископ Елевферий вскоре был направлен в Чехословакию окормлять православные приходы. Осенью 1955 года митрополит Пражский и всея Чехословакии Елевферий был переведен на Ленинградскую кафедру. Скончался митрополит Елевферий в 1959 году и был погребен в крипте Свято-Троицкого собора Александро-Невской лавры.

Осенью 1947 года в Ростов был назначен епископ Сергий (Ларин), который в 1943-44 годах служил в Загорске в Ильинском храме. Секретарем при нем был игумен Пимен (Извеков), будущий Патриарх – человек, по словам Анны Вениаминовны, весьма строгих взглядов на монашество. Владыка Сергий стал крестным одного из детей Голубцовых, чин же крещения совершил игумен Пимен в домовой церкви во дворе их дома.

В 1951-54 годах священник Серафим Голубцов исполнял обязанности секретаря Епархиального управления при митрополите Ростовском и Новочеркасском Вениамине (Федченкове), приехавшем еще в 1947 году из США и занимавшим Рижскую кафедру. Должность секретаря оказалась весьма нелегкой.
Новым иерархом, пользовавшимся большим авторитетом за рубежом, был крайне недоволен уполномоченный по делам Церкви в Ростове за очень смелые проповеди Владыки, не привыкшего озираться на власти. Свое раздражение уполномоченный неоднократно срывал на отце Серафиме, который обычно отвечал: "А я что могу поделать? Он мой начальник!"
Все это сказывалось на здоровье и на нервах; к этому следует добавить и изматывающую жару летом, и дополнительную нагрузку по должности ключаря собора.

Как-то, будучи в Москве, он пожаловался на свое житье-бытье родному брату отцу Николаю. Тот посоветовал перевестись из Ростова в Подмосковье, в чем обещал помочь. И вот весной 1955 года, даже не ставя в известность владыку Вениамина, чтобы тот не стал противодействовать, отец Серафим с семьей переехал в Коломну Московской области, где купил небольшой домик в три комнаты (по соседству с полотном железной дороги, что было не очень приятно, особенно на первых порах). В единственном тогда городском храме он был оформлен как замещающий настоятеля на время его отсутствия, а по сути – третьим, сверхштатным, иереем.
До 1961 года отец Серафим  служил в Коломне.

В 1961 году, в хрущевское гонение, попал под сокращение штатов и остался без места. Направился в Москву к патриарху Алексию, который, видимо, как почитатель его отца и своего учителя по Духовной Академии профессора Александра Петровича Голубцова, перевел его в Москву, в храм святых апостолов Петра и Павла в Лефортово. Настоятелем там был отец Матфей Стаднюк, одним из служащих – отец Владимир Диваков. Отец Матфей скоро был отправлен в длительную командировку в Америку, а отец Серафим был поставлен его заместителем. Отец Серафим не мог занять при храме помещение отца Матфея и вынужден был ютиться в сторожке или пользоваться приютом в доме своего брата отца Николая, который жил в Измайлово. Много усилий пришлось приложить отцу Серафиму, чтобы перевезти семью из Коломны поближе к Москве. Сначала удалось было переехать на станцию Удельная (Казанской железной дороги), где договорились о покупке дома. Но, прожив там около восьми месяцев и не добившись прописки от атеистически настроенных властей, они, в конце концов, прописались на станции Клязьма (Ярославской железной дороге), где купили полдома. Сюда они переехали 23-24 сентября 1962 года.
О периоде его служения в Петропавловском храме в Лефортово в отчете уполномоченного А. Трушина за 1964 год (на основе сообщения ему от Калининского райисполкома) сохранилось следующее не особенно грамотное донесение: "...Священники храма "Петра и Павла" в Лефортове о. Серафим Голубцов и о. Александр Сложеникин, которые были предупреждены за проповеди, направленные на разжигание внутрицерковных распрей и привлечение к церкви дополнительных верующих, а именно ... 22 ноября 1964 г. после поздней обедни священник Голубцов, призывая верующих к смирению и кротости, заявил: Православные! Последнее время во многих храмах Москвы имеет место притеснение духовенства со стороны старост и особенно это происходит в нашей церкви"... На второй день верующие, возбужденные этой проповедью, блокировали церковь и, угрожая расправиться со старостой, не выпускали ее из церкви до приезда наряда милиции во главе с начальником 32-го отделения. В день бунта (до приезда милиции) второй священник — Сложеникин — пытаясь "усмирить" возбужденных верующих, говорил: "Православные! Вы устраиваете смуту и беспорядки. Я призываю вас опомниться, так как за такие беспорядки власти могут взорвать наш храм, как взорвали Преображенский!"
Храм святых апостолов Петра и Павла на Преображенской площади был взорван в 1964 году под предлогом проведения там линии метрополитена. В действительности же, очевидно, чтобы снести храм, где служил митрополит Николай (Ярушевич), оказывавший противодействие проводимой Хрущевым антирелигиозной кампании.

В 1964 году благодаря помощи митрополита Пимена (Извекова) отцу Серафиму удалось перейти на новое место служения, поближе к дому и семье, в храм Покрова Божией Матери в Черкизово, что близ станции Тарасовка (Ярославской железной дороги).
В этом храме отец Серафим прослужил настоятелем около девяти лет. Здесь у него возникли осложнения с подчиненным ему по службе отцом Александром Менем. Последний вызывал беспокойство у отца Серафима как настоятеля тем, что хранил в алтаре много зарубежной и самиздатской литературы, нарушал чин Богослужения, без должного благоговения вел себя в алтаре (клал свой портфель на жертвенник) и прочее.
Отец Серафим пошел к митрополиту Пимену – безрезультатно. Потом его матушка поехала к нему: "Помогите отцу Серафиму – отец А. Мень собирает своих, проводит беседы с ними без разрешения настоятеля, благочинный велел убрать все постороннее из алтаря..." Владыка Пимен сказал: "Это дело политическое..." На это матушка еще просила: "Он же не может идти к уполномоченному. Помогите Вы ему". – "Я подумаю..." – Был ответ Владыки.
Через месяц отца А. Меня перевели в Новую Деревню.  А отец Серафим в результате всех переживаний слег со стенокардией в больницу. Оттуда написал прошение благочинному с просьбой перевести его в одноштатный (с одним священником) приход.

Только в 1973 году исполнили просьбу отца Серафима, назначив его в одноштатный храм святого Георгия Победоносца, что в поселке Ивантеевка-2. Там он прослужил около пяти лет. Несмотря на гораздо более спокойную обстановку, где прихожане и церковный совет его весьма чтили, он вновь заболел (легкой парализацией).

26 декабря 1978 года отец Серафим, подав прошение, вышел за штат. Получил пенсию от Патриархии – всего 78 рублей за 31 год службы (государственная пенсия была бы не менее 120-130 рублей).
По словам благочинного отца Георгия Кондратьева, "протоиерей Серафим Голубцов был благочестивым и усердным служителем Церкви Божией. Он истово, с любовью совершал Богослужения и проповедовал Слово Божие; всегда строго соблюдал церковный Устав и требовал этого от своих собратий, сослужителей... Был очень скромным человеком. Своей глубокой верой и благочестием он подавал пример своим пасомым. Отец Серафим был хорошим семьянином: воспитал пятерых детей, которые получили высшее и музыкальное образование..." Старшая дочь Галина (родилась 2 марта 1941 года) получила среднее медицинское образование, осталась жить в Коломне, где вышла замуж; сын Сергей (родился 29 января 1947 года) – виолончелист, окончил Консерваторию, состоял в оркестрах, занимался иконописью; сыновья Вениамин и Александр (родились 29 октября 1945 года, близнецы), окончили музыкальную школу, первый – по скрипке, второй – по фортепьяно, работали на телевидении; дочь Таисия (родилась 6 марта 1952 года) – санитарный врач.
Находясь за штатом, батюшка по возможности посещал храм в праздничные дни, в будни же занимался посильным трудом – освоил переплетное дело и переплетал церковные книги и журналы.

20 мая 1981 года, в день Преполовения Пятидесятницы, отец Серафим сам причастился дома Святых Христовых Таин, затем все в доме окропил святой водой
22 мая 1981 года отошел ко Богу (внезапно скончался от инфаркта).
24 мая, в воскресенье, было совершено отпевание в Ивантеевском храме в присутствии родного брата почившего архиепископа Сергия, приехавшего из Троице-Сергиевой лавры.
Похоронили отца Серафима в ограде этого же храма, к востоку от него, где позднее была похоронена и Анна Вениаминовна, скончавшаяся в ночь на свой день рождения 9/10 июня 1994 года в возрасте 77 лет.

Литература:
1. Голубцов С.А., протод. Сплоченные верой, надеждой, любовью и родом. М., 1999.
2. Чобич С., прот. Вечная память почившим// ЖМП. 1981. N 9. С.41.
3. Иеромонах Павел Троицкий. Жизнеописание/Сост. прот. Владимир Воробьев. М.: Православный Свято-Тихоновский Богословский Институт, 2003. С.19.
4. Елена Сапаева. Семья Голубцовых. 2009.
5. http://pstbi.ru
6. http://www.mpda.ru
7. http://www.krotov.info

Документы:
1. ЦА ФСБ РФ. Д.Р-41559.
2. Архив УФСБ по Владимирской обл. Д.П-5328.


Приложение.
Следственное дело на Голубцова Серафима Александровича
Фрагменты из группового следственного дела лиц, арестованных в Даниловом монастыре, именовавшегося как "Следственное дело Сафонова Сергея – Стефана Александровича" и др.

СССР
Объединенное Государственное Политическое Управление
Дело № 86095от....
архивный № Р-41559, старый № 572967

Ордер № 652
октября 28 дня 1929 г.
Выдан сотруднику оперативного отдела О.Г.П.У. тов. Жагар на производство ареста и обыска гр. Голубцов Серафим Александрович по адресу: Серпуховский вал, Проектированный пер. дом Голиярова, кв. 1.
Зам. Председателя О.Г.П.У. Начальник оперативного отдела Г. Ягода.

Протокол
На основании ордера Объединенного Государственного Политического Управления за № 652 от 28. X мес. 1929.
произведен обыск у гр. Голубцова С.А. в доме № 15, кв. 1 по ул. Новопроектированный пер.
При обыске присутствовали: Галичанова А.Е.
Согласно данным задержаны: гражд. Голубцов Серафим Александрович.
Взято для доставления в Объединенное Госполитуправление следующее: три фотографии, обнаруженные при обыске у гр. Голубцова С.А.
Обыск производил: Комиссар Активного отделения Жагар.

[стр. 24-25 след. дела] Анкета № 652600
Для арестованных и задержанных с зачислением за ОПТУ

1. Фамилия Голубцов
2. Имя и отчество Серафим Александрович
3. Гражданин какого государства СССР
4. Национальность русский
5. Место прописки г. Москва, 6-е отдел. милиции
6. Возраст 21 лет
7. Отношение к воинской повинности допризывник — Тыловое ополчение
8. Образование окончил, прошел 4-й класс 2-й ступени школы
9. Партийная принадлежность беспартийный
10. Профессия псаломщик
11. Место службы в момент ареста при церкви Даниловского монастыря
12. Социальное происхождение сын профессора Академии
13. Место жительства перед арестом Москва, Малая Тульская ул., Новопроектированный пер., д. 15, кв. 1

Подпись заключенного: С. Голубцов
октября 1929 г.

Администратор О.Г.П.У. Комендатура
Квитанция № 10258
Принято согласно ордера ОГПУ №
от арестованного Голубцова Серафима Александровича
1. Денег: 4 руб., (Четыре руб.), коп......
...по квитанции № 10259:
Вещи: нож перочинный, ножницы, ключ, два креста с цепочкой, три книжки.
Дежурный приема арестованных........(такой-то)

О.Г.П.У.
Постановление об избрании меры пресечения
1929 г. ноябрь "14"дня.
Я, нач. 6-го отд. Секр. отд. ОГПУ Казанский А.В.,
рассмотрев дело по обвинению Голубцова Серафима Александровича, послушника Даниловского монастыря, нашел, что таковой совместно с другими служителями культа будировал верующих монастыря в связи с закрытием одной из церквей под склад, а потому, принимая во внимание изложенное, постановил:
привлечь Голубцова Серафима Александровича в качестве обвиняемого, предъявив ему обвинение по 58/10 ст. Угол. кодекса и избрав меру пресечения уклонения от следствия и суда... содержание под стражей.
П/нач. 6-го отд. сек/отд ОГПУ Казанский.
Настоящее постановление мне объявлено.
подпись Голубцов
14 ноября 1929 г.

Протокол допроса
1929 г. ноября мес. 14 дня
Я, п/нач нач. 6-го отд. (Секретного) Отдела ОГПУ Казанский А.В. допрашивал в качестве обвиняемого гражданина Голубцова

1. Фамилия Голубцов
2. Имя, отчество Серафим Александрович
3. Возраст 1908 г.
4. Происхождение сын профессора археологии и литургики Духовной академии
5. Место жительства Малая Тульская ул., Новопроектированный пер., д. № 15
6. Род занятий служитель культа (псаломщик) и сторож Даниловского монастыря
7. Семейное положение Иван – в Москве – 42 лет – служит в Центроархиве, Сергей – 28 лет – архив МСПО; Николай – 29 лет, агроном, Алексей – 25 – на военной службе – писарь при военном Трибунале; Павел – 23 лет – учится в МГУ, в каком – не знаю; Наталья – 32 лет – дом. хозяйка, Анна 31 год – дом. хоз.
8. Имущественное положение
9. Образовательный ценз окончил школу восьмилетку в г. Сергиев Посад в 1925 году
10. Партийность убеждения – политич. беспартийный православный христианин

11. Где жил, служил и чем занимался

а) до войны 1914 года
до 25 года учился, был на иждивении братьев
б) с 1914 г. до февральской революции 1917 г.
то же
в) с февральской до октябрьской революции 1917 г.
то же
е) с октябрьской 1917 по наст, день
с 25 года по 28 г. жил в Сергиеве на иждивении братьев; с 28 года – с октября – в Москве, в Даниловом монастыре.
Допризывник в тыловом ополчении

Показания по существу дела:
Я знаю, что высланным: епископу Федору и другим идет у нас в монастыре отчисления из общего дохода храма. Кто, конкретно ведает этим я не знаю.
Известно мне, что еще месяца полтора до закрытия монастырской церкви – собирались подписи, будто бы для перерегистрации храма и общины. Помню, что будто епископ Парфений так и объяснял верующим необходимость сбора подписей. Их набрали тогда много.
Молебны с водосвятием бывают у нас каждый почти день, так что неудивительно, если через некоторое время по уходе комиссии и был такой молебен, но молебна с освящением всего храма после ухода комиссии не было.
Показание мне прочитано и с моих слов записано верно, в чем и подписываюсь.
С. Голубцов

Выписка из протокола Особого Совещания при Коллегии ОПТУ от 23 ноября 1929 г.
Дело № 86095 по обвинению Невахович Варвары Николаевны и других лиц.
Постановили:
гр. 1) Невахович Варвару Николаевну,
2) Брянских Петра Арсеньевича,
3) Троицкого Павла Васильевича и
4) Сафонова Сергея Александровича
– выслать через ПП ОГПУ в Казахстан на 3 года, считая срок с 28/Х-1929 г.,
5) Голубцова С.А. выслать через ПП ОГПУ в Северный край, сроком на три года, считая срок с 28/Х-1929,
6) Валерьянова Константина Валерьяновича,
7) Лепешкина Семена Васильевича и
8) Гуреева Ивана Васильевича
– из под стражи освободить, лишив права проживать в Москве, Ленинграде, означенных областях Харькове, Киеве, Одессе озн. округах, СКК с прикреплением к определенному местожительству сроком на три года, считая срок с 28/Х-1929 г.;
Дело сдать в архив.

В деле упомянуты также Ал-др Мих. Леонов, 1885 г.р., торговец, бывший до 1928 г. председателем церк. монастырского Совета, и Серг. Георг. Воронков, освобожденные чуть раньше; последний – с ограничением места жительства на три года.

Согласно показаниям на следствии, епископ Парфений (Брянских) служил в Даниловом м-ре по приглашению. На собрание церк. Совета монастыря по поводу закрытия церкви был приглашен и.о. настоятеля монастыря архим. Стефаном (Сафоновым). Там же говорится, в частности, что он и епископ Игнатий прочитали по три части акафиста Вел. кн. Даниилу, и по одной части прочитали остальные лица: Стефан, Кассиан, Павел, игумены Сергий и Иасон, и иером. Даниил.
"По просьбе архим. Симеона (Холмогорова) я сказал слово о том, что надо больше верующим заботиться о душе, а храм – явление случайное..." Окропили затем водой алтарь, т.к. туда входили и женщины (члены Комиссии)... "Невахович я не мог давать никаких средств на помощь ссыльным, поскольку их не имею".